В 1999-2000 гг. Счетной палата провела две проверки реализации СРП на Сахалине. Точнее, сначала, в 1999 году, была проведена одна крупная комплексная проверка с участием целой группы наших аудиторов. Мне пришлось курировать разработку общей программы проверки, а затем подготовку итогового Отчета. И выяснилось, что по целому ряду направлений проверка, мягко говоря, не доведена до конца. Например, затраты на закупку оборудования и услуг оценены нашими инспекторами не по первичным платежным документам, как это положено по закону и Регламенту Счетной палаты, а по самоотчетам проверяемой стороны. Соответственно, мне пришлось на Коллегии Счетной палаты настаивать на продолжении проверки, в результате чего было принято решение провести допроверку в течение следующего 2000-го года.
Обременять читателя подробностями всего, что выявила проверка, я не стану, так как первый из упомянутых отчетов опубликован в Бюллетене Счетной палаты Российской Федерации N8 (32) за 2000 год. Итоги второй проверки подводились уже после моего ухода из Счетной палаты.
Важно другое: результаты даже той, первой, с моей точки зрения весьма неполной проверки в значительной степени подтвердили наши опасения. И в Отчете мы вновь сформулировали свои, в том числе и прежние предложения по изменению законодательства, но на этот раз уже вытекающие не только из юридической и экономической логики, но и из материалов проверки. Для интересующихся этой тематикой выводы и предложения из Отчета я привожу в Приложении в конце книги.
Сейчас же остановлюсь лишь на нескольких примерах, иллюстрирующих ситуацию.
ЧУЖОЕ-НЕСВОЕ
(может быть, цель - не нефть, а рука на кране?)
Прежде всего, подтвердилась обоснованность наших опасений, что недропользователи не станут слишком обременять себя заботой об охране окружающей среды. В частности, недропользователь настаивал на своем праве сливать буровые растворы и шламы прямо в море, аргументируя это тем, что такая практика является, якобы, общепринятой. При том, что и наше российское законодательство, и, например, законодательство США подобное категорически запрещает. Например, при бурении скважин в Мексиканском заливе все буровые растворы и технические жидкости, даже и считающиеся абсолютно безопасными, тем не менее, вывозятся на континент и там захораниваются.
Но почему же недропользователь не делает так и в нашем случае - ведь все его затраты будут полностью покрыты нашим сырьем? Здесь мы можем лишь строить предположения: от нежелания существенную часть средств от компенсационной нефти расходовать на работы, реально выполняемые на российской территории российскими подрядчиками (не в Японию же вывозить отходы!) и до такого немаловажного мотива, как возможность, под предлогом отсутствия разрешения экологических органов на проведение работ, просто искусственно затягивать освоение месторождений (нефти в мире еще достаточно, а сахалинская нефть никуда не денется - своя рука уже на кране...). Повторю, что это - лишь предположения. Но факт налицо: под предлогом невозможности согласования условий ведения работ освоение одного из перспективных месторождений действительно существенно затягивается. Для сравнения: случись такое в США, например, в прибрежной зоне уже упоминавшегося нами Мексиканского залива, у недропользователя просто незамедлительно была бы изъята лицензия, а месторождение было бы выставлено на новый конкурс...
ПОЧЕМУ "БЕЛАЯ" БУХГАЛТЕРИЯ СТОЛЬ НЕВНЯТНА?
(о лукавстве аудита - задолго до крушения американского "Энрона")
Другой пример. Как мы помним, один из ключевых вопросов применительно к СРП - это контроль за обоснованностью затрат недропользователя, компенсируемых нашим сырьем. Естественно, именно к этому должно быть приковано все возможное внимание государства. Если, конечно, это нормальное государство, правительство которого действует в интересах своей страны. У нас же при реализации соглашения "Сахалин-1" так называемый "Уполномоченный государственный орган" позволил недропользователю представлять сметы его расходов и годовые отчеты в укрупненных показателях, вести учет на английском языке и даже ... не проводить аудиторские проверки. При том, что в соответствии с соглашением "Сахалин-1" государство имеет право проверять отчеты недропользователя только в течение двух лет после окончания календарного года. Не воспользовались своим правом своевременно - все отраженные в отчетах затраты считаются принятыми и должны быть возмещены нашей нефтью...
Выявились в соглашениях и внутренние противоречия, которые недропользователи, естественно, толкуют в свою пользу. Так, положения соглашения "Сахалин-2" требуют осуществлять бухгалтерский учет в соответствии с российским законодательством. Значит, на недропользователя должны распространяться положения о составе затрат при производстве и реализации продукции (работ, услуг), включаемых в ее себестоимость, а также о порядке формирования финансовых результатов, учитываемых при налогообложении прибыли. Однако недропользователь действует, руководствуясь приложением к соглашению, позволяющим включать в состав затрат все без исключения затраты компании и родственных ей организаций при условии, что они были произведены в соответствии с утвержденными сметами или положениями соглашения, дающими компании право производить затраты. Логично, коль скоро такое приложение есть.
Правда, оказалось, что даже и этой "вольницы" недостаточно. Так, смета расходов за 1998 год была представлена компанией с нарушением даже и вышеуказанного приложения к соглашению в части отнесения расходов по статьям затрат. При этом заметна тенденция укрупнения структуры смет и, соответственно, отчетности: в 1996 году в отчете компании было предусмотрено 17 статей по элементам затрат, в 1997 году- 12, а в 1998 году - уже только 6 статей...
Но, может быть, все это - не так важно? Ведь оператор соглашения представляет российской стороне не просто отчет, но отчет, проверенный аудиторской фирмой. Тем более, что ежегодный аудит бухгалтерской отчетности недропользователя проводит такая известная компания как "Прайс Уотерхаус", действующая в данном случае на паритетной основе с нашей "Росэкспертизой". Уж они-то вместе, казалось бы, не позволят зарубежным компаниям творить произвол и списывать в свои затраты все, что попало?
И здесь нас ждало определенное разочарование, впрочем, вполне предсказуемое - с учетом цены вопроса. Читаем раздел Отчета Счетной палаты, касающийся результатов внешнего аудита компании-недропользователя: "В заключении аудиторских фирм по Годовым отчетам вместо подробного анализа затрат, понесенных Компанией при выполнении соответствующих статей Программы работ, дано описание основных подходов к составлению Годового отчета и основные положения учетной политики с кратким определением затрат, произведенных Компанией в связи с осуществлением проекта "Сахалин-2", дословно переписанные из Приложения "А" к Соглашению". Как вам такой "аудит"?
И, естественно, в своем отчете независимые аудиторы отметили, что компания "Сахалин Энерджи" подготовила годовой отчет в соответствии с требованиями приложения о принципах бухгалтерского учета к соглашению о разделе продукции. Но инспекторы Счетной палаты с этим выводом не согласились, и у них были тому основания.
Наша проверка установила, что годовые отчеты составлялись компанией с отклонениями от указанных принципов бухгалтерского учета и не соответствовали требованиям, предусмотренным проектом "Сахалин-2". В частности, в годовом отчете компании отсутствовали сопоставления затрат с данными по годовым сметам расходов, что не давало достоверной и полной информации о фактически произведенных затратах по каждому элементу затрат. На каком же основании независимые аудиторы сделали вывод о том, что все затраты соответствовали сметам?
Почему же отсутствовали сопоставления? Да потому, что их и невозможно было произвести, так как статьи затрат, показанные в годовых отчетах компании, не соответствовали в точности ни статьям фактически произведенных затрат, ни статьям утвержденных смет расходов. При составлении годовых отчетов компания объединила фактические расходы по ряду статей затрат, утвержденных в сметах расходов отдельными строками, в результате чего статьи затрат годового отчета и смет расходов стали несопоставимыми. Как в этих условиях независимые аудиторы сделали свои позитивные выводы?
Таким образом, как ни печально признать, но и "независимый" аудит (один лишь сам по себе) нас в такой ситуации не спасает*.
При этом еще раз подчеркну, что строго юридически никакое согласование с государством состава возмещаемых недропользователю затрат вообще не предусмотрено.
ДЕНЕГ - НЕ ЖАЛЕТЬ
(что нам стоит переплатить раз в пятнадцать?)
Но, может быть, и не надо ничего расписывать по элементам затрат и согласовывать, а независимым аудиторам тщательно проверять - недропользователи и сами достаточно ответственны? Приведу некоторые данные из Отчета, позволяющие читателю сделать собственные выводы.
* Внимательный наблюдатель на основании одного этого примера мог бы задуматься, всегда ли и во всем ли можно доверять даже всемирно знаменитым ("раскрученным") аудиторским компаниям и стоит ли абсолютизировать выводы, освященные авторитетом именитых фирм. Обратите внимание: наш Отчет, содержащий указания на сомнительное качество работы компаний-аудиторов, был опубликован задолго до подорвавшего доверие мировых финансовых рынков к такому аудиту скандала с американской энергетической компанией "Энрон"...
Компанией "Сахалин Энерджи" (оператор соглашения "Сахалин-2") были заключены договоры на аренду трех квартир сроком на 3 года в г. Южно-Сахалинске площадью 285 кв. метров и 325 кв. метров по цене б тысяч долларов США в месяц и площадью 283 кв. метра по цене 7 тысяч долларов в месяц. При этом рыночная цена аренды 3-4 комнатной квартиры улучшенной планировки в г. Южно-Сахалинске составляет от 250 до 500 долларов в месяц, а индивидуального коттеджа от 850 до 1150 долларов в месяц.
Та же компания арендовала сроком на 1 год 3-ком-натную квартиру в поселке Смирных по цене 767 долларов США, что превысило рыночную стоимость аренды такого жилья в поселке Смирных в 15 раз.
С 000 "Сахтрансбункер" был заключен контракт на поставку 2500 тонн зимнего дизельного топлива для платформы "Моликпак" по цене 185 долларов США за тонну, при том что у других поставщиков аналогичное топливо можно было приобрести по 150 долларов за тонну. И с этой же организацией был заключен контракт на поставку судового газойля в объеме 3530 тонн по цене 300 долларов США для Береговой базы снабжения в г.Холмске, при том что у других поставщиков аналогичное топливо можно было приобрести по 210 долларов за тонну.
Все эти затраты возмещаются нашим сырьем.
Если в приведенных примерах, где все легко оценить и сопоставить, недропользователь действует столь очевидно недобросовестно, можно себе представить, какие контракты заключаются там, где речь идет о затратах, которые сопоставить и оценить сложнее, прежде всего, на закупки высокотехнологичного оборудования?
ЧТО НАМ СМЕТА...
Финансирование работ по соглашению "Сахалин-2" осуществляется акционерами компании' "Сахалин Энерджи", а также за счет привлеченных иностранных кредитов. При этом поставщиком финансовых услуг
недропользователь избрал родственную организацию -"Мицуи Сахалин Девелопмент Компани Лтд." Проценты по кредитам, взятым "инвестором" у родственной ему организации, оплачиваются, разумеется, тоже российским сырьем...
И в условиях полной бесконтрольности, естественно, началось существенное превышение смет расходов. Так, смета расходов по первому этапу освоения Пильтун-Астохского месторождения была превышена на шестьдесят девять миллионов долларов США - более чем на 11 процентов. При этом увеличение расходов компании было связано в основном с выполнением работ по платформе "Моликпак" (подробнее об этом -ниже), контракты на которые были заключены, разумеется, с зарубежными фирмами: "Сендвел", "ДЭУ", "Ван ОРД", "Паркер"...
КАК ХОРОШО БЫТЬ "КОНСУЛЬТАНТОМ"!
И, разумеется, одной из ключевых статей расходов, как это и принято в подобных случаях (когда "денег -немерено"), оказываются расходы на разнообразные "консультации".
Оцените.
В "Затратах по услугам, оказанным Компании родственными ей и сторонними организациями" в сумме 65,627 млн.долл.США, включены, в том числе, расходы "на персонал поставщика финансовых, маркетинговых услуг и других консультаций". И это не тысячи, не десятки и даже не сотни тысяч долларов, а более десяти миллионов (10,870 млн.) долларов США. Напомню, что "поставщик финансовых услуг" - родственная не-дропользователю организация. И проценты по кредиту - платятся отдельно. Если проценты платятся не по льготным ставкам, а по вполне рыночным, то почему сверх этого за счет нашей нефти надо оплачивать еще и расходы "на персонал поставщика финансовых услуг"?
Но расходы на "консультации" этим, разумеется, не исчерпываются. Есть еще и отдельная статья отчета компании "Затраты на услуги советников и консультантов", расходы по которой составили уже более тридцати миллионов долларов США (30 321 тыс. долл.). Причем, судебные издержки и оплата юридической помощи (то, что во всем мире вполне обоснованно стоит действительно очень дорого) составляют в этой сумме лишь 1,807 млн. долларов. А на что же потрачено все остальное? Пожалуйста:
- оплата услуг советников и консультантов -10,268 млн. долл. США;
- услуги третьих лиц в части оплаты расходов на советников и консультантов- 15,024 млн. долл. США, а также судебных издержек и юридической помощи -2,304 млн. долл. США;
- услуги родственных организаций в части оплаты расходов на советников и консультантов -0,44 млн. долл. США;
- косвенные издержки поставщика услуг в части оказания консультационной помощи - 0,478 млн. долл. США.
Неплохо? А как невредно было бы увидеть еще и список "консультантов"- непосредственных получателей средств... Я, конечно, не утверждаю, что наши лоббисты окажутся в этом списке - это было бы уже слишком грубо. Обычно делается иначе - перекрестно: "Ты будешь получателем денег за "консультации" здесь, я же буду получателем грантов, денег за консультации и "доклады", гонораров за выступления, лекции и т.п. - там"...
Интересна и раскладка расходов по статье "Затраты на содержание офиса" в сумме 28,345 млн.долл.США. Они, естественно, включают в себя затраты на содержание и эксплуатацию офисов, поселков, объектов, систем связи и транспортные расходы - 4,544 млн. долл. США;
арендные платежи- 0,702 млн.долл.США; страхование- 1,104 млн.долл.США. Это все, за исключением обоснованности именно таких сумм (что, как мы уже убедились, надо проверять), вопросов не вызывает. Но ведь внутри этой статьи есть же еще и расходы на "услуги третьих лиц в части оплаты за офис" -15,786 млн. долл.США; "арендные платежи" (надо полагать, этих третьих лиц) - 4,137 млн. долл.США; "страхование" (видимо, тоже третьих лиц) - 2,072 млн. долл. США. Что же это за услуги? То ли эти "третьи лица" как-то очень помогают "первым лицам" перечислять оплату за их офисы - но неужто такие услуги могут стоить пятнадцать миллионов долларов? То ли сами снимают офисы для себя? Тогда, согласитесь, тоже странно: получается, что отдельно оплачиваются услуги третьих лиц, а отдельно и плюс к тому - еще и их офисы? Есть, в чем разбираться подробно и детально?
А теперь, уважаемый читатель, ваше мнение: можно ли обоснованность подобных расходов на многие десятки миллионов долларов только за один год просто принимать на веру и компенсировать нашей нефтью? И понятно ли, почему мне пришлось на Коллегии Счетной палаты требовать продолжения проверки, но уже -по первичным платежным документам?*
* См. в Приложении выписку из решения Коллегии Счетной палаты от 25 февраля 2000 года N6 (198).
ЧТО ЗАКАЗЫВАЮТ НАШИМ ПОДРЯДЧИКАМ
(о чем отчитывается недропользователь)
Но для нас, как вы помните, не менее важен и вопрос о том, кому направляются деньги - российским подрядчикам или зарубежным?
Приведу данные самих недропользователей.
По Соглашению "Сахалин-1" в 1997 и 1998 годах доля российских подрядчиков по стоимости заключенных договоров составила соответственно 55,0% и 56,5%. Основной контракт, реализованный в 1998 году - работа, проведенная компанией "Роснефть" совместно с восемью российскими проектными институтами (в том числе ЦКБ "Рубин", ЦКБ "Коралл", "СахНИПИ", "ВНИ-ПИ" и др.) по концептуальному проектированию эксплуатационной платформы.
По Соглашению "Сахалин-2" на 1 июля 1999 года с российскими подрядчиками и субподрядчиками было заключено 1103 контракта на сумму более 404 млн.долл.США, в том числе, с сахалинскими подрядчиками заключено контрактов на 350 млн.долл.США. По стоимости заключенных договоров доля участия российских предприятий составила в 1996-1998 годах соответственно 76,9%; 50,2% и 58,3%.
Контракты с российскими подрядчиками по Соглашению "Сахалин-2" заключались (по данным недро-пользователей) в основном для выполнения работ по переоборудованию платформы "Моликпак", осуществления промысловых операций (бурение, пуско-наладочные работы), предоставления транспортных услуг, аренды технических средств, производственных сооружений и жилья, выполнения строительных работ (поселок "Зима" -37 млн. долл. США, новый офис - 8,2 млн. долл. США, кемпинг в Ногликах - 2,8 млн. долл. США - всего 48,0 млн. долл. США), энерго- и водоснабжению, поставкам продовольствия, оказанию медицинских услуг, осуществлению проектных и научно-изыскательских работ, а также работ по обеспечению различных нормативно-технических и правовых решений. В то же время контракты на создание и поставку высокотехнологического оборудования практически отсутствовали.
В целом за весь проверяемый период доля участия российских подрядчиков в реализации проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2" в стоимостном выражении, даже по данным недропользователей, находилась на уровне 55%-58%. Это, конечно, не семьдесят процентов участия, к которым недропользователь обязался стремиться по соглашению "Сахалин-2", но, с другой стороны, казалось бы, тоже не так уж мало?
ЧТО ЖЕ РЕАЛЬНО ДОСТАЕТСЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКЕ?
Казалось бы, не так уж мало. Но... Во-первых, все это - лишь по данным недропользователей. Во-вторых, - по заключенным контрактам, а не по реально произведенной оплате. То есть, все это еще необходимо проверять по платежным документам.
Но еще более важно уточнить само определение, кто именно относится к числу российских подрядчиков. И выясняется, что подрядчик считается российским, если доля участия в нем (прямо или косвенно) российских юридических или физических лиц, включая государственные органы, составляет 50 процентов и более. Но то ли это, что нам реально необходимо?
Что существенно для России: чтобы предприятие, производящее оборудование где-нибудь в Гонконге, более чем наполовину принадлежало российским "олигархам" и они имели возможность получить часть прибыли от заказов, или же чтобы предприятие, неважно кому принадлежащее, находилось и производило продукцию на нашей территории, используя нашу рабочую силу и уплачивая налоги в наши бюджеты, социальные и пенсионные фонды? Разумеется, нам важно второе. Но такого рода требований в соглашениях нет.
На практике же мы имеем следующее.
При реализации соглашения "Сахалин-2", вместо создания новой стационарной буровой платформы силами простаивавших российских судостроительных мощностей, недропользователь пошел по другому пути - купил выработавшую свой ресурс платформу "Моликпак" постройки 1982 года, заплатив за нее якобы двадцать девять миллионов долларов.
Кстати, уважаемый читатель, не интересно ли в связи с этим задаться таким вопросом: почему зарубежные автомобили старше семи лет в страну завозить нельзя, а зарубежные буровые платформы старше восемнадцати лет- можно? Какая в этом экономическая логика, да еще и если учесть, что аналогичные по качеству автомобили мы делать пока неспособны, а буровые платформы - вполне И если добавить к тому, что, как мы это отмечали выше, массового необходимого для развертывания современного производства) платежеспособного спроса на новые автомобили стоимостью от десяти до двадцати тысяч долларов у нас нет и в ближайшее время не предвидится, а гарантированный спрос на плавучие и стационарные буровые платформы - очевиден?
И далее. Морская стационарная ледостойкая платформа "Моликпак" состоит из нескольких частей: основания платформы; подставки под основание платформы; технологического модуля; бурового блока; жилого блока. Вновь изготовлены были только два блока: ледостойкое дополнительное стальное основание (подставка под основание платформы для увеличения общей высоты платформы на 15 метров) и технологический модуль. Все остальные были изготовлены в период постройки платформы в 1982 году и модернизированы в 1997-1998 годах. Какие заказы достались российским производителям? Только один- изготовление подставки под основание платформы. Этот заказ выполнял кораблестроительный завод в Комсомольске-на-Амуре. После окончательной сборки подставки в г.Большой Камень (Приморский край) она была отбуксирована на верфи компании ДЭУ (Республика Корея), где осуществлялась модернизация и ремонт платформы для последующей их стыковки.
На изготовление, испытание и доставку подставки к месту стыковки с платформой, по данным недропользо-вателя, было израсходовано 53,607 млн.долл.США (из них на нашем "Амурском судостроительном заводе" (по данным недропользователя) выполнено работ на сумму 35,5 млн.долл.США). Все ли эти деньги остались в России? Это еще вопрос, требующий документальной допроверки, так как, например, сталь для подставки (по данным, поступившим из независимых от недропользователя источников) закупалась в Японии...
В то же время, на модернизацию верхних строений платформы "Моликпак" на верфи южнокорейской компании "ДЭУ", по данным недропользователя, израсходовано 71,393 МЛН.ДОЛЛ.СЩА. Таким образом, объем работ, выполненных на "Амурском судостроительном заводе", в стоимостном выражении составляет лишь 28% от затрат на изготовление, испытание и доставку основания (подставки) к месту стыковки с платформой, а также на модернизацию верхних строений платформы. Если же считать от всей стоимости платформы (с учетом ее покупки и доставки от берегов Канады), то уровень российского участия снижается еще примерно в полтора раза...
Согласитесь: есть, что допроверять. И даже без этого есть о чем задуматься...
Невредно сопоставить с рекламными и реальные данные об использовании российского персонала.
"Более двух третей всего персонала - граждане России!" Звучит красиво. Но давайте сопоставим и данные об оплате труда. И выясняется, что за проверенный нами период из всех выплат персоналу по соглашению "Сахалин-2" расходы на российский персонал составили 9,248 млн. долл. США, или 22,4 %; а на иностранный персонал- 28,511 млн. долл. США, или 69,2 % (при этом численность российского персонала составляла 73,6 % от общей численности персонала, занятого в проекте). Кроме того, иностранному персоналу и членам семей были выплачены компенсации на переезд, разницу в стоимости жизни (?), оплату жилья и другие "общепринятые" льготы и выплаты- еще 3,4515 млн. долл. США, или 8,4 %. Таким образом, в общей сложности на иностранных сотрудников было потрачено 77,6 % от всех расходов на персонал...
МИНУС ШЕСТЬДЕСЯТ МИЛЛИАРДОВ ДОЛЛАРОВ
А теперь, как говорят в одной популярной телепередаче: "Сейчас я попрошу оператора приглушить музыку". Речь пойдет об оценке ущербов "по большому счету". О них я говорил выше в главке о компромиссах, которые, как известно, компромиссам рознь, и за которые я, так или иначе, несу отвественность. Но еще раз повторю, на эти компромиссы мы в 1995 году вынуждены были пойти ради того, чтобы не допустить подобного применительно ко всем остальным российским месторождениям полезных ископаемых суммарной стоимостью уже в десятки триллионов долларов.
В ходе проверки сотрудники Счетной палаты совместно с Управлением МНС России по Сахалинской области провели сравнительную оценку поступлений в наши бюджеты в двух вариантах недропользования:
-в условиях соглашений о разделе продукции "Сахалин-1" и "Сахалин-2" (соглашениями "Сахалин-1" и "Сахалин-2" предусмотрены льготы недропользовате-лю по налогу на прибыль, а также освобождение от отчислений на воспроизводство минерально-сырьевой базы и от уплаты акцизов на углеводороды);
-в условиях разработки этих же месторождений на основе лицензионной схемы в соответствии с законом "О недрах".
Результат сравнительной оценки: за период добычи предполагаемого в соответствии с условиями соглашений объема нефти указанные льготы снижают расчетные поступления в российские бюджеты в среднегодовом исчислении на сумму 1875 млн.долл.США, а за весь период- на 61 692 млн.долл.США, в том числе в федеральный бюджет - на 51 766,7 млн.долл.США.
Итак, прямое снижение поступлений в бюджеты -более чем на шестьдесят миллиардов долларов. Компенсируется ли это хотя бы частично какими-либо иными эффектами?
Сделать окончательные выводы об уровне эффективности соглашений "Сахалин-1" и "Сахалин-2" для России даже при оптимистическом сценарии развития событий (то есть, если недропользователи не станут списывать в з;1граты что попало и платить за аренду квартир в пятнадцать раз дороже, чем это стоит на рынке) наши специалисты не смогли. Почему? Потому, что в технико-экономических обоснованиях (ТЭО) обоих проектов расчеты, в которых бы производилось сопоставление экономических результатов работы в условиях СРП и в условиях национальной лицензионной системы (по закону "О недрах")... вообще отсутствуют.
Чего стоят такие ТЭО, если в них нет главного - сравнительной оценки эффективности реализации проектов при двух возможных вариантах недропользования? Чего стоит (точнее, чего достойно) Правительство, подписавшее такие соглашения? И что сказать об обществе, покорно соглашающемся на продолжение подобных экспериментов с основным невозобновляемым национальным достоянием?
О ПРИЧИНАХ И СЛЕДСТВИЯХ
Бизнес - дело жесткое. Если в нем выполняются какие-либо условия и требования, снижающие реальную прибыль инвестора, то делается это лишь тогда, когда нет другого выхода. И применительно к масштабным проектам, затрагивающим интересы государства, существенную роль здесь играет общественное внимание, которое должно быть постоянно приковано к их реализации. Если в реализации сахалинских соглашений в конце концов удастся навести какой-то порядок (хотя бы принудить недро-пользователей строго следовать их обязательствам по соглашениям, а, может быть, и склонить к юридической или фактической корректировке ряда положений), если в деле подготовки, заключения и реализации иных СРП мы заставим свою исполнительную власть действовать в большей степени в интересах страны, то нетрудно предвидеть, что лоббисты СРП тут же поспешат объявить это своей заслугой, свидетельством верности изначально выбранного пути и необоснованности возражений противников.
Ладно, когда дойдет до лавров- спорить не будем. Сейчас же, когда до лавров далеко, стоить подчеркнуть, что если в будущем что-то и удастся исправить, то в немалой степени в силу того, что определенное общественное внимание все-таки уже привлечено (в том числе, нашей проверкой): и к тому, что происходит на Сахалине, и к проблеме СРП в целом.
И, с учетом приведенных примеров, можно представить себе, что творилось бы на Сахалине, если бы мы допустили принятие закона о СРП в исходной редакции - без права независимых от исполнительной власти органов контролировать реализацию соглашений (подробнее об этом - ниже)...