№ 11. Сибирь. 21 июля <1838>.
Л. с. Друга моего, Варку, укусила змея. Он растянут у ног моих, чуть дыша; рот его пенится, но он шевелит хвостом и взглядывает на меня, когда говорю с ним, как будто понимает слова мои. Этому животному название друга принадлежит более, чем людям, носившим оное в свете. Последние испугались, когда гроза грянула надо мною 1), и убежали, поджав хвост 2). Опытность не изменила, но переладила мои чувства 3). Теперь с равным сожалением люблю друзей и врагов. Мысль, мне явившаяся, была слишком сильна для тех и других. Омраченные внезапным блеском, они не увидели, что общее благо их таилось во глубине этой мысли. Нет нужды. Она разольется и без меня, несмотря на препятствия. Факты сильнее слов 4). В Варшаве я опровергал систему, принятую в делах польских 5). Меня приговаривают к смерти. Спустя четыре года край возмущен, власть опрокинута, крепости выданы, войска вытурены 6). В это время держали под замком человека, который предсказывал смятение и мог бы его укротить. Прощай. Тебя любящий.
М.С. Лунин. Письма из Сибири. М., Наука. 1988. В настоящей интернерт-публикации использована электронная версия книги с сайта dekabristy.ru
Печатается по ЗТ, лл. 97—98, № 11, дата — 21 июля. Год 1838 устанавливается по содержанию. С. Я. Штрайх, сначала датировавший письмо 1840 г. (на основании дневниковой записи о Варке, помещенной под 1840 г.— см. Штрайх, I, с. 136), позже, на основании «музейного автографа» «Писем из Сибири», передатировал документ и отнес его к 1838 г. (см. Штрайх, II, с. 48). Ранняя редакция (ПД под № 14) идентична опубликованной в русском переводе в ПЗ (VI, с. 57—58), под номером XVI. Поздняя редакция ЗТ имеет некоторые смысловые различия с ними. Вводя в ЗТ фразу (отсутствующую в редакции ПД) о развитии идеи общественного возрождения, которая «разольется и без меня, несмотря на препятствия», Лунин вновь убеждал читателя в жизненности декабристских идеалов.
1) Последние испугались, когда гроза грянула надо мною...— Говоря о «грозе», Лунин мог подразумевать, во-первых, гонения, которые обрушились на него после подавления восстания, а также первое предупреждение властей насчет его переписки, последовавшее уже в конце 1837 г. и несомненно ставшее известным в декабристской среде. Вскоре после того (август 1838 г.) Лунину будет запрещена переписка на год.
2) ...убежали, поджав хвост.— Лунин, вероятно, намекает на поведение бывших сослуживцев, некогда близких к Тайному обществу, а также и на некоторых товарищей по сибирскому заточению. Часть декабристов не сочувствовала антиправительственной деятельности Лунина, не желая в ней участвовать (см. Окунь, с. 138—141; Эйдельман, с. 246, 282, 283, 292—294). Известно, что в сравнительно большой колонии декабристов, живших близ Иркутска, только Н. Муравьев, С. Волконский и П. Громницкий приняли участие в лунинских «действиях наступательных».
3) Опытность не изменила, но переладила мои чувства.— Подобной мысли не было в соответствующем письме № 14 ранней редакции. Там было: «L'idee de la regeneration a trouble a la fois les amis et les ennemis» («Идея возрождения смутила и друзей и врагов»).
4) Нет нужды... Факты сильнее слов.— Эти мысли представлены только в поздней редакции и отсутствуют в письме № 14 ранней редакции — после слов «au fond de cette idee» («во глубине этой мысли»).
5) ...опровергал систему, принятую в делах польских.— О взглядах Лунина на польский вопрос см. наст. изд., с. 325—329, а также письмо № 4 второй серии («Les Polonais») // С 379 и «Взгляд на польские дела», наст. изд. с. 20—23, 46—49, 108—124. «Опровержение системы, принятой в делах польских» связано с конфликтом Лунина и H. H. Новосильцева. См. письмо № 4 первой серии поздней редакции и примеч. 5 к нему.
6) Спустя четыре года... войска вытурены.— Речь идет о польском восстании 1830— 1831 гг.