27 Апреля (10 мая по новому стилю) 1906 года в Петербурге состоялось открытие Первой Государственной Думы. Царь Николай II под давлением революции 1905 года вынужден был обещать народу политические свободы и скорейший созыв Государственной Думы из свободно-избранных представителей всего народа для участия в законодательстве и в управлении страной. В {130} силу царского Манифеста от 30 октября (17 октября по старому стилю) 1905 года и по Основным Законам, опубликованным через полгода, Россия юридически превратилась в конституционную монархию. Русская конституция, правда, была наименее либеральной из всех существовавших в то время европейских конституций. Но учреждение Государственной Думы явилось крупнейшим историческим этапом в деле ликвидации старого режима в России. Вместе с тем в лице Думы создался новый фактор первостепенной важности на пути дальнейшего переустройства России на началах политической и гражданской свободы.
Избирательный закон в Первую Государственную Думу давал возможность участвовать в выборах почти всему населению. Согласно закону, депутаты Думы имели полную возможность с трибуны Думы открыто критиковать действия правительства, предъявлять ему запросы, на которые министры обязаны были давать объяснения и никакой новый закон не мог вступить в силу, без одобрения его Государственной Думой. Все прогрессивные и либеральные партии и группы, и, в частности, Плеханов и меньшевики с самого начала объявления о выборах в Государственную Думу высказались за участие демократии в выборах. Большевики же, во главе с Лениным, решительно выступили за бойкот выборов. Надежды на прогрессивную роль Думы, утверждал Ленин, неосновательны.
Ленин писал: «Правительство сделает выборы так, чтобы в лучшем случае допустить в качестве крайней левой кучку конституционных демократов. Поэтому участию в выборах должен быть социал-демократией противопоставлен бойкот их, имеющий целью вырыть пропасть между лженародным представительством и народными массами, отделить контрреволюционные «соглашательские» элементы буржуазного либерализма от демократии, способной к дальнейшему движению и сплотить последнюю вокруг пролетариата».
{131} Так писал Ленин во втором номере «Партийных известий», изданных Объединенным Комитетом большевиков и меньшевиков незадолго до выборов в Думу. И точка зрения Ленина тогда восторжествовала не только в социал-демократической партии, но и в партии социалистов-революционеров. Все революционные партии призывали своих сторонников к бойкоту выборов в Думу.
Ленин предсказывал, что Дума будет черносотенной, то есть, что огромнейшее большинство депутатов Думы будут крайние реакционеры. Но Ленин глубоко ошибся. Народ, включая и огромнейшее большинство рабочих принял живое участие в выборах. Даже многие рабочие социал-демократы, по словам историка Российской социал-демократии Ю. Мартова, соглашались быть выборщиками там, где массы желали участвовать в выборах. В первую Думу было избрано четыреста семьдесят восемь депутатов. Среди них не было ни одного черносотенца.
+ + +
По своему составу Первая Государственная Дума оказалась чуть ли не самым демократическим парламентом в мире. Из 478 депутатов 111 были крестьяне-земледельцы, 25 — рабочие от станка, 24 — торговцы, 2 промышленника, 65 землевладельцев. Остальные депутаты были из представителей свободных профессий и земских и городских служащих. Большинство депутатов Первой Государственной Думы были великороссы, украинцы, белоруссы, но в Думе также были хорошо представлены почти все народы, населявшие в то время Россию: поляки, евреи, грузины, армяне, башкиры, татары, киргизы и другие. Выдающуюся роль в первой Государственной Думе играла партия «Народной Свободы», или Конституционно-Демократическая партия; ее называли сокращенно — кадетская партия. Кадетов в Думе было меньше половины, но эта партия была представлена здесь целым рядом выдающихся общественных деятелей из среды {132} профессоров, ученых, литераторов, адвокатов, врачей и земских деятелей.
Второй по влиянию и по численности фракцией в Думе была «Трудовая Группа», которая образовалась уже в самой Думе из депутатов разных умеренных социалистических направлений. Из 107 членов «Трудовой Группы» 42 были крестьяне земледельцы, 19 — рабочие от станка, остальные — учителя, городские служащие и представители интеллигентных профессий. У социал-демократов в Первой Думе было 18 депутатов. У консервативного «Союза 17 октября» — 16. Была еще в Думе группа беспартийных в 105 человек. Из них 66 были крестьяне. Эта группа потом голосовала по преимуществу с представителями партии «Народной Свободы».
Сам Ленин впоследствии вынужден был признать, что бойкот выборов в Первую Государственную Думу «был ошибкой».
27 апреля (10 мая по новому стилю) в Таврическом дворце, состоялось торжественное открытие Думы.
Государственная Дума была трибуной, с которой депутаты — представители всех партий и всех национальностей, населяющих Россию, могли вполне свободно говорить, обращаясь не только к самой Думе и к представителям правительства, но и ко всей стране. Речи депутатов печатались во всех больших газетах. В ответ на тронную речь царя, Дума единогласно приняла Адрес, обращенный к царю, в котором выражены были, как все главные нужды страны, так и все основные требования ее в истинно-демократическом духе. В этом Адресе было сказано: «Государственная Дума, исполняя долг, определенно возложенный на нее народом, почитает неотложно необходимым обеспечить страну точным законом о неприкосновенности личности, свободе совести, свободе слова и печати, свободе союзов, собраний и стачек, — убежденная в том, что без точного установления и строгого проведения этих начал никакая реформа общественных отношений неосуществима...».
{133} «...Стремясь к освобождению страны от связывающих ее пут административной опеки и предоставляя право ограничения свободы единственно лишь независимой судебной власти, Государственная Дума считает однако недопустимым применение даже и по судебному приговору наказание смертью. Смертная казнь никогда и ни при каких условиях не может быть назначаема».
В своем Адресе, принятом единогласно, Дума не забыла ни общеполитических гарантий, ни свободного развития всех национальностей, ни гарантий свободы личности, ни экономических и гражданских условий улучшения быта многомиллионного крестьянства, рабочих, армии и всего остального населения.
Об этом историческом Адресе Думы венская социалистическая газета «Арбайтер Цейтунг» («Рабочая газета») писала: «Более независимым и смелым языком, чем язык Думы в ответ на тронную речь, редко приходится говорить народным представителям... В настоящее время русский парламент — Дума — самое демократическое, наиболее преданное идеям свободы представительное учреждение».
Известный русский историк и социолог, депутат Первой Государственной Думы, Максим Ковалевский, в день открытия Думы писал в петербургской газете «Страна»:
«В русской истории со времени отпущения крестьян на свободу не было большего свободного народного праздника, как открытие Государственной Думы. Да не омрачится же он тяжкой мыслью, что сотни и тысячи людей, жертвовавших собой для блага родины и объединенных с нами любовью к свободе, томятся в тюрьмах, в изгнании. Да будет же первый день русской свободы и днем амнистии для всех политических заключенных, для всех отправляемых в административную ссылку, для всех, кто словом или пером нарушил букву закона, храня в сердце желание служить правде. «Амнистия! Амнистия!».
И действительно, в первом же заседании Думы, после избрания члена партии «Народной Свободы» {134} московского профессора Сергея Муромцева председателем Государственной Думы, — по предложению депутата Федора Родичева, члена партии «Народной Свободы», единогласно была принята резолюция о необходимости объявления амнистии по всем делам политическим, религиозным и аграрным.
+ + +
Сразу же после выработки Адреса в ответ на речь царя, в Думу был внесен законопроект об обеспечении действительной неприкосновенности личности.
25 мая был внесен законопроект о свободе совести.
28 мая — основные законные положения о гражданском равенстве.
В следующие дни были внесены законопроекты об отмене смертной казни, о свободе стачек и собраний, о бесплатных школах и бесплатных народных библиотеках.
26 мая председатель Совета министров Горемыкин прочел в Думе ответ правительства на требования Думы. Главные требования, выставленные Думой, правительство отклонило. На эту декларацию правительства в том же заседании ответил целый ряд депутатов, представители всех партий и беспартийные. После дебатов, Дума большинством голосов — всех против одиннадцати — приняла следующее постановление, предложенное лидером «Трудовой Группы» Иваном Жилкиным:
«Усматривая в заявлении председателя Совета министров решительное указание на то, что правительство совершенно не желает удовлетворить народные требования и ожидания земли, права и свободы, изложенные в Адресе Думы, и выражая перед лицом страны полное недоверие безответственному перед народным представительством министерству и признавая необходимейшим условием умиротворения государства и плодотворной работы народного представительства немедленный выход в отставку настоящего министерства и замену его {135} министерством, пользующимся доверием Государственной Думы, — Дума переходит к очередным делам».
Вот каким языком свободно избранные представители всего народа, депутаты Первой Государственной Думы, говорили с правительством.
19 июня 1906 года после доклада либерального депутата профессора Кузьмина-Караваева и последовавших за ним дебатов, Государственная Дума единогласно приняла законопроект, гласивший: смертная казнь отменяется. Вся Дума аплодировала докладчику Кузьмину-Караваеву. Когда же на трибуну взошел главный военный прокурор Павлов, чтобы защищать смертную казнь, со всех скамей депутатов послышались негодующие крики. Павлову не дали говорить. Председатель вынужден был прервать заседание.
21 мая в Думу был внесен земельный законопроект. Во время дебатов в Думе по земельному вопросу лидер крестьянской «Трудовой Группы», депутат Аникин, в своей речи сказал:
«Перед нами великая задача русской истории, тот решительный шаг, который неизбежно будет сделан русским народом. Я говорю о переходе всей земли в руки трудящихся... Мы, трудовой народ, говорим: как в свое время кончилась барщина, как в свое время народ порешил с крепостным правом, угрожая разрешить его снизу, так падут и цепи, сковывающие матушку кормилицу землю».
Либералы, партия «Народной Свободы» и партия Демократических реформ, которую в Первой Думе возглавлял профессор Максим Ковалевский, были за передачу малоземельным крестьянам не только всех государственных и церковных земель, но и значительной части земель, принадлежавших помещикам, — «по справедливой оценке», — но они были против идеи национализации земли. Депутат кадетской партии Николай Львов в своей речи говорил об опасности сосредоточения всей или даже части земли в руках государства. Он сказал: «Какая {136} страшная сила будет сосредоточена в руках государства, когда все благосостояние населения, каждого арендатора казенной земли, будет зависеть от приказа центральной власти!.. Я думаю, что этим не свобода будет добыта для русского народа, а прежняя кабала, которая уравняет всех в общей нищете и приниженности. Бойтесь деспотизма, бойтесь самого худшего из них, деспотизма голых формул и отвлеченных построений!».
Народные избранники, депутаты Первой Государственной Думы хотели, чтобы переход земли к крестьянам был связан с хозяйственной и политической свободой крестьянства, как и остальных слоев населения. Тот же лидер «Трудовой Гуппы» Аникин, в своей речи говорил:
«Такое важное дело, как решение земельного вопроса в России должно быть решено всем организованным народом и только такому решению весь народ подчинится».
После первых заседаний Государственной Думы знаменитый французский социалист Жан Жорес писал в своей парижской газете «Юманите»:
«Что поражает в Думе, это ее почти полное единодушие. Правда, в ней имеется и правая группа, но, кажется, и она увлечена общим настроением... Когда в Думу внесли предложение об амнистии, всего каких-нибудь два или три депутата продолжали хранить молчание, все остальные приветствовали предложение аплодисментами».
Венская социалистическая газета «Арбайтер Цейтунг» тогда же писала: «Парламентарии Государственной Думы, среди которых находятся и представители крупного землевладения, выставили радикальную аграрную программу и ясное требование об удовлетворении социальных нужд рабочего класса и об обеспечении за ними свободы организации. Эта Дума не будет глуха к воле народа».
Таковой действительно и была Первая {137} Государственная Дума. Ее идеалом была свобода личности, равноправие всех народов, населявших Россию, и также широкое социальное законодательство в пользу крестьян и рабочих. Выдающуюся роль в Первой Государственной Думе играла Конституционно-Демократическая или Кадетская партия, хотя кадетов было в Думе меньше половины. Но Кадетская партия или партия «Народной Свободы», как она также называлась, была представлена в Думе целым рядом выдающихся общественных деятелей из земской среды и из среды профессоров, литераторов и адвокатуры. Имена Муромцева, Петрункевича, Родичева, Набокова, Долгоруковых, Винавера, Герценштейна, Маклакова были известны всей России.
Выставив требования всех демократических партий о земле и воле, Дума вступила в борьбу с правительством. В этой борьбе от лица всех своих партий — кадетов, трудовиков, социал-демократов и других, — Дума потребовала ответственного министерства, то есть перехода власти из рук бюрократии в руки народного представительства.
Первая Государственная Дума привлекла к себе симпатии всего цивилизованного мира. Даже такой левый социалист, как известный германский ортодоксальный марксист Франц Меринг, без всякой особой симпатии относившийся к русским либералам, писал тогда о Думе в газете левых германских социалистов «Лейпцигер Фольксцейтунг»: «Поведение Думы способно возбудить к ней симпатии в демократических и революционных кругах. Не надо, конечно, быть согласным со всеми речами и постановлениями Думы, но дух, проникающий во все эти речи и постановления, бодр и соответствует революционным стремлениям народа».
А петербургская рабочая социал-демократическая газета «Голос Труда» тогда писала: «Мы должны самым решительным образом поддержать Думу; мы должны помочь ей вырвать исполнительную власть из рук камарильи и передать ее в руки министерства, ответственного {138} перед Думой. Это будет огромная принципиальная победа парламентаризма над бюрократией...».
Большевики же в это время распространяли на митингах и на фабриках резолюцию, написанную Лениным, гласившую, что требование о назначении министерства, ответственного перед Государственной Думой, служит лишь укреплению конституционных иллюзий и развращению революционного сознания народа, порождая надежды на мирный переход власти к народу и затемняя коренные задачи борьбы за свободу».
Петербургская либеральная газета «Речь» от 24 мая 1906 года (11 мая по старому стилю) по этому поводу писала: «На последних столичных митингах Дума подверглась нападкам, грубым и не заслуженным...
Дискредитировать всеми средствами Думу — таков новый партийный лозунг большевиков... В одно и то же время они упрекают Думу в бессилии, добиваются от нее актов политического могущества и делают все, что могут, чтобы лишить Думу силы...»
Далее газета «Речь» обвиняла большевиков, что их резолюции против Думы совершенно совпадают с черносотенными телеграммами «Союза русского народа». Газета «Речь» писала, что черносотенцы посылают своих эмиссаров бунтовать против Думы в ту самую провинцию, куда с той же целью едут большевистские агитаторы.
Другая петербургская газета «Наша жизнь», орган беспартийных социалистов и демократов, тогда же писала: «Большевистская агитация против Думы находит неожиданное поощрение в петербургском градоначальнике — большевики фактически действуют «параллельно с действиями дворцовой камарильи и черной сотни».
В борьбе всей Думы за землю, волю и политические права для всего народа большевики тогда были не с народом, а фактически заодно с черной сотней, подготовляя почву для разгона Государственной Думы, чего добивалось царское правительство.
{139} Коммунистические партийные историки до сих пор продолжают утверждать, что Кадетская партия была контрреволюционная партия, проводившая политику неизменного соглашения буржуазии и монархии против рабочего класса».
Это явная ложь.
Прежде всего основатели и главные деятели партии «Народной Свободы» никогда не были представителями буржуазии. Это были — профессор Павел Милюков, профессор Сергей Муромцев, профессор Федор Кокошкин, экономист и публицист Петр Струве, адвокат Максим Винавер, адвокат Василий Маклаков, либеральные деятели земства — Иван Петрункевич, Федор Родичев, братья Павел и Петр Долгоруковы и другие.
Далее. Главнейшие требования партии «Народной Свободы» были таковы: равенство всех перед законом, обеспечение свободы совести, слова, печати, свободы союзов и собраний, неприкосновенности личности и жилища, всеобщее равное прямое и тайное голосование как в общегосударственных выборах, так и в местных. В области экономической увеличение крестьянского землевладения путем отчуждения государственных и помещичьих земель; введение восьмичасового рабочего дня; распространение рабочего законодательства на сельскохозяйственных рабочих; свобода рабочих союзов и стачек; страхование рабочих; всеобщее бесплатное начальное образование.
Такой беспристрастный свидетель истории, как знаменитый немецкий социал-демократ Эдуард Бернштейн, в течение многих лет состоявший сотрудником русских газет и журналов и всю свою жизнь внимательно следивший за событиями в России, в мае 1906 года писал в немецком журнале «Социалистише Монатсхефте»: «Партия русских кадет столь далека от классовой партии буржуазии, сколь далеки были от последней якобинцы во французском Конвенте 1789 года... Достойны не смеха, а самого серьезного осуждения попытки (большевиков) {140} объяснить те или другие шаги кадетов, как начавшуюся измену пролетариату».
Ленин, однако, продолжал гнуть свою линию. 22 июня 1906 года он в своей петербургской газете «Эхо» писал: «Государственная Дума есть непригодное учреждение для осуществления и закрепления победы революции. Только созванное революционным путем всенародное Учредительное Собрание, избранное всеобщим, равным, прямым и тайным голосованием всех граждан без различия пола, религии и национальности и обладающее всей полнотой государственной власти, — только оно в состоянии будет провести в жизнь полную свободу. Только оно создаст в России демократическую республику, заменит постоянную армию всеобщим вооружением народа, уничтожит невыборное и неответственное перед народом чиновничество, введет полную и неограниченную политическую свободу».
Так писал Ленин в июне 1906 года. По поводу этих статей Ленина и большевистских резолюций, клеймивших Государственную Думу, отец русского марксизма Г. В. Плеханов в своем обращении к российским рабочим писал в петербургской социал-демократической газете «Курьер»: «Наше правительство, организующее черносотенные погромы и неуклонно подавляющее всякое проявление свободной мысли, не препятствует самой резкой критике Государственной Думы. Как вы думаете, почему оно так поступает? Потому что оно хочет сделать из вас орудие реакции. Революционеры нападают на Государственную Думу, — говорит себе министр Горемыкин, — это очень хорошо теперь когда наш отказ исполнить требования Думы приведет к столкновению между нами и ею. Чем ниже падет Дума в глазах народа, тем слабее станет он поддерживать ее и тем легче будет зажать ей рот, а, если понадобится, и вовсе разогнать ее».
Плеханов далее писал: «Товарищи рабочие, вы непременно должны расстроить план Горемыкина. Не потому ненавидит Думу Горемыкин, что в ней преобладает {141} буржуазия, а потому, что преобладающая в ней буржуазия требует свободы для всех и земли для крестьян. Не против буржуазии направлен отказ господина Горемыкина, а против всего народа и весь народ должен поддержать Думу. Для успешной борьбы за социализм нужна политическая свобода. Горе будет вам, горе будет всей стране, если вы не сосредоточите теперь на этом всех ваших усилий, всего вашего внимания. Реакция воспользуется вашими роковыми ошибками и нанесет страшный удар делу свободы».
Так писал в июне 1906 года Г. В. Плеханов.
+ + +
К величайшему несчастью, агитация большевиков против Думы тогда возымела свое действие. Революционное движение в стране начало постепенно затихать. Убедившись, что рабочий класс обеих столиц активно не выступит в защиту Думы, правительство 24 июля 1906 года Думу распустило. Большевистские вожди тогда значительно способствовали торжеству реакции на долгие годы.
Историк Первой Государственной Думы Василий Голубев, в 1907 году писал о ней в петербургском историческом журнале «Былое»: «Первая Дума отражала политическое мнение и настроения страны, в особенности ее народных масс. Менее всего отражала Дума политические настроения и настроения привилегированных классов — дворянства и крупной буржуазии. Представительство партий, опирающихся на эти классы, в Думе было и совершенно ничтожно и совершенно бесцветно... По своему партийно-политическому составу Дума несомненно была демократической... Она отражала страну в ее полном виде...
Она была резко оппозиционной и, что особенно замечательно, она была широко национальной, а не классовой, и была проникнута глубокими моральными побуждениями, на что указывают единогласно принятый ее первый закон об отмене смертной казни, {142} единодушное требование амнистии и наделения крестьян землей, ее многочисленные протесты по поводу произвола властей. Дума горела страстным стремлением к переустройству страны на широких демократических началах».
Знаменитый русский историк В. О. Ключевский, человек довольно умеренных взглядов в письме к А. Ф. Кони тогда писал: «Я вынужден признать два факта, которых не ожидал. Это — быстрота с какой сложился в народе взгляд на Думу, как на самый надежный орган законодательной власти, и потом — бесспорная умеренность, господствующего настроения, ею проявленного. Это настроение авторитетного в народе умереннее той революционной волны, которая начинает нас заливать и существование Думы — это самая меньшая цена, какою может быть достигнуто бескровное успокоение страны». А после роспуска Думы тот же В. О. Ключевский сделал из случившегося пророческий вывод: «Династия прекратится: Алексей (сын Николая II — Д. Ш.) царствовать не будет». П. Н. Милюков в своих воспоминаниях, приведя эти слова Ключевского пишет: «Трудно было тогда поверить правильности провидения историка. А так оно и случилось, всего спустя 11-12 лет после описанных событий (П. Н. Милюков. Воспоминания (1859-1917). Том 1 стр. 407-408. Издательство имени Чехова, Нью-Йорк, 1955.).
Тогда же после роспуска Думы известный философ и публицист князь Евгений Трубецкой, умеренный либерал, «землевладелец и монархист», как он сам себя рекомендовал, писал царю Николаю II: «Государь, стремление крестьян к земле имеет неудержимую силу... Всякий, кто будет против принудительного отчуждения, будет сметен с лица земли. Надвигающаяся революция угрожает нам конфискацией, подвергает опасности самую нашу жизнь... Гражданская война... не более, как вопрос времени... Быть может, правительству удастся теперь репрессивными мерами подавить революционное движение... Тем ужаснее будет тот последующий и последний взрыв, который {143} ниспровергнет существующий строй и сравняет с землей русскую культуру... И вы сами будете погребены под развалинами» (Цитирую по статье М. В. Вишняка: «19-ое февраля 1861 г.» в 2-3 номере «Соц. Вестника», за 1960 г.).
+ + +
За все двенадцать лет своего существования, со дня ее образования в октябре 1905 года и до октябрьского переворота 1917 года, партия Народной Свободы никаких сделок с буржуазией и монархией против рабочего класса и крестьянства, как пишет коммунистическая печать, не заключала. Она неизменно оставалась партией демократической конституции и демократических и социальных реформ и все время вела политику, основанную на правде и справедливости и непримиримой вражде ко всякому насильничеству.
Программа русского либерализма была полностью осуществлена в феврале 1917 года Временным Правительством. Октябрьская, так называемая «социалистическая» революция, отняла у народа все завоеванные им свободы и права. Партийная диктатура сначала объявила лидеров партии Народной Свободы «вне закона», потом подавила все свободы и разогнала демократически избранное Всероссийское Учредительное Собрание, за которое боролись в течение почти столетия российские либералы и социалисты, и окончательно закабалила весь народ.
Из основателей, лидеров и наиболее выдающихся деятелей партии Народной Свободы профессор М. Я. Герценштейн и журналист Г. Б. Иоллос были убиты в 1906-1907 годах черносотенцами. Ф. Ф. Кокошкин и А. И. Шингарев, бывшие министры Временного Правительства и члены Всероссийского Учредительного Собрания, были ночью 6 (19) января 1918 года убиты в Мариинской больнице в Петрограде озверевшими большевиками. Князья Петр и Павел Долгоруковы, Н. Н. Щепкин, {144} К. К. Черносвитов, В. И. Астров, П. В. Герасимов, Н. И. Лазаревский, В. И. Добровольский, Э. А. Дубосарский и многие другие менее известные активные деятели партии были расстреляны большевиками. Многие другие погибли в большевистских тюрьмах и концлагерях.
Один из наиболее блестящих и выдающихся членов Центрального Комитета партии Народной Свободы Владимир Дмитриевич Набоков был в 1922 году убит русским монархистом в Берлине. И. И. Петрункевич, Ф. И. Родичев, М. М. Винавер, П. П. Гронский, Н. В. Тесленко, Н. Астров, А. А. Кизеветтер, П. Н. Милюков, П. Б. Струве, И. В. Гессен, В. А. Оболенский, графиня С. Панина и В. А. Маклаков умерли в эмиграции. Все вместе они на разных поприщах всю свою сознательную жизнь боролись за право и свободу, служили культуре и прогрессу своей родины.
Для всякого мыслящего человека теперь ясно стало, что при отсутствии политической свободы и настоящего свободно избранного всем народом парламента и ответственного перед таким парламентом правительства, невозможно нормальное развитие страны и невозможно человеку в ней жить и дышать свободно.