Петр Андреевич ВЯЗЕМСКИЙ
1792 – 1878
Поэт Петр Андреевич Вяземский в стихотворении «Когда? Когда?» (1815), задаваясь вопросами о том, «когда утихнут дни волненья» и «воскреснут добрые нравы», когда не станет корысти «в храминах суда», а поэты «будут скромны», когда дружба будет «в бедствиях тверда» и т. д., среди прочих задает принципиальный для него вопрос:
<…> Когда газета позабудет
Людей морочить без стыда,
Суббота отрицать не будет
Того, что скажет середа?
Когда, когда?1
В этом вопросе отразилось представление о том, что газеты – это средство морочить людей, и делают они это «без стыда». Кроме того, пресса у Вяземского наполняется значением непостоянства мнений, готовности в субботу отрицать то, что было сказано в среду.
Есть у поэта и другое видение прессы. К примеру, в главе «Из путешествия в стихах», которая называется «Станция» (1825), поэт вспоминает о том, как он жил в Варшаве,2 как особенно любил читать одну из городских газет. «Дмушевского листы», так называет поэт газету, издававшуюся известным актером, в которой тот выступает для него как «летописец верный». Издатель этой газеты, по наблюдениям поэта, отличается «неутомимостью примерной» и «зорким глазом». Через свою газету он «ведет историю Варшавы», сохраняет ее облик, выразительные, запоминающиеся черты для будущего:
---
1 Вяземский П.А. Когда? Когда? // Вяземский П.А. Соч. в 2-х т. – М.: Худож. лит., 1992. С. 67.
2 П.А. Вяземский служил в Варшаве с 1817 по 1921 год. Был обвинен в «польских симпатиях», отправлен в отставку и отдан под тайный надзор полиции.
[43]
<…> На все вперяя зоркий глаз:
Спектакли, выезды в заставы,
Продажа книг, побег собак,
Проказы, добрых дел примеры,
Волненье мод и атмосферы,
Движенья жизни – смерть и брак;
Движенья биржи – курс, банкруты;
Дела веков, дела минуты,-
Все сгоряча в сырой листок
Передает печать прилежно,
Уездам и потомству впрок…1
Приведенный отрывок интересен тем, что в нем представлено содержание одной из неправительственных российских газет, которая издавалась частным образом. «Зоркий глаз» и «словоохотный язык», признается поэт, заставляли его «заслушиваться нежно» этого «варшавского вестовщика» и даже более того:
<…> На голос дружного привета
Ответ созвучный я давал:
Поэзией была газета,
И над афишкой я мечтал.
Я волю дал широким перьям
Залетной памяти моей,
Мечтой коснулся я преддверьям
Чертогов прелестей и фей.2
По предыдущему отрывку мы знаем о том, каким содержанием наполнялась любимая газета, знаем также и о том, что ее издатель отличался неутомимостью примерной», «зорким глазом», «словоохотным языком», поэтому нет ничего удивительного в том, что для автора «путешествия в стихах», по его собственному признанию, «поэзией была газета». Такое возвышение газеты до поэзии – довольно редкое явление не только в русской, но и в мировой литературе вообще. Чаще всего художественное сознание склонно противопоставлять периодическую печать (особенно газеты) и художественное творчество, в первую очередь поэзию. А у Вяземского они становятся синонимами, и такое содержание концепта газета можно рассматривать как исключительно высокую оценку конкретного периодического издания.
----
1 Вяземский П.А. Станция // Вяземский П.А. Соч. в 2-х т. – М.: Худож. лит., 1992. С. 140.
2 Там же. С. 140–141.
[44]