Выборной кампании в I Думу предшествовало бурное партийное строительство. Партия — в упрощенном толковании — это группа людей, политическая организация, выражающая общие или основные интересы какой-то части народа.
Некоторые историки, как отмечают авторы книги “Политические партии”, считают, что прообразы партий сложились еще во времена возникновения особой сферы деятельности — политики, менялись только их обязанности и отношение к ним общества. Русский историк Т. Н. Грановский связывал появление партий с политикой Екатерины Медичи, которая создала еще в XVI веке серединную (между католиками и протестантами) партию из людей, не имевших ни верований, ни убеждений. Многие западноевропейские историки полагают, что партии зародились во времена установления всеобщего избирательного права, а клубы, ассамблеи, политические группы периода Французской революции 1789 году — их предшественники. Есть и историки, которые создание партии связывают с изгнанием евреев со своей земли, с венетами и крапинами, специфическими “партиями” в византийских городах V—VII вв.94
Запрещенные в стране политические партии до 1905 года формировались в основном за границей, или же создавались в глубоком подполье. В ходе революции 1905 года и, особенно после принятия Манифеста 17 октября, они легализовались и начали активную работу в массах.
Историография партийного строительства в России представлена довольно-таки широко, но в море книг выделяется своей фундаментальностью монография Е. А. Сикорского “Деньги на революцию: 1903—1920. Факты, версии, размышления”. Из анализа появления в России тайных обществ, организаций, рабочих групп, кружков вытекает, что в создании Российской социал-демократической рабочей партии активное участие принимали не только В. И. Ленин, Ю. А. Цедербаум (Мартов) и другие деятели “Союза борьбы за освобождение рабочего класса”, организованного еще в 1894—1895 годах, но, пожалуй, даже больший вклад в создании РСДРП внесли еврейские социал-демократические организации Северо-Западного и Привислянского краев, объединившиеся в сентябре 1897 года в сильную и хорошо законспирированную организацию — “Всеобщий Еврейский Рабочий Союз в Литве, Польше, России” (известный более под названием Бунд). Во главе его стоял Центральный Комитет (Кремер, Косовский, Копельзон и др.), а официальным печатным органом являлась газета “Голос рабочих”. Историк А. Иванов считает, что Бунд учредил Международный сионизм. Бунд имел мощную финансовую поддержку промышленного и банковского капитала, как в России, так и за рубежом. Только в первые годы своего существования он получил из-за границы более 7 млн. рублей.95
Социал-демократы
Собравшись в Минске 1—3 марта 1898 года, Кремер, Эйдельман, Кац, Мутник, Радченко, Вигдорчик, Ванновский, Петрусевич и Тучанский — стали отцами - основателями РСДРП, фактически, как считают некоторые историки, рожденную Бундом, хотя в учреждении партии принимали участие и посланцы Петербургского “Союза борьбы за освобождение рабочего класса”, Киевского и Екатеринославского “Союзов борьбы”, Московского союза за освобождение”, группы киевской “Рабочей газеты”.
Съезд работал три дня с утра до вечера, с небольшими перерывами на обед. Протоколов не велось, делались лишь кое-какие записи. Впоследствии по ним историки пришли к выводу, что собравшиеся заслушали доклады с мест, обсудили вопрос о национальных взаимоотношениях, высказались за признание каждой нации на самоопределение, приняли решение об объединении всех социал-демократических организаций России в единую партию. Поспорив о названии, согласились, что лучше подойдет — Российская (не русская) социал-демократическая рабочая партия (РСДРП), тем самым подчеркивая уже в названии ее интернациональность.
Обстоятельный обмен мнением состоялся и по организационному строению партии. Согласились с требованием Кремера, что Бунд входит в РСДРП, как автономная организация. Организации на местах наделялись правом выполнять постановления ЦК, исходя из местных условий. Высшим руководящим органом партии провозглашался съезд, а исполнительным — Центральный Комитет, в который вошли Кремер, Эйдельман и Радченко. “Союз русских социал-демократов за границей” признавался составной частью партии. Официальным органом партии объявлялась “Рабочая газета”, а ее редактором избрали В. И. Ленина.
До программы партии и Устава собравшиеся не дошли, но Манифест РСДРП вскоре появился, написанный по предложению Радченко Струве, сыном Пермского губернатора. Правда, Струве уже через год открестился от этого Манифеста, перешел в партию эсеров, где стал одним из лидеров-теоретиков.
Послушаем ОЧЕВИДЦА.Рассуждения о причинах и начале становления социал-демократии в России генерала А.Спиридовича , шефа Департамента жандармов:
”С запада шла волна организованного социал-демократического движения. Так, в Литве в 1897 г. возник “Всеобщий еврейский рабочий союз Литвы,Польши, и России” или “Бунд”, объединивший все еврейские социал-демократические группы. То была крепкая, хорошо законспирированная революционная организация, спаянная еврейским фанатизмом, жаргоном и ненавистью к русскому правительству. Ее центральный орган “Арбейтер-штимме” издавался на жаргоне, и на жаргоне же выходила вся агитационная литература. Оттуда же шла и новая тактика “агитации” для всей русской социал-демократии, обоснованная в брошюре Цедербаума и открывшая новый период в истории социал-демократического движения в России. В Минске, в 1898 г. состоялся съезд, на котором была образована “Российская Социал-демократическая Рабочая Партия”.
Было ясно, что департамент полиции прозевал новое революционное движение... По некоторым агентурным данным, началась работа филеров (агентов наружного наблюдения) по Ровно, Гродно, Минску, Белостоку и некоторым еще пунктам. По результатам наблюдений начались массовые аресты... Целыми вагонами возили арестованных в Москву... Шли допросы, и по ним производились расследования. Результаты обысков, в общем, были недостаточно хороши. Бундовцы вели себя весьма конспиративно и осторожно... Держались бундовцы на допросах, с революционной точки зрения, хорошо, говорили мало, но далеко не все — были и словоохотливые. При допросах шло привлечение сотрудников (вербовка тайных осведомителей из числа революционеров), которых так недоставало по западу, и агентура была навербована...
Увлечение марксизмом было в то время повальною болезнью русской интеллигенции, развившейся еще в 90-х гг. Профессура, пресса, молодежь, — все поклонялись модному богу — Марксу. Марксизм с его социал-демократией считался тем, что избавит не только Россию, но и весь мир от всех зол и несправедливостей и принесет царство правды, мира, счастья и довольства. Марксизмом зачитывались все, хотя и не все понимали его. Студенческие комнатки и углы украшались портретами “великого учителя”, а также Энгельса, Бебеля и Либкнехта.
Само правительство еще недавно покровительствовало марксизму, давая субсидии через своего сотрудника на издание марксистского журнала. Оно видело в нем противовес страшному террором народовольчеству. Грамотные люди, читая о диктатуре пролетариата Маркса, не видели в ней террора и упускали из виду, что диктатура невозможна без террора, что террор целого класса неизмеримо ужаснее террора группы бомбистов. Читали и не понимали, или не хотели понимать того, что значилось черным по белому.
Кружки делились на кружки российской социал-демократической рабочей партии и бундовские. В кружках шли занятия. Часто устраивались сходки. Сходки происходили обычно на квартирах, но с наступлением теплого времени устраивались массовки за городом, где-либо в лесу, собирались, как на прогулку, сорганизованные рабочие. Выступали ораторы. Раздавались призывы к пролетариату бороться с буржуазией: победа над капиталом, диктатура пролетариата, — вот цель борьбы, Великий Маркс сказал... и т. д. Первые массовки удавались, но потом мы научились предупреждать их без особого шума. Разъезд-другой казаков, и при виде их массовка разбегается ураганом...
Труднее было совладать с так называемыми “биржами”. На Подоле (район Киева), где жила главная масса евреев, эсдеки выбирали какую-либо улицу, и там, в определенный час, собиралась партийная публика. Агитация, “дискуссии” шли в открытую. Жаргон слышался повсюду, русской речи не было. При появлении полиции все смолкало, на тротуаре мирное гулянье... Брать было не за что... Посылали патрули, при виде которых молодежь разбегалась, но и это не помогало, “биржи” продолжались.
Весь еврейский Подол был, в сущности, сорганизован по разным партиям... все что угодно. Все это ширилось, росло, вздымалось. Старое небогатое еврейство с беспокойством посматривало на эту социалистическую молодежь, которая уже с 9—10 лет попадала в кружки, читала прокламации, разбрасывала их, выполняла разные революционные поручения. Она считала себя сознательной, сорганизованной, смеялась над стариками и в большинстве не признавала синагоги. Ветхозаветные старики качали головами. Богатое же еврейство, ослепленное блеском золота, веря только в свое всемогущество, не замечало, какой враг, единый по вере и крови, нарождался у него. А он рос и множился, отчасти на его деньги. Мы же с ним боролись только полицейскими мерами. Конечно, этого было недостаточно”.96
И хотя первый съезд в Минске принял решение о создании РСДРП, партии как таковой в конце столетия еще не было: пятерых из девяти участников съезда арестовали, Киевский “Союз борьбы” и редакцию “Рабочей газеты” разгромили, в рядах российских революционеров-марксистов начались разброд и шатания. Надо было начинать все сначала. За это и взялся по окончании ссылки В.И.Ленин. Первым делом поставил задачу организовать регулярный выпуск общерусской политической газеты, с ее помощью объединить революционные кружки и группы в единую партию. Окончательную программу газеты, которую назвали “Искрой”, собравшись в Пскове, обсудили Ленин, Мартов, Потресов, С. и Л. Радченко, Струве, Туган-Барановский. Собрав пожертвования на газету, Ленин, Потресов и Мартов в июле отправились в Женеву для переговоров с Плехановым о его подключении к выпуску “Искры” и журнала “Заря”.
Первый номер “Искры” вышел в Лейпциге 11 декабря 1900 года, а первый номер “Зари” увидел свет 1 апреля 1901 года. В предварительном объявлении об издании “Искры” почему-то были названы фамилии только трех человек (Плеханов, Аксельрод, Засулич). Они же напечатаны и на титульном листе “Зари”. Фамилии Ленина, Мартова, Потресова названы не были. К середине 1902 года “Искра” смогла представить проект программы партии. Перед этим Ленин изложил ее основные положения в своей работе “Что делать?”, других статьях.
Проделав огромную работу, “искровцы” собрали 17 июля 1903 года в Брюсселе II съезд РСДРП. На него прибыло 43 делегата с 51 одним голосом, из коих 30 от местных социал-демократических организаций России, не менее года занимавшихся активной революционной деятельностью. Среди этих 43 делегатов рабочих, правда, было только 4, подавляющее большинство — интеллигенты, при этом, отмечает Е. А. Сикорский, не русские: Цедердбаум (Мартов), Бронштейн (Троцкий), Бауман, Дейч, Аксельрод, Кнунянц, Драбкин (Гусев), Мандельштам (Лядов), Книпович, Залкинд (Землячка), Шотман, Стопани, Пикер (Мартынов), Крохмаль, Левин, Мандельберг, Зурабов, Либер, Медем, Фюрстенберг (Ганецкий), Петрусевич и так далее.97
Свою работу съезд начал с обсуждения вопроса о месте Бунда в РСДРП, который претендовал на исключительное право представлять интересы чуть ли не всех евреев России. Эта точка зрения не получила одобрения. Возобладало мнение, что и евреи, и представители других национальностей должны входить в местные организации РСДРП и на равных работать там. В ответ Бунд вышел из РСДРП и снова слился в РСДРП лишь в 1906 году на Стокгольмском объединительном съезде, хотя его участники не стали обсуждать национальную программу Бунда, оставив этот вопрос открытым.
III съезд принял программу РСДРП, состоящую из двух частей: программы — минимум и программы максимум. И хотя в этот момент РСДРП и объединилась, но переживала разброд и шатания, главной задачей ставила — совершение социалистической революции, свержение не просто самодержавия, а в целом власти капиталистов, помещиков и установление диктатуры пролетариата. В программе-минимум говорилось о ближайших задачах, решаемых до социалистической революции: свержении царского самодержавия, установлении демократической республики, введении для рабочих 8-часового рабочего дня, уничтожении в деревне остатков крепостничества, возвращении крестьянам отнятых у них помещиками земель (“отрубов”), осуществлении равноправия всех граждан, равенстве наций вплоть до отделения и провозглашения самостоятельных государств.
В программе-максимум указывалась конечная цель борьбы пролетариата — построение социалистического общества. Этого РСДРП собиралась достичь путем осуществления социалистической революции и установления диктатуры пролетариата. Часть делегатов считала, что социализм можно построить и без диктатуры пролетариата. Острая борьба развернулась и по национальному вопросу. Бундовцы предлагали создавать организацию по национальному признаку. Камнем преткновения стал для многих и Устав партии. Ленин и его сторонники боролись за создание сплоченной, централизованной организации. Ленин считал, что членов партии должны объединять общие задачи и железная партийная дисциплина, подчинение меньшинства большинству, члены партии обязывались участвовать в работе местных парторганизаций.
Противникам Ленина удалось проголосовать свою формулировку, гласившую, что членом партии может быть тот, кто признает ее программу и оказывает ей “регулярное личное содействие”, а участие в работе местной организации не обязательно. Правда, этот пункт на III съезде РСДРП по настоянию Ленина отменили.
На II съезде произошло и размежевание партии на большевиков и меньшевиков. Та часть РСДРП, которая поддерживала Ленина, стала называться большевиками, несогласные с ним - меньшевиками.
В более широком смысле большевизм историки определяют ныне как идейное и политическое течение в российском марксизме, оформившееся в 1903 году. Большевизм являлся продолжением радикальной линии в революционном движении России, вобрав в себя во многом противоречивые элементы теории и практики своих предшественников (опыт якобинской диктатуры, взгляды Н.Г. Чернышевского, П. Н. Ткачева и др.) Руководствуясь идеей непримиримости противоречий между капитализмом и остатками крепостничества в России, большевики видели возможность преобразования общества только при помощи революции, отрицая реформаторский путь развития.98
Меньшевики
А что такое меньшевизм? Это тоже течение в РСДРП, с того же, 1903 года. Оказавшись в меньшинстве на II съезде РСДРП, социал-демократы Л. Мартов, А. Н. Потресов, П. Б. Аксельрод, Ф. И. Дан, Г.В. Плеханов и др. образовали вначале свое течение, затем фракцию в рядах единой партии. Их идейная платформа — “бернштейнианство”, легальный марксизм и экономизм. Как политическая сила, такая организация не была однородной, содержала различные течения и оттенки. Признавая марксистское положение о значении объективных условий для совершения революции, меньшевики считали незначительной роль сознательности и организованности революционного авангарда в подготовке и проведении революции. Отсюда отрицание партии как идейного вождя и организатора рабочего класса. Меньшевики признавали пролетариат одной из основных движущих сил революции, но не отказывали и либеральной буржуазии, среднему классу по нынешним меркам. Меньшевики не ставили на первое место захват власти вооруженным путем, а впоследствии и вовсе отказались от лозунга — диктатуры пролетариата, отрицали революционность крестьянства, рассматривали Советы рабочих депутатов не как государственную власть, а как органы местного самоуправления, а Государственную Думу как центр общенародного движения против самодержавия.
Декабрьское вооруженное восстание в Москве (1905 г.) меньшевики считали исторической ошибкой. В аграрном вопросе стояли на позициях кадетов, выступали против конфискации помещичьих земель и выдвинули программу муниципализации земель. Поддерживая тезис о соцреволюции, считали, что она произойдет в условиях развитого капитализма, когда рабочий класс станет большей частью всей массы трудящихся.
Популярный у некоторой части либералов публицист-историк Э. Радзинский приводит мнение И. В. Сталина о меньшевизме. “Ленин возмущен, что Бог послал ему таких товарищей, как меньшевики. В самом деле, что за народ все эти Мартов, Дан, Аксельрод — жиды обрезанные. Да старая баба Вера Засулич! И на борьбу с ними не пойдешь, и на миру с ними не повеселишься”. По Радзинскому, после Лондонского съезда РСДРП(б) Сталин-Коба, якобы писал в “Бакинском рабочем”: меньшевики — сплошь еврейская фракция, а большевики — русская, и потому “есть неплохая идея для нас, большевиков, — устроить погром в партии. 99
Утверждать, что так говорил Сталин нельзя, поскольку нет точных ссылок на эти его слова, потому оставим это на совести Радзинского.
Большевики и меньшевики попытались объединиться на IV съезде РСДРП (1906), но это было лишь формальное объединение. Окончательный разрыв произошел в 1907 году. В 1908—1910 годах меньшевики добивались ликвидации нелегальной революционной деятельности РСДРП и создания легальной партии. В 1912 году они образовали ее (после Пражской Всероссийской конференции РСДРП). В годы первой мировой войны меньшевики поддерживали лозунг “Защита Отечества”, провозглашали идею гражданского мира на время войны. Но не все это разделяли. На данной почве произошел раскол, образовалось левое течение (Мартов, Аксельрод, Мартынов и др.), которое выступало за скорейшее заключение мира. В 1917 году меньшевики были популярной партией, в их рядах состояло около миллиона человек.
Социалисты-революционеры (эсеры)
В 1901—1902 годах в результате объединения ряда народнических кружков и групп возникла партия социалистов-революционеров (ПСР, эсеры). Отцы-прародители ее М. А. Натансон, Е. К. Брешко-Брешковская, В. М. Чернов, М. Р. Гоц, Г. А. Гершуни. Свои взгляды эсеры излагали в газетах “Революционная Россия”, “Вестнике русской революции” и др. Главной социальной силой общества эсеры считали “трудовой народ”, крестьянство, пролетариат, демократическую интеллигенцию. Их тезис о “единстве народа” отрицал классовые различия между пролетариатом и крестьянством, противоречия внутри самого крестьянства, между кулаками и бедняками. Интересы трудового крестьянства объявлялись тождественным интересам пролетариата. Эсеры считали основным признаком разделения общества - источники извлечения дохода, поставив на первое место отношения распределения, а не отношения к средствам производства. Социал-революционеры провозглашали идею о социалистическом характере трудового крестьянства, отрицая руководящую роль пролетариата в буржуазно-демократической революции, рассматривали крестьянское движение против остатков крепостничества, как социалистическое.
В программе эсеров (автор В. М. Чернов), принятой на I съезде (декабрь 1905—январь 1906 гг.) содержались требования установления демократической республики, автономии областей, политических свобод, всеобщего избирательного права, созыва учредительного собрания, введения рабочего законодательства, установления 8-часового рабочего дня, введения прогрессивного подоходного налога, организации профсоюзов для рабочих, отделения церкви от государства. Аграрная программа ПСР предполагала социализацию земли, передачу ее от помещиков крестьянам для разделения поровну.
Ведя пропаганду и агитацию среди крестьянства, рабочих и главным образом среди студенчества, эсеры одним из основных методов борьбы против самодержавия считали индивидуальный террор, убийство представителей царской власти. Для этого у партии была законспирированная и фактически независимая от ЦК Боевая организация (БО). Ее создал и возглавлял до ареста Г. А. Гершуни, с 1903 года Е. Ф. Азеф, оказавшийся агентом царской охранки, с 1905 года у руля стал Б. В. Савинков. Боевая организация осуществила в 1905—1907 годах более 200 терактов. Крестьянские дружины эсеров провели в деревнях кампанию “аграрного террора” (поджоги усадеб, захват помещичьего имущества, рубка лесов). Боевая организация участвовала в вооруженном восстании в Москве, партизанских войнах.
Впоследствии эсеры пересмотрели свою программу, стали сочетать революционную борьбу с агитацией за созыв Земского Собора (Учредительного Собрания), свободно избранного народом для ликвидации самодержавия и переустройство всего государственного строя в духе свободного народного правления. Избрание 37 депутатов во II Государственную Думу сочли большой победой и практически прекратили террор во время работы I и II Государственных Дум. В Думе эсеры колебались между кадетами и социал-демократами. В 1906 году у эсеров произошел раскол. Правое крыло образовало партию народных социалистов, крайне левое — союз социал-ревлоюционеров максималистов. В годы первой мировой войны большинство эсеров стояло на социал-шовинистических позициях. Наивысшего пика в своей деятельности ПСР достигла в 1917 году, в ее рядах было около миллиона членов, в стране действовало 436 организаций, особенно популярны они были в деревнях. Наряду с меньшевиками получили большинство в Советах. В том же 17-ом ПСР пережила очередной раскол. Левое крыло оформилось в самостоятельную партию, разделявшую в основном взгляды большевиков.
Конституционные демократы (кадеты)
В ходе революции 1905 года на политическую арену выступили кадеты — партия конституционных демократов, еще одно название — партия народной свободы. Правда, действовали кадеты и раньше — становление партии началось с издания в июле 1902 года в Штутгарте нелегального журнала “Освобождение”. Его редактировал Б. П. Струве, отказавшийся от Манифеста РСДРП. В 1903 году при журнале, как уже отмечалось выше, сформировались две организации — “Союз освобождения” и “Союз земледельцев-конституционалистов” которые и образовали партию на съезде в Москве в октябре 1905 года. Уже в само название конституционных демократов вкладывался смысл их деятельности: партия “конституционная” не должна быть республиканской. Партия “демократическая” не должна быть “социалистической”.
Кадеты были носителями “европеизированного” сознания. А это сознание в их головы, а затем и в программу привнесли масоны и евреи. И зарядили кадетов не только идеями, но и поддержали финансами. Уже в конце 1905 года эта была самая массовая партия — насчитывающая в своих рядах около 100 тысяч человек.
Ядро ее сторонников составляла интеллигенция — наиболее активный политически, хотя и небольшой по численности слой населения Российской империи. При этом ядром партии являлась еврейская интеллигенция. “В черте оседлости евреи составляли подавляющее большинство членов (кадетской) партии, во внутренних губерниях — вторую по численности национальную группу”, — отмечает Солженицын.100
Например, в Одессе, где число сторонников “ кадетов” к январю 1908 г. достигло 10—13 тысяч человек, из них с правом голоса для выборов в Государственную Думу — 4 тысячи человек. Как писал С. Витте, “почти все еврейские интеллигенты, кончившие высшие учебные заведения, пристали к партии “Народной свободы” (то есть кадетам), которая сулила им немедленное равноправие. Партия эта в значительной степени обязана своим влиянием еврейству, которое питало ее как своим интеллектуальным трудом, так и материальным”.101
Кадеты исповедовали идеи социального либерализма. Они ратовали за немедленный переход к парламентской демократии путем широкого введения политических свобод и всеобщего ровного, прямого голосования, а также за контроль центра над местным самоуправлением, (кроме требования народных масс о переделе собственности), при этом считали необходимым учитывать интересы высших классов и экономические потребности страны, считали, что нельзя допускать полного контроля государства над экономикой, выступали за разделение государственной власти.
Это разделение, в их понимании, варьировалось от равного до перекосов в сторону монархии или же, наоборот, народных представительств. Центр партии (С. А. Муромцев, В. М. Гессен, Ф. Ф. Кокошкин), предполагали, что царь и орган народного представительства — Государственная Дума — должны были обладать равными правами.
Решение национального вопроса “кадеты” сводили:
— к уравнению прав еврейского населения со всем остальным;
— к восстановлению конституции Финляндии;
— к предоставлению автономии Царству Польскому.
Для рабочих кадеты считали необходимым установить 8-часовой рабочий день, разрешить союзы, дать право на стачки. Призывали установить равенство всех перед народом, отменить сословия, смертную казнь, ввести всеобщее бесплатное обучение.
Решение аграрного вопроса они видели в наделении крестьян землей за выкуп. Впрочем, по аграрной программе у кадетов не было единодушия. Свою точку зрения имели “правые” и “левые”. Последние отстаивали как первый принцип — идею социальной справедливости. В целом кадеты отвергали идею социальной революции, хотя признавали возможность революции политической, объявили себя внеклассовой партией, прибавив на II съезде в январе 1906 года к первому названию партии, второе — Народной свободы, войдя в I Думу сняли лозунг созыва Учредительного собрания, поставив вместо него требования о расширении прав Законодательной Думы, подчинении власти исполнительной власти законодательной.
Одним из основателей партии был И. И. Петрункевич. Позже официальным лидером конституционных демократов стал П. Н. Милюков. Но он был управляемым руководителем, как со стороны правительства, так и еврейско-масонской.
Л. В. Успенский в “Записках старого петербуржца” оставил такое утверждение: “...Дима Мейснер был у нас представителем Петроградской стороны. С самых первых дней революции он вошел в нашу среду, обладал уже тем, чем мы в большинстве своем не обладали — совершенно точной политической позицией. Он сразу же заявил себя и все время с большей уверенностью продолжал думать, говорить, поступать как хорошо определивший свои взгляды кадет...
Он был кадетом не только по настроению и верованиям. Он был лично связан с Павлом Милюковым, являлся при нем чем-то вроде адъютанта”.102
Октябристы и другие
После издания царского Манифеста организационно оформился и “Союз 17 октября” (А. И. Гучков, П. Гейден, М. В. Родзянко) и др.), опиравшийся на крупных промышленников, торговцев и тех помещиков, которые перевели свои хозяйства на капиталистические рельсы. Октябристы допускали лишь некоторые ограничения конституционной монархии, не более того, ратовали за сохранение единой и неделимой России. Отвергали созыв Учредительного собрания, протестовали против введения парламентского строя, ратовали за то, чтобы ни один закон не принимался без царя.
Крупные землевладельцы и промышленники для борьбы с революцией создали “Союз русского народа”(СРН) (А. И. Дубровин, В. А. Грингмут, В. М. Пуришкевич и др.). В состав входили черносотенная организация, ратовавшая за единство и нераздельность России, сохранение самодержавия, единения его с народом, лишение евреев прав, ограничение представительства Польши.
Основные печатные издания— “Русское знамя” и “Почаевский листок”. Свои материалы члены Союза печатали и в “Московских ведомостях”, “Гражданине”, “Киевлянине”, “Колоколе” и других. В 1908—1910 годах СРН раскололся на несколько враждующих между собой организаций — “Союз Михаила Архангела”, Пуришкевича, “Всероссийский дубровинский С.Н.Р” в Петербурге и др. В Москве весной 1905 года появился “Союз русских людей” (братья Шереметевы, князь П. Н. Трубецкой и др.).
На окраинах Российской империи действовали свои партии. В Грузии в 1901 образовалась партия социалистов-федералистов, другое название — революционеров Грузии. Программа сочетала утопический социализм, эсеровские и анархические теории с идеями грузинского национализма.
В Польше в 1889—1893 годах возник “Союз польских рабочих” (СПР) Ю. Мархлевский, Я. Ледер) и др. СПР призывал рабочих к революции, ликвидации самодержавного строя, выступал организатором экономической и политической борьбы. В 1893 году СПР объединился с партией “Пролетариат”, в результате была создана “Социал-демократия Королевства Польского”.
В том же году в Литве возникла “Литовская социал-демократическая партия” и “Рабочий союз Литвы”.
На Украине на рубеже XIX и ХХ веков идеи украинского национализма сливаются с идеями революционного крестьянского общества Появились социалисты-федералисты, социалисты-самостийники — украинская социал-демократическая рабочая партия (УСДРП) и Украинская партия социал-революционеров (УПСР).
Белорусы создают “Западнорусское товарищество” — в Петербурге. “Западноросы” взращивали представление о белорусах, как части русского народа, но особой, имеющей право на свои особенности. Белорусские националисты создали свою партию, заявляя: “Нет, мы никакая не часть русских, мы особый народ и вообще мы хотим отделиться, создать свое государство”.
В Армении, Эстонии, Финляндии появляется партия за парламентаризм, за автономию.
Анархисты
Все больше и больше заявляют о себе анархисты. Это не партия, анархисты вообще принципиально отрицали всякие партии и государства. Русские теоретики М. А. Бакунин и П. Л. Лавров стояли у истоков всего европейского анархизма наряду с французом Ж. П. Прудоном и немцем А. Штирнером. Позже главным анархистом в России стал князь П. А. Кропоткин.
Идеи анархистов просты: всякое государство есть механизм угнетения. Долой государство! Всякая политическая партия — способ взять власть в государстве. Не нужно никаких партий! Всякая власть вообще зло. Долой власть! Нужно договариваться, а если не удается — несогласные имеют полное право удалиться и поступать по-своему. Анархисты считали, что революция произойдет сама по себе, без всякой подготовки и ее результатом будет анархический коммунизм. Пусть народные массы объединяются сами по себе в объединения-синдикаты, тогда государство падет само собой, как ненужный и вредный пережиток.
В отношении к государству анархисты находились в непримиримой оппозиции ко всем остальным партиям. Фактически анархисты отстаивали идею самоуправляющегося общества, которому не нужно государство. В Европе самоуправляющиеся городские сообщества-коммуны брали на себя многие функции государства (откуда и само слово “коммунизм” — народная власть, которой государство необязательно). Таким обществом были в России в первую очередь казаки. В XVII веке многие общины управлялись почти автономно. В годы Гражданской войны анархистами стали некоторые крестьянские, стихийно-народные квазигосударства на Украине и в Сибири. К 1917 году анархистов было в России около полумиллиона. Весь Балтийский флот и значительная часть Черноморского находились под их влиянием.
Печать
Выше перечислены более-менее влиятельные партии. Как уже, очевидно, заметил читатель, все партии имели свои печатные органы. Без газет, журналов, бюллетеней, листовок они просто не могли существовать, ибо это главный инструмент пропаганды и агитации в массах. Еще в 60-е годы Россия была буквально наводнена прокламациями и листовками, печатавшимися за рубежом в “Вольной русской типографии» Герцена и в тайных типографиях, расположенных в самой Росси. Так, прокламация “Барским крестьянам от их доброжелателей поклон” призывала крестьян запасаться ружьями, готовиться к восстанию и ждать сигнала... Публицист Н. В. Шелгунов в листовке “К молодому поколению” утверждал, что ради дележа земли между крестьянами можно вырезать и сто тысяч помещиков. Студенты Московского университета П. Г. Заичневский и П. Э. Аргиропуло в листовке “Молодая Россия” призывали к революции, истреблению всех членов царской фамилии, ликвидации семьи, права на наследство, учреждению коммунизма.
Землевольцы, возродившие в 1876 году свою тайную организацию, тут же наладили выпуск нелегальной газеты “Земля и Воля”, а также приложения к ней — “Листок “Земли и Воли”, через которые пропагандировали свои взгляды. Эстафету у газеты “Земля и Воля”, после раскола одноименной организации на “Народную волю” и “Черный передел”, подхватили газеты с такими же названиями.
В 1883 году эмигрировавшие в Швейцарию “чернопередельцы” объявили о создании группы “Освобождения труда”, начале издания “Библиотеки современного социализма” и ”Социал-демократа”. В России их активно поддерживали Соловейчик, Гельдендах (Рязанов), Дембо, Рудевич, Мандельштам, Рейнштейн, Нагель, Шенцис, Хевентис, Шефтель, Вернеховский и другие. Деньги на издательскую деятельность дал адвокат Кулябко-Корецкий. Независимо от “Освобождения труда” болгарин Димитр Благоев организовал в Петербурге первый в России социал-демократический кружок, печатным органом которого являлась рукописная газета. Она переписывалась в нескольких экземплярах и передавалась из рук в руки. “Надо было видеть, с какой жадностью набрасывались рабочие на свой печатный (вернее, рукописный) орган, — замечает исследователь М. И. Бруснев, — номера газеты зачитывались до того, что от них, в конце концов, оставались лишь клочья”.103
Определяя роль печати и ее место в жизни партии, В. И. Ленин писал: “Ведение политической борьбы невозможно без того, чтобы вся партия высказывалась по всем вопросам политики и направляла отдельные проявления борьбы. Организация революционных сил, дисциплинирование их и развитие революционной техники невозможны без обсуждения всех этих вопросов в центральном органе, без коллективной выработки известных форм и правил ведения дела, без установления — чрез посредство центрального органа — ответственности каждого члена партии перед всей партией”.104
Разрабатывая организационный план создания марксистской партии нового типа, он подчеркивал, что первым практическим шагом к созданию партии и основной нитью, держась которой можно развивать, углублять и расширять организацию, должна быть постановка общерусской политической газеты. Она подготовит единомышленников внутри рабочего движения, защитит чистоту революционной теории, поможет выработать единое понимание программных целей и тактических задач партии. Газета — инструмент организационного объединения местных комитетов и групп в единую партию.
В. И. Ленин сравнивал газету с лесами, которые строятся вокруг возводимого здания, намечают контуры постройки, облегчают отношения между отдельными строителями, помогают им распределять работу и обозревать общие результаты, достигнутые организованным трудом. Газета приучает членов следить за политическими событиями и помогает им определить способы воздействия на эти события. При этом, роль газеты не ограничивается одним распространением идей, одним политическим воспитанием и привлечением политических союзников.
Газета не только коллективный агитатор и коллективный пропагандист, но также и коллективный организатор. Такими “лесами” вокруг строящегося здания в период создания РСДРП стала, как уже отмечалось выше, “Искра”, первый помер которой вышел в декабре 1900 года.
Всем своим содержанием материалы “Искры” были направлены на создание единой, централизованной марксистской партии, рассказывали о новых формах и методах, которые появлялись в работе местных организаций, пропагандировали взгляд на партию как на руководящую силу рабочего движения, разоблачали враждебные революционному марксизму течения.
Специальный раздел “Из партии” открылся сообщениями о расколе в заграничном Союзе русских социал-демократов, о выходе программы и устава “Рабочей организации”. Две небольшие публикации — всего 59 строк, но как насыщены, богаты они! Обе раскрывали истинную сущность “экономизма” — течения, которое было главным тормозом создания марксистской партии.105
“Искра” пристально следила за развитием рабочего движения. Особое внимание она уделяла обобщению и распространению опыта революционной борьбы и делала это по двум направлениям. Во-первых, обобщала практику для развития теории, во-вторых, обстоятельно изучала и пропагандировала лучшие формы и методы, приемы и способы организаторской и политической работы местных организаций.
Образцом обобщения практики революционного движения, развития теории служит передовая статья “Искры” “Насущные задачи нашего движения”. Основываясь на анализе исторического опыта, газета выделила как основную задачу, которую призвана осуществить русская социал-демократия,— внедрение социалистических идей и политического сознания в массу пролетариата и — организацию революционной партии. Без такой партии, писала газета, “рабочему классу никогда не удастся исполнить лежащую на нем великую историческую задачу: освободить себя и весь русский парод от его политического и экономического рабства”.106
В статье “С чего начать?”, помещенной в четвертом номере “Искры”, основываясь на опыте революционного движения, подробно изложен план построения марксистской партии. Это была программа действий для революционно настроенных рабочих, местных организаций.
Изучая практику и обобщая опыт работы местных организаций, “Искра” всемерно содействовала выбору средств, приемов и методов борьбы, способных при наименьшей затрате сил дать наибольшие и наиболее прочные результаты. Делать редакции это было непросто. Она не имела таких возможностей, какими располагают нынешние СМИ, не могла, скажем, послать своего корреспондента на место и детально изучить работу той или иной организации. “Искра” пользовалась в основном письмами своих агентов, заботилась об укреплении связи с рабочими. Об этом свидетельствуют многочисленные сообщения, которые помещались практически в каждом номере. Газета руководствовалась советом Ф. Энгельса, который обращал внимание на то, как важно возможно шире привлекать к участию в газете подлинных, не превратившихся в “вождей” рабочих, что именно рабочие массы являются “самой надежной точкой опоры”. “...Борьба рабочих,— писал он,— единственная великая борьба, единственная, стоящая на уровне эпохи, единственная, которая не обессиливает борцов, а наполняет их все новой энергией”.107
От номера к номеру видно, как из искры разгоралось, разрасталось пламя. В России возникают все новые и новые организации, группы, ширится агитационная работа. “Впервые в этом году, — сообщает “Искра” в 11-м номере, — появились местные социал-демократические прокламации в Воронеже, Курске, Пензе, Полтаве, Кишиневе, в Сибири... В Сибири образовался “социал-демократический союз”, объявляющий о своем возникновении особым воззванием, напечатанным в собственной типографии. Он ведет революционную пропаганду среди рабочих”.
Одно из первых крупных политических выступлений пролетариата — Харьковская маевка 1900 года. В ней участвовало до 10 тысяч рабочих во главе с Харьковским комитетом РСДРП. Рабочие требовали политической свободы, девятичасового рабочего дня. Благодаря “Искре” опыт организаторской работы Харьковского комитета стал достоянием всех организаций. Редакция выпустила специальную брошюру “Майские дни в Харькове”. Она была составлена Харьковским комитетом РСДРП с участием рабочих. Харьковская маевка, подчеркивала “Искра”, решительно опровергает сказку “экономистов” о том, будто русские рабочие не доросли еще до политической борьбы.
В 1901 году первомайские демонстрации прошли во многих городах России. Первомайская стачка на Обуховском заводе в Петербурге вылилась в кровавое столкновение рабочих с полицией и войсками. Рабочие камнями и кусками железа дважды отбивали натиск вооруженных полицейских и стражников. “Искра” всесторонне осветила стачку и показала вздорность утверждений оппортунистов о невозможности и безнадежности уличной борьбы против современного войска. “Уличная борьба возможна,— подытоживал этот опыт газеты, — безнадежно не положение борцов, а положение правительства, если ему придется иметь дело с населением не одного только завода.108
В 37-м номере опубликованы данные отчета Донского комитета РСДРП. За 1902 г. этот комитет издал 46 прокламаций тиражом 60 000 экземпляров. Созданы организации женщин-работниц, а также небольшие организации рабочих в близлежащих к Ростову городах, заведена собственная типография. В течение 1902 г. были устроены две демонстрации (19 февраля на улице и 13 марта в театре) и сделана неудачная попытка демонстрации 19 апреля.
В очередном номере “Искра”, так ценившая газетную площадь, не поскупилась и отвела два “подвала” для рассказа о Ростовской демонстрации 2 марта. И главное внимание она сосредоточила на показе организаторской работы комитета. Ростовский комитет, оказывается, воспользовавшись прибытием большой массы народа на кулачные бои, которые проводились в балке за городом, провел грандиозную, многотысячную демонстрацию трудящихся. Газета, подробно вникая в “технологию”, рассказывает о проделанной работе, показывает ее результаты, тем самым, укрепляя у рабочих веру в свои силы, в неизбежность свержения царизма и капитализма.
Интерес к Ростовской стачке объяснялся не только ее массовостью. По определению “Искры”, она ознаменовала начало такого движения, которое, отбрасывая ограниченность догм “экономистов” и народников, на первый план выдвигало политические требования.109
Немало внимания “Искра” уделяла воспитанию профессиональных революционеров, учила их приемам конспирации, технике подполья. В разделе “Из партии” она публикует в 13-м номере обращение к революционерам, в котором замечает, что ей стали известны случаи, когда обыски и аресты вызваны непростительной оплошностью революционеров или лиц, сочувствующих их деятельности. Основываясь на имеющемся опыте, газета советует в частной, нешифрованной переписке не упоминать пи имен, ни кружков, ни адресов. Всякий “революционер и сочувствующий революционному движению обязан... непременно шифровать адреса, имена и конспиративные поручения, каким бы путем письмо ни посылалось”. Газета также считает необходимым “обязать каждого революционера никому не давать конспиративных адресов иначе, как под условием, чтобы тот или тут же выучил его наизусть или при нем при нем же записал шифром”. “Искра” учила и как пользоваться шифром.110
Под рубрикой “Из партии’’ нередко появлялись материалы, разоблачающие врагов рабочего класса, провокаторов, агентов самодержавия. В 11-м номере, например, было напечатано предостережение: “Существует в Петербурге литератор Петр Эммануилович Панкратьев, сотрудник “Права”, “Сев. Курьера”, “Петербургских Ведомостей”, “Жизни” и других органов и бывший член В.-Э. Общ. Оказывается, что, сверх того, он еще является членом... департамента полиции”.111 Публикуя такие предостережения, газета называла приметы провокаторов, советовала быть осторожными в общении. Подобные материалы охраняли чистоту рядов партии, учили навыкам подпольной работы, революционной смекалке.
По-настоящему живой и действенной делало газету и то, что она стремилась как можно лучше выполнять стоявшую перед ней задачу — поспевать за событиями, подводить итоги, делать выводы, почерпать из опыта сегодняшней истории уроки, которые пригодятся завтра, в другом месте.
Свидетельством эффективной деятельности “Искры” является тот факт, что от номера к номеру в газете все больше печатается сообщений о признании местными организациями ее руководящей роли. В конце 1902 г. о своей солидарности с “Искрой” по программным, тактическим и организационным вопросам заявили Петербургский, Московский, Харьковский и другие комитеты. Это был закономерный итог большой работы по идейному и организационному сплочению партии.
“Искра” создала Российскую социал-демократическую рабочую партию, не раз повторяли руководители РСДРП. Начатое “Искрой” дело продолжали газеты “Вперед”, “Пролетарий”, “Социал-демократ”, “Новая жизнь”, “Эхо”, “Волна”, а затем “Звезда” и “Правда”, “Рабочий путь” и другие издания. В 1917 году у РСДРП(б) было 41 печатное издание.
Ничем не уступала РСДРП эсеровская печать. Центральный орган партии-- газеты «Революционная Россия», “Знамя Труда”.
«Революционная Россия» появилась в 1900 году и с января 1901 года ее начали распространять по России. Уже в первом номере газета определила свою линию. «В двадцатый век мы вступаем при апогее царской власти. Никогда еще гнет деспотизма не ощущался так сильно, никогда еще издевательство над самыми элементарными правами личности не доходило до таких неслыханных размеров. И конца этому полному обеззакониванию не предвидится». Редакция обратилась к читателям с просьбой присылать материалы о фактах административного произвола, волнения масс, стачках бунтах. «Одним словом, весь тот материал, который, по условиям цензуры, не подлежит опубликованию в нашей легальной печати».
Авторитетными изданиями у эсеров были и “Вестник русской революции”, “Голос”, “Народный вестник”, “Партийные известия”, “Путь” и другие. У кадетов тоже была мощная печать, правительство закрывало их издания, но они тут же выходили под новыми названиями: “Право”, “Народная свобода”, “Свободный народ”, “Речь”. Последняя, пожалуй, долгожитель — выходила до Октябрьской революции. Кстати, в редакции “Речи” — сплошь евреи: Л. Львов, М. Равкин, В. Ашкинади, М. Фридман, М. Ганорман, А. Ленде, М. Файгельсон, Г. Перету, А. Туркст, А. Яблонский, И. Орасер, С. Озерской, Л. Зак. Издатель ее — Н. Элькин, а редакторы Г. Гессен, О. Бужанский, Б. Харитон, хотя не официальным редактором считался П. Милюков.
Впрочем, практически во всех средствах массовой информации ведущие публицисты — евреи, да и сами газеты, журналы принадлежали и содержались евреями. Среди евреев-издателей выделялись С. М. Проппер, хозяин “Биржевых ведомостей”. В “Русских ведомостях” постоянными авторами были Вл. Жаботинский, С. Лурье-Ларин и Г. Б. Иоллос. Редактором весьма влиятельной “Киевской мысли” был Иона Кугель. Крупнейшая газета Саратова издавалась Авербахом (шурином Свердлова). “Сына Отечества” создал Л. Ю. Гольдштейн, он же редактировал “Россию”. З. Гржебин издавал сатирический неистовый “Жупел”. Пять сотрудников еврейского происхождения работали даже в суворинском “Новом времени”. Самую простонародную “Копейку”, читаемую каждым дворником, создал Н. Б. Городецкий.
“У правительства же, отмечает Солженицын, только сухо-бюрократический перечислительный “Правительственный вестник”,112 голос которого тонул среди других изданий. В ноябре 1905 года старейший редактор национальной русской газеты “Киевлянин” Д. И. Пихно писал: “Еврейство... поставило на карту русской революции огромную ставку. Серьезное русское общество поняло, что в такие моменты печать сила, но этой силы у него не оказывалось, а она оказалась в руках ее противников, которые по всей России говорили от его имени и заставляли себя читать, потому что других изданий не было... и общество терялось в массе лжи, в которой не могло разобраться”.113 “Российская печать сыграла решающую роль в предреволюционном кадетско-интеллигентском штурме правительства” — делает вывод Солженицын.114