Речь в Обществе друзей свободы и равенства 8 июня 1793 г. (3)
Проект, о котором идет речь, произвел сильное впечатление на Собрание. Известная партия проявила к нему чрезмерный интерес, заседание намерению затягивалось - все это, граждане, предупреждает вас о том, что проект такого рода грозит нарушить спокойствие, а оно отныне должно царить в этом Собрании и во всей республике. Достаточно одного лишь этого мотива, чтобы побудить всех честных граждан отказаться от мер, способных лишь вызвать смуту и беспорядки. Нам надо в согласии идти к миру и свободе общества. Не заблуждайтесь, отечество не может дольше терпеть царящий у нас беспорядок. Нашу страну окружают неприятельские армии; нам еще следует опасаться предателей на наших границах; пламя восстаний не потухло внутри республики, и мы должны бояться, как бы оно не вспыхнуло с большей силой. В самом деле, посмотрите, что творится у нас: в Марселе контрреволюция; то же происходит в Бордо; в Лионе аристократия расстреливает лучших граждан. Мы видим, что теперь выступает та же коалиция, о которой мы так часто предупреждали и которая давно уже нарушает спокойствие народа и способствует контрреволюционерам - надо прекратить все раздоры. То, что происходит в крупных городах, о которых я говорил, произошло бы в Париже: эти города залили кровью; и если бы не единодушное восстание широких народных масс, аристократия залила бы кровью и Париж (многие голоса: Да, это был заговор предателей, и народ требовал покарать их... Переписка Барбару свидетельствует об этом). Сам Конвент признал необходимым это восстание: все честные граждане горячо на него откликнулись. У республики не оставалось другого средства, кроме усилий народа - просвещенного друга свободы, - который своим восстанием сумел подавить все заговоры аристократии.
Так надо ли теперь напоминать о неприятных впечатлениях, которые эти события могли бы породить? Надо ли снова приводить в волнение Париж и давать аристократии возможность использовать смуту для того, чтобы она поднялась после недавно испытанного поражения?
В Париже царит спокойствие. Если вы дадите аристократии возможность, какой-либо предлог укрепить ее силы, если вы, способствуя ее замыслам, бросите в нашу среду новые семена раздора, тогда она дерзко поднимет голову, и вы можете попасть в то положение, которое вам угрожало перед 31 мая.
Оставьте же все, как есть. То, что было совершено в последнюю революцию. не произвело пагубного действия, кровь не была пролита. Вы все признали принципы и патриотический характер народного восстания; вы видели, что оно было неизбежно, иначе свобода в Париже была бы похоронена, а следовательно навсегда потеряна в остальной части республики, мы бы увидели здесь повторение .кровавых сцен, происшедших в Лионе и Марселе.
После того, что произошло, и с тех пор, как в Париже царит порядок, вы не должны больше беспокоиться. Установленные народом власти сумеют поддерживать общественное спокойствие и охранять права и свободу народа. Наоборот, если вы хотите заменить эти власти, вы покажете аристократии, что не одобряете того, что свершил народ, того, что вы сами свершили; вы воскресите надежды недоброжелателей, вы вторично возбудите аристократические секции против народных масс; вы предоставите злонамеренным лицам возможность клеветать на патриотов, подавлять их и снова нарушать общественное спокойствие. Разве в то время, когда у вас не хватает мужества, мудрости и энергии для подавления внешних и внутренних врагов свободы, вы должны пытаться подавлять рвение и даже возбуждение патриотов? Разве в то время, когда повсюду пришли в движение предатели, вы должны упразднить наблюдательные комитеты, революционные комитеты, которые народ, уставший от измен, избрал с целью раскрыть заговоры и противопоставить действенную силу проискам аристократии? Итак, не допускайте, чтобы враги торжествовали победу, а революционное движение народа испытало бы последствия этой победы. Рассматривайте врагов только в связи с их отношениями с задержанными депутатами, расследуйте их дело, откройте дискуссию, примите против них меры, которые ваша мудрость подскажет вам. Затем издайте закон против иностранцев; не странное ли это дело, что в то время как иностранные державы изгнали всех французов, ограбили их имущество, мы открыли свои объятия всем агентам наших врагов. Создайте же закон об изгнании из нашей страны всех иностранцев, которые могут принести нам вред; пусть этот закон будет более жестоким, чем тот, какой вам предлагает ваш Комитет, ибо этот закон коснется только части иностранцев.
Вот единственные меры из проекта Комитета, которые вы могли бы использовать. Этот проект имеет два других пункта: один касается положения в Париже; я высказал о нем то, что истина и разум диктовали мне, и я не думаю, что вы хотели бы снова начать в Париже гражданскую войну, так счастливо окончившуюся. Другой пункт касается так называемых заложников(4). Я не думаю, что этот вопрос заслуживает дискуссии. Если, как я того желаю, вы не примете этой меры, остается другой путь, которого следует держаться в указанном мною деле. Нужно, чтобы Комитет общественного спасения был уполномочен энергично идти по этому пути, преследовать тех из ваших членов, которые подверглись обвинению, разъяснять их поведение. Он должен также быть уполномочен принимать меры, способствующие в наибольшей степени торжеству свободы и упрочению общественного спокойствия. Я кончаю и вношу следующие предложения:
1. Издать закон об изгнании иностранцев.
2. Вернуть обратно проект в Комитет общественного спасения для того, чтобы он представил меры, какие надо будет принять по поводу последствий декрета об аресте части ваших членов.
3. По остальной части проекта вашего Комитета перейти к порядку дня.
(Аплодисменты большой части Собрания.)
3. Речь в Обществе друзей свободы и равенства 8 июня 1793 г. опубликована в "Gazette nationale", .№ 161, в июне 1793 г. См.: "Oeuvres completes...", t. IX, p. 544-546.
В этой речи Робеспьер выступает против предложения Барера, сделанного им от имени Комитета общественного спасения, направленного на свертывание революции: Барер предлагал уничтожение революционных комитетов, роспуск вооруженных сил и т. д.
4. Барер предложил направить в департаменты, депутаты которых были арестованы, равное число заложников, находящихся в распоряжении Конвента. Это предложение вызвало бурные дебаты - в результате было решено обсуждение проекта отложить.
Публикуется по изданию: Максимилиан Робеспьер.
Избранные произведения. М.: Наука, 1965. т. 3. с. 7-36.