Происхождение русинов. Начало галицко-русского движения
Денис Ахременко
Народ, называемый русинами, имеет древнюю историю. Изначально так называлось население Древней Руси. Термин «русин» является производным от названия государства восточных славян - Руси. Жители Руси именуются русинами и в международных договорах (например, с византийцами, 912 и 945 гг.). На протяжении нескольких столетий этот термин сохранялся на территориях, некогда входивших в состав единого Древнерусского государства и после его феодальной раздробленности. А к середине XIX в. этноним «русин» стал применяться в отношении жителей Карпатской Руси, в то время входившей в состав Австро-Венгрии, а также в отношении населения севера Бессарабии и Холмщины. По этнокультурному признаку русины разделились на бойков, гуцулов, лемков, подолян и др. Постепенно власти Австро-Венгрии начали ущемлять русинов в правах этнокультурной автономии. В результате зародилось галицко-русское (русинское) движение, которое в отечественной историографии часто называют русофильским движением.
Галицко-русское движение, некогда доминировавшее на территории, где сейчас господствует украинский национализм, представляет собой малоизвестную страницу не только на нынешней Украине, где эти «неудобные» для украинской политической элиты сюжеты являются табу и
[7]
откровенно замалчиваются, но и в России, а также в других странах, включая и те, которые определяют современную мировую политику.
Движение русофилов играло немаловажную роль в политической и общественной жизни в этих регионах Австро-Венгрии. Однако репрессии австро-венгерских властей против русофилов в Галиции в начале 80-х годов XIX столетия и последовавшая за этим активизация украинофильского движения привели к тому, что русофилы постепенно начинают переезжать в Россию. Наблюдается и обратный процесс: российские украинофилы переезжают в империю Габсбургов. Влияние русофильского движения у русинов начинает постепенно угасать. В связи с этим русофилы вынуждены были искать союзников, которыми порой становились и польские национал-демократы, и местная консервативная польская администрация, как это было, например, на выборах в 1907-1908 гг. (Коваль 2007:35).
Следует также отметить, что национальный вопрос в регионах современной Западной Украины не везде был одинаково острым. На рубеже XIX и XX столетий в Буковине сложилась политическая система, которая способствовала гармоничному сосуществованию между различными этническими общностями. Это положение правительство Габсбургов закрепило законодательно в 1911 году. Согласно избирательному закону 1911 года, каждой национальной общине было обеспечено пропорциональное представительство в местных органах власти.
Противоположная ситуация сложилась в Закарпатье, где самобытности русинов серьёзно угрожала политика мадьяризации. Так, в 1908 году существовавшие до этого русин-
[8]
ские школы были закрыты, оставались лишь образовательные учреждения с двуязычным обучением.
Однако русинская интеллигенция, из которой впоследствии и выросли украинские националисты, видя политику балансировки в национальном вопросе Габсбургов, не упустила возможности этим воспользоваться и сделала монархию Габсбургов своим гласным и негласным покровителем в идее создания независимого украинского государства.
Что стало предпосылками и причинами возникновения такого феномена, как украинское национальное движение? Каковы его формы, характер и сущность? Когда зародилось движение украинофилов, способствовала ли этому политическая обстановка на территории двух империй, в состав которых входила современная Украина, - России и Австро-Венгрии?
Украинское национальное движение зародилось на территории Российской империи ещё в 40-х годах XIX столетия и в то время именовалось малороссийским национальным движением. Связано это было с тем, что современные украинские земли, входившие в состав Российской империи, назывались малороссийскими губерниями. Появление такого явления, как украинофильство именно в этот исторический период объясняется, по мнению современного российского историка О. Б. Неменского, тем, что в первой половине XIX столетия уже сформировалась единая русская культура, созданная выходцами из Малороссии. Эти авторы боролись за право иметь свою, местную культуру, но, тем не менее, считали себя и свой народ русскими, называя Московскую Русь государствообразующей (Неменский 2011:79). Это желание местной, южной культуры Российской империи занять до-
[9]
стойное место в общерусской культуре и породило такое явление, как украинофильство.
Первая половина XIX столетия стала эпохой создания ряда произведений, описывающих историю Малороссии. Данные публикации были призваны познакомить широкую общественность с доселе неизвестными фактами из истории южных соотечественников и напомнить верхушке государственной власти Российской империи о правах на автономию малоросского дворянства, «имеющего казацкие корни» (Неменский 2011:79). Своеобразной библией южнороссийского национального движения стала книга «История Русов, или Малой России».
По поводу авторства книги историки не перестают спорить. В первой половине XIX века автором считали архиепископа Могилевского, Мстиславского и Оршанского Георгия Конисского. Другие исследователи приписывали авторство ученику Г. Конисского Григорию Полетике, бывшему в то время переводчиком в Академии наук и в Синоде.
Но более важным для книги является не её авторство, а то, что это жанр этого произведения можно назвать в большей степени идеологическим, нежели научным. Эта книга оказала огромное воздействие на национальное самосознание жителей Южной России и на зарождающееся движение украинофилов. Однако при изучении текста данной книги читатель приходит к выводу, что автор хотел показать не то, что украинцы - это особая нация, отличная от русских, а лишь то, что Украина занимает значимое место в истории и культуре Русской земли (История Русов, или Малой России 1846).
Важным фактором, подтолкнувшим зарождение украи-
[10]
нофильства, стала политическая система, которая сложилась в Российской империи во времена Николая I. Укрепление самодержавия, появление Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, которое пыталось контролировать практически все сферы общественной жизни, и проникновение республиканских идей с Запада -стали важными факторами борьбы за самоидентификацию малороссов и установление республиканской формы правления.
Важную роль сыграл и внешний фактор зарождения украинской национальной идеи. В первой половине позапрошлого столетия земли современной Украины стали предметом спора между Российской империей и Польшей. Поляки считали, что земли, занятые русскими в результате разделов Речи Посполитой являются так называемыми восточными окраинами Речи Посполитой (Kresy Wschodnie) и по праву принадлежат им. Русские власти (да и общественность) воспринимали эти земли как Западный край Российской империи. В свою очередь, Западный край империи делился на Юго-Западный (куда входили Подольская, Волынская и Киевская губернии) и Северо-Западный (в состав которого входили Виленская, Ковенская, Могилевская, Минская и Витебская губернии). Левый берег Днепра именовался Малороссией, а побережье Чёрного моря - Новороссией. В целом же, территория современной Украины именовалась в то время Южной Русью, а Восточная Галиция - Червонной Русью (Миллер 2013:12).
Следует также отметить, что поляки называли православных и униатов, проживающих на землях нынешней Украины, rusini (особенно подчеркивалось написание с од-
[11]
ной буквой «с»), противопоставляя их великороссам (которых поляки называли moskali). До середины XIX столетия поляки считали русинов такой же частью польского народа, как и, например, мазуров. Однако, поняв, что власть в Российской империи на тот момент была достаточно сильной и крепкой (да и сами жители Западного края не хотели возвращаться в состав Речи Посполитой), поляки начали поддерживать идею украинства с целью разложения Российской империи изнутри и восстановления Речи Посполитой в границах 1772 года.
Сами великороссы, жители центральной части России, именовали своих соотечественников, проживающих на территории современной Украины, руссинами (непременно с двумя «с», чтобы подчеркнуть единство с русским народом), малороссами или малороссиянами.
Таким образом, понятие «русский» в XIX веке включало в себя жителей центральных губерний России, а также Западного края, то есть украинцев и белорусов. Эта концепция отрицала различия между восточными славянами, включая их в единую этническую общность. По этой концепции противопоставлялся русский народ (куда, как отмечалось ранее, помимо собственно великороссов входили и жители Западного края) и другие народности империи. В этой связи по этническому признаку ни малороссы, ни белорусы в Российской империи никогда не дискриминировались. Им была открыта дорога к любой карьере, к любой государственной должности (Капплер 1997:134-135). Так, журналист, этнограф, историк из Малороссии Павел Платонович Чубинский, несмотря на то, что был за свои политические взгляды сослан в Архангельскую губернию, занимал там государ-
[12]
ственные должности, стал членом Императорского Русского географического общества, был награждён серебряной медалью Общества. Чубинскому было разрешено остаться в Петербурге, а позже - в связи с ухудшением здоровья - вернуться в родные края. Такое отношение к малороссам и белорусам сохранилось вплоть до конца империи Романовых. Даже в начале XX века на фоне роста шовинистических настроений в российском обществе малороссов и белорусов не именовали инородцами (Slocum 1998:173-190).
Заметим, что принадлежность к теории «единого русского народа» не означала, что её сторонники не видели отличий между великороссами и жителями Южной Руси. Так, русский писатель И. А. Бунин в конце XIX столетия в своём рассказе «Казацким ходом» писал, что сразу же заметил разницу между ухоженными малоросскими крестьянами и невзрачными, одетыми в лохмотья великорусскими «мужиками» (Бунин 1898:126). Однако эти различия виделись не как различия между двумя народами, а как различия между одним народом, проживающим в разных губерниях. Об этом свидетельствуют и более поздние произведения И. А. Бунина.
В этой связи патриотизм малороссов, их культурная и историческая специфика русской общественностью воспринимались достаточно лояльно, и в первой половине XIX столетия украинофильские течения начинают проникать в Москву и Петербург. Однако это был более мягкий вариант украинства, нежели тот, который зарождался в Малороссии. Московские и петербургские последователи украинства рассматривали его как более романтичный вариант русскости, не выделяя малороссов в качестве отдельного народа. Представители же Южной Руси видели свой вариант идеального
[13]
государства, который шёл в разрез и с русским представлением, и с польским.
Таким образом, предпосылками для формирования украинофильства были: с одной стороны, непоследовательная политика царской власти по отношению к требованиям малороссийской интеллигенции (власти то запрещали деятельность украинофильских организаций, то заигрывали с ними, позволяя заниматься преподавательской, литературной и иной деятельностью). Это позволяло украинофилам расширить свою аудиторию и продвигать свои идеи в массы. А с другой стороны, важным фактором развития национального движения в Малороссии стал так называемый внешний фактор, в основном польский и австро-венгерский, когда и те, и другие, мечтая о расширении границ своих государств, пытались разжигать ненависть к русским со стороны малороссов.
У истоков организованного украинофильского движения стояли члены тайного Кирилло-Мефодиевского общества, созданного в Киеве. Основателями общества стали историк Н. И. Костомаров, поэт, фольклорист и этнограф П. А. Кулиш, либерал В. М. Белозерский, публицист Н. И. Гулак; позже к ним примкнул поэт Т. Г. Шевченко.
Основной задачей, которую ставило перед собой Общество, было национальное и социальное освобождение Украины и создание всеславянской федерации, в которую вошли бы, помимо Украины, Россия, Чехия, Сербия, Болгария, Польша. Определяющую роль в этой федерации украино-филы отводили, безусловно, Украине.
Законодательная власть, по мнению членов Кирилло-Мефодиевского общества, должна была сосредоточить-
[14]
ся в руках парламента (сейма), который состоял бы из двух палат. Исполнительную власть украинская интеллигенция предлагала передать президенту. Создание федерации и установление республиканской формы правления члены тайного общества предлагали осуществить в соответствии с «евангельскими правилами любви, кротости и терпения» (Симонова 1988:42-54). Идеологическую основу Общества составляли два документа - «Закон Божий (Книги бытия украинского народа)» Н. И. Костомарова и «Устав славянского общества святых Кирилла и Мефодия» В. М. Белозерского.
Основной идеей «Закона Божьего (Книг бытия украинского народа)» является мессианская роль Украины, которая должна спасти славянство, исполнив тем самым волю Божью. В качестве обоснования своей теории, историк указывает на то, что первыми Господь создал евреев; они все были равны, но нарушили Божий закон, избрав себе царя, поэтому Творец отвернулся от этого народа. После благодать Божья снизошла на греков, но «так как те были язычниками и не пришли к правильной вере», то и от них Господь отвернулся. После чего богоизбранным народом стали славяне, которые вскоре образовали себе три царства: Московию, Польшу и Литву. И лишь свободолюбивая Украина, которая, по мнению Н. И. Костомарова, «не любила ни царя, ни господина, а сотворила себе казачество», любила только Бога. Именно поэтому она и должна стать во главе Всеславянской федерации (Костомарiв 1921:17). Основные положения «Закона Божьего» нашли своё отражение и в Уставе Общества.
3 марта 1847 года студент Киевского университета
[15]
О. Петров сообщил властям о тайном обществе (Кирило-Мефодiiвське товариство 1990:325). В марте - апреле 1847 года основные участники Общества были арестованы. Большинство «братьев» были заключены в тюрьмы или сосланы. Тараса Шевченко отправили в солдаты, Николая Костомарова сослали в Саратов, Николай Гулак был заточен в Шлиссельбургскую крепость, а Пантелеймон Кулиш, в конечном счёте, после ходатайств многочисленных просителей отправился в ссылку в Тулу. Кстати, с именем П. А. Кулиша связывают создание одной из ранних версий украинского алфавита, получившего название «кулишовки». Позднее бывший член Кирилло-Мефодиевского общества откажется от своих украинофильских взглядов, но после эмского указа 1876 года, который ограничил использование и преподавание украинского языка, разочаровался и в своих москвофильских идеях. В начале правления Александра II основатели Кирилло-Мефодиевского общества будут освобождены и восстановлены в правах: Т. Г. Шевченко вернётся к литературной деятельности, а Н. И. Костомаров - к преподавательской. И тот, и другой, используя своё служебное положение, начали внедрять свои идеи в массы.
Кирилло-Мефодиевское общество (братство) стало первой малоросской организацией украинофильского толка. В её уставных документах чётко выделялись и политические требования: отмена крепостного права, замена монархии республикой, создание Всеславянского союза во главе с Украиной. Фактически члены братства настаивали на распаде Российской империи и наделении суверенитетом её отдельных частей, в первую очередь - Малороссии. Совершенно случайно общество было раскрыто и распущено вла-
[16]
стями. В этот раз страну удалось спасти от рук революционно настроенных украинофилов. Хотя их идеи и получили дальнейшее развитие.
Очевидно, что зарождение и дальнейшее развитие украинофильского движения стало возможным благодаря непоследовательной политике императорской власти, которая возвела украинофилов в ранг мучеников и борцов за свободу и, освободив их, дала им возможность беспрепятственно распространять свои идеи.
С разгромом Кирилло-Мефодиевского братства деятельность украинофильского движения не прекратилась, а, наоборот, ещё больше набирала обороты. В 1860-е годы популярность в Малороссии приобретают идеи так называемого «народнического национализма», ярким представителем которого был М. П. Драгоманов. «Народнический национализм» стал второй, более радикальной формой украинского национального движения, по сравнению с зародившимся в 1840-е годы малороссийским движением.
М. П. Драгоманов родился в сентябре 1841 года в обрусевшей мелкодворянской семье, происходившей от казацкого старшины. Вплоть до 1861 года будущий украинофил был более космополитом, нежели борцом за автономию Малороссии (Драгоманов 1973:44). Взгляды космополита Драгоманова изменили два события, произошедшие в 1860-х годах, - смерть Тараса Шевченко и восстание в Польше 1863 года. По признанию самого Михаила Драгоманова, «польское движение имело большое влияние» на его политические взгляды. «Рожденный на левом берегу Днепра, я не имел наглядного понятия о поляках и сочувствовал им, как жертвам русского деспотизма... Приехав на правый берег
[17]
Днепра, в Киев, я увидел, что поляки здесь - аристократия, а не народ, и был поражен тем, что даже студенты поляки бьют своих слуг и ходят в костёлы, где усердно стоят на коленях. Вместе с тем, мне бросилась в глаза нетерпимость поляков относительно русских и в особенности малороссов, или украинцев.
Между тем польское восстание приближалось к Киеву. Поляки, даже демократы, серьёзно доказывали, что имеют право на Западную Украину, потому что в ней дворянство, или, как тогда стали говорить, «интеллигенция», - польское. Реакция этим польским стремлениям давала силу среди киевской «православной» молодежи украинцам. Кредит «космополитов» падал по мере того, как становилось известным, что составленные столичные кружки, безусловно, становились на сторону поляков. Видя ошибки «космополитов» и не разделяя многого в стремлениях украинцев, я стал охладевать к политике студенческих «кружков» (Драгоманов 1973:43-44).
Свою роль в становлении Драгоманова-украинофила сыграл и так называемый «валуевский циркуляр» 1863 года. Этот документ повлиял не только на мировоззрение М. П. Драгоманова, но и стал для украинских националистов одним из «доказательств» «угнетения» их народа и языка.
Как отмечалось выше, первые годы царствования императора Александра II были отмечены подъёмом украинофильского движения: были помилованы участники Ки-рилло-Мефодиевского общества, Н. И. Костомарову было разрешено преподавать, Т. Г. Шевченко снова вернулся к творчеству. На волне либеральных реформ развивается и
[18]
укрепляется украинское национальное движение. С 1859 года появились воскресные школы, в которых преподавание велось на местном, малороссийском диалекте, на котором говорили дворяне. В этой связи появляются и учебные пособия на простонародном наречии, среди которых «Граматка» П. А. Кулиша, «Букварь» Т. Г. Шевченко, «Арихметика або щотниця» Д. К. Мороза. Так называемые «метелики» широкое распространение получили даже в Санкт-Петербурге. В январе 1861 года в Петербурге издаётся южнорусский литературный вестник «Основа», который становится главным печатным органом движения украинофилов. Редактором и постоянными авторами журнала являются всё те же члены Кирилло-Мефодиевского братства - В. М. Белозерский, Н. И. Костомаров, П. А. Кулиш. В сентябре 1862 года журнал «Основа» прекратил своё существование. Причиной этому стало банальное отсутствие подписчиков, а не запрет властей, как утверждали украинофилы.
В качестве доказательства угнетения малороссов со стороны российских властей советская и современная украинская историография приводили цитаты из Валуевского циркуляра. Говоря о «Валуевском циркуляре», российский историк А. И. Миллер подчёркивает, что его изданию способствовали общественные круги самой Малороссии, которые потребовали от Петербурга предпринять административные методы с целью сдерживания украинофилов, опасаясь, что они могут принести вред Малороссии как в социальном, так и в национальном плане (Миллер 2013:98).
Следует отметить, что ещё до 1863 года в правоохранительные органы Российской империи поступали сведения о неких организациях, которые имели целью установить не-
[19]
зависимость Малороссии. Так, 29 июня 1862 года военный министр России Д. А. Милютин писал князю В. А. Долгорукову, бывшему в то время шефом жандармов, что в Киеве «действует общество хлопоманов», которое ставит перед собой задачи «возмущения крестьян против помещиков и распоряжений правительства с целью восстановления независимости Малороссии» (Миллер 2013:98).
В записке Милютина говорилось о так называемых «Громадах» (громада в переводе с украинского - общество, мир, община), которые возникли ещё в 1850-х годах как культурно-просветительские центры Малороссии. У истоков появления «Громады» стояли всё те же бывшие члены Кирилло-Мефодиевского братства: Н. И. Костомаров, П. А. Кулиш и Т. Г. Шевченко. Изначально деятельность организации носила чисто культурно-просветительский характер и имела целью показать место малороссийской культуры в общерусской. Но к 1863 году, в основном под влиянием польского восстания, среди членов «Громады» начинают преобладать националистические настроения.
Жандармы и ранее знали о появлении на территории Малороссии украинофильских движений, но считали их ничтожными. Начали предпринимать активные действия после получения вышеназванного письма, и то потому, что, как указал Д. А. Милютин в письме, о ситуации с украино-филами знал уже сам император. Было проведено расследование, по результатам которого шеф жандармов предписывал генерал-губернатору Юго-Западного края Н. Н. Анненкову предпринять все возможные меры, чтобы прекратить деятельность «Громады». Причём в предписании В. А. Долгорукова чётко прослеживается политический мотив запре-
[20]
щения «Громады», а не национальный (жандармы боялись распространения потенциально революционных взглядов).
В марте 1863 года в адрес шефа жандармов от анонимных авторов было направлено ещё одно письмо, в котором содержалось требование ликвидировать украинофильские организации и запретить перевод Евангелия на малороссийское наречие. В. А. Долгоруков переслал письмо в Киев генерал-губернатору с целью узнать его мнение по этому поводу. Н. Н. Анненков посчитал необходимым запретить перевод Евангелия на украинский язык, чтобы не позволить украинофилам говорить об автономии Малороссии, опираясь на самостоятельность языка. Именно это письмо генерал-губернатора Киева и послужило основным толчком для появления Валуевского циркуляра.
По распоряжению императора 2 апреля 1863 года В. А. Долгоруков отправляет министру внутренних дел России П. А. Валуеву письмо, в котором вводит министра в курс дела. Министр посылает запрос с приложением письма киевского генерал-губернатора Обер-прокурору Синода А. Ахматову. Тот сделал распоряжение представителям Синода учесть мнение Н. Н. Анненкова при поступлении к ним проекта перевода Евангелия на малороссийский язык. В мае 1863 года П. Валуев вновь посылает записку А. Ахматову с вопросом о запрещении перевода Евангелия на украинский язык. И только после этого Ахматов даёт указание проект перевода не издавать.
Одновременно с этими мерами в июне 1863 года в газете «Московские ведомости» Валуев инициирует спор между украинофилами и российским публицистом М. Н. Катковым с целью узнать истинные намерения сторонников автономии.
[21]
Только после всех этих мер 18 июля 1863 года министр внутренних дел П. А. Валуев направляет в Московский, Петербургский и Киевский цензурные комитеты циркуляр, в котором говорится: «Принимая во внимание, с одной стороны, настоящее тревожное положение общества, волнуемого политическими событиями, а с другой стороны имея в виду, что вопрос об обучении грамотности на местных наречиях не получил ещё окончательного разрешения в законодательном порядке, министр внутренних дел признал необходимым, впредь до соглашения с министром народного просвещения, обер-прокурором св. синода и шефом жандармов относительно печатания книг на малороссийском языке, сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться» (Лемке 1904:304).
Таким образом, малороссийское наречие как таковое не было запрещено в Российской империи Валуевским циркуляром. Запрету подверглись лишь книги на религиозную тематику и учебная литература. Мера эта была направлена исключительно на то, чтобы украинофилы не смогли распространять республиканские идеи среди неграмотного населения Малороссии.
Волной негодования встретили украинофилы циркуляр министра внутренних дел. Н. И. Костомаров обратился к П. А. Валуеву с письмом (Письмо Костомарова 1863:1-2), в котором просил отменить запрет на издание научной лите-
[22]
ратуры на малороссийском наречии. Однако здесь историк лукавит: в тексте циркуляра не было ни слова о запрете издавать научную литературу на украинском языке. Лукавство Костомарова стало передаваться и следующим поколениям украинофилов, которые станут говорить о том, что Валуев вообще запретил малороссийский язык, сказав, что такого языка не существовало и не будет существовать. Действительно, в тексте циркуляра содержится подобная формулировка, но слова эти принадлежали вовсе не министру внутренних дел России, а общественности Юго-Западного края. Валуев эти слова лишь процитировал.
Резкой критике Валуевский циркуляр подвергся не только со стороны украинофилов, но и со стороны российских либералов, особенно - петербургской прессы. Так, в 1863-1864 годах в журнале «День» (редактором которого был славянофил И. С. Аксаков) был опубликован ряд статей украинофилов, в которых резко критиковался циркуляр министра. Сам И. С. Аксаков указывал, что такие действия со стороны Министерства внутренних дел могут привести только к тому, что украинофилы встанут на позицию врагов России (Аксаков 1900:201-202). В поддержку Валуева выступила общественность Киева и Москвы. Самым ярым противником украинофилов оставался редактор «Московских ведомостей» М. Н. Катков.
Самое поразительное, что и среди петербургских чиновников нашлись лица, которые с возмущением встретили циркуляр министра внутренних дел. В данном случае речь идёт о министре народного просвещения А. В. Головнине, который считал, что своими действиями П. А. Валуев не даёт развиваться Малороссии в культурно-просветитель-
[23]
ском плане (Письмо Головина 1863:15-15 об.).
* * *
Не остался равнодушным к циркуляру Валуева и М. П. Драгоманов. Его взгляды становятся всё более радикальными и националистическими. Именно с этого времени можно говорить о Драгоманове как об украинофиле. Однако интересы М. П. Драгоманова во второй половине 1860-х годов были более научными, нежели политическими. Именно в это время он делает академическую карьеру: в 1864 году становится приват-доцентом, а в 1873 году - штатным доцентом Университета св. Владимира. В этом университете М. П. Драгоманов попадает под огромное интеллектуальное влияние одного из основателей украинской «Громады» В. Б. Антоновича, основателя украинской историографии, этнографа и историка.
В 1873 году по решению русского правительства открывается Юго-Западный отдел Русского географического общества. Инициаторами и духовными вдохновителями идеи создания Отдела выступили видные борцы с сепаратизмом, русофилы М. В. Юзефович и В. Я. Шульгин. Эти государственные сановники и учёные считали, что украинофильское движение возникло и развивается под патронажем поляков. Если малороссам дать некую культурно-просветительскую автономию в рамках общерусской культуры, то это позволит, по мнению М. В. Юзефовича и В. Я. Шульгина, покончить с украинофильством. Такие же надежды питали и власти, которые в лице киевского генерал-губернатора А. М. Дондукова-Корсакова поддерживали инициативу Шульгина и Юзефовича. Однако их надеждам не суждено
[24]
было сбыться. Работа Юго-Западного отдела вскоре оказалась всецело в руках украинофилов, в частности М. П. Драгоманова, В. Б. Антоновича и П. П. Чубинского.
С 1874 года М. П. Драгоманов стал фактическим редактором «Киевского телеграфа», небольшой местной газеты, дела которой до этого времени шли довольно плохо. Отметим, что владелица газеты Е. И. Гогоцкая была абсолютно равнодушна к политическим взглядам украинофилов, а М. П. Драгоманова пригласила редактором лишь для поднятия рейтинга газеты. Тем не менее, в обновлённый редакционный отдел газеты вошли украинофильски настроенные члены Юго-Западного отдела Русского географического общества. «Киевский телеграф» стал основной платформой для борьбы с самодержавным курсом «Киевлянина» В. Я. Шульгина (Кютяювський 1994:53). Влияние Юго-Западного отдела в регионе было настолько велико, что укра-инофилы планируют открытие музеев украинского народа, создают широкую сеть корреспондентов «Киевского телеграфа» по всему Юго-Западному краю. Это вызвало озабоченность в Петербурге, но лишь в 1876 году последовала реакция властей на рост украинофильских настроений среди малороссов. В 1876 году император Александр II подписал Эмский указ.
* * *
Как и в случае с Валуевским циркуляром, Эмскому указу предшествовало серьёзное разбирательство. Так, 27 августа 1875 года генерал-адъютант А. Л. Потапов, бывший в то время начальником III-го отделения, направил министру внутренних дел А. Е. Тимашеву, министру народного
[25]
просвещения Д. А. Толстому, Обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву и помощнику попечителя Киевского учебного округа М. В. Юзефовичу письмо. В тексте письма говорилось: «Государь император ввиду проявлений украинофильской деятельности и в особенности переводов и печатания учебников и молитвенников (курсив - мой Д. А.) на малорусском языке, Высочайше повелеть соизволил учредить под председательством министра Внутренних Дел Совещание из министра Народного Просвещения, обер-прокурора Святейшего Синода, главного начальника III-го Отделения собственной его императорского величества Канцелярии и председателя Киевской Археологической Комиссии тайного советника Юзефовича для всестороннего обсуждения этого вопроса» (Письмо Потапова 1875:1). Главным пунктом обвинения украинофилов фигурировало издание книг на малороссийском диалекте для народа, что было запрещено циркуляром министра внутренних дел Валуева, одобренным императором в 1863 году.
В сентябре - начале октября 1875 года по поручению министра внутренних дел А. Е. Тимашева экспертами Главного Управления по делам печати была составлена аналитическая записка, в которой указывалось, что «допустить обособление, путем возведения украинского наречия в степень литературного языка, 13-ти миллионов малороссов было бы величайшею политической неосторожностью, особенно ввиду того объединительного движения, какое совершается по соседству с нами у германского племени» (Аналитическая записка Главного управления по делам печати 1875:25 об.-26 об.). Отход Малороссии от Российской империи трактуется в записке как подрывная деятельность поляков
[26]
по возвращению себе инкорпорированных малороссийских земель.
Вторую аналитическую записку составил М. В. Юзефович. Основной идеей записки была мысль о триединой русской нации. Воззрения украинофилов Юзефович характеризует как «измышление австро-польской интриги». В качестве доказательства своей мысли М. В. Юзефович приводит историю посвящения в украинофильство П. Кулиша М. Грабовским, который впоследствии стал министром просвещения в Царстве Польском (Савченко 1930:375). Труды Костомарова помощник попечителя Киевского учебного округа считал направленными на подрыв малороссийского сознания с целью уничтожить сочувствие к Русскому Государству «унижением и опозорением его истории» (Савченко 1930:376).
Главное Управление по делам печати подготовило дополнительные сведения для Совещания. В журнал Совещания вошла часть выводов экспертов этого учреждения, в частности о том, что «стремление украинофилов породить литературную рознь... представляется опасным и потому ещё, что совпадает с однородными стремлениями и деятельностью украинофилов в Галиции, постоянно толкующих о 15-миллионном южнорусском народе, как о чём-то совершенно отдельном от великорусского племени. Такой взгляд рано или поздно бросит галицийских украинофи-лов, а затем и наших, в объятия поляков, не без основания усматривающих в стремлениях украинофилов движение в высшей степени полезное для их личных политических целей. Несомненным доказательством этому служит поддержка, оказываемая Галицкому украинофильскому обществу
[27]
«Просвита» сеймом, в котором преобладает и господствует польское влияние» (Аналитическая справка 1875:25-27 об.).
Именно боязнь польского вмешательства и распространения революционных идей вновь стали тем локомотивом, который подтолкнул Совещание и императора к изданию Эмского указа. Проект указа, составленный М. В. Юзефовичем, Совещание утвердило 24 апреля 1876 года. Документ состоял из одиннадцати пунктов, первые три из которых посвящались запрету на распространение литературы на малороссийском языке, ввоза её из-за рубежа и использования так называемой «кулишовки» (предложенное П. Кулишом фонетическое правописание). Печатать разрешалось только произведения «изящной литературы». Запрещалась также постановка спектаклей на малороссийском языке. Запрету подлежало также использование вместо буквы «и» букв «i» и «I» (Проект указа, подготовленный Юзефовичем 1876:66-67).
Окончательный вариант выводов Совещания был представлен императору 18 мая 1876 года в городе Эмс (Германия), куда Александр II отбыл по государственным делам. От названия города этот документ и получил название Эмского указа.
· * *
После подписания императором указа о запрещении издательства литературы на малороссийском языке (кроме «изящной литературы») был закрыт Малороссийский отдел Русского географического общества, распущен «Киевский телеграф», а М. П. Драгоманов и П. П. Чубинский были отправлены в ссылку.
Однако этот факт не снизил активности украинофи-
[28]
лов. Так, М. П. Драгоманов стал представителем украино-фильской «Громады» за границей. Изначально Драгоманов планировал развернуть свою деятельность на территории Австро-Венгерской империи, но процессы по делу социалистов спугнули украинофила, и он обосновался в Женеве. Вдали от родины М. П. Драгоманов начал задумываться о государственном переустройстве, о создании такого государства, как Украина. М. П. Драгоманов считал, что Украина является не имеющей полноценной социальной структуры «плебейской нацией», в которой отсутствуют высшие и низшие классы. В силу этого национализм он уподоблял социализму, практически отождествляя украинскую нацию с крестьянством. Женевский период деятельности М. П. Драгоманова характеризовался идеей создания федеративного государства. Идеи славянского союза отошли на второй план. Так, в статье 1881 года Драгоманов пишет: «Не предрешая всех подробностей, мы думаем, что и теперь можно угадать в общих чертах те естественные области, на которые разделяются страны В[осточной] Европы. Это будут области: А) Русские или великорусские: северные, озёрные, верхневолжские, нижневолжские, Покамье, Приу-ралье, уральско-козацкие, окские, степные. B) Балтийские: эстонская и латышская с колониями немецкими. С) Литовские. D) Польские в трёх частях вислянского бассейна, в России, Австрии и Пруссии. E) Белорусские. F) Украинские (карпатская, полесская правобережная, левобочная, степная, слободская и казацкие). G) Румынские (бессарабская, дунайская, трансильванская и буковинская). H) Кавказские» (Драгоманов 1906:336). Как видим, в эмиграции Драгоманов отошёл от украинофильского движения, его взгляды всё
[29]
более приближались к социализму. Он писал: «Националисты ошибаются, коли думают, что публика сегодня может жить национализмом, всегда думать про «свою хату» <...>. В жизни общественной человек чаще пан, или мужик, или либерал, или абсолютист, рационалист, или клерикал, и т.д., а очень редко русин или полян, москаль. Вот и от литературы человек желает, прежде всего, научиться или хозяйству, или политике, или религии и т.д. - а потому уже удовлетворять свое национальное чувство, даже если оно в нём возбуждено, - и через это он будет читать охотно чужие издания, если они будут его научать тому, что ему интересно» (Грицак 2006:211).
* * *
В начале XX века украинские националисты задались целью создания обновленной национальной идеи, потому что в случае возвращения к своим истокам они будут вынуждены признать украинцев частью русского народа, а братские связи с Российской империей им претили. На этом основании пропагандисты Галиции начали приписывать новому украинскому народу, искусственно появившемуся в их произведениях, мессианскую роль среди славянских народов. В их печатных изданиях, в основном в венском журнале Ukrainische Rundschau, всё чаще появлялись суждения о «фальшивости польской знати» и «верности и преданности русинов своей нации, которая выдержала нашествие татарских и турецких орд». Дальше националисты продолжали свой тезис словами о том, что поляки вливались в западноевропейскую культуру, а украинцы сами колонизировали территорию, на которой в настоящее время проживают рус-
[30]
ские. Исходя из этого, можно сделать однозначный вывод о том, что приверженцы украинской национальной идеи, пользуясь покровительством Австрии, выступали за свой суверенитет, противопоставляя украинский народ и полякам, и русским.
Постепенно и в Малороссии активизируются политические силы, заявляющие о создании национального украинского государства. Изначально для этого региона такие течения были нехарактерны, а требования малороссов были скорее культурными, чем государственно-политическими. Главным требованием малороссов было оформление литературного украинского языка (до этого он существовал как разговорный). Украинцы обосновывали свое требование наличием произведений Тараса Шевченко и Ивана Котляревского. Со временем украинские националисты заявили о том, что украинская литература возникла ещё в IX веке, а одним из крупных её произведений является «Слово о полку Игореве».
В начале 1908 года в Галиции, в то время входившей в состав Австро-Венгерской империи, на выборах в ландтаг, местный законодательный орган, победу одержали русофильские партии, что стало большой неожиданностью для всех. Тем более что несколькими месяцами ранее на выборах в рейхсрат, Имперский совет, убедительную победу одержали представители украинофильского движения. Это натолкнуло на мысль о фальсификации выборов. В результате вспыхнувшего конфликта между властями и украинофильским движением 12 апреля 1908 года украинский студент Мирослав Сичинский застрелил императорского наместника в Галиции Анджея Потоцкого, поляка по нацио-
[31]
нальности. Возникший политический конфликт перерастал в межэтническое противостояние. Способствовало этому и ухудшение российско-австрийских отношений. В результате украинское движение в Галиции постепенно приобретает антирусский характер. Лидеры украинского движения считали, что победа Тройственного союза в войне позволит им создать независимое украинское государство или, по крайней мере, добиться получения широкой автономии в рамках империи Габсбургов. Данный принцип отразился в заявлении украинских националистов, принятом в декабре 1912 года, в котором, в частности говорилось: «Во имя будущего украинского народа по обе стороны границы в случае войны между Австрией и Россией вся украинская община единодушно и решительно встанет на сторону Австрии против Российской империи как величайшего врага Украины»» (Глушкевич 1917:32).
В своих печатных изданиях украинские националисты заявляли, что русские не имеют никакого отношения к восточным славянам, а появились в результате браков украинских колонистов с финно-угорским населением. А в годы Первой мировой войны и после неё, фантазия украинских националистов родила ничем не обоснованную версию о том, что против России в войну воевало больше славян, чем за неё. Главной целью пропаганды против Российской империи являлось представление империи Романовых не как великой континентальной державы, а как рядовую восточную деспотию, автократию «татарских ханов и византийцев». Украинофилы представляли Россию как слабое, никчёмное государство, которое от зависти и злобы стремится уничтожить все зачатки культуры не только на своей территории,
[32]
но и за её пределами. А искусственно созданное государство Украина, напротив, по словам националистов, являлось сильным, могучим, с собственной политической культурой и длительным опытом государственности, которая началась ещё в период Киевской Руси. После освобождения от монголо-татарского ига Москва, по мнению украинских националистов, захватила украинские земли и установила над ними своё владычество. А неприглядный образ русских и России, по мнению украинофилов, обусловлен монголо-татарским влиянием, в то время как украинцы сохранили домонгольские этнические характеристики и культурные обычаи. Объясняется это тем, что государственные образования украинцев - «Киевская империя» и «Государство казаков» - в отличие от Московской Руси, избежали татаризации. В это время, благодаря тому, что украинские государственные образования освободились от влияния русских, они, по мнению украинофилов, смогли получить огромный политический опыт монархической и республиканской государственности. Украинские националисты выступали резко против обобществления русской и украинской истории, отмечая при этом, что присоединение украинских земель по Переяс-лавльской раде 1654 года к России было вынужденным, так как украинцы обессилели в борьбе против поляков и татар (Смолий 2008:385).
Фантазия националистов в придумывании истории «великого украинского народа» дошла до откровенных передёргиваний истории. Так, матримониальные и дипломатические связи киевских князей с западноевропейскими монархами трактовались как принадлежность Украины и украинцев к западноевропейской культурно-политической
[33]
В своих исторических фантазиях украинофилы, пытаясь противопоставить украинцев и русских, использовали различные околонаучные факты, подвергая их тщательной идеологической обработке. В частности, они указывали на то, что украинцы обладают «этнологическим чувством независимости», в отличие от «покорившихся татарам москалей». В своих опусах украинофилы указывали также на неразвитость экономики Московского государства, которое находилось далеко от основных торговых путей, в то время как Киев «вовсю торговал с Европой». В качестве доказательства самостоятельности украинского языка националисты приводили сомнительный довод, что русские и поляки не понимают украинцев. По их мнению, это связано с тем, что лишь украинцы смогли сохранить подлинный язык Руси, а москали исказили его. Дальше фантазия типичного украинского националиста рисовала образ украинца: воин-крестьянин, в случае необходимости меняющий плуг на оружие, у которого бьётся через край жизненная сила и неутолимая воля к жизни (Магочш 1994:302).
Однако украинские националисты не только отождествляли понятия «Украина» и «Русь», но и чрезвычайно расширили границы государства Украина. Причем в этом вопросе они оказались не одиноки. О великом государстве Украина украинофилам помогал мечтать немецкий философ конца XIX столетия Эдуард Гартман. Немец определял украинскую границу по линии Витебск-Курск-Саратов-Астрахань. Украинский географ Степан Рудницкий перед мировой войной (которую украинские националисты называли войной великой европейской культуры против
[34]
монголо-азиатского варварства) опубликовал работу под названием «Короткая география Украины». Данный опус стал фактически расширенной декларацией существования украинского народа в том виде, в каком её представляли себе шовинисты. В частности, украинский географ заявлял, что украинские земли, которые издревле принадлежали этому великому народу, ограничивались тремя горными цепями - Карпатами, Яйлой и Кавказом. Стараниями Рудницкого украинцы стали колонизаторами Сибири и Туркестана. Более динамичное развитие Украины, чем России Рудницкий связывает с лучшими климатическими условиями на её территории. Окончательно отмежевываясь от русских и поляков, украинский географ выдвигает антинаучную теорию, согласно которой русские имеют финско-монгольские корни. В качестве доказательства Рудницкий приводит тот факт, что у украинцев ноги более длинные, чем у русских (Рудницкий 1916:27).
По поводу размышлений Рудницкого известный исследователь украинского сепаратизма, врач, публицист и государственный деятель Российской империи Сергей Никифорович Щеголев отмечал, что «Украина, к удивлению ногайцев, прорубила окно к Каспию» (Щёголев, 1912: 7).
Однако русофилы и представители Российской империи должных контраргументов пропагандистским доводам украинских националистов не высказали. Связано это было, по мнению начальника Разведывательного бюро Генерального штаба империи Габсбургов Макса Ронге, с тем, что Российская империя вела контрпропаганду не через печатные издания, а через церковные и просветительские организации в Галиции. Эти меры русского правительства были,
[35]
несомненно, более эффективными, нежели пропаганда в печати, так как большинство украинского населения было безграмотным. Лишь после окончания Первой мировой войны один из активистов движения русофилов Дмитрий Марков в своём труде «Меморандум о настроениях малороссов Австро-Венгерской империи» отмечал, что «крестьяне Галиции всегда называли себя русскими», а Украина - это «географическая область, наделенная политическими реалиями Бисмарком и Гартманом».
А вот украинофилы подвергали население Галиции массированному идеологическому натиску в печати. Печатная деятельность галицких шовинистов финансировались со стороны мировых держав того времени, а именно Германской и Австро-Венгерской империи, которые одинаковы были заинтересованы в росте национальных устремлений населения Галиции и ослаблении Российской империи. О том, насколько серьезными были намерения Германской империи, свидетельствует тот факт, что кайзеровское правительство при Министерстве иностранных дел создало специальный информационно-аналитический отдел по проблемам Украины. Империя Габсбургов отнеслась к этому вопросу не менее серьезно, занявшись выявлением на территории Галиции пророссийски настроенных представителей населения.
Значительные денежные субсидии от своих покровителей получала украинская пресса. «Украинское обозрение», журнал украинских националистов в Вене, в 1907 году был профинансирован на сумму в 5 400 немецких марок, а в 1909 году - 12 000 немецких марок. Примерно в это же время газета «Буковина», выходившая в Черновцах, полу-
[36]
чила от австрийского правительства 24 000 крон (Рупосова 2012:96). Печатные издания украинских националистов выходили не только в Германии, Австрии, но и на территории союзников Российской империи - во Франции. В частности, в Лозанне на французском языке выходила еженедельная газета «Украина», редактором которой был беспринципный украинский общественный деятель дворянского происхождения, бывший и коммунистом, и агентом разведок Германии и Великобритании, Владимир Яковлевич Степанковский. Деятельность этого печатного органа украинских шовинистов лично финансировал лидер Украинского клуба в австрийском парламенте Евген Левицкий. Парламентёр выдал Степанковскому 1 000 австрийских крон и пообещал в дальнейшем выплачивать ему по 600 крон ежемесячно (Чуев 2006:18).
В Первой мировой войне националистическое направление приняла деятельность «Союза освобождения Украины». На опеку этой организации немецкие и австрийские покровители националистов в 1915-1917 годах потратили около 1 миллиона немецких марок (Чуев 2006:20).
Австро-Венгрия, помимо печатных изданий, финансировала и практические проекты украинских националистов; в частности, идея о создании Украинского королевства с формой правления конституционная монархия с элементами демократии субсидировалась Веной.
Однако на практике Вена не в полной мере поддерживала украинское движение, становясь то на сторону поляков, то на сторону русинов. Это привело к неоднозначной ситуации: с одной стороны, Австрия продолжала поддерживать и польских легионеров Юзефа Пилсудского и Юзефа Гал-
[37]
лера и украинских сечевых стрельцов, в это же время в лагерях Фрайштадт и Дуна-Сердагель набиралась дивизия из русских военнопленных украинской национальности (так называемые «серожупанники»). С другой стороны, после объявления Польши самостоятельным государством Галиция осталась австрийской провинцией, что вызвало волну негодования как поляков, так и австрийских украинцев, что ещё больше настроило их и друг против друга, и против общего противника - России.
Фантазиям украинских националистов не суждено было воплотиться в жизнь, и осознание этого стало понемногу приходить к ним. Ослабевают позиции украинофилов среди населения Галиции, Закарпатья и Буковины. Так, после занятия австрийскими войсками русской Волыни основная масса украинского населения отказалась признавать власть Австрии, а желающих присоединиться к центральным державам были единицы.
Накануне Первой мировой войны активизировались и представители прорусского движения. На усиление их позиций австро-венгерское правительство ответило репрессиями. Так, в начале 1914 года суду были преданы несколько активистов русофильской партии.
Эта борьба между прорусскими и прогабсбургскими движениями, осложненная вмешательством извне, со стороны Австро-Венгерской и Российской империй, привела к расколу русинов Галиции, Закарпатья и Буковины: одни стали идентифицировать себя с русскими, другие - с украинцами, а третьи вообще не определились с этнической самоидентификацией. В этих условиях формируется украинская нация как отдельная общность. Это формирование
[38]
происходит, в основном, на территории современной Западной Украины
Западная Украина - по-прежнему достаточно условный термин. Он означает исторические области Волыни (в настоящее время Волынская область), Восточной Галиции (Галицкая или Червонная Русь) (в настоящее время Львовская, Ивано-Франковская и Тернопольская область), Буковины и Закарпатья (Подкарпатская или Угорская Русь) (в настоящее время Северная Буковина - это Черновицкая область Украины, за исключением Хотинского, Кельменецко-го, Сокирянского, Новоселицкого и Герцаевского районов; Южная Буковина - жудец Сучава Румынии). Эти регионы отличаются друг от друга как в этнокультурном и конфессиональном отношениях, так и с точки зрения специфики их исторического развития и государственно-правовой принадлежности.
При этом само понятие «Украина» первоначально имело лишь сугубо географическое смысловое наполнение, означая окраины различных русских княжеств в эпоху средневековья. В начале XX века территории современного государства Украина, входившие в состав Российской империи, именовались Малороссией.
Даже родоначальник украинской националистической историографии М. Грушевский, оперировавший такими понятиями, как «древнеукраинские племена» или «Русь-Украина», всё же считал слово «Украина» производным от «окраины» (древнерус. оукраина)» (Гайда 2014:97).
Ещё в первой четверти XX века украинская самоидентификация далеко не полностью утвердилась в Галиции. По мнению исследователей, в это время «половина галиций-
[39]
ского крестьянства не имела отчетливо выраженного национального самосознания в современном понимании и служила объектом борьбы «за души» (Федевич 2014:3). Даже в городе Станиславове (современный Ивано-Франковск), который являлся одним из центров украинского движения в Восточной Галиции (эти земли занимали территорию средневекового Галицко-Волынского княжества), термин «украинец» стал вытеснять «русинское» самоназвание только после 1917 г.» (Федевич 2014:5). В то же время среди галицко-русской интеллигенции были широко распространены идеи, трактовавшие галицких русинов как часть единого русского народа от Карпат до Камчатки.
В начале XX века в тогда ещё австрийском Лемберге (совр. Львов) и даже в 1920-1930-е годы в уже польском Львове выходили газеты на русском языке, отстаивавшие идею общерусского единства великороссов и малороссов и полемизировавшие с украинскими националистами. «Русско-народная партия в Галичине исповедует... национальное и культурное единство всего русского народа, а поэтому признаёт своими плоды тысячелетней культурной работы всего русского народа, принимая во внимание принадлежность русского населения Галичины к малорусскому племени русского народа» (Мончаловскiй 1904:17), - декларировал съезд русско-народной партии Галиции, состоявшийся 27 января (7 февраля) 1900 года в Львове. Общественные деятели Галиции в конце XIX - начале XX вв. отмечали, что «русское простонародье Галичины и Буковины представляет собою массу стихийных «москвофилов» (Мончаловскiй 1898:187), превосходя «и малорусское, и великорусское простонародье в России в развитии национального сознания, в
[40]
патриотизме и в глубокой привязанности к русскому обряду и русской церкви» (Мончаловскiй 1898:187).Это были вынуждены признать и местные активисты украинского движения, выражавшие сожаление по поводу того, что галицкие мужики «от природы москвофилы» (Мончаловскiй 1898:185). Окончательную точку в существовании русского (русинского) движения в Галиции поставила советская власть. После присоединения Западной Украины к СССР в сентябре 1939 года здесь была запрещена деятельность ещё остававшихся организаций русских галичан и русской прессы, а местное население было объявлено исключительно «украинцами», что в огромной степени способствовало окончательному искоренению русской и утверждению украинской идентичности в Галиции. Галицкая Русь в течение столетий оставалась краеугольным камнем общерусской идеологии, породив огромное число мыслителей, обосновывавших идею общерусского единства, и мучеников, положивших свои жизни в борьбе за эти идеалы.
[41]