Николай УСТЮЖАНИН - прозаик, публиковался в вологодском журнале «Лад», в альманахе «Каменная птица папороть» (Вологда), в «Литературной губернии» (Самара) и др. Николай Устюжанин - литературный псевдоним Виктора Баракова, литературоведа, писателя, публициста, литературного критика, доктора филологических наук, профессора, члена Союза писателей России, лауреата Всероссийской литературной премии «Звезда полей» им. Николая Рубцова и Всероссийской православной литературной премии им. Святого благоверного князя Александра Невского. В 1970 - 1980-х годах Виктор Бараков учился в Сочи и Майкопе, работал в Армавире. Живет в Вологде.
У нас с женой оказались на руках свободные деньги. Я продал хорошую машину, и вместе с отложенными на черный день получилась цифра, на которую можно было купить что-то весьма существенное, но что?
Все необходимое было уже приобретено, а сумма жгла руки, обесцениваясь, если верить телевизору, ежедневно и ежечасно.
В голову ничего не приходило, и я от нечего делать решил побродить по родным просторам компьютерной сети. Набрел на сайт «Недвижимость» и оторопел: там предлагались бесчисленные студии и квартиры ни где-нибудь, а в самом центре Сочи, и дешевле, чем в нашем северном городке! Рекламные баннеры зазывали: «Ищете недвижимость в Сочи? Слишком много информации? Сомневаетесь в выборе? — Звоните нам!».
Еще раз все перечитав и перепроверив, я восторжествовал: вот она, мечта, совсем рядом! Как говорится, «жизнь дается один раз, и прожить ее надо в Сочи!»
Получив благословение от супруги, я рванул в главный курорт страны и, купив в газетном киоске справочник, стал выбирать жилье в новостройках. Объявлений было так много, что разбегались глаза, — разобраться мог, пожалуй, только специалист. Пришлось звонить в риэлтерское агентство «Аксона» — его логотипами рекламная книжка была разукрашена вдоль и поперек.
Сотрудник откликнулся мгновенно и поставленной бодрой скороговоркой отрапортовал:
— Здравствуйте, с вами говорит Артем, риэлтор агентства «Аксона». Чем могу быть полезен?
— М-м-м. Мне бы хотелось подобрать небольшую студию или квартиру в центре Сочи на... — я назвал заветную сумму.
В сотовом телефоне повисла пауза, затем Артем вздохнул и заметно упавшим голосом произнес:
— Могу предложить студии в районе Мацесты. Что ж, Мацеста... Это тоже звучит гордо.
— Согласен посмотреть. Где мы встретимся?
— У Старой Мацесты. Как приедете, позвоните. Легко сказать: позвоните! И где эта Старая Мацеста?
Значит, есть еще и Новая?
Методом «расспроса и переспроса» удалось выяснить, где эта местность находится и каким автобусом туда можно добраться. Через сорок минут я оказался на конечной остановке среди развесистых ветвей, мусорных баков и пристроившейся к ним забегаловки с вывеской: «Шашлычок под коньячок».
На мой звонок Артем отозвался не сразу, попросил
перезвонить позже. Я в полном одиночестве сидел на старой скамейке у таблички с расписанием, установленной на трубе, опорой которой служил массивный диск от отслужившего свое грузовика. Солнце палило нестерпимо. Через пять минут я зарылся в зарослях, вдыхая ароматы ветвей и бытовых отходов.
Повторный звонок достиг цели: риелтор попросил спуститься с горы к посту дорожной полиции, где он будет ждать меня в машине «Тойота» серого цвета.
— Это недалеко, — уточнил он.
Я стал широким шагом возвращаться назад по уже покоренному автобусом маршруту. Асфальтовые повороты сменяли друг друга, а полицейской будки все не было. Я стал терять терпение, но у самого подножья горы увидел, наконец, и полицейскую проходную, и серую японскую легковушку. Открыв дверь, я плюхнулся на заднее сиденье. Юноша, протянувший розовую ладонь для рукопожатия, оказался типичным представителем поколения мерчандайзеров, брокеров, менеджеров и подобных им риэлторов: в бежевых джинсах, белой рубашке, блестящих очках и в ауре самодовольства, как будто он не зарабатывал деньги, а делал одолжение. Хотя, наверное, мои дензнаки были не столь велики, чтобы вызвать подобострастие:
— Сейчас мы поедем к только что сданному дому, там есть студия в два раза больше, чем вы просили, двухуровневая за те же деньги. Думаю, это то, что вам нужно.
Я кивнул, и мы тронулись по ровной дороге в противоположную сторону от моря. В окне пробегали какие-то лачуги, среди них торчали многоэтажки, затем жилой район исчез, пошли густые зеленые кавказские леса, и через 15 минут мы припарковались у шестиэтажного дома посреди поселка, главной достопримечательностью которого был магазин «Магнит» на другой стороне трассы.
Пока мы поднимались на шестой этаж, я осматривал новостройку изнутри: все было каким-то сиротским, недостроенным, заляпанным краской. Лифт, к моему неудовольствию, отсутствовал, и когда мы вошли в пустую и неоштукатуренную студию причудливой формы, дышать стало тяжело, тем более что в крохотном помещении было жарко, как в сауне.
— А где же второй уровень? — удивился я, разглядев потолок из полиэтилена, подбитый деревянными необструганными досками.
— Там, наверху.
— А как туда попасть?
— Можно пробить отверстие и поставить лестницу. Меня такой ответ не устроил:
— Как же мне посмотреть верхнюю часть? Риэлтор, дрогнув, ответил:
— Можно попросить соседа.
Сорокалетний с виду сосед с красным перекошенным лицом как раз устанавливал железную дверь, напружинившись всем телом. Дождавшись конца этого действа, мы попросились к нему.
— Пожалуйста! — с усталой злостью он раскрыл скрипящую дверь, и мы втроем вошли в такую же студию, больше похожую на духовой шкаф.
— А почему так жарко? — спросил я.
— Дерево... Проклятый Сочи! Сто раз пожалел, что переехал сюда из Ставрополя. Здесь глушь, а цены в два раза выше. Надо было сидеть на попе ровно!
— Зато у моря, — неуверенно возразил риэлтор Артем.
— А где оно, это море? Дурак я, дурак! — возмущался и причитал сосед.
Я забрался по узкой самодельной лестнице на «второй уровень» — им оказался обыкновенный чердак с железной крышей и деревянными опорами. Верхнюю «студию» придется еще и отгораживать!
— Понятно, — сказал я таким тоном, спускаясь сверху, что Артем все сообразил, и мы почти побежали по лестнице к выходу.
Там нас встретила длинноногая девушка лет тридцати с выразительными и цепкими темными глазами. Я сразу понял, что это еще один специалист по недвижимости.
— Ну как, вам понравилась квартира? — спросила она и взглянула на меня оценивающе.
— Нет.
— Почему?
— Нет лифта, да и вообще...
— А что вы хотите приобрести и на какую сумму?
Я стал уныло перечислять приметы, оказавшиеся, вероятно, только мечтой.
— Вам нужна студия в центре? — оживилась девица.
— Да.
— Я знаю такую, на Донской улице, со статусом «квартира», это то, что вам нужно! — объявила она.
Мы все сели уже в другую машину, и я, разглядывая по дороге диковинные объездные туннели с ожерельями ламп и медленно вращающимися лопастями огромных вентиляторов, размышлял о нелегком пути к заветным квадратным метрам.
Мы взобрались на очередную гору и остановились около строящейся десятиэтажки. На стройплощадке работа кипела: подъезжали бетономешалки и бетононасосы, в пустых глазницах будущих окон шныряли гастарбайтеры в касках, стучали и гремели механизмы, взвивалась и оседала пыль.
Студия и впрямь оказалась почти полным воплощением моей мечты: 16-метровая, на первом этаже, с высоченным потолком, и главное, поразительно дешевая. Портил впечатление только вид из окна:
склон, до которого можно было дотянуться рукой.
«Ничего, разобьем здесь клумбу и будем предаваться релаксации», — подумал я и, еле сдерживая радость, стал кивать головой, подтверждая согласие на сделку.
— Это последняя непроданная квартира в доме, — объяснила довольная риэлторша, — вам ее забронировать под денежный залог?
Я согласился и на бронь, и на предварительный договор, и на все, что предлагали, — в моем воображении недостроенная коробка уже превращалась в уютное семейное гнездышко. Тут я вспомнил о супруге и встрепенулся:
— А если студия вдруг не понравится моей жене?
— Мы учтем это в предварительном договоре. Когда она приезжает?
— Через десять дней.
— Вот тогда и оформим все окончательно.
Я не заметил дороги в агентство недвижимости, так был взволнован.
Агентство находилось в самом престижном месте города, в торговой галерее. Называлось оно «Карат», и по богатству, действительно, могло соперничать с ювелирной фирмой: мраморные лестницы с золочеными перилами, широкие стеклянные двери, просторный холл с белой кожаной мебелью, приветливые молодые сотрудницы в одинаковой форме, дорогие низкие столики, на которых веером лежали буклеты и даже журнал «Карат» с подмигивающей Шараповой на обложке. «Выбирай, не скупись!» — улыбчиво подбадривала теннисистка.
У меня взяли паспорт и попросили несколько минут подождать. Риэлторы Артем и Елена (так звали черноглазую) охраняли клиента, сидя с двух сторон в таких же мягких креслах.
Через десять минут у меня в руках уже был текст договора. Быстро пробежав глазами несколько печатных страниц с мелким шрифтом, я проверил свои данные, потом паспортные регалии продавца. К моему удивлению, продавцов оказалось трое: житель Дагестана, еще один гражданин Грузии и, по доверенности, гражданка России с грузинской фамилией.
— ???
— Это для того, чтобы не платить лишние налоги, здесь все так делают, — успокоили меня Артем и Елена.
— Точно?
—Да-да, не пугайтесь, если что, у нас в штате есть свои профессиональные юристы.
Ответ впечатлил, и я со спокойной совестью поставил подпись под документом, отдав под залог несколько красных денежных купюр.
— Поздравляем, мы не сомневаемся, что вашей жене квартира понравится, — риэлторы явно были обрадованы. — Только, пожалуйста, дайте экземпляр договора, мы его сфотографируем для отчета.
Сообразив, что все прошедшие манипуляции были
сделаны не за «бесплатно», я протянул свои сшитые и скрепленные печатью листы.
Я шел по торговой галерее и мысленно парил в эмпиреях: я уже почти сочинец! В пакете лежало драгоценное свидетельство успеха, и все вокруг казалось таким ярким и счастливым: и сверкающие витрины, и гуляющие отдыхающие, и даже озабоченные продавцы. Я не утерпел, достал сотовый и стал хвастаться жене, на все лады расхваливая и студию, и дом, и место, где он стоял, и предупредительных риэлторов, и достойное агентство «Карат», и все-все-все!
Жена меня поддержала, и дальнейший путь казался близким и таким же счастливым.
Но вдруг какой-то холодок тронул мое сердце — душу стали «терзать смутные сомнения». Продавцы из Дагестана и Грузии, «свои» юристы, дешевая квартира. Я нашел свободную скамейку, сел и, наконец, прочел договор внимательно и не спеша. Так. «Покупатель обязуется в будущем купить и принять в собственность квартиру во второй половине следующего года». Почему во второй? Они же говорили, что в первой. Дальше. «Стороны не несут ответственности за неисполнение обязательств по настоящему договору, если такое неисполнение явилось следствием непреодолимой силы, например, землетрясение, наводнение, смерч, пожар и другие стихийные бедствия, военные действия, гражданские волнения, массовые беспорядки, забастовки, запрещения, решения органов власти». А если решения государством будут приняты?.. Сердце ухнуло вниз и заколотилось... «Помещение без внутренней отделки, с подведенными к нему электричеством, канализацией, холодной водой и газом». Это что, трубы, батареи и котел устанавливать самому?.. Нервная судорога пробежала по телу. Я поднялся и стал ходить взад-вперед, лихорадочно соображая, что же делать.
«Свои юристы». Нет, к ним соваться нельзя, надо искать человека со стороны. Схватив пакет, я большими шагами стал двигаться по улице, читая вывески слева и справа. «Независимое юридическое агентство». Отлично! Проскочив несколько ступенек ввысь, я оказался на третьем этаже, у кабинета нотариуса. Постучал и вошел в простенькое помещение со столом и компьютером, у которого сидел молодой человек в темных брюках и в белой рубашке, но совсем не похожий на ровесников — в его лице просматривалось редко встречающееся сейчас деловое спокойствие.
Мы поздоровались, я достал из пакета договор и, путаясь в терминах, стал объяснять, в чем заключается мое дело.
Юрист, терпеливо выслушав дилетантскую речь, стал по абзацам проверять текст.
— Здесь нет точной даты передачи квартиры в собственность, — сказал он.
— И что это означает?
— Квартира будет построена, а документы на нее придут, если придут, через два-три года, а то и пять. Сходите или позвоните в агентство, выясните точную дату.
— Хорошо, я позвоню, — я совсем скис. Нотариус поднял на меня все понимающие глаза:
— Вам предъявили хотя бы копии разрешения на строительство и кадастрового паспорта?
— Нет, а это важно?
— Дело в том, что в Сочи разрешение на индивидуальное жилищное строительство дается только на три этажа, а строят кто пять, а кто и десять-двенадцать. Потом по суду все это ломают. Таких домов сейчас в городе свыше тысячи. Здесь так часто делается, много сомнительных фирм.
— А «Карат»?.. Это надежное агентство? Молодой юрист помолчал и продолжил:
— Сходите в кадастровую палату, возьмите копии паспортов на дом и на землю, тогда и решайте.
Узнав адрес, я спросил:
— Сколько с меня?
— Нисколько. Консультации я даю совершенно бесплатно.
Потрясенный, я искренне и сильно пожал руку настоящему юристу и побежал по улице Навагинской к палате, в которой лежали ответы на мои самые больные и горячие вопросы. В окошке приняли квитанции, проверили паспорт и сообщили, что справки будут готовы через десять дней... «Как раз к приезду жены!» — поразился я.
Оставшиеся дни текли медленно, как речка за окном частной гостиницы, где я остановился. Воспоминания и размышления о происшедшем все более убеждали в том, что я влип, и влип основательно. «Квартиры точно не видать, да и залог не вернут, — мыслил я, — и что скажет жена?..» Картина скандала терзала сильнее всего остального.
Дождавшись даты, я ранним утром уже стоял у кабинета № 12 «б» сочинской кадастровой палаты. Предчувствия меня не обманули: разрешение на строительство было выдано только на три этажа, а земля и вовсе оказалась под арестом! Дальнейшие мои мытарства в агентстве «Карат» лучше не описывать: и сотрудники, и реакция на отказ от договора, и даже стены, переставшие блестеть, — все уже не казалось таким цивильным, как прежде. Правда, мне удалось выцыганить залог, но с каким боем!
Жену я встретил вечером, рассказал, как все было, и мы, погоревав немного, прыгнули в море — смыть мой позор.
Когда короткий отпуск закончился, мы сели в такси и поехали в аэропорт. «Деньги пригодятся и так, все в кризис дорожает, а часть суммы отнесу в храм», — думал я, посматривая на наезжавшие по сторонам рекламные щиты.
«Сдается жилье у моря! — зазывно кричали надписи. — Покупайте жилье у моря!»
Ну-ну...