В средневековой Европе первые сомнения о центральном положении Земли в мироздании и ее неподвижности возникли в эпоху Ренессанса (от фр. renaissanceвозрождение), или Возрождения. В эту эпоху - в Италии она имела место в 14-16 вв., а в других странах западной и центральной Европы - в 15-16 вв. - произошел переход от средневековой религиозной культуры, полностью поработившей сознание и жизнь европейцев (ее идеалом был греховный, смиренный, униженный, убогий, несамостоятельный, полностью зависимый от “бога” и церкви человек, имевший право лишь на религиозную веру, искупление грехов и загробное счастье), к более свободной светской культуре нового времени, основанной на возрождении гуманистических идеалов античности (идеалов гармонично развитого человека, его личного достоинства, самостоятельности и свободы воли, безграничных возможностей его творческого разума и созидающего труда, неотъемлемого права на самопознание и земное счастье).
В небольшом кругу активно мыслящих европейских ученых и философов пробудился интерес к основательно забытым трудам древнегреческих и древнеримских натурфилософов, идеи которых дали толчок к постепенному преодолению религиозного, схоластического, догматического мышления и началу формирования у передовых средневековых мыслителей элементов мышления нового типа - естественнонаучного. В середине 15-го века новые прогрессивные космологические идеи высказал крупнейший немецкий философ раннего Возрождения, богослов и церковно-политический деятель Николай Кузанский, илиКузанец (1401-1464; Николай Кребс из поселка Кузы близ г.Трир на юго-западе Германии; учился в Гейдельбергском университете, созданном в 1386 г. по образцу Парижского университета - второго по старшинству европейского вуза, основанного в 1170 г.), проживший значительную часть жизни в Италии. Здесь он учился в Падуанском университете - втором, старейшем, после Болонского (1088 г.), университете Италии, основанном в 1222 г., с 1437 г. стал советником при папской курии в Риме, а в 1448 г. получил санкардинала [4,5,8,9,12,13].
Мировоззрение Кузанца сформировалось под влиянием религиозно-философских идей различных авторов и направлений:
1) Филона Александрийского, или Филона Иудея (ок.25 до н.э. – ок.50 н.э.) – еврейского религиозного философа, который первым, используя идеи стоического платонизма, сделал попытку синтезировать религию откровения (иудаизм) с философским разумом и тем самым стал предшественником христианской теологии (его идеи об эманации божества, о логосе как самом совершенном творении бога, о слиянии верующего с божеством в религиозном экстазе и др. оказали большое влияние на неоплатоников и патристиков - “отцов, или учителей, церкви”);
2) неоплатонизма в изложении главы платоновской Академии Прокла(412-485 гг.; глава Академии почти на протяжении 50 лет, начиная с 437 г.), завершившего в своем труде “Начала теологии” разработку универсальной системы неоплатонизма на основе циклического, 3-ступенчатого, или триадического, “божественного” метода порождения мира (пребывание первоосновы-первопричины-бога в себе; выход, выступление, или эманация, божества из себя в инобытие; возвращение, или поворот, божества из инобытия обратно в себя);
3) Псевдо-Дионисия Ареопагита - скрытого лица, предположительно высокообразованного греческого монаха, жившего в Сирии в 5-6 вв., который под именем библейского персонажа, святого Дионисия Ареопагита (последний был обращен в христианство проповедью апостола Павла в Афинах в 1-ом веке) соединил в своих сочинениях “О божественных именах”, ”О мистическом богословии”, “О небесной иерархии” и “О церковной иерархии” неоплатоновские категории с христианской теологией (впервые авторство библейского Дионисия в этих сочинениях подверглось обоснованным сомнениям в период Реформации, когда началась критика ортодоксального христианства со стороны протестантов); Дионисий рассматривал бога в виде сверхразумного тождества бытия-небытия - “бог познается сверх всякой мысли и понятия”- и первопричины мира, характеризуемой сверхбытием, пресущественностью, невыразимостью, безымянностью, непознаваемостью и божественным мраком; от Дионисия Кузанец заимствовал идеи о совпадении противоположностей, об абсолютном и ограниченном максимумах;
4) немецкого мистика, магистра теологии, монаха доминиканца Экхарта Хохгаймского (ок.1260-1328), который довел до крайности отрицательный метод познания бога, рассматривая последнего как праоснову сущего, присутствующую во всех вещах, но, вместе с тем, как “бездну” или “чистое ничто”, лишенное всяких положительных определений, признаков бытия и не знающее даже самого себя; в 1329 г. тезисы Экхарта были объявлены папской буллой еретическими;
5) античных философов (Анаксагора, Платона, Аристотеля, пифагорейцев, атомистов) и др.
Исходя из идей своих предшественников, Кузанец развил учение о бесконечном едином боге как абсолютном максимуме, совпадении противоположностей, тождестве максимума и минимума и порождении этим абсолютным максимумом беспредельной единой Вселенной, или конкретного максимума, со всем содержащимся в нем множеством материальных вещей. Это умозрительное тождество максимума и минимума потребовалось философу, увлеченному, помимо религии, проблемами математики, астрономии, географии и естествознания, видимо, для того, чтобы сразу охватить весь диапазон реальных измеримых вещей, больших и малых. Он полагал, что ”всякое учение об истине охватывается множеством и величиной...максимум, с которым совпадает минимум, должен охватывать одно так, чтобы не упустить и другое и быть одновременно всем [...подобное соединение будет превосходить всякое понимание...]...максимум, которому не противоположен минимум, с необходимостью есть точнейшая мера всего...все измеренное оказывается между максимумом и минимумом, так что бесконечная сущность есть вернейшая и точнейшая мера всего...мера всех сущностей” [18]. Поскольку свойства Вселенной философ выводил из свойств божественного абсолютного максимума, то на нем следует остановиться подробнее. В теологических сочинениях Кузанца (впрочем как и в трудах всех других религиозных философов) преобладают пустые, никчемные, схоластические фантазии на божественные темы, но у него встречаются и здравые рассуждения о природе, несущие элементы правильного отражения мира, и наша задача отыскать их среди груды нелепиц.
В своем главном философском труде “Об ученом незнании” (1440 г.) Кузанец пишет: “Максимумом[maxima] я называю то, больше чего ничего не может быть [...то, меньше чего не может быть ничего, есть минимум...]. Но такое преизобилие свойственно единому. Поэтому максимальностьсовпадает с единством, которое есть и бытие...Если такое единство универсальным и абсолютным образом возвышается над всякой относительностью и конкретной ограниченностью, то ему ничего и не противоположно по его абсолютной максимальности. Абсолютный максимум есть то единство, которое есть все; в нем все, поскольку он максимум; а поскольку ему ничто не противоположно, с ним совпадает и минимум [тождество противоположностей возможно только умозрительно, абстрактно, в сознании, и лишь в виде тождества кодов, знаков или символов, описывающих противоположности; в действительности, в материальном мире противоположности отличны друг от друга по определению, им соответствуют конкретные противоположные силы или свойства тех материальных элементов, которые образуют реальный объект, при том что единство и борьба этих противоположностей в объекте есть источник его существования и развития; совпадение противоположностей в объекте ведет не к их тождеству, а к их взаимному уничтожению, которое может, в частности, разрушить и сам объект; например, в электроаккумуляторе при коротком замыкании его разнополярных полюсов “+” и “−” может произойти не только уничтожение противоположных электрических зарядов, т.е. полный разряд устройства, но и выход его из строя; другой пример - аннигиляция, или уничтожение, при столкновении пары противоположных элементарных частиц, например, электрона е− и позитрона е+, с выбросом при этом энергии в виде гамма излучения - Г.А.Л.]. Тем самым он пребывает во всем; в качестве абсолюта он есть актуально все возможное бытие и не определяется ничем вещественным, тогда как от него - все. Этот максимум, в котором, несомненно, и видит бога вера всех народов [...не существовало народа, который не чтил бы бога и не верил в его абсолютную максимальность...], я постараюсь исследовать как превышающую человеческий разум непостижимость...существование единого максимума - высшая истина [известная старая песня о совпадении истины с богом, т.е. с тем ничто, которое рождено человеческим сознанием - Г.А.Л.]...неименуемому богу больше всего подходит абсолютное единство; бог един в том смысле, что он актуально есть все потенционально могущее быть...божество есть бесконечное единство...бог есть единое простейшее основание всего мирового целого... ничто не случится иначе как согласно божьему провидению...бог есть само бытие вещей, ведь он - форма их существования, а значит, их бытие...понятие бога приближается больше к ничто, чем к чему-то [эта мысль Дионисия, приведенная Кузанцем с комментарием “то, что кажется уму ничем, есть непостижимый максимум”, бьет в самую точку - Г.А.Л.]...в боге свернуто все, даже противоположности [...думая о боге, надо по возможности в простейшем понятии охватывать противоположности... противоположности, притом в разной мере, свойственны только вещам, допускающим превышающее и превышаемое; абсолютному максимуму они никак не присущи, он выше всякого противоположения...]...он развертывает все, поскольку он во всем...тождество есть свернутость различия, равенство - свернутость неравенства, а простота - свернутость всех разделений...различие есть в боге тождество [читай: в сознании бога ли, человека ли свернута действительность, и в нем любое различие можно по желанию субъекта превратить в тождество, а любую глупость - в мудрость, но реальность всегда все расставит по своим местам - Г.А.Л.]...точное равенство присуще только богу, откуда следует, что помимо него все на свете различно: никакое движение не может быть равно другому и одно не может быть мерой другого, раз мера неизбежно отличается от измеряемого [здесь философ заблуждается, так как мера всегда отличается от измеряемого, и само измерение заключается как раз в том, чтобы выяснить численное отношение между мерой и измеряемым - Г.А.Л.]” [18].
Рассматривая отношения между абсолютом и миром чувственных вещей, философ продолжает: “у всего единое начало - бог...действующая, формальная и целевая причина всего есть бог, создавший в едином Слове все сколь угодно различные между собой вещи...только бог абсолютен, все остальное конкретно ограничено... множество вещей возникает из божественного ума, в котором многое пребывает без множественности, ибо в свертывающем единстве...бог в вечности задумал одну вещь так, другую иначе, откуда и получилось множество, хотя в нем оно - единство... бог всему сообщает бытие в ту меру, в какую его могут принять [...в зависимости от обстоятельств, в которых случается вещь...]...все вещи суть образ единой бесконечной формы и разнообразны только оттого, что так их определил случай [но что такое случай, или обстоятельства, и почему они все-таки неподвластны богу, его провидению, если в его власти абсолютно все? Об этом религиозные философы умалчивают - Г.А.Л.]...трудно постичь природу конкретно ограниченных вещей, когда неизвестен абсолютный прообраз...у множества вещей и у числа нет другого бытия, кроме производного существования от первого единства...все чувственное пребывает в какой-то постоянной шаткости ввиду изобилия в нем материальной возможности [изменчивость материального мира - одна из главных причин поиска философами-идеалистами вечного, неизменяемого основания вещей, которое превращается у них в “божественный первообраз” - форму вещи, предшествующую самой вещи и существующую отдельно от нее в сознании, уме, интеллигенции бога - Г.А.Л.]...развертывание единством всего и есть пребывание всего во множественности. Но способ этого свертывания и развертывания выше нашего ума. Кто, спрашиваю, может понять, как из божественного ума получается множество вещей, когда их бытие есть мысль бога, а она - бесконечное единство...Как развертывается в множество вещей бог...никто не понимает [придумав бога, человек тем самым поставил искусственный барьер своему познанию и своим творческим возможностям по преобразованию реального мира - Г.А.Л. ]...Ведь если в интеллигенции нет понятий, как она может целенаправленно действовать? Если основание ее действия - знание той вещи, которая подлежит развертыванию во времени, подобное знание не может абстрагироваться из вещи, которая еще не существует во времени; а если знание существует без абстрагирования от вещи, то, конечно, это - то самое знание, о котором платоники говорят, что не оно от вещей, но вещи сообразно ему [относительно мыслителей, спекулирующих понятиями, немецкий философ 19-го века Людвиг Фейербах заявлял:”они не стыдятся утверждать, что вещи не потому мыслятся, что они существуют, но потому существуют, что мыслятся” - Г.А.Л.]”.
Переходя к рассмотрению Вселенной, рожденной абсолютным максимумом, Кузанец пишет: ”бог во всем как бы через посредничество Вселенной...она - творение, с необходимостью происходящее от абсолютного божественного бытия...универсальное единство идущего от него бытия - тоже максимум, исходящий от абсолюта и поэтому существует в конкретной определенности как Вселенная; соответственно, его единство определилось в множество, вне которого не может существовать...этот максимум охватывает все, так что все получающееся бытие от абсолюта - в нем и он - во всем, однако он не имеет самостоятельного существования вне множества, в которое он определился, т.е. вне конкретности, от которой он неотделим, его нет...Вселенная самостоятельно существует только в конкретном множестве...Вселенная, охватывая все, что не есть бог, не может бытьнегативно бесконечной, хотя она не имеет предела и тем самым привативно бесконечна [философ полагает, что абсолютно бесконечен только бог - негативный максимум, не имеющий положительных определений, а Вселенная бесконечна лишь частным образом, как конкретный максимум, не содержащий предела во множестве материальных вещей, но лишенный “божественной” способности их порождать, т.е. “быть во всей потенции” - Г.А.Л.]. При таком рассмотрении она не конечна и не бесконечна...мир, или Вселенная, есть конкретный максимум и, значит, единая цельность, которая предваряет конкретные противоположности и конкретным образом есть то, что суть все вещи: определенное начало и конкретная конечная цель вещей, конкретное бытие, бесконечность, определившаяся в конкретную бесконечность мира...вещи Вселенной распределяются по ступеням взаимных различий и ничто ни с чем не совпадает...все состоящее из противоположностей располагается по ступеням различия, одного имея больше, другого меньше и приобретая природу той из противоположности вещей, которая пересилила другую [а это есть точная и верная мысль, выдержанная в лучших традициях античных натурфилософов - Г.А.Л.]...Абсолютное единство совершенно свободно от всякой множественности; наоборот, определившееся единство, единая Вселенная, пускай она тоже единый максимум, из-за своего определения в конкретные вещи от множественности не свободна...Вселенная (universum) означает универсальность (universalitatem), т.е. единство многого...Вселенная целиком вышла к существованию посредством простой эманации конкретного максимума из абсолютного максимума, а поскольку вещи составляют части Вселенной и без них она не могла бы быть единой, цельной и совершенной, то все сущее пришло к бытию одновременно со Вселенной, а не сначалаинтеллигенция[божественный ум – Г.А.Л.], потом благородная душа и, наконец, природа, как думал Авиценна и некоторые другие философы...движение, которым связываются форма с материей, некоторые считают как бы духом, посредником между формой и материей...дух этот разлит во Вселенной в целом и по ее отдельным частям и конкретен. Его называют природой...во Вселенной движение ступенями нисходит от всеобщего к частному и там конкретизируется во временном или природном порядке. Это движение, или дух, исходит от божественного духа, который через него движет всем [идеи ступеней духа и души, как источников движения в природе, придают учению Кузанца пантеистическую направленность - Г.А.Л.]...Никакое движение не абсолютно: абсолютное движение есть покой и бог, а в нем свернуто заключено всякое движение [если под богом понимать сознание человека, то отражаемое в нем движение реального мира есть не покой в сознании, а соответствующее движение самого сознания, точнее, его материальных элементов, кодирующих постоянно меняющиеся состояния сознания - Г.А.Л.]” [18].
Философским образом бога у Кузанца является тождество максимума и минимума, или простой максимум (maximumsimpliciter), а его геометрической интерпретацией - тождество окружности с ее центром, или фиксированный центр. Создав от абсолютного бесконечного бога конкретно бесконечную, не имеющую пределов (но, вместе с тем, не имеющую и собственных, без бога, способностей к движению, саморазвитию и порождению вещей) материальную Вселенную, или конкретный максимум (в нем уже нет тождества противоположностей, и, в частности, окружность не может совпасть со своим центром), Кузанец переходит к критике традиционной, 8-сферной модели ограниченной Вселенной Аристотеля-Птолемея, в центре которой находится неподвижная Земля.
Он пишет [18]: “поскольку центр есть точка, равноудаленная от окружности, а не может быть [во Вселенной] настолько совершенных круга или сферы, чтобы нельзя было представить более истинного, то ясно, что нет такого центра, чтобы не могло быть еще истиннее и точнее. Точной равноудаленности от разных мест вне бога не найти, потому что только он один есть бесконечное равенство. Кто центр мира, т.е. бог благословенный, тот и центр Земли, всех сфер и всего в мире; он же одновременно - бесконечная окружность всего...невозможно, если рассмотреть различие движений сфер, чтобы у мировой машины [Вселенной] эти чувственные земля, воздух, огонь или что бы то ни было еще были фиксированным и неподвижным центром...у мира нет и внешней окружности...если бы он имел центр, то имел бы и внешнюю окружность, а тем самым имел бы внутри себя свои начало и конец, т.е. мир имел бы пределом что-то другое и вне мира было бы еще это другое и еще пространство [по определению, Вселенная - конкретный максимум, а потому вне ее ничего быть не может – Г.А.Л.]. Подобное далеко от истины. Но если невозможно, чтобы мир был заключен между телесным центром и внешней окружностью, то непостижим этот мир, и центр и окружность которого - бог [ведь все непостижимое человек называет богом – Г.А.Л.]; хотя этот мир не бесконечен, однако его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут! Раз Земля не может быть центром [неподвижным центром у Кузанца может быть лишь бог – Г.А.Л.], она не может быть совершенно неподвижной, а обязательно движется так, что может двигаться еще бесконечно медленнее. И как Земля не центр мира, так сфера неподвижных звезд не есть его окружность, хотя при сравнении Земли с небом наша Земля и кажется ближе к центру, а небо - ближе к окружности. Соответственно Земля не есть центр ни восьмой, ни другой сферы...Центр мира не более внутри Земли, чем вне ее, и, больше того, центра нет ни у нашей Земли, ни у какой-либо сферы...в небе нет неподвижных и фиксированных полюсов, - хоть и кажется, что небо неподвижных звезд описывает в своем движении ступенчато различные круги...не найти звезды, которая не описывала бы никакого круга [иными словами, все небесные тела, включая “звезду” Землю, находятся в движении – Г.А.Л.]...наша Земля в действительности движется, хоть мы этого не замечаем, воспринимая движение только в сопоставлении с чем-то неподвижным [по Кузанцу, причина того, что человек, находясь на Земле, не замечает ее движения, – отсутствие во Вселенной неподвижной точки отсчета, будь это какой-то центр или полюс; эта мысль об относительности движения замечательна, но неполна, так как собственное движение тела можно определить и относительно другого движущегося тела, но это сделать гораздо сложнее, чем в случае неподвижного центра – Г.А.Л.]...каждому, будь он на Земле, на Солнце или на другой звезде, всегда будет казаться, что он как бы в неподвижном центре, а все остальное движется, он обязательно будет каждый раз устанавливать себе разные полюса, одни - находясь на Солнце, другие - находясь на Земле, третьи - на Луне, Марсе и т.д. Окажется, что машина мира будет как бы иметь повсюду центр и нигде окружность [эта замечательная мысль простым и естественным образом следует из свойства бесконечности Вселенной:”как у мира нет ни максимума, ни минимума, так у него нет ни середины, ни каких-то [по занимаемой ими доле] частей”, т.е. единый неподвижный центр во Вселенной отсутствует, что предполагает наличие в ней бесконечного количества подвижных местных, локальны центров – Г.А.Л.]. Ибо ее окружность и центр есть бог, который всюду и нигде... [Земля] не является звездой, описывающей вокруг центра или полюса минимальный круг, как и восьмая сфера не описывает максимальный круг...ни Солнце, ни Луна, ни Земля, ни какая бы то ни была сфера не может описывать в движении истинный круг, хотя бы нам и казалось иначе, поскольку движется не вокруг фиксированной [точки отсчета]...наша Земля не шарообразна, как некоторые говорили, хотя тяготеет к шарообразности...фигура Земли благородна, т.е. шаровидна, и ее движение кругообразно, но могло бы быть еще совершеннее”.
Завершая изложение своих космологических идей, Кузанец правильно отмечает, что “мы ходим путями догадок и относительно всего ошибаемся”, но далее неоправданно пессимистично резюмирует: ”мир, его движение и его фигуру постичь невозможно, потому что он оказывается как бы колесом в колесе и сферой в сфере, нигде не имея ни центра, ни окружности”. Парадокс, но положив в основу своих взглядов ложные идеи существования бога, абсолютного тождества в нем противоположностей, различий и неравенств, его абсолютной бесконечности, из которой порождается конкретная, “привативно бесконечная” Вселенная, философ приходит к правильным догадкам относительно ряда свойств этой новой и непривычной для средневекового религиозного сознания Вселенной.
Он устанавливает: 1) Вселенная не ограничена восьмой сферой неподвижных звезд, а бесконечна в пространстве и во множестве своих вещей (бесконечность Вселенной следует из постулированной бесконечности абсолютного максимума-бога и определения Вселенной как конкретного максимума, вне которого ничего не может быть); 2) во Вселенной нет фиксированного, неподвижного центра (это следует как из бесконечности Вселенной - в бесконечности невозможно выделить центр или долю, так и из признания права быть таким незримым центром только за богом); 3) все небесные тела - “звезды” Вселенной находятся в движении (поскольку нет неподвижного центра, то все тела обязаны двигаться); 4) поскольку во Вселенной нет абсолютного центра, то в ней нет абсолютного движения, и любое движение относительно (абсолютное движение есть покой и бог, а относительное движение совершается по отношению тел друг к другу); 5) Земля, как и любая другая “звезда” не находятся в центре Вселенной, а двигаются вокруг какого-то местного подвижного центра, причем количество таких центров во Вселенной бесконечно (современная астрономия полностью подтверждает идею полицентризма - от греч. polyмного- и определяет причину полицентрического движения - закон всемирного тяготения); 6) Земля, как и любая другая “звезда” не могут двигаться по кругу вокруг местного центра, так как, во-первых, точный круг может быть только в боге, и, во-вторых, центр любого круга во Вселенной не фиксирован, а движется (современная астрономия рассматривает в качестве идеализированных орбит естественных небесных тел не круг, а эллипс, параболу и гиперболу); 7) Земля не является идеальным шаром, но шарообразна (идеальный шар может быть только в боге; современная наука называет форму Земли геоидом, к которой ближе всего эллипсоид вращения); 8) Вселенная содержит много звездных миров со своими живыми существами, подобными жителям Земли.
Этот свой вывод об обитаемости миров философ поясняет: “наше место в мире есть обитель человека, животных и растений, находящихся на менее благородной ступени, чем жители области Солнца и других звезд [философ говорит, что “Земля, Луна и планеты - звезды...Земля - благородная звезда, имеющая свои особые и отличные от других звезд свет, тепло и влияние”, т.е. он еще не отличает огненную природу звезд от холодных планет, светящихся лишь отраженным солнечным светом - Г.А.Л.]... [от] областей всех звезд, исходят натуры различного благородства, населяющие каждую область, чтобы множество небесных и звездных мест не было пустым...жители других звезд несоизмеримы с обитателями нашего мира...вся та область нам неизвестна, ее обитатели остаются для нас совершенно неизвестными...мы сможем с меньшей несоразмерностью знать что-то о жителях другой области, если будем подозревать, что в области Солнца более солнечные, ясные и просвещенные разумные обитатели, еще более духовные, чем на Луне, жители которой более лунатичны, как на Земле - более материальные и грубые...В отношении других звездных областей мы равным образом подозреваем, что ни одна из них не лишена обитателей, и у единой Вселенной, по-видимому, столько отдельных мировых частей, сколько звезд, которым нет числа [очень глубокая мысль, которая компенсирует наивные фантазии автора относительно характеристик обитателей звезд - Г.А.Л.]” [18].
Эти замечательные догадки Кузанского, впитавшие в себя, несомненно, и мысли античных натурфилософов о движении во Вселенной, намного опередили свое время, превзошли даже космологию будущего творца гелиоцентрического учения Николая Коперника, получили дальнейшее развитие в космологии Джордано Бруно, в опытном естествознании и астрономии нового времени, связанного с работами Галилея, Кеплера, Ньютона и других ученых.