ПАРЛАМЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 2 ЯНВАРЯ 1956 ГОДА. ПРАВИТЕЛЬСТВО ГИ МОЛЛЕ

Результаты январских выборов 1956 г. показывают, что большинство французских избирателей голосовали за коммунистов, социалистов и левые буржуазные партии *.

Таким образом, в Национальном собрании большинство принадлежало партиям, на основе союза которых накануне второй мировой войны был создан Народный фронт. Французский народ, отдав свои голоса этим партиям, ждал от них быстрого решения важнейших национальных проблем, которые не в состоянии был решить правоцентристский блок. Исходя из национальных интересов страны, ЦК ФКП предложил генеральному секретарю

_____

* «L'annee politique 1955», p. 2—3, 487, 542.

** В Национальном собрании имелась также группировка «независимых заморских территорий» — 10 депутатов, примыкавшая к МРП. 30 мест в Национальном собрании остались незанятыми, так как в Алжире выборы не проводились.

[388]

СФИО Г и Молле и председателю партии радикалов и радикал-социалистов Э. Эррио создать левое правительство на основе соглашения трех партий. В письме ЦК ФКП говорилось: «Голосуя за кандидатов коммунистической партии, социалистической партии и партии радикал-социалистов, большинство избирателей продемонстрировало свое стремление к тому, чтобы управление делами страны было передано в руки левого правительства. Они не смогли бы понять, если бы эти три партии не сделали все от них зависящее, чтобы это было именно так. Такое правительство могло бы, в частности, разрешить мирным путем, путем переговоров алжирскую проблему; улучшать условия жизни трудящегося населения города и деревни; осуществить программу-минимум Национального комитета борьбы в защиту светской школы; проводить политику ослабления международной напряженности, ведущую к разоружению» *.

Предложения компартии вовсе не предполагали каких-либо радикальных перемен, они касались лишь неотложных задач, которые должны были встать перед будущим французским правительством. Эти требования входили и в избирательную программу социалистической партии, а несколько позднее Ги Молле включил их в свою речь при получении инвеституры в Национальном собрании.

В создавшейся обстановке дальнейшее политическое развитие страны, судьба демократических институтов более чем когда- либо зависели от взаимоотношений между двумя самыми крупными левыми партиями — ФКП и СФИО, или, вернее сказать, от выбора, который собиралось сделать руководство социалистической партии. Если в первые послевоенные годы лидеры СФИО были поставлены перед выбором между буржуазной демократией и курсом на более последовательное демократическое развитие, которое должно было повести к глубоким социальным изменениям, то в сложившейся обстановке решение в духе антикоммунизма было связано с отходом от защиты самой буржуазной демократии. Хотя результаты выборов 2 января 1956 г. свидетельствовали о провале первых попыток наступления на парламентскую республику, тем не менее антиреспубликанские тенденции в лагере буржуазии продолжали усиливаться.

Ослепленное антикоммунизмом, руководство социалистической партии предпочитало не замечать этих опасных симптомов. Предложения коммунистов были вновь отвергнуты. В резолюции чрезвычайного съезда СФИО (15 января 1956 г.) говорилось: «Республиканский фронт должен один сформировать правительство и

_____

* «Cahiers du communisme», 1956, N 1—2.

[389]

отказаться от всяких переговоров, от всякого союза с противниками демократии (имелась в виду компартия.— Ред.) и партиями реакции, которые сознательно или бессознательно являются их сообщниками» *. Лидеры СФИО стремились возродить старую политику «третьей силы»; ее должно было проводить правительство из представителей партий, входивших в «Республиканский фронт» и имевших в парламенте лишь 170 депутатов. «Республиканский фронт» не мог даже рассчитывать на поддержку всех радикалов, так как его сторонниками были только 58 радикалов-мендесистов, тогда как 14 радикалов, приверженцев Фора, выступали вместе с правыми партиями. Даже в обстановке конца 40-х годов формула «третьей силы» была довольно условной, а в 1956 г. она еще менее отвечала расстановке политических сил. Но в парламенте первой легислатуры «третья сила», опираясь на СФИО, МРП, радикалов и близкие к ним группировки, могла рассчитывать на абсолютное парламентское большинство. В Национальном же собрании третьей легислатуры «Республиканский фронт» объединял лишь четвертую часть депутатов. На пленуме ЦК ФКП 18 января 1956 г. Ж. Дюкло предупредил, что «правительство меньшинства, отказызающееся опереться на левые силы, неизбежно станет заложником реакции» **.

Формирование правительства было поручено Ги Молле. После пятилетнего пребывания в оппозиции социалисты вновь пришли к власти. Отказавшись от поддержки слева, Ги Молле и Мендес-Франс решили включить в кабинет социальных республиканцев (деголлевцев), потерпевших на выборах сокрушительное поражение — их голоса и депутатские мандаты перешли к другим правым группировкам — пужадистам, «независимым». Наиболее важные посты в правительстве заняли социалисты и радикалы***. Коммунистическая партия заявила, что ее депутаты будут голосовать за все прогрессивные мероприятия Ги Молле. Трезво оценивая обстановку и ставя на первый план защиту демократии и

_____

* «Le Populaire de Paris», 17.1. 1956.

** «Cahieis, du comrnunisme», 1956, N 1—2.

*** В состав кабинета Ги Молле входили 35 человек, в гом числе минист¬ры: национальной обороны — Буржес Монури, без портфеля — Мендес- Франс, просвещения—Биллер (все — радикалы), министр с резиденцией в Алжире — генерал Катру, юстиции—Миттеран (ЮДСР), по делам ронтовиков — Шабан-Дельмас (соц республиканец), внутренних дел — юль Мок иностранных дел—Пино, экономики — Лакост, по социальным вопросам — Газье, по делам заморских территорий — Деффер (все — со¬циалисты). В дальнейшем в составе правительства произошли некоторые изменения. После ухода в отставку Мендес-Франса и генерала Катру пер¬вого заменил Шабан-Дельмас. второго — Лакост. Министром по делам фронтовиков стал Танги Прижан, а министром экономики и финансов — Рамадьс (оба — социалисты).

[390]

интересов трудящихся, руководство ФКП поддерживало правительство, несмотря на его колебания и непоследовательность, до тех пор, пока оно окончательно не отступило под натиском реакции.

31 января 1956 г. Ги Молле выступил в Национальном собрании с правительственной декларацией. Она свидетельствовала о том, что лидеры СФИО отдавали себе отчет в сложности и трудности стоящих перед Францией проблем и пытались найти решение некоторых из них. Ги Молле подчеркнул, что его правительство ставит своей целью восстановить мир в Алжире, прекратить там террористические действия и репрессии, что необходимо «признание алжирской индивидуальности и осуществление полного политического равенства всех жителей Алжира». Он предлагал, в частности, провести в Алжире избирательную реформу, создав единую курию, которая объединяла бы мусульманское и европейское население. В дальнейшем Ги Молле не раз подвергался со стороны правых нападкам за выражение «алжирская индивидуальность» и проект единой курии, в которых ультраколониалисты видели покушение на их привилегированное положение в Алжире и признание права алжирцев на самоопределение. Но, как видно из его речи, сам Г и Молле в гот момент был далек от этого и не допускал мысли о возможности предоставления независимости Алжиру. Он прямо заявил, что «в ближайшее время военный потенциал вооруженных сил, размещенных в Алжире, еще не может быть уменьшен». Г и Молле утверждал, что целью его правительства будет «мир, мир внутри Франции, мир на заморских территориях, мир во всем мире».

Следуя внешнеполитическим концепциям своей партии, Ги Молле высказал мнение, что «гарантией сохранения мира и свободы» является организация Североатлантического договора, он выдвинул идеи «Общего рынка» и «Евратома», отвечавшие интересам монополистического капитала. Но в те дни уже было невозможно отрицать стремление Советского правительства покончить с холодной войной, проводить политику мирного сосуществования; требование переговоров с Советским Союзом стало очень популярным. Ги Молле заявил, что постоянным и неустанным стремлением его правительства будут «переговоры с Советским Союзом при всех обстоятельствах, по всем проблемам», особенно по таким, как восстановление единства Германии, европейская безопасность и разоружение.

В правительственной декларации была изложена довольно широкая программа социальных мероприятий, многие из которых должны были закрепить в законодательном порядке завоевания трудящихся во время забастовок 1955 г. После затянувшейся «паузы» в социальном законодательстве инициатива нового пра-

[391]

вительства в этой области была встречена левыми партиями и всеми трудящимися с одобрением.

Но Ги Молле ни слова не сказал об опасности, грозившей республиканским институтам со стороны реакции, открыто и яростно нападавшей на «систему». Наоборот, значительную часть своего выступления он посвятил необходимости реформы конституции и усиления исполнительной власти. Выше уже отмечалось, что правые партии давно добивались пересмотра конституции. Но они сумели лишь внести в нее отдельные изменения (они были утверждены президентом республики 7 декабря 1954 г.), согласно которым урезывались законодательные права Национального собрания и расширялись полномочия второй палаты — Совета республики (состав этой палаты был довольно консервативен вследствие недемократической системы выборов ее). Теперь правые получили поддержку лидера социалистической партии, потребовавшего в своей речи внести «такие изменения в конституцию, которые позволят укрепить стабильность исполнительной власти и тем самым упрочить власть государства» *.

Кажется, никогда еще политика Французской социалистической партии не была столь противоречивой, как в это время. Ги Молле отвергал голоса коммунистов, но его истинным парламентским большинством было большинство с ФКП, которая поддерживала его прогрессивные начинания; реакционные же его мероприятия встречались очень холодно правыми партиями, руководители которых считали, что осуществлять «твердую» политику должны они сами, а не социалисты. Почти все свои законопроекты правительство Ги Молле было вынуждено проводить при помощи процедуры вотума доверия, когда партии правого центра, считая несвоевременным и опасным падение правительства, вынуждены были голосовать за него.

Кабинет Ги Молле провел через парламент ряд социальных законов, улучшавших положение широких трудящихся масс. В феврале 1956 г. были приняты законы о трехнедельных оплачиваемых отпусках для трудящихся, об уменьшении зональных различий заработной платы. 27 июня после долгих обсуждений в Национальном собрании и Совете республики был принят закон о создании Национального фонда солидарности, предусматривавший повышение размера пенсий и пособий престарелым. Этот фонд предполагалось субсидировать повышением налогов на капиталистические компании, на автомашины (исключая дешевые), на биржевые сделки, на часть доходов, включая заработную плату и жалованье.

Важным шагом правительства Ги Молле было предоставление

_______

* «Journal Officiel», 1. II 1956, p. 135—139.

[392]

независимости Тунису и Марокко. 2 марта 1956 г. было подписано франко-марокканское соглашение, по которому отменялся договор о протекторате и Франция признавала независимость Марокко. Это способствовало восстановлению территориального единства и целостности марокканского государства, завершенному в последующие месяцы. Согласно франко-тунисскому соглашению от 20 марта 1956 г. отменялся договор о протекторате 1881 г. и Франция «торжественно признавала независимость Туниса» *. Завоевание независимости, явившееся результатом упорной борьбы народов Марокко и Туниса, поддержанных прогрессивными силами Франции, было серьезным ударом по французскому колониализму. Предоставив независимость этим государствам, французское правительство тем самым признало крах своей колониальной политики в Северной Африке. Теперь на восточной и западной границах борющегося Алжира появились два самостоятельных арабских государства, что значительно осложняло позиции французских колониалистов, продолжавших войну в Алжире. Вслед за Северной Африкой усиливалось национально-освободительное движение и в других африканских колониях Франции.

Главное место в деятельности правительства Ги Молле заняла алжирская проблема, оттеснившая все остальное на задний план. Заседания кабинета министров следовали одно за другим, и алжирский вопрос не сходил с повестки дня. У правых партий была совершенно определенная цель: любыми средствами, в том числе и при помощи шантажа и провокаций, заставить правительство социалистов вести войну в Алжире, а как только оно обнаружит свою несостоятельность, взять дело в собственные руки. Провокации не замедлили себя ждать. Когда 6 февраля 1956 г. премьер- министр в сопровождении генерала Катру прибыл в Алжир, толпа «ультра» встретила его криками: «Молле на виселицу!»— и забросала гнилыми помидорами и камнями. Полиция устранилась, и лишь под охраной войск Молле добрался до своей резиденции.

Прогрессивная общественность Франции с большим возмущением встретила события 6 февраля, и в этот момент правительство, если бы оно заняло твердую позицию в отношении распоясавшихся «ультра», если бы оно более энергично добивалось мирного решения алжирской проблемы, было бы поддержано всеми демократами и республиканцами. Но с каждым днем становилось яснее, что правительство насует перед реакцией. Воодушевленные этим, «ультра» усиливали наступление. В конце февраля начальник штаба и главный инспектор сухопутных войск гене-

_____

* «L'annee politique 1956», p. 505—506, 509—510

[393]

рал Зеллер и начальник главного генерального штаба генерал Гийом подали в отставку вследствие несогласия с правительственной политикой. Реакционная пресса вела против правительства систематическую враждебную кампанию. Изо дня в день дезориентируя общественное мнение, она твердила о негодности и порочности существующего политического режима и его институтов.

Отказавшись от попыток демократическим путем решить алжирский вопрос, Ги Молле обратился к обычному маневру правительств Четвертой республики: он потребовал от Национального собрания чрезвычайных полномочий. В проходивших в связи с этим дебатах (8—9 марта 1956 г.) представители «ультра» Сустель, Дронн (социальные республиканцы), Ле Пен (пужадист), Лежандр («независимый») обвиняли правительство в «капитуляции в Марокко и Тунисе» и требовали отказаться «от всяких переговоров с убийцами» в Алжмре. Ги Молле в своей речи подчеркнул, что поскольку в Алжире наряду с восемью миллионами мусульман живет один миллион французов, которым Алжир «обязан всем», то не может быть и речи о создании национального алжирского государства. Он заявил, что его правительство будет продолжать военные действия в Алжире и бороться за сохранение «французского присутствия» в Северной Африке *. За предоставление правительству чрезвычайных полномочий в Алжире голосовало большинство депутатов (451 против 72) ***.

В целях сохранения единства левых сил, получивших большинство на выборах, коммунистическая группа также высказалась за полномочия, настаивая, однако, на том, чтобы правительство использовало их для прекращения огня и для мирных переговоров в Алжире ***.

В области внешней политики правительство Ги Молле вначале сделало некоторые шаги, способствовавшие разрядке международной напряженности. XX съезд КПСС (февраль 1956 г.), вновь подтвердивший волю советского народа проводить политику мирного сосуществования государств с различным социальным строем, положения, выдвинутые съездом: о возможности предотвращения новой мировой войны, о разнообразных формах перехода различных стран к социализму, об отношении к социал-демократическим партиям и др.,— оказали большое влияние на общественное мнение Франции. Министр иностранных дел К. Пино сделал ряд заявлений о необходимости контактов между Востоком и Западом, о возможности применения политики мирного сосуществования. Так,

_____

* «Journal Officiel», 10.111 1956, p. 809.

** «Journal Olficicl», 13. Ill 1956, p. 859.

*** J. Duclos. Memoires. 1952—1958. Dans la melee. Paiis, 1972, p. 233.

[394]

2 марта 1956 г. на завтраке в ассоциации англо-американской печати в Париже Пино говорил, что западные державы должны изменить ориентацию своей внешней политики. Если один из двух лагерей, противостоящих друг другу, заявил он, все время говорит о военных усилиях якобы в интересах безопасности, а другой все время предлагает мир, то «общественное мнение заранее склоняется к тому, кто предлагает мирные решения»  *.

Отвечая естественному стремлению рядовых французов, в том числе и социалистов, ближе познакомиться с жизнью советского народа, руководство СФИО в конце апреля 1956 г. направило в Советский Союз представительную партийную делегацию для установления контактов с КПСС.

15 мая 1956 г. в Москву для ведения переговоров с Советским правительством прибыла правительственная делегация в составе Г и Молле и Пино. В подписанном 19 мая 1956 г. овместном заявлении французское правительство выразило намерение совместно с СССР предпринять действия в пользу разрядки международной напряженности и согласилось, что основной базой мирного сосуществования и сотрудничества между государствами должно быть уважение территориальной целостности и суверенитета, ненападение, невмешательство во внутренние дела друг друга. В специальном пункте соглашения, посвященном Алжиру, Советское правительство выразило надежду, что французское правительство сможет изыскать для этой важной проблемы соответствующее решение в духе времени и в интересах народа **.

Как показали дальнейшие события, правительство Ги Молле не хотело, да и не могло пойти по такому пути. Основой его политики был блок с правыми партиями, требовавшими продолжения войны в Алжире и расправы с народами, борющимися за свое национальное освобождение. Заявления руководящих деятелей СФИО о пользе контактов с Советским Союзом и разрядке международной напряженности остались только словами, опровергнутыми последующей практикой.

Получив чрезвычайные полномочия, правительство в апреле— мае 1956 г. приняло решение направить в Алжир 100 тыс. солдат— как призывников, так и солдат запаса. То была «армия, более многочисленная и более дорогая, чем все экспедиционные корпуса, когда-либо посланные в заморские территории» ***. Правда, одновременно представители правительства вели секретные переговоры с видными деятелями ФНО, но эти переговоры

_____

* «L аппееpolitique 1956», р. 270.

** «Правда», 20.V 1956.

*** R. Axon, lmmuable et changente, p. 31.

[395]

были заранее обречены на неудачу. Французские представители много говорили об «алжирской индивидуальности», а конкретно предлагали лишь некоторые административные реформы, тогда как ФНО требовал предоставления Алжиру национальной независимости.

Посылка большого количества войск в Алжир вызвала недовольство французского народа, ожидавшего от правительства выполнения предвыборных обещаний о прекращении войны. Молодежь отрывалась от производительного труда, от семей, чтобы умирать ради интересов колониальных монополий. Компартия все шире развертывала кампанию за прекращение огня в Алжире. Студенческие, молодежные организации выступили с требованиями мирного решения алжирской проблемы. Однако это движение не было достаточно сильным.

Вместе с тем в стране происходила неуклонная концентрация сил реакции. Представители значительной части буржуазии считали, что уже настало время покончить с демократией и установить диктатуру В прессе развернулась шумная кампания за полную реформу «системы» с целью замены ее президентским режимом. Характерно, что ее начала газета «Монд», слывшая органом либеральной буржуазии. Ее выступления свидетельствовали о том, что влиятельные круги французской буржуазии не считали более необходимым поддерживать Четвертую республику. Не удивительно, что на сцене появился де Голль. Политические деятели стали постоянными гостями в резиденции генерала Коломбе-ле-дез-Эглиз. В частности, у него побывали Лакост и Мендес-Франс. Последний в конце мая 1956 г. вышел из состава правительства, ссылаясь на свои разногласия с Ги Молле по вопросу об Алжире. Это еще более ослабило правительство, так как означало, что в любой момент наиболее крупная группировка радикал-социалистической партии — мендесисты — может отказать ему в поддержке. 6—7 июня 1956 г. при голосовании доверия правительство получило лишь 271 голос (из 593), при 59 против и 200 воздержавшихся.

Чем глубже кабинет Ги Молле увязал в алжирской войне, тем скорее правые буржуазные партии хотели отделаться от него.

О шаткости правительства и о кризисе буржуазной демократии свидетельствовали документы руководящих органов крупных буржуазных партий. Как правило, первое место в них занимало требование реформы политических институтов. Весьма характерна в этом смысле резолюция съезда «независимых», проходившего 23— 25 ноября 1956 г.; в ней говорилось, что конституция 1946 г., Четвертая республика не соответствуют требованиям современности. Резолюция предлагала ограничить законодательные функции парламента, усилить исполнительную власть, ввести мажоритарную систему голосования. Один из пунктов требовал объявит».

[396]

вне закона коммунистическую партию. Что касается Алжира, то резолюция приветствовала «мужество французской армии», заявляла о солидарности делегатов съезда со всеми французами, проживающими в Алжире, «права которых на эту землю, оплодотворенную ими, остаются бесспорными», и подчеркивала, что «Алжир был и должен остаться неотъемлемой частью Французской республики» *. Требования реформы политических институтов и усиления исполнительной власти содержались также в резолюциях, принятых съездами МРП (13 мая 1956 г.) и ЮДСР (26—28 октября 1956 г.) **.

Внутри социалистической партии политика (особенно по алжирскому вопросу), проводимая ее генеральным секретарем на посту председателя совета министров, вызывала серьезное беспокойство. Накануне съезда партии, состоявшегося в конце июня — начале июля 1956 г., группа руководящих деятелей СФИО, в том числе Д. Мейер, Р. Вердье, М. Пивер, О. Розенфельд и др., подготовила проект резолюции, в котором подчеркивалась настоятельная необходимость немедленного проведения переговоров с руководителями алжирского повстанческого движения. Авторы резолюции выступали против использования военной силы в Алжире. На самом съезде алжирская политика Г и Молле подверглась резкой критике, в результате чего в подготовленный им текст резолюции были внесены поправки, в частности требование «сделать все возможное, чтобы добиться прекращения огня в Алжире» ***.

Состоявшийся 18—21 июля 1956 г. XIV съезд Французской коммунистической партии резко осудил политику правительства в Алжире. В своем отчетном докладе генеральный секретарь ФКП М. Торез указал, что война в Алжире ведет к уничтожению демократических свобод и активизации сил фашизма во Франции, противоречит ее национальным интересам. «Наша страна,— говорил Торез,— стоит перед следующим выбором: либо приобрести ценную дружбу алжирского народа путем немедленного прекращения военных действий и признания реальности его национального существования, либо еще более углубить пропасть, разжигать ненависть между двумя народами, продолжая несправедливую колониальную войну, обреченную на провал» ****. Как в докладе М. Тореза, так и в принятых съездом тезисах подчеркивалось,

______

* «L'annee politique 1956», р. 477—478.

** Ibid , р. 470, 475.

*** Ibid., р. 472.

**** «XIV съезд Французской коммунистической партии». М., 1958, стр. 14.

[397]

что в сложившихся во Франции условиях реакционная буржуазия пытается всеми силами ограничить демократию, ликвидировать парламентские институты и установить режим личной власти. Съезд указал, что защита и расширение прав народа, борьба за свободу являются постоянной заботой пролетариата и его партии, и призвал трудящихся, в первую очередь коммунистов и социалистов, крепить единство действий против наступления реакции.

Чтобы сохранить поддержку правых партий, правительство Ги Молле ввязалось в войну за Суэцкий канал, которая никак не отвечала национальным интересам Франции. Поводом для кризиса, вызванного империалистами Франции, Англии и Израиля, явилось решение правительства Египта от 26 июля 1956 г. национализовать «международную компанию Суэцкого морского канала», 45% акций которой принадлежало Великобритании, а более 50% — Франции.

Правящие круги Франции, Англии, а также Израиля объявили решение о национализации Суэцкого канала угрозой судоходству, а также миру и начали готовить вооруженную агрессию против Египта. Особую агрессивность проявляло французское правительство, и это объяснялось не столько интересами французских монополий в Египте, сколько замыслами колониальных кругов в отношении Северной Африки. Правительство Ги Молле рассчитывало, нанеся поражение Египту, который оказывал алжирскому народу помощь в борьбе против колонизаторов, ослабить национально-освободительное движение во всей Африке и покончить с войной в Алжире. Министр иностранных дел Пино заявил английскому премьер-министру Идену: «Если позволят Египту захватить канал, то алжирские националисты обретут уверенность» *.

В ночь с 29 на 30 октября 1956 г. израильская армия вторглась на египетскую территорию, а англо-французская авиация бомбардировала Каир и другие египетские города. 5 ноября началась высадка французских и английских войск в Порт-Саиде.

Но едва начавшись, франко-англо-израильская агрессия захлебнулась буквально на другой день. Это произошло благодаря решительному вмешательству Советского Союза, в послании которого правительствам США, Англии, Франции и Израиля от 5 ноября 1956 г. содержалось требование прекратить военные действия. Вечером 6 ноября объявила о соответствующем решении Англия, а 7 ноября такое же заявление сделало французское правительство.

Так кончился бесславный «блицкриг» в Египте, в результате которого был значительно подорван престиж Франции в странах Арабского Востока и Африки.

_____

* A. Crosser. La IV Republique et sa politique. Paris, p. 270.

[398]

Суэцкая авантюра вызвала затруднения во французской экономике: значительно уменьшились поставки нефти и других видов сырья для промышленности, из-за недостатка бензина сократилось автомобильное движение, приходилось тратить валюту на закупку американской нефти. Но политические последствия этой авантюры были еще более глубокими. Поражение французского империализма в Египте усилило национально-освободительное движение в Африке, укрепило уверенность алжирских патриотов в конечной победе. Одновременно усилили свою агрессивность алжирские «ультра», находившие действенную поддержку у резидента в Алжире социалиста Лакоста. В январе 1957 г. он передал полицейскую власть в Алжире генералу Массю, командовавшему парашютными войсками суэцкой экспедиции, тесно связанному с «ультра».

Фашистские организации как в Алжире, так и во Франции составляли планы военного мятежа, но правительство Ги Молле не предпринимало никаких мер против заговорщиков, оно воевало лишь с алжирскими повстанцами. Но, несмотря на наличие в Алжире 500-тысячной французской армии и хвастливые заявления Лакоста, что он закончит войну к концу 1956 г., алжирский народ, руководимый Фронтом национального освобождения, мужественно продолжал борьбу.

Бессмысленная авантюра в Суэце, война в Алжире значительно ослабили финансовое и экономическое положение страны. Цены росли, и правительство прибегало к всевозможным маневрам, чтобы блокировать зарплату и избежать применения закона о подвижной шкале заработной платы. В первые месяцы 1957 г. вновь поднялась забастовочная волна. Особенно крупные стачки происходили в национализированных секторах экономики. В марте, апреле, мае бастовали служащие, персонал коммунальных предприятий и городского транспорта, авиации, железнодорожники; в мае забастовки распространились и на частный сектор, в первую очередь на металлургию. Движение охватило крупные промышленные центры — Париж, Сен-Назер, Гавр, Лилль, департаменты Луара, Мозель. Единодушным требованием бастующих являлось повышение заработной платы. Попытка правительства снизить цены на сельскохозяйственные продукты, чтобы избежать повышения зарплаты, вызвала резкое недовольство крестьян.

Трудящиеся, голосовавшие на выборах 2 января 1956 г. за левые партии в надежде, что «все изменится», разочаровались в социалистическом правительстве, идущем на поводу у реакции. Коммунисты, т. е. 25% избирателей Франции, уже отказались поддерживать его. В то время как коммунисты были наиболее последовательными защитниками демократии и республики, лидеры СФИО игнорировали борьбу против крайней реакции, разжигали

[399]

антикоммунизм и тем самым способствовали планам «ультра», стремившихся изолировать компартию от широких трудящихся масс *.

В глазах прогрессивного общественного мнения правительство Ги Молле сильно дискредитировало себя фактами жестоких репрессий против алжирских патриотов и пыток, применявшихся французской армией и полицией с одобрения Лакоста. Так, в марте 1957 г. стало известно, что алжирский адвокат Буменджель, не выдержав пыток, покончил самоубийством, выбросившись с шестого этажа здания, в котором парашютисты генерала Массю устроили тюрьму. Правительство налагало штрафы на газеты и журналистов, разоблачавших эти факты, преследовало коммунистов и других сторонников мирного разрешения алжирской проблемы, но оставляло в покое «ультра», готовивших антиреспубликанский заговор.

По мере того как кабинет Ги Молле терял свою социальную опору, правые партии усиливали нажим на него. Особую активность проявляли «независимые»; после того как ФКП отказала Ги Молле в поддержке, они почувствовали себя хозяевами положения в Национальном собрании и строили планы создания «нового», т. е. правого, парламентского большинства. Единственным союзником социалистов в парламенте оставалась МРП, руководители которой опасались, и не без основания, что в новом большинстве для них не найдется места; поэтому они предпочитали блок со своим старым партнером по «третьей силе». Но и эта поддержка носила довольно условный характер. Именно из-за противодействия МРП социалистам так и не удалось провести через парламент ни одного законопроекта о расширении светского образования.

_____

* С. Салычев. Идеология и политика Французской социалистической партии. М., 1966, стр. 268, 302, 317.

[400]

Цитируется по изд.: История Франции. (отв. ред. А.З. Манфред). В трех томах. Том 3. М., 1973, с. 388-400.