Но если бы Ветхий Завет был бы только исторической и священной книгой еврейского народа, то о нём знали бы лишь только представители этого народа и профессиональные историки, занимающиеся Древним Востоком. Однако Ветхий Завет стал первой частью христианской Библии и через неё стал достоянием значительной части человечества.
Плюс ещё Иисус Христос почитаемый пророк в исламе, а мусульмане тоже составляют значительную часть населения Земли.
Как же так вышло, что Ветхий Завет попал в христианскую Библию? Причина не только в том, что Христос изначально проповедовал, как еврейский мессия, опираясь на пророчества Ветхого Завета. Причина и в том, что апостол Павел, который, по сути вывел христианство за пределы иудейского мира, написал, что весь закон (Ветхий Завет) полезен:
«Всё Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности» (2Тим. 3:16).
Сказал своё слово об этом и апостол Пётр:
«Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым»(2Пет. 1:21).
Поэтому Ветхий Завет, историческая книга еврейского народа, стал частью христианской Библии.
Хотя тот же Павел показывал переходящую роль Ветхого Завета заявляя, что он не навсегда:
«Закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою» (Гал. 3:24).
Что в более современном переводе выглядит так:
«Закон был к нам приставлен, как суровый воспитатель, до тех пор, пока не пришёл Христос, чтобы мы были оправданы за веру».
Но как же так получилось, что такие несомненно гуманные люди, как Иисус Христос и Павел, после того, как стал апостолом (да и Пётр за исключением приписанной ему расправы над Ананией и Сапфирой и отсечения уха рабу Малху) считали полезной книгу, в которой присутствует столько жестоких текстов?
Для начала сравним два текста из Нового и из Ветхого заветов.
Вот как вёл себя Христос по отношению к детям:
«Приносили к Нему детей, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же не допускали приносящих. Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него. И, обняв их, возложил руки на них и благословил их» (Мк. 10:13-16).
А теперь вспомните приводимые выше примеры из Ветхого Завета, где сплошь и рядом приветствуется истребление детей побеждённых народов, причём массовое. Где пророк Елисей напускает на детей медведиц, которые разрывают их. Где псалмопевец пафосно заявляет:«Блажен, кто возьмёт и разобьёт младенцев твоих о камень!» (Пс. 136:8, 9).
Чувствуете насколько разительно отличается гуманизм Нового Завета от жестокости Ветхого! Поэтому встаёт вопрос, как могли Иисус и его апостолы считать Ветхий Завет полезным? Тем более, что Иисус его фактически отменил, что было закреплено и упрочено Павлом.
Мне кажется всё дело в том, что Христос и апостолы пользовались другой редакцией этой книги, где не было всех этих ужасающих жестокостей. Кроме того, у них не было полной версии, точнее того что мы сейчас считаем полной версией.
В доказательство можно привести то, что большинство мест, где Новый Завет цитирует Ветхий — не совпадают. Причём иногда различия довольно значительны. Это — о другой редакции. А иногда различаются столь сильно, что видно — человек цитирует по памяти. Это к тому, что у новозаветных авторов были под рукой не все книги Ветхого Завета.
Например, апостол Павел говорит:
«В один день погибло их двадцать три тысячи» (1Кор. 10:8).
В то время, как в Ветхом Завете об этом событии сказано:
«Умерших же от поражения было двадцать четыре тысячи» (Чис. 25:9).
Несовпадение цифр не спишешь на особенности перевода. Очень вероятно, что Павел, диктуя свой текст или оговорился, или диктовал по памяти, но возможно у него была другая редакция Ветхого Завета.
Я, когда читал Библию подряд при каждой цитате в Новом Завете Ветхого — находил оригинал и сравнивал. Благо на полях (точнее посредине между столбиками текста) моего издания были ссылки на соответствующие места. Я никуда не спешил, останавливал чтение Нового Завета, находил соответствующее место в Ветхом и всё сличал досконально. Только в нескольких немногих случаях цитаты совпадали.
Разумеется, я знаком с мнением, что несовпадение цитат произошло из-за разных переводов. Приведу отрывок из одного комментария:
«В русских переводах Библии, в частности в самом популярном синодальном переводе – книги Ветхого завета переведены с масоретского текста. В то время как цитаты Ветхого завета у Иисуса и Апостолов – процитированы по Септуагинте (добавлю, что и Септуагинта имеет разные редакции — С.А.). Это два разных перевода, один еврейский, подкорректированный в 1 веке нашей эры, второй греческий, который читали Иисус и Апостолы».
Но такое объяснение не всегда, на мой взгляд, применимо, когда это касается цитат довольно сильно отличающихся по смыслу.
Такое объяснение можно назвать техническим. Да — возможно, что-то в этом есть и какую-то часть несовпадений цитат этим объяснить можно. Может даже и большую часть несовпадений. Но кроме технического момента — есть ещё и нравственный. И моё объяснение несовпадений цитат тем, что у Христа и апостолов была другая редакция, разрешает не только технический, но и нравственный аспект.
Выше, где я цитировал жестокости Ветхого Завета, процитирована ничтожная их часть. Мне кажется, в силу моего разумения Нового Завета, что Христос и апостолы, не имели дела с этим текстом в том виде в котором мы его знаем сейчас. По крайней мере у них был не весь текст. И доказательства этому — их цитаты. Если бы церковь, когда составляла свои каноны, в силу данных причин, объявила бы Ветхий Завет, просто «полезной и назидательной» книгой, как неканонические книги Священного Писания, а Новый Завет боговдохновенной книгой, это лучше, на мой взгляд, бы соответствовало настроению Нового Завета.
Понятно, что сейчас подобное было бы ересью и группа, которая бы такое сделала создала бы раскол. Но, несмотря на то, что церковь консервативная структура — она тоже постепенно меняется, подчиняясь духу времени. Возможно через несколько веков — так и будет. И тогда богословам не придётся уходить от ответов на неприятные вопросы.