Швед В.Н. Голубые мечты литовских политиков.

О новых претензиях Вильнюса и о «советской агрессии» 1991 года

Вернуться к теме литовских претензий и январских событий 1991 г. у вильнюсской телебашни заставили два обстоятельства: недавний визит в Россию министра иностранных дел Литовской Республики Аудронюса Ажубалиса и неожиданная находка в личном архиве любопытного документа, проливающего дополнительный свет на истинных виновников январских событий. Однако всё по порядку.

Визит А. Ажубалиса (на фото) в Москву состоялся 1-3 февраля этого года. Подводя итоги своего визита, литовский министр иностранных дел 3 февраля на пресс-конференции в Москве с удовлетворением констатировал, что Литва и Россия «подходят к одинаковой оценке прошлого». Это заявление Ажубалиса вызвало обоснованное недоумение. Известно, что Россия не признает факта оккупации в 1940 г. Советским Союзом стран Балтии. Литовская Республика в вопросе так называемой «советской оккупации» также пока ни на йоту не изменила своей позиции.

Это подтвердил и Ажубалис в ходе пресс-конференции, заявив, что отрицание факта «советской оккупации Литвы» бессмысленно, так как «она всегда признавалась и признаётся всем мировым сообществом». Помимо этого литовский министр подчеркнул, что факт «советской оккупации» подтвержден законом Литовской Республики и результатами референдума. То есть тема оккупации не может быть подвергнута сомнению, так как защищена законом.

Примечание. Имеется в виду закон «О возмещении ущерба от оккупации СССР», принятый Сеймом Литвы в июне 2000 г. иреферендум, проведенный в июне 1994 г., в ходе которого 70% граждан Литвы высказались в поддержку требования к России о возмещении ущерба от советской оккупации.

Однако, несмотря на существующие разногласия в оценке совместного прошлого, литовский министр оптимистично заявил, что Литва и Россия находятся на пути к его одинаковой оценке. В подтверждение Ажубалис сослался на Договор об основах межгосударственных отношений между РСФСР и Литовской Республикой, подписанный Б. Ельциным 29 июля 1991 г. В этом Договоре договаривающиеся стороны признали друг друга полноправными субъектами международного права и суверенными государствами с момента провозглашения независимости.

На пресс-конференции Ажубалис особо акцентировал тот факт, что глава российского МИДа Сергей Лавров согласился, что Литва и Россия в этом году отпразднуют 20-летнюю годовщину подписания Договора от 29 июля 1991 г. Видимо, это согласие литовский министр посчитал за признание Россией некоторых спорных положений вышеупомянутого договора. Напомним, что в нем ельцинская Россия признала факт аннексии Литвы Советским Союзом в 1940 г., а независимость Литовской Республики с 11 марта 1991 г.

Однако следует иметь в виду, что в июле 1991 г. ни России, ни Литва не были полноправными субъектами международного права. Одностороннее провозглашение такого права ещё не означало факта его признания международным сообществом. Достаточно напомнить в этой связи проблемы признания суверенности Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии. Поэтому распространять действие Договора от 29 июля 1991 г. на период, когда Россия и Литва ещё не были полноправными субъектами международного права, не корректно.

Этот спорный аспект хорошо осознавали российские политики в 1991 г. Не случайно Верховный Совет Российской Федерации ратифицировал вышеупомянутый российско-литовский договор только 17 января 1992 г., а в силу он вступил 4 мая 1992 г. Однако Ажубалис попытался представить дело так, как, если бы вышеупомянутый Договор вступил в силу сразу же после его подписания Ельциным. Видимо такую позицию Ажубалиса определило его многолетнее отношение к вопросу так называемой «советской оккупации Литвы».

Известно, что депутат А. Ажубалис с момента избрания в литовский Сейм в 1996 г. отличался крайне воинственным отношением к России. Не случайно в российских СМИ его нередко называли «русофобом». Напомним, что, будучи заместителем председателя по Комитета по международным делам Сейма, Ажубалис в ответ на «агрессию» России против Грузии предлагал ввести блокаду Калининградской области. Он также был категорически против безвизового режима с этой российской областью. Ажубалис выступал против строительства Россией по дну Балтийского моря газопровода «Северный поток». Даже российские инвестиции в экономику Литвы он считает угрозой национальной безопасности.

Литовский министр всегда являлся ярым сторонником требований к России по поводу возмещения ущерба от советской оккупации. Именно он в январе 2007 г. стал автором новой претензии к России. Тогда Ажубалис внес на обсуждение Сейма проект резолюции, в которой предлагалось «официально обратиться в Правительство РФ по вопросу выплаты компенсаций пострадавшим и семьям погибших во время советской агрессии 11-13 января 1991 года».

Предложение предъявить претензии к России за январские события Ажубалис впервые аргументировал ссылкой на Договор от 29 июля 1991 г., в котором Литва признавалась независимым государством с 11 марта 1990 г. Отсюда якобы следует, что «вооруженные силы СССР 11-13 января 1991 года совершили акт агрессии против независимого Литовского государства и его жителей».

При представлении резолюции в Сейме Ажубалис указывал на то, что вносимый им документ должен помочь начать (?!) диалог с Россией. Его логика была проста. Если Россия не хочет начинать разговор о компенсации ущерба за весь период советской оккупации, то следует начать с более легкой для Кремля темы – с возмещения ущерба за события 13 января. А далее можно будет перейти и к требованию оплатить «весь ущерб». Буквально Ажубалис тогда заявил: «Это попытка начать переговоры с Россией, пока не начаты переговоры об оплате всего ущерба от оккупации».

В 2007 г. предложение Ажубалиса депутаты литовского Сейма не поддержали. Их позицию выразил тогдашний председатель Комитета по международным делам социал-демократ Юстинас Каросас. Он сказал, новой претензией «мы унизим ту часть России, которая чистосердечно помогла нам на пути к свободе». Однако в январе 2010 г. депутаты Сейма, избранного в 2008 г., поддержали предложение Ажубалиса и без поправок приняли резолюцию, которой обязали правительство Литвы официально обратиться к России, как к правопреемнице СССР, с требованием выплатить компенсации семьям погибших и получивших ранения во время январских событий 1991 года в Вильнюсе.

Следует заметить, что, став министром иностранных дел, Ажубалис во время февральского визита в Москву вел себя крайне сдержанно. Литовские консерваторы даже обвинили его в том, что он не поставил перед российским министром иностранных дел С. Лавровым вопрос о выплате «долга (!?) за советскую оккупацию». Особую критику среди консерваторов вызвало заявление Ажубалиса о том, что «разговоры о компенсации Литве Россией ущерба от советской оккупации звучат смешно и нереально». Это было расценено как отход от принципиальной позиции литовской стороны.

Между тем, А. Ажубалис в Москве вёл себя в соответствии со своими ранее провозглашенными принципами. И это вполне логичная позиция. Она заключается в следующем. Не следует требовать от России того, чего она пока не признаёт. Вначале, по Ажубалису, следует обеспечить «одинаковую оценку совместного прошлого», ну, а потом «шаг за шагом» подвести Россия к необходимости диалога о выплате компенсаций в полном объеме. Кстати, так действовали поляки, навязывая России свою оценку катынского преступления. И преуспели в этом. Польский пример оказался заразительным.

Не случайно Ажубалис озвучил весьма привлекательное для российского МИДа предложение. Пусть оценочные выводы о совместном прошлом сделает российско-литовская комиссия историков, которая работает уже шестой год. Надо полагать, что глава российского МИДа Лавров поддержал это предложение.

Следует ещё раз напомнить, что российские историки, входящие в российско-литовскую комиссию, уже с первых дней совместной работы согласились с мнением литовской стороны о том, что Литва в 1940 г. была оккупирована Советским Союзом. Тем самым они проигнорировали официальную позицию МИД РФ и многочисленные архивные документы, свидетельствующие о том, что процесс вхождения Литвы в СССР в 1940 нельзя трактовать как оккупацию. В итоге первый том совместного сборника документов «СССР и Литва в годы Второй мировой войны (март 1939 – август 1940 гг.)», изданный в 2006 г. трактует события 1940 г. как советскую оккупацию Литвы. Тогдашний министр иностранных дел Литвы Антанас Валионис оценил данный сборник, как «литовскую версию оценки событий предвоенного периода». Однако российский МИД эту спорную ситуацию предпочёл спустить на «тормозах».

В настоящее время к изданию готовится второй том вышеназванного сборника. Об этом Ажубалис заявил на пресс-конференции 3 февраля 2011 г. Не вызывает сомнений, что, если литовский министр ждёт выхода в свет этой книги, то она, вероятно, также подтверждает литовскую версию оценки событий предвоенного периода. В современной Литве книга с иной интерпретацией предвоенных событий не может быть издана, так как её составители и издатели немедленно будут к привлечены к уголовной ответственности. Свидетельством этому является уголовное дело, возбужденное против председателя Социалистического народного фронта Альгирдаса Палецкиса, посмевшего выразить сомнение в официальной версии трагических событий 1991 г.

В качестве иллюстрации поведения литовских историков сошлемся на Альгимантаса Касперавичюса (AlgimantasKasperavičius), приглашенного Л. Млечиным для участия в телепередаче «Суд времени», вышедшей в эфир 17-18 января 2011 г. Бедный литовский историк, дабы обосновать версию о советской оккупации Литвы, утверждал невероятные вещи. Якобы ещё в 1939-1940 гг. тогдашний литовский диктатор Антанас Сметона был уверен в том, что Гитлера ждёт поражение, если он нападёт на СССР. В этой связи он проводил политику нейтралитета. А в период немецкой оккупации большинство населения в Литве якобы не верило (!?) в победу немцев и было уверена, что оккупация продлится недолго. Поэтому. Учитывая вышеизложенную позицию Литвы, её включение в состав СССР в 1940 г. было необоснованным и незаконным.

Абсурдность этих утверждений более чем очевидна. Достаточно сказать, что прогерманские позиции Сметоны общеизвестны. Однако участники телешоу серьезно внимали этой нелепице, так как понимали, что А. Каперавичюс просто не имеет права говорить иначе. Вышеприведенные примеры свидетельствуют, что какую-либо серьезную научную дискуссию о совместном прошлом литовские историки вести не могут. Но российский МИД эта ситуация не беспокоит. Он по-прежнему уповает, что российские и литовские историки сумеют придти к «общему знаменателю». Только чью позицию этот знаменатель будет выражать?

В итоге создается впечатление, что повторяется сценарий так называемого «Катынского дела». Напомним, что в сентябре 2004 г. после завершения уголовного дела № 159 стало ясно, что российские военные прокуроры не справились с поставленной задачей. Они не сумели доказать виновность сталинского руководства за гибель в 1940 г. 21857 пленных и арестованных польских граждан. Российское следствие достоверно установила гибель всего лишь 1803 поляков.

Пытаясь нейтрализовать результаты 14-летнего расследования «Катынского дела» Главной военной прокуратурой РФ, польская сторона сосредоточила свои усилия на российских историках, правозащитниках и российских СМИ. Это дало результаты. В России общепринятой стала версия о вине довоенного советского руководства за гибель почти 22 тысяч польских граждан. В итоге эта версия в 2010 г. была озвучена руководством России.

Литовцы решили последовать примеру поляков. Не случайно А. Ажубалис в ходе московского визита встретился с представителями правозащитного общества «Мемориал» и с председателем Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте РФ Михаилом Федотовым. Не вызывает сомнений, что тем самым закладываются основы будущего формирования российского общественного мнения в отношении проблемы оккупации Литвы.

Напомним, что Литва в Прибалтике является рупором Соединенных Штатов Америки. Версия о «советской оккупации» Прибалтики родилась в Вашингтоне. Эту версию администрация США активно отстаивает сегодня. Если учесть, что российские правозащитные организации и оппозиционеры регулярно согласовывают свои действия с «вашингтонским обкомом», полномочным представителем которого в России является посол СЩА, то вырисовывается долгосрочная международная программа по принуждению России к признанию оккупации Прибалтики.

Примечание. Желающим узнать, как американские власти наставляют российских правозащитников и оппозиционеров, предлагаем ознакомиться со статьей «Свидетельства скандального сайта WikiLeaks: «Вашингтонский обком» оказался райисполкомом», опубликованной в «Комсомольской правде» 19 января 2011 г. (http://kp.ru/daily/25623/790207/).

Помимо вышеизложенного в самой Литве готовятся правовые основания для компенсационно-искового наступления на Россию. 31 января с. г. Министерство юстиции Литвы сообщило, что подготовлены поправки к соответствующему закону, которыми для «пострадавших от советской оккупации» с 1941 по 1991 (!) гг. предусматривается право требовать компенсации независимо от срока давности. Одним словом, Литва готовит правовую, историко-теоретическую и общественно-пропагандистскую базу для выдвижения «законных», опирающихся «на международное право», претензий к России по поводу возмещения ущерба за старую и новуюоккупации.

Достаточно уверенно можно заявить, что вначале будет озвучено «научно-обоснованное» мнение историков о том, что Литва в 1940 и 1991 гг. была оккупирована. Затем к процессу подключится «Мемориал» с требованием признать жертвы советской оккупации в Литве. Далее начнут кампанию российские СМИ. И в итоге российское руководство будет вынуждено признать факт двойной оккупации Литвы. Вот так выглядит «голубая мечта» литовских политиков.

Между тем появляются всё новые и новые свидетельства, подтверждающие абсурдность литовских претензий и, прежде всего, за события 13 января 1991 г. Одно из таких свидетельств я неожиданно обнаружил в своём архиве. Удивительно, но его в декабре 1991 г. не заметили и литовские прокуроры, проводившие обыск в моей вильнюсской квартире. Тогда была изъята значительная часть личного архива.

Обнаруженный документ заслуживает публичной огласки, так как наносит очередной удар по официальной версии январских событий в Вильнюсе. Называется он «Информация о конфликтных ситуациях, связанных с действиями работников Департамента по охране края». Подготовлен он был по указанию Витаутаса Ландсбергиса, тогдашнего Председателя Верховного Совета Литвы Министерством внутренних дел Литовской Республики между 10 и 31 мая 1991 г.

К этому времени отношения между В. Ландсбергисом, претендовавшим после января 1991 г на роль «Спасителя нации» и А. Буткявичюсом (в январе 1991 г. генеральный директор Департамента по охране края, а в мае - министр обороны Литвы), публично представлявшим себя главным организатором обороны республики от советской агрессии в январе 1991 г. серьёзно обострились.

В этой связи Ландсбергису понадобились материалы, компрометирующие ДОК и его главу. МВД Литвы без труда сделало информационный обзор нарушений и преступлений, совершенных сотрудниками ДОКа за январь - первую половину мая 1991 г. Документ был передан мне сотрудником КГБ Лит. ССР. Одним из тех, кто остался верен присяге и продолжал вести агентурную работу, докладывая ситуацию в КГБ СССР. Документ он лично перевел на русский язык и отпечатал, как он выразился, «одним пальцем». Печатать его в установленном порядке значило раскрыть информатора в МВД Литвы. Поэтому перевод и качество печатания документа оставляют желать лучшего. Однако эти недочеты сущие пустяки по сравнению с тем фактажом, который документ содержит.

Полагать, что это «продукт», изготовленный в «недрах» КГБ, нет оснований. Главным аргументом, свидетельствующим о подлинности этого документа, является его содержание. В нем на 10 страницах изложено множество конкретных фактов правонарушений, совершенные «доковцами». В каждом случае указана дата совершения правонарушения, места, фамилии нарушителей и лиц, ставших жертвами, с указанием их места жительства, а в ряде случаев и года рождения. Документ бессмысленно было фальсифицировать, так как подлинность изложенных в информации фактов легко проверялась в районных отделах внутренних дел Литвы.

Особый интерес в «Информации…» представляют факты незаконного захвата оружия сотрудниками ДОКа на территории Литвы в январе 1991 г. Вот что пишется по данному поводу. «10 января 1991 г. вечером уполномоченный Департамента по охране края (ДОК) по Вилкавишскому району Юргис Кюнас, нарушая установленный порядок, и при участии ответственного за оружие школьного учителя Ромутиса Будрикиса забрал 26 винтовок малого калибра из Вилкавишской районной средней школы им. С. Нерис. В тот самый вечер Кюнас забрал 15 ружей малого калибра из второй средней школы при участии директора В. Унгурайтене. О присвоении ружей в МВД не сообщил. Ю. Кюнас объяснил, что указанные ружья он доставил 13 января ДОКу в Вильнюс по указанию его сотрудника В. Чеснулявичюса…

Инспектор Кретингского отдела ДОКа Э. Мустейкис 12 января 1991 г. прибыл во вторую среднюю школу Кретинги и по согласованию с директором этой школы забрал 2 малокалиберные винтовки, принадлежавшие фабрике «Лайсве».

11 января 1991 г. примерно в 15.30 час. В Юрбаркский спортклуб радиотехники прибыл работник ДОКа В. Окуновас и два сопровождающие его лица, которые потребовали от начальника этого спортивного клуба В. Крищюнаса отдать оружие и патроны, которые хранятся у них. Это они мотивировали тем, что выполняют указания генерального директора А. Буткявичюса. Одновременно они предупредили, что, если оружие и патроны не будут отданы, они применят силу. После этого ответственный за охрану оружия и его учет В. Крищюнас отдал им 69 малокалиберных винтовок и 9750 патронов».

Помимо этого в информации приводятся факты прямого хищения оружия сотрудниками ДОКа. Так, 13 января 1991 г. сотрудники Мажейкского отдела ДОКа похитили из помещения Вейкняйской сельскохозяйственной школы 3 пневматические винтовки, пневматический пистолет, 120 патронов для малокалиберной винтовки и 800 пуль для пневматической винтовки. 14 января 1991 г. из Юрбаркского Общества охотников и рыболовов «доковцы» незаконно «изъяли» 5 охотничьих нарезных винтовок. 15 января они фактически ограбили музей «Аушра» в г. Шауляе. Там «доковцы» «изъяли» пулемет Дегтярева, автомат ППШ, винтовку системы Мосина и пулеметный диск. Это только зафиксированные МВД факты. Полный текст информации размещен на (http://www.rummuseum.ru/portal/node/323).

Не вызывает сомнений, что часть изъятого оружия боевики Буткявичюса использовали в ночь с 12 на 13 января 1991 г. у телебашни. Не случайно в актах литовской судебно-медицинской экспертизы у январских жертва были отмечены ранения от малокалиберных пуль, а также от пули, выпущенной из винтовки Мосина.

Обратим внимание на то, что в информации МВД упоминается фамилия Виргиниюса Чеснулявичюса, начальника службы иммунитета ДОКа, которому передавалось изъятое в районах оружие. Это крайне веское свидетельство причастности Чеснулявичюса к гибели литовских граждан у телебашни в ночь на 13 января 1991 г.

Напомним, что Витаутас Петкявичюс, литовский писатель и политический деятель, с 1993 по 1998 год возглавлявший Комитет по национальной безопасности литовского Сейма, в интервью «Обзору» (от 14. 10. 2002 г.), заявил, что именно Чеснулявичюс руководил 18-тью так называемыми литовскими «пограничниками», стрелявшими в ночь на 13 января в людей, собравшихся вокруг телебашни. После ночной акции Чеснулявичюс, угрожая пистолетом, поставил к стенке этих «пограничников» и заявил, что «если они хоть одним словом заикнутся, что были на телебашне, — с ними будет покончено!»

В этой связи ясно, что заявления Буткявичюса о том, что «защитники» литовской независимости не имели оружия и не могли использовать его в районе телебашни, являются ложью. Эти заявления также опровергаются и другими документами. Согласно документам, изъятым 8 октября 1991 г. литовским прокурором в служебном кабинете В. Варенникова, в январе 1991 г. в литовских военизированных формированиях насчитывалось до 10 тысяч боевиков и до 15 тысяч единиц стрелкового оружия.

Вот что писал 18.02.1991 г. председатель КГБ СССР В. Крючков Генеральному прокурору СССР Н. Трубину. «В дни, предшествовавшие 13 января… в помещении Департамента охраны края в Вильнюсе обнаружены 26 единиц огнестрельного оружия и 40 ящиков боеприпасов, а в одной из комнат телерадиокомитета найдены два комплекта переносного зенитно-ракетного комплекса "Стрела-1».

10 марта 1991 г. В. Ландсбергис в интервью «Союзу» заявил: «Время разбирать баррикады еще не пришло. Возможно, следовало бы их еще укрепить, да и к имеющимся у защитников Верховного Совета «стингерам» неплохо бы прибавить еще».

Вышеизложенное свидетельствует о том, что в 1991 году Департамент охраны края Литвы по указанию Ландсбергиса и генерального директора ДОКа Буткявичюса усиленно вооружался. Тиражируемые откровения Буткявичюса о том, что он главной задачей считал организацию безоружногообщественного сопротивления «советской агрессии» не более чем слова. Кстати, 198 методов «ненасильственного сопротивления», предлагаемые Джином Шарпом, главой бостонского (США) института Альберта Эйнштейна, на которого постоянно ссылается Буткявичюс, не исключают проведение провокаций, дискредитирующих официальные власти.

Сам Буткявичюс признал, что в январе 1991 г. было запланировано ряд таких провокаций. Так, давая свидетельские показания в ходе уголовного процесса, рассматривавшего дела литовских коммунистов Бурокявичюса, Ермалавичюса, Куолялиса и др., глава ДОКа заявил, что здание Комитета радио и телевидения, Дом печати и телебашня в случае попытки захвата их советскими десантниками должны были превратиться в огромные пожарища. Буткявичюс пояснил суду, что «Дом печати должен был гореть, планировалось организовать пожар, заснять его и показать за рубежом…». (Уголовное дело, т 282, с. 232. Цит. по книге Ю. Куолялиса «Pro kalejimo grotas». Vinius. «Politika», 2010. С.14).

Через два года, 14 августа 2001 г. во время телепередачи на ОРТ «Последние годы империи», Буткявичюс добавил, что и здание литовского Верховного Совета также было подготовлено к поджогу. Очевидцы отмечали огромное количества бутылок и канистр с бензином и другими горячими смесями, находившихся во всех зданиях, которые были намечены советскими военными для взятия под охрану. В итоге выяснилось, что поджоги этих объектов не состоялись по следующим причинам. Так называемые «защитники» Дома печати, усердно поливая десантников водой из пожарных брандспойтов, залили помещения так, что о поджоге не стоило и думать. Телебашня же была заполнена инертным газом, в котором, как известно, возгорание не происходит.

По замыслу Ландсбергиса и Буткявичюса, пожары на этих объектах должны были стать свидетельствами варварских злодеяний Советской Армии. При этом не исключалось весьма значительное количество человеческих жертв. Это подтвердила в своем интервью газете «Республика» (от 19 января 2002 г.) бывший премьер Литвы Казимира Прунскене. Она сообщила, что в случае поджога боевиками Буткявичюса здания ВС некоторых «руководителей ВС во имя блага нации должны были вынести в безопасное место сильные спортсмены». Но, «согласно сценарию Прунскене с Бразаускасом и ещё один, другой (видимо, депутаты левой ориентации. – В. Ш.) должны были быть застрелены, дабы не выбрались из горящего здания».

Не вызывает сомнений, что из горящего здания ВС, в котором в январе 1991 г. были перекрыты многие выходы и переходы, вряд ли смогло бы эвакуироваться большинство находившихся там депутатов, в том числе и ландсбергистской ориентации. В итоге руины ВС стали бы огромной братской могилой, куда впоследствии водили бы зарубежные делегации. Присутствовавшие при этом Ландсбергис и Буткявичюс проливали бы «крокодильи слезы». Удивительно, но многие депутаты ВС, жизнью которых готовы были пожертвовать эти авантюристы, так и не осмелились дать должной оценки их преступным планам.

Абсолютно ясно, что согласно этим планам жертвы в январе 1991 г. были неизбежны в любом случае. Для этого достаточно было в пределах любого важного «объекта» появиться паре БТРов и взводу советских солдат. Провокаторы из Охраны края и Лиги свободы Литвы тут же начали бы реализовывать кровавый сценарий, а все погибшие были бы объявлены жертвами советских военных и коммунистов.

Добавим, что в ноябре 1991 г. главарь каунасского отделения Лиги свободы Литвы (ЛСЛ) на встрече с жителями г. Укмерге заявил, что в январе 1991 г. целью боевиков из ЛСЛ было не только «охранять депутатов-коммунистов, но в случае ухудшения ситуации «уложить» их» («Республика», 16.11. 1991). Вышеизложенные факты убедительно указывают на тех, кто был готов в январе 1991 г. залить Литву кровью ради сомнительной славы «спасителей отечества». Их имена известны литовским прокурорам, но они по-прежнему ищут виновников январских жертв за пределами Литвы и твердят о советской агрессии и оккупации в 1991 г.

В завершение заметим, что попытки литовских политиков представить события 1991 года, как вторую советскую агрессию и оккупацию, с правовых позиций малоперспективны. Однако, если российский МИД и далее будет сохранять олимпийское спокойствие и предоставлять ситуации развиваться «самотёком», то в будущем Россию могут ожидать неприятные сюрпризы.

Напомним российским политикам и дипломатам, что ещё в 1998 г. правительство Литвы приняло постановление «О программе работ по установлению ущерба, причиненного Литве СССР (в 1940-1991 годах) и армией Российской Федерации (в 1991-1993 годах)». И хоть эта программа в настоящее время фактически заморожена, возобновить её не составит труда.

Впервые опубликовано на сайте

http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/golubyje_mechty_litovskih_pol...

Читайте также по этой теме:

Швед В.Н. Информация о подлинных виновниках преступления, совершенного в ночь на 13 января 1991 г. у вильнюсской телебашни. Документ и комментарии. 18.02.2011