75. В.А. Обручеву.
1868 года. Февраля 8 дня. Петровский Завод
Дорогой мой, любезнейший Владимир Александрович.
Скажите, что можно выразить и сказать на таком клочке бумаги, однако ж я решился писать к вам и уведомить, что я на днях получил дорогую для меня посылку (табак) и вашу коротенькую записку. Главное, мне дорога ваша память, ваше внимание, ваши теплые чувства. Вы знаете, что я болен и не выхожу из комнаты с октября месяца, болезнь моя еще не прекратилась, рана не заживает, чем увеличивает мое болезненное состояние, но я повторяю слова одного человека, которые выражают настоящую истину и всю сущую правду моего положения и обстоятельств: при получении вашей посылки и записки мне принесли в одно и то же время лекарство из аптеки, я лекарства не принял, а стал читать вашу записку, закурил Лаферма — и выздоровел. Так, истинно,— выздоровел душевно и мне в тот день было легче. Знаете ли, я очень рад, что вам нет времени ни говорить с кем-либо, ни писать, лишь бы все это было (не) со вредом вашему здоровью. Стало быть есть занятие, есть в вас нужда. Желал бы к вам больше писать, но одно скажу без украшений и прибавлений, что сидя дома, в одиночестве, часто думая про себя, благословляю тот случай, который мне помог в моей жизни и в моем сердце заменить вами потерю моих преждебывших товарищей, которых смерть унесла и которых я любил и // С 236 высоко уважал; я в вас встретил их, я их узнал, опять их вижу и слышу, говоря с вами хотя бы заочно.
Вы подозрительны, Владимир Александрович! Я это знаю, вы сами подали мне повод так о вас думать, но я прошу одного — со мною говоря, оставить эту болезнь, не сомневаться в моих словах и чувствах.
Все у нас по-старому, все одно и то же. Получил недавно от Саши 1) письмо из Албазина, мучится, бедный, на морозе. Ничего, что он трудится, по все же мне его жаль, а главное, что не могу быть ему существенно полезным, кроме моих сухих и скучных советов.
Прощайте, мой Владимир Александрович! Благодарю вас за все (...) — будьте здоровы.
Ваш навсегда Ив. Горбачевский
1) Саша Луцкин. Имеются в виду Александр Луцкин, сын заводского фельдшера Никиты Луцкина, в судьбе которых Горбачевский принимал большое участие. По завещанию Горбачевского им после его смерти перешло все его имущество. По словам Прыжова, «все дети Никиты Луцкина, исключая старшего сына его Евгения, заводского кузнеца, считались прижитыми его женой от Горбачевского <... > У него „считалось" два сына — Иван, умерший в 1866 г., и Александр — и дочь Александра. Александр — белокурый, его особенно любил Горбачевский, нянчился с ним, таская его на плечах, учил его, между прочим, рисованию, играть на фортепьяно, французскому языку, дал ему прекрасного учителя — Владимира Обручева, и ничто впрок не пошло. Думая сделать его практическим человеком, любящим труд, Горбачевский сначала посылал его в кузницу присматриваться к ремесленному делу, учил его точить на токарном станке. Видя, что дело-то нейдет, решился пустить его по торговой части (...) и все кончилось тем, что „сын его", по обычаю всей заводской сволочи, убегает на прииски. Там сначала он получает хорошее место, женится на девушке из очень хорошего дома, потом пьянствует, сходит с ума (...) Дочь его Александра, или как зовут ее, Александра Никитична (по Луцкину) опять белокурая и тоже очень любимая Горбачевским... » (Прыжов, лл. 147 об. — 148).
Печатается по кн.: И. И. Горбачевский. Записки. Письма. Издание подготовили Б. Е. Сыроечковский, Л. А. Сокольский, И. В. Порох. Издательство Академии Наук СССР. Москва. 1963.