Ощущение своей национальной принадлежности я почувствовал очень рано. Наверно здесь сыграл свою роль цикл кинофильмов первых школьных лет о Суворове, Нахимове, Кутузове, Александре Невском, а откуда я знал Ивана Калиту, Дмитрия Донского, Святослава, других князей Киевской Руси, сейчас вспомнить не могу. Я гордился тем, что я Русский, вместе с тем знал другие народы - американцев, англичан, немцев, французов и их уважал, но немножко жалел за то, что им не довелось родиться русскими, и быть русскими, частью Русского народа. Таковы были мои первые, очень смутные национальные ощущения. Первый раз я почувствовал на себе национальные отличия людей на одном примере. Мальчишками мы безвылазно проводили все свободное время на спортплощадках, играя в разные доступные детям игры. Однажды на площадке появился полноватый, неуклюжий мальчик. Он был не русский, кто по национальности не помню, стоял рядом и в нашу игру не просился. Кто то крикнул ему, «иди к нам играть, что слабо» на что он ответил, что не хочет, а вот никто из нас его не догонит (он не сказал, что перегонит, как сказал бы русский мальчик). Я изумился такой наглости, когда же мы с ним побежали наперегонки он раньше сигнала выскочил вперед (фальстарты мы не фиксировали, шучу) и мешал мне обгонять его, закрывая дорогу спиной, только в конце дистанции мне удалось вырваться вперед. Я впервые ощутил пока очень непонятную большую разницу между нами. В дальнейшем были разные другие примеры. В институте на первом курсе, у нас в группе кроме студентов было семь кандидатов в студенты. Конкурс был большой, и после сдачи первой сессии определялась судьба кандидатов (к слову отсев на первой сессии был таким большим, что все кандидаты стали хорошими студентами и закончили ВУЗ). Через пару месяцев после начала учебного года на собрании группы обсуждался незначительный проступок одного студента и одна девочка кандидат в студенты, не русская по национальности, неожиданно предложила в крайне резкой форме отчислить виновника, мы буквально оцепенели, от такого наглого неприкрытого способа устранения конкурентов. Хорошо еще, что на собрании присутствовал наш куратор из преподавателей, который пристыдил нас «что вы делаете, по пустяку готовы сломать жизнь человеку». Мы пристыженные молчали. Этот случай буквально поразил меня той легкостью демонстрации имморализма, с которой некоторые представители человеческой породы готовы шагать в жизни по костям и головам других людей. Молодость этой девочки, по сути ребенка показывала, какую то, врожденную генетическую природу ее имморализма. Сама инициатор предложения выражала лишь досаду, непринятия своего предложения и в дальнейшем, получив «неуд» на экзамене утверждала, что оценка поставлена ей, из за того, что она не русская (именно не русская, не указывая свою национальность; то есть она противопоставляла себя Русскому мiру). Я совсем не представляю себе ситуацию, когда Русский человек, находясь в нерусской среде начал демонстративно противопоставлять себя этой среде, это не наша слабость, это просто не присуще Русскому культурному типу, не в Русском характере. Разнузданная болтовня русофобов о слабости нашего характера, о русском человеке, как вечном рабе просто детский лепет (говорят они так ощущая в нас, что то такое, что им не дано), а диалог «дурак – сам дурак» противен Русскому духу. Зачем я привожу эти примеры? Совсем не из желания показать, что русские хорошие, а все не русские плохие. Просто мы все разные, и «что немцу здорово, то русскому смерть». Отношения между народами надо строить не на «копании» в болячках и бедах других народов, а в выстраивании наших отношений используя сильные стороны и элементы высокой культуры сторон. Вот здесь выпукло проявляется различие жизненных концепций мiра Русского и мира либералов паразитов, которые строят только свое паразитическое благополучие, разнуздывая пороки (я хочу, как закон) народов мира, превращая их в «демократическое» быдло. Заглядывая в примеры, из нашей прежней исторической жизни, я вижу там иные проявления уважительных, братских, добрососедских национальных отношений. Да, Русский мiр и элиты других народов государства были иные, они сильно изменились. Ну да о мерах по их изменению для выстраивания добрососедских отношений и идет разговор! Сейчас они эти элиты заметно изменились уже вместе с большой частью народов, а причина в проникновении либералов паразитов в элиту России и мира, завоевании ими власти и огромного влияния на элиты других народов.
В жизни каждого человека есть моменты, которые в дальнейшем определяют его судьбу. Наша Русская национальная жемчужина поэт Николай Рубцов старше меня на 11 лет и вот и вот на десятилетие позже, чем у Рубцова, в средине шестидесятых, начале семидесятых годов пришло время моих разных прозрений.
В школе я не сомневался, что после ее окончания буду поступать в ВУЗ и учится в институте. Во время учебы в институте я твердо знал, что после окончания меня ждет аспирантура и путь в науку. После завершения учебы в институте состоялась мандатная комиссия по призыву нас студентов выпускников в армию. Для моего поступления в аспирантуру была предварительная договоренность, что мне дадут отсрочку от службы в армии (как и другим на год, всего призывали 20 человек из 60 – ти). На комиссии я неожиданно для себя заявил о желании идти служить (начались внешние, для меня не всегда сразу понятные проявления внутренней скрытой работы духа). Через два года после окончания службы в армии, я неожиданно принял моментальное решение не идти в науку и поступать в аспирантуру, а пошел работать в монтажное наладочное управление и проездил по стране в командировках многие годы. Чувство внутренней неудовлетворенности не покидало, я ощущал, что живу не той жизнью, какой хотела душа. Но какой надо? Я не мог понять круг своих интересов. Почти все, за что я брался, давалось мне достаточно легко и по достижению определенных результатов, я начинал понимать, что этого мало и опять начинал искать, что то непонятное свое, то чего мне категорически не хватало. Выстроив внешний мир, то есть четко для себя определил, что я могу себе позволить, а что не могу, то есть систему моральных установок - опять заскучал. Пришел со временем от смутных ощущений к твердой вере и опять не ощутил всей полноты бытия. Столкнувшись с расовой антропологией, я почувствовал ее ущербность от ее патологического безверия. Понятие крови крайне сложное понятие. То как трактовали его расовые антропологи, меня категорически не устраивало. Функция крови в ее действии на содержание духа представлялась всеобъемлющей. То каков характер взаимодействия при слиянии разных соотношений составляющих частей крови конкретного индивидуума и в национально культурном типе, какова ее природа и причина конкретных наклонностей людей в зависимости от крови? Каковы результаты и каковы временные рамки проявления смешения разных пропорций крови? Ответа на эти вопросы я не нашел настолько они сложны. Как пример приведу Еврейского мыслителя Отто Вайнингера. Вайнингер происходил из семьи потомственных раввинов, то есть национальной элиты. Крупный ни на кого не похожий мыслитель он выступал против мирового, прежде всего финансового еврейства. Но вся его душа была пропитана любовью к своему еврейскому народу. Многие его мысли и начинания остались не оконченными, он умер совсем молодым в 22 года. Откуда у Вайнингера взялась индоевропейская кровь и как она взяла верховенство в его психике загадка, но ее присутствие и преобладание не вызывает сомнения. А ответа на характер влияния крови у меня нет, так, появились, кое какие соображения, не более того. Кровь в организме человека, кроме общеизвестных функций, выполняет очевидно, какие то функции информационные взаимодействия разных органов и исполнительных частей тела, сходные с глобальными функциями всякой жидкости и природной воды в частности. Наверно нервные реакции организма имеют быстрое, моментальное действие, а действие крови долговременный фактор? Это конечно не утверждение, а просто предположение. Вода носитель долговременной информации определенного типа, так считаю я и некоторые представители ученого мира. И только соединив в одно целое национальное чувство, веру и ощущение глубины духа, я начал успокаиваться (успокоился не до конца и очевидно не успокоюсь никогда), но вместе с тем появилось желание выразить все это на бумаге.
Уже в институте я выражал сомнения в правильности гигантомании нашей хозяйственной и научной жизни, за что в лучшем случае получал советы держать язык за зубами и не умничать. Приобретя сначала пусть небольшой жизненный опыт, я начал замечать сползание нашей действительности к катастрофе. Попытки обсудить, с кем либо, эту ситуацию, вызывали крайне негативную реакцию, что де у меня одна «чернуха» в голове и мне пора обратиться за помощью к психиатру, что пора мне прекратить «самокопание» и вообще надо больше гулять, развлекаться, а не сидеть за «умными» книгами. Советам я не внимал, хотя на душе после таких увещеваний временами было горько и гадко. Интуитивно я чувствовал, что общество приняло, какие то неверные ошибочные ориентиры, и мы скатываемся в пропасть. Как человек технический, я видел безумие уничтожения рек плотинами ГЭС. Меня поражало безумие строительства, в центре овощеводства и плодоводства Кубани в городе Белореченске, огромного химкомбината. Безумие уничтожения земель огородничества и садоводства со строительством Кубанского водогноилища, других водогноилищь. Безумие миллиона тонн кубанского риса. Безумие проложенных под улицами городов кабелей, труб (попытка на занятиях в институте подискутировать с преподавателями о системе городских сетей дорого обошлась мне и моим родителям, преподавателям института). Безумие бараков (многоэтажек) и сетей к ним, безумие американской водяной системы канализации, отравляющей нашу природу. Безумие уничтожения больших и малых рек и.т.д. Безумное расточительство энергии нашего национально культурного типа просто бросалось в глаза. Обсудить подобные вопросы и посоветоваться было не с кем. Надо мной прямо смеялись, говоря «ну, что ты можешь один, тебя просто сломают». Я же отвечал, что пока не сломали, что надо еще меня попробовать сломать и ломать придется потом моих детей, внуков и еще всех тех, кого не сломали, их детей, внуков. А там, кто окажется сильней и кто сломается первым покажет время! Однако я чувствовал, выход из этого состояния определенно есть. Какой он именно, конечно совершенно не представлял. Представлялось, грезилось, что то такое смутное, неопределенное.
Потянулись годы раздумий и поисков. Разбудили мысль гремевшие тогда произведения «шестидесятников» «Один день Ивана Денисовича» Солженицына и «Не хлебом единым» автора не помню. Но эти произведения оставляли, какую то неопределенность, недосказанность. Да и герои произведений не очень нравились один из уголовной среды, другой изобретатель больше похожий на обычного сутягу, а не борца за справедливость, по мысли автора. Да к тому же умыкнувший жену своего благодетеля, директора завода. Но позже последовали для меня эпохальные «Письма из Русского музея» Владимира Солоухина и сразу пришло твердое убеждение, что я на верной дороге и это мое. Солоухин, не Солженицын разбудил преследуемую, замордованную запретами и преследованиями Русскую мысль, именно после публикаций его книг в нашем обществе пропал страх и появилась надежда, что мы разорвем сковывающие нас незримые цепи социализма, коммунизма.
Наша культура сейчас обильно насыщена либеральными предшественниками модернизма. Никто не вспоминает нашу звезду первой величины балерину Галину Уланову (она провела долгие последние годы жизни безвестно), зато балерина Плисецкая чей «народный» вульгарный стиль танца вызывал и вызывает неприятие многих, она «звезда» затмившая всех. Наш великий Русский композитор Георгий Свиридов (название этой главы перекликается с названием давно не издаваемой великой книги Свиридова «Музыка, как судьба») давно и прочно забыт, а точнее замолчан либералами, он же не из «насих». Славословят Шостаковича и Шнитке, Свиридов же либералами забыт и замолчан. Сравнение творчества ставит Свиридова, как композитора, безусловно, выше Шостаковича и Шнитке. И еще везде при упоминании о Шостаковиче показывают фотографию, где он пишет Героическую симфонию в блокадном Ленинграде. Здесь я легко представляю Свиридова на работах по рытью противотанковых рвов, подготовке обороны Ленинграда и совсем не могу представить там Шостаковича и Шнитке (как не могу представить Свиридова героем анекдота «правда ли, что Шостакович выиграл по лотерее Волгу»). Зато ярко вспоминается один из первых случаев массового Русского Сопротивления начала 90 – х годов 20века. Это когда в Саратове общественность поднялась и выгнала компанию из трех «продвинутых творческих личностей» Растроповича, Виктюка и Шнитке приехавших ставить свой либеральный, «сексуальный», извращенческий (это их «фишка») опус. Низкий поклон за это несгибаемому Русскому духу. Ростки национальной мысли, хоть и гонимые, но прорастали везде. Венцом их стали произведения Митрополита Санкт Петербуржского и Ладожского Иоанна (Снычева). Вместе с ними, даже раньше состоялась знаменательная встреча с Русской мыслью 19 – 20 веков, прежде всего произведениями К.Н.Леонтьева, Н.Я.Данилевского. Читая Леонтьева, было желание плакать и смеяться настолько многие наши взгляды совпадали. Оказалось, что так думал и жил не только я, а так думали и жили задолго до меня Русские люди в нашем Русском мiре и психиатр мне совсем не нужен. Дальнейшее знакомство с творчеством Данилевского, Ильина, Тютчева (публицистика) и других авторов все больше погружало меня в глубинный мир Русской мысли. Как много оказалось совершенно забытых больших Русских имен. Вспомним хотя бы мыслителя Григория Сковороду, примыкавшего к славянофилам Гилярова – Платонова, экономистов Шарапова, Кондратьева, авиаконструктора Сикорского, изобретателя телевидения Зворыкина и так далее. И тут я не совсем согласен с Пушкиным, что мы ленивы и нелюбопытны. Русской мысли по своему характеру хватает того, чтобы разобраться в явлении и дать решение задачи или толчок к нему. Сколько обвинений звучало в наш русский адрес о нашей непрактичности. Дескать, вот идея была, а внедрить ее не смогли (не смогли получить выгоду). Нам хватает самоутверждения. Мы забываем о том, что Русское начало заставляет нас жить духом, а потом думать о теле.
Снова и снова я убеждался, что Русскую мысль невозможно спрятать от народного духа и как только появлялся очередной дотоле спрятанный Русский мыслитель, сразу начинали опадать и пропадать прежде искусственно «дутые» пророки. Яркий пример Солженицын, уж как превозносили его «самоиздатели», как поднимали волну о его «триумфальном» возвращении на Родину. Но как только вернувшийся «пророк» выдал опус «Как нам обустроить Россию» занавес пал и перед нами оказался «голый король». Статья набор лозунгов, призывов с опорой на «земство», которое особенно после 1905года сыграло роковую роль в судьбе России и в целом совершенно пустая вещь. Из литературных произведений Солженицына хорошее, добротное произведение «Матренин двор» все остальное однообразно и серо, недоброкачественный сборник, неизвестно где собранных сведений «Архипелаг ГУЛАГ» и не публицистика и не литература. А уж о пасквиле «Бодался теленок с дубом» говорить не хочется. Читаешь «Теленка» и создается ощущение, что пишет либо человек страдающий манией преследования, либо человек в своем воображении взлетевший в «небеса», либо то и другое вместе взятые. А его отзывы о друге «лагернике» эстонце, отсидевшем длительный срок, как о представителе будущей элиты «свободной» Эстонии просто дикий бред, присущий скорее выступлениям нынешних «майданутых» на Украине. А утверждения о том, что самые надежные люди «лагерники»? Ну чему тут удивляться, когда за упоминание о православной вере в статье, Солженицыну закатывают истерики ближайшие сотрудники либералки. Как то давно в Петербурге меня спросил один уважаемый патриотический литератор, читал ли я новую книгу Солженицына «Двести лет вместе» и добавил «вот он там раздолбал евреев, обязательно почитай». Меня такой подход ошарашил, как же можно оценивать книгу со стороны голого критиканства, да еще литератору. Книгу я прочитал и не увидел в ней ответа на вопросы, которые должны были быть поставлены автором. Первый – почему проживая совместно длительное время (конечно гораздо более 200 лет) народы русский и евреи взаимно чувствуют напряженность и дискомфорт в своих отношениях и какова разница их взглядов. Второй – как можно устранить дискомфорт или минимизировать противоречия между народами и можно ли это сделать вообще. Третий – какие действия надо предпринять по второму пункту. Четвертый – при невозможности полностью решить второй вопрос, какую дистанцию надо держать между народами, чтобы свести на нет или минимизировать разные трения и взаимное отторжение. Ответа ни на один вопрос Солженицын не дает и книга его это сборник разрозненных слухов и фактов. Вот такой у нас пророк.
В жизни народов христианского мира после отпадения католичества в начале 14 - го века была обретена святыня, посмертный покров Христа известный, как «Туринская Плащаница». Чем сопровождалось ее появление? А все тем же активным богоборчеством. Сразу богоборцами в мир была вброшена мысль о подделке святыни. Современным политическим «ученым» она не дает покоя, всяческие «ученые датировщики» используя свои «доказательные» методы оспаривают время выделки материала святыни. То есть атеисты разного толка пытаются помешать процессу осмысления, понятия самого явления нам «Туринской Плащаницы». Бог не в силе, а в правде. Правды, как огня, боятся богоборцы, так как правда высвечивает их ущербный дух и сознание. Так, в активный период становления Русского самосознания, мы через графа Мусина – Пушкина обрели рукопись «Слово о полку Игореве» и сразу со стороны либералов полились потоки клеветы о «Слове», как подделке. И тогда нашлись свои «датировщики» и «лингвисты» пытавшиеся оспорить подлинность шедевра Русской летописи. Очередной раз Русскому мiру пытались помешать осмыслить в полной мере явление знамения «Слова». А когда либералам паразитам удалось, пусть на время замутить сознание Русского народа, то грянула катастрофа нашей Монархической Государственности 1917 года. И тут нас ожидало, через короткое время, знамение, данное нам через Михаила Шолохова его «Тихий Дон». Значение «Тихого Дона» до конца не понято нами до сих пор. «Тихий Дон» сдержал напор разрушителей Русского мiра. Сгинули в бездну всевозможные «Пролеткульты» и порожденные им явления разрушения нашей Русской культуры, а он не только живет, но и дал пышные ростки эпического Русского творчества Василия Белова, Виктора Лихоносова, Валентина Распутина. Роман В.И.Лихоносова «Наш маленький Париж» дает глубокий эпический срез Русской и казачьей жизни, в нем Лихоносов дает картину всех слоев жизни Русского общества того времени. А его напевы о древней земле Тамани, о ее многослойной культуре разных народов прошедших по этой земле, о первой Русской православной общине 11 века с настоятелем Никоном, также сборник «Афродита Таманская» обращены в вечность. Это значит, что мы осознали этот знак свыше и дай Бог нам снова плыть по реке времени Лете в нашей Русской лодке. «Тихий Дон» и его автор сразу был грязно и грубо оклеветан Солженицыным. Его слова в «Теленке», «я с молодости всегда был уверен, что автор «Тихого Дона» не Шолохов» это попытка отнять у нас надежду на Русское будущее. Величие Русской литературы в психологическом прорицании, проникновении в духовный мир личности и общества в целом, в попытке придать им творческий импульс. Пушкин, Достоевский, Тютчев, Толстой, Лермонтов несли нам в разных формах вечное, все то, что живет подспудно в душе Русского человека. Юный Лермонтов уже в своей ранней поэме «Валерик» провиденчески рассматривал природу человека. Его творчество яркая картина становления Русского духа и некоторая отстраненность героев «Тамань», «Анчар», «Мцыри», «Герой нашего времени» это отстраненность Высокого Духа в поисках своего предназначения. Его мнимо тяжелый характер, неуживчивость с окружающим обществом объясняется тем, что мужчины видели в нем гордеца, не замечая его величия духа, а женщины, которые чувствовали интуитивно, что они понятны ему целиком и полностью, отстранялись от него, так как их тайна – главное орудие женщины в жизни, как типа, пропадала. Внутренний мир Русского духа показан в совокупности его произведений (за исключением «Бородино» прославляющее победу Русского оружия и обращенного к нашему духу). Именно в этом мировая ценность Русской литературы и мир чувствует ее значение. Иностранные гости города, бывая в Петербурге, почти все без исключения, посещают могилу Достоевского. Еще очень интересно сравнить экранизацию «Анна Каренина» в нашем и американском варианте постановки. Многие говорят, что американский вариант подается в иной трактовке, но так и должно быть, он подается в трактовке американского и европейского восприятия мира, в корне отличном от нашего видения мира. Это еще раз подчеркивает, наши культурные миры совершенно разные и гибрид, который хотят построить наши либералы для нас в настоящее время, да и для них, а в общем для всего нашего государства, означает его гибель.
Период становления духа кончается для большинства людей отброшенными порывами молодости и переходом на телесный образ жизни без иллюзий прошедшей молодости, а для немногих сумевших сохранить живую жизнь духа он плавно переходит в его гармонию с явлениями окружающего мира. Гармония духа достигнутая человеком преображает его психику и он заботится о здоровье тела, как о вместилище проснувшегося духа и в окружающем его мире он, образно говоря, превращается в не потопляемый поплавок плавающий по поверхности воды (мира). Такому человеку не страшно ничего, он встречает спокойно любые жизненные коллизии и твердо знает, что если начнется шторм, могущий погубить его, то он встретит шторм, также как встречали жители Рима громадные орды нахлынувших варваров во главе с Аттилой, в ожидании неминуемой гибели, вечными словами своего Епископа: «Аттила, бич Божий, приветствую тебя» и будет биться, пока сможет сопротивляться. Современным «варварам» либералам не понять сути Русского мiра, а мы твердо верим «два Рима пали соблазненные ересью, третий Рим – Москва и он падет только по скончанию жизни мира». Нам суждено идти своим путем и никакие либеральные ереси не замутят наше сознание.
Что мы Русские люди ждем от нашего государства, так это принятие такого Основного Закона (и безусловное его исполнение), чтобы главные события нашей жизни совершались под нашим контролем и с нашего согласия. Хотим, чтобы по инициативе государства, пакетом законов началось очищение нашего общества от коррупционеров во всех его структурах, чтобы судьи перестали быть «решалами», чтобы мировые судьи занялись конкретным и действенным решением вопросов нашего общего жития. Так, чтобы участковый на вопрос, почему он не принимает мер против подозрительных личностей, не стращал меня, заведением на меня уголовного дела за нарушение свободы личности. Чтобы прокуроры перестали «крышевать», разнообразную сволочь, разлагающую разными способами наших детей. Чтобы совершеннолетие и дееспособность наступали в 21 год и чтобы до этого возраста им не продавали спиртное и сигареты и они не могли попасть в увеселительные заведения для взрослых без родителей. Чтобы государство брало на учет всю неблагополучную молодежь до 21 года и принимала по отношению к ним и родителям действенные меры. Чтобы физическая культура, а не профессиональный спорт, стала массовой. Чтобы к нам не ехали спортивные легионеры, а наши будущие полупрофессиональные спортсмены получали не более средней заработной платы по стране. Чтобы наше телевидение стало нашим и заговорило только на правильном литературном русском языке, чтобы реклама была на двух – трех чисто рекламных каналах. Чтобы на телевидении главными были, познавательные и учебные каналы и их было достаточно большое количество. Чтобы запретили всевозможные каналы для взрослых и не калечили «ящиком» наших детей и внуков. Чтобы отменили «двойное гражданство», чтобы кандидаты в депутаты всех уровней подвергались предварительной и постоянной действенной проверке доходов и расходов. Чтобы люди, увольняемые по недоверию с государственной службы, лишались права пожизненно на нее попасть, чтобы жуликоватые предприниматели физические и юридические лица моментально лишались возможности пожизненно (кроме их ответственности по УК) заниматься такой деятельностью и многое другое.
Мысли о наших предшественниках и основа, на которой покоился Русский мiр, заставляли меня искать дальше и дальше. Так состоялась моя встреча со святым Григорием Паламой, Мейстером Экхардом, зарождением Христианства, историей Византии, Вселенскими Соборами, периодом иконоборчества, Римской Империей, Эпохой Возрождения, Вавилоном, Карфагеном, Месопотамией, феноменом Генуэзии (их великими кораблестроителями и путешественниками, завоевателями и торговцами), многим другим, всего не перечислишь и не упомнишь. Вместе с тем Русская История не отпускала никогда. Погружаясь в историю, я всегда помнил и никогда не забывал – МЫ РУССКИЕ.