В обсуждении, кроме студийцев, участвовал приехавший в приморскую столицу из Хабаровска главный редактор журнала «Дальний Восток» Валентин Михайлович Фёдоров. Владимир Тыцких сам не мог определиться, что за жанр он избрал. В «Десятой книге» были и стихи, и воспоминания, и дневниковые записи. А Фёдоров определил точно: это – беседа с человеком, которому доверяешь самое сокровенное.
…Я обратил внимание на новеллу «Быть бы мне Серохвостовым». Она посвящена деду Владимира Михайловича – Сергею Серохвостову, Георгиевскому кавалеру, который командиром партизанского отряда дрался за советскую власть. Тыцких пишет: «К выбору деда отношусь, несмотря на сдвиги истории, уважительно, по-прежнему истово доверяю ему. Дед, всё его поколение кажутся мне лучше, сильнее и чище нас. То, что нас оторвали от этого поколения, представляется мне самым страшным грехом системы, царившей в стране на протяжении почти всего 20 века». Лучше не выразить. Сказанное – это и моё мнение. И это им, нашим дедам, посвящены строки поэта:
Они уже в пути. Они уже не с нами.
Забывшейся судьбой ниспослан будет срок
Для гнева и для слёз. Во тьме воспоминаний
Воскреснет прошлый свет. На север и восток
Ещё не добрели безмолвные конвои,
Но смертной тени их ничто не возвратит.
Кровь стынет, и вослед ночная вьюга воет.
Ты плачешь или нет? Они уже в пути.
Ты деда узнаёшь? Он, кажется, смеётся?!
Толкнёт тебя плечом: живи, пока живой!
А с падающих звёзд последний свет прольётся
И угодит во тьму и – обернётся тьмой.
…Они уже в пути. А где-то в отдаленье
Маячим мы с тобой. А кто-то вслед глядит.
Ты видишь, как блестит штыками оцепленье?
Живи, пока живой! Они – ещё в пути…
Я никогда не был в Японии, но, мне кажется, я знаю эту страну и понимаю японцев. И это понимание появилось после прочтения главы «Тост Тору Камэй». Бывший солдат императора, художник из Киото, поднимает тост за русских и говорит такие слова: «У вас есть сердце, а у нас его давно нет…» Душа наполняется гордостью за русский народ – щедрый, гостеприимный, добрый, открытый, готовый поступиться своим ради чужого.
…Мы были в Екатеринбурге всего неделю, но навсегда полюбили и этот город, и его людей: поэта, полковника Александра Кердана, военных журналистов Владимира Зуева, Виктора Коржукова, Игоря Лавренова…
Я был первым и единственным свидетелем сотворения «уральского» стихотворения:
Ни летами не был здесь, ни зимами.
Почему – не скажет и сама –
Оказалась мне такой родимою
Екатеринбургская зима?
Я давно не мёрз по-настоящему,
В снежную закручен повитель;
Не дивился кружеву изящному,
Что связала по ночи метель.
Эх, недолговечно чудо-кружево!
Утром северняк пошёл в набег –
В старом сквере лиственницы дюжие
С чёрных веток стряхивают снег.
И скрипят, исполнены волнения,
Точно так, как сотни лет назад.
Голос их я слышал до рождения –
Ведаю, о чём они скрипят.
Без причин не станут беспокоиться
Лиственницы эти, этот снег,
Самый воздух Каменного пояса,
Сам Урал – России оберег.
Гость залётный, пропадаю пропадом.
В каждом встречном чудится родня.
На Алтай отсель бергалы топали…
Мама-то бергалка у меня…
Мой однокашник Игорь Лавренов так отозвался об этом стихотворении: «Живу в Екатеринбурге больше десяти лет. Чувствую то же самое, пишу о нём много, но так сказать не могу и не смогу. О нашем городе сказано гордо, высоко, ответственно…»
Юрий Кабанков заметил, что настоящий поэт пишет в надежде на достойное осмысление его творчества благородными потомками. А разве через десятки лет не прочтёт человек вот эти строки, и они его не взволнуют, не заставят задуматься о том, чтобы стать лучше и жить достойно на земле?
Нет времени присесть и отдохнуть.
Затерян мир в пространстве необъятном.
Как много уходило в этот путь –
Никто ни разу не пришёл обратно.
Такая даль! И вроде – по прямой –
Уже рукой подать до горизонта,
Но даль как будто шутит надо мной:
Обходит с флангов, отступая с фронта.
…………………………………………………..
…Я не остановлюсь, пока живой,
А коль, судьбой и Богом не хранимый,
Вдруг упаду – прицелюсь головой
Туда, в рассвет, в простор недостижимый.
…Каждый из студийцев отыскал в книге Тыцких стихи и новеллы, которые были для него.
Санкт-Петербург