С Николаевском простились ранним утром. С дебаркадера вслед «Командору.» долго махал Андрей Александрович Свиридов. Леонид Константинович Лысенко, вынырнув из лючка «Отрады», жестом пожелал доброго пути. Мы дружно ответили с палубы «Командора Беринга». Теперь яхты пойдут в одиночку и свидятся только во Владивостоке, куда «Отрада» вернётся позднее нас, пройдя вдоль восточного побережья Сахалина.
В море хорошо. Мальчишки об этом не догадываются. Чуть что - они к ноутбуку. Перекачивают снимки и видеосюжеты из камер, весело разглядывают, живо комментируют. Впрочем, это их работа. Я тоже работаю, но, к большому своему удовольствию, без компьютера, с умыслом оставленного дома. Там изо дня в день, с утра до вечера - одно и то же: сидишь, тюкаешь по клавиатуре. Здесь можно неторопливо подумать обо всём, отделить важное от второстепенного, примерить увиденное-услышанное к сюжету будущей книги. И попутно любоваться происходящим на борту и вокруг яхты. Хорошо!
Не позволяют забыть о себе и дела житейские. С Андреем II учинили маленький аврал. В шкафу за камбузной плитой слегка попахивало перележавшими овощами. От пластиковых ящиков у кровати Андрея исходил дух гниющей картошки. Как-то Андрюха притерпелся, а тошнотворный аромат уже расточался по кубрику. Сделали ревизию в провизион-ке, перебрали запасы, порадовали рыб за бортом отбракованным витаминным пайком.
Капитан и старпом - в своей стихии, отдаются ей всецело. Механик помимо многообразных забот-хлопот потихоньку проводит политинформацию. В свободное от вахты время изредка с транзистором на груди поднимается в кокпит, чаще укладывается спиной на шконку70, пристраивая приёмник где-то в районе диафрагмы.
Двигатель гудит, ветер посвистывает - голос радио мы не разбираем. Валерий Андреевич ловит последние известия не без труда. Устойчивому приёму мешают помехи от Ниссана Саныча и работающей аппаратуры, транзистор схватывает их лучше, чем сигналы радиостанций. Валера напряжённо слушает эфир, репетует новости, немногословно комментирует. То и дело морщится. Плавает, пропадает звук, или Валере не очень нравится очередная новость?
Вождей Янченко не любит - в который раз думаю я и задаюсь риторическом вопросом: а кто их любит? Валера между тем негромко, словно самому себе, проборматывает: «Мента посадили. Мента избили. Другие менты стояли, смотрели. Вертолёт упал. Реки разлились. Министр МЧС у нас. А в Якутии горят леса. Тушить некому». Итожит: «Сплошной негатив. Тяжело так. Нельзя так». И выключает приёмник.
Сколько в нынешней России проблем! Почти каждую из них можно считать бедой. Свихнувшееся время с особой безжалостностью бьёт по Дальнему Востоку.
Это видно по морю. Оно кажется пустыней: на курсах и фарватерах, где раньше было тесно от встречных и попутных бортов, теперь можно идти день и ночь, идти два дня и две ночи, не обнаруживая ни одного судна.
Это видно по земле. От многих, да что там - почти от всех производств, промышленных комбинатов, судостроительных и судоремонтных заводов повсеместно остались воспоминания, экспозиции ещё сохранившихся музеев и, где их не умыкнул, не приспособил под рыночные нужды полоумный бизнес, остовы зданий. В Сахалинском и Амурском пароходствах лучше всего сохранились вывески - пропали неведомо куда десятки судов, потерялись моряки: даже в портах их почти не видно. Многие сёла, рабочие посёлки, военные гарнизоны, вполне благополучные и даже процветающие пару-тройку десятилетий назад, перестали существовать. Города обезлюдели, некоторые - наполовину, народ продолжает бросать то, что создал и нажил, продолжает покидать родину.
Николаевск-на-Амуре начинался с военного поселения Николаевский пост, основанного Амурской экспедицией 1 августа 1850 г. Первых жителей - 6 человек. Первое строение - изба-ураса71. В разные времена здесь, в Николаевске и Николаевском районе, жили люди, составившие гордость страны. Здесь учился будущий адмирал С.О. Макаров. В годы Крымской войны возводил артиллерийские позиции будущий отец русской авиации А.Ф. Можайский. В русско-японскую войну служил Г.Я. Седов, которого ждала мировая слава исследователя Северного полюса. С Николаевском связаны имена Н.М. Пржевальского, В.К. Арсеньева, А.П. Чехова, А.П. Довженко. Город - первенец русских городов на Амуре и юге Дальнего Востока России. За ним стали Хабаровск, Владивосток, Благовещенск.
В 1992 г. в городе проживали 36 500 человек. В нынешнем, 2013-м - 21 398.
И сколько клевет обрушиваются на эту землю, на людей, оставшихся здесь, сколько угроз; сколько нечистых загребущих рук тянется к ним!
Это уже было. «.после короткого расцвета русской жизни в конце XVII в. на амурских берегах вновь воцарилось безмолвие и безлюдье. По условиям Нерчинского договора, заключенного с цинским Китаем в 1689 г., русские должны были уйти с берегов Амура», - читаем в одной из статей, посвящённых Амурской экспедиции.
У земли есть будущее, пока на ней живут преданные ей люди. А они живут. Живут и верят. Верят и надеются. Бережно храня память о былом - во имя грядущего. Оберегая от забвения дела и образы давно ушедших соотечественников - в пример себе, в назидание потомкам. Везде, где побывал «Командор Беринг», нас встречали такие люди. Щедро одаривали гостей книгами - историческими и поэтическими, посвящёнными родимому краю, только что написанными и каким-то чудом изданными. С великой любовью и знанием рассказывали о первопроходцах, с заслуженной гордостью - о земляках, чьими трудами и ратными подвигами славна и жива дальняя окраина Отечества.
Впрочем, они не считают свою землю окраиной. Для них она - восточный форпост страны, жемчужина России, земля у восхода.
Это было первой неожиданностью и главным открытием. Это была правда, необходимая сегодня. Она поверяла нам то, на что мы надеялись, но в чём не были уверены. Подтверждала, что мы правильно думали о прошлом своей земли и о людях, завещавших нам верность ей. «Исследования, проведенные Амурской экспедицией, показали, что по обоим берегам Амура, от его устья до Хинган-ского хребта, никакой китайской администрации, никаких китайских крепостей либо военных постов, а тем более военной флотилии нет и что народы, обитающие по рекам Амуру и Уссури, не подвластны китайскому правительству и не имеют с ним никаких экономических или каких-либо других связей...
Вопрос о Приамурье стал особенно важным для России в связи с усилившейся в середине XIX в. экспансией Англии, США и Франции на Востоке. Возникла реальная угроза захвата ими устья Амура и Сахалина». Два завершающих года экспедиции Невельского совпали с Крымской войной, убедительно показав своевременность экспедиции и её значение для России. Отбив вооружённое нападение англо-французской эскадры, русские укреплялись на тихоокеанском берегу Евразии без выстрела. Участники Амурской экспедиции Г.Д. Разградский и Д.И. Орлов писали Невельскому: «Вообще, гиляки, видя наше постоянно доброе к ним отношение, соблюдение полной справедливости, уважения к их обычаям и, наконец, полное отсутствие желания навязывать им наши обычаи, не соответствующие ни образу жизни, ни положению народа, видимо, встали на нашу сторону. Маньчжуры же, видя, что мы вовсе не вредим их торговле и всеми средствами охраняем край от внешних на него покушений, точно так же почувствовали к нам расположение ПМного, много увидели мы такого, что связывает времена и земли, путь державы и пути отдельных людей, судьбы каждого из нас, судьбы отцов-дедов и внуков-правнуков. Дорогой нам Владивосток и далёкий вроде бы Николаевск-на-Амуре, в котором «Командор Беринг» прежде не бывал, роднит не только память об адмирале Невельском.
Гордость Приморского края и Тихоокеанского флота - командир дивизиона торпедных катеров во время разгрома Квантунской армии Японии, Герой Советского Союза капитан первого ранга Михаил Малик родом из Николаевска. После войны катерники Малика стояли в Улиссе напротив пирсов, где в своё время швартовались мои родные «букашки» из состава 19 бригады подводных лодок. Малоизвестный факт - боевой офицер уже в мирное время отмечен медалью «За спасение утопающих»: двое мальчишек, тонувших в Золотом Роге, были спасены им и, окончив ТОВВМУ им. С.О. Макарова, стали офицерами флота.
Николаевец Виталий Бубенин - генерал-майор, Герой Советского Союза, в 1989 г. -начальник пограничной заставы Сопки Кулебякины (ныне - застава имени Героя Советского Союза Демократа Леонова). Будущий создатель и первый командир знаменитой «Альфы», в последние годы службы - первый начальник пограничного института в Хабаровске, старший лейтенант Бубенин отмечен главной наградой Родины за героизм, проявленный на приморской земле в бою у острова Даманский.
Народная артистка СССР, Герой Социалистического Труда, кавалер ордена Ленина, лауреат Сталинской и Государственной премий СССР Ангелина Степанова тоже родилась в Николаевске. Нам она по-особому близка тем, что была супругой Александра Фадеева и матерью его сына Миши. Писатель и общественный деятель с мировым именем, Александр Александрович Фадеев детские и юношеские годы прожил в Чугуевке, на приморской земле начиналась его боевая партизанская биография. Этой земле посвящены лучшие его произведения - романы «Разгром» и «Последний из удэге», повесть «Разлив», рассказы «Рождение Амгуньского полка», «Один в чаще». Ангелине Иосифовне Степановой принадлежат слова, заставляющие болеть сердце: «Сегодня много агрессии в людях. Люди с нечистой совестью обычно резко агрессивны. А у тех, у кого есть сознание своей правоты, нет ни привычки, ни желания защищать себя... »
Это дорого. Бесценно. И горько осознавалось, как много среди нас таких, кто мало знает свою землю и историю, и как скромно молчат знающие. Но, слава Богу, молчат не все. В каждом порту мы обретали не просто новых друзей, но - единомышленников, живу-щих с нами одной любовью - любовью к своей земле.
Везде, где живут люди, живёт история. В большом городе. В малом селе. Везде. История страны.
В нашей истории тьма белых пятен. Её так крутили, так выворачивали ей руки тёмные провалы наивного незнания и преднамеренного вранья. Самое главное теперь - преодолеть раскол в сознании поколений, собрать правду о Родине, сохранить в сердце верность ей. Тогда оживут цеха старых предприятий и поднимутся новые. Заколосятся нивы на заброшенной пашне, заросшей сорняком. Новые суда выйдут в далёкое море. Оберегая родную землю, вместе с ними уйдут штормовать в океан боевые корабли державы.
В большой и необходимой работе нам есть на кого опереться. Вдохновляющий пример адмирала Невельского: двадцать лет подготовки, пять лет труднейших, полных смертельных опасностей, путешествий и исследований на море и суше, два десятилетия работы над книгой «Подвиги русских морских офицеров на Крайнем Востоке России. 1849-1855» - концентрация, обобщение опыта беззаветного служения Отечеству.
Книга по-настоящему не прочитана, опыт в полную меру не приобщён к делам потомков. Даже имена её героев известны нам плохо, а то и неизвестны совсем. Кто знает, к примеру, К.С. Старицкого? Как бы теперь его и земляки не потеряли - ныне стал он иностранцем и для большой, и для малой родины своей, как, допустим, тот же адмирал Завойко.
Рождённый в Полтавской губернии, Константин Степанович послужил России на Тихом океане в качестве гидрографа и океанографа. Определение астрономического места Владивостока, триангуляция залива Золотой Рог с определением высот гор, окружающих город. Астрономическая и хронометрическая связь Владивостока с заливами Посьета и Святой Ольги, гаванями Находка, Святого Преображения и Святого Владимира, с заливом Де-Кастри и Николаевском. Топографические и этнографические наблюдения по маршрутам до гавани Находка и китайского города Хунчун. Уточнение координат мыса Лазарева и залива Де-Кастри. Морская съёмка сахалинского побережья с промером от Дуэ до устья рек Сертунай и Нанеси. Определение точных координат и опись берегов Монерона.
Это ещё не всё, что сделано сподвижником Невельского Константином Степановичем Старицким.Посланный на восток в годичную командировку, он отдал Тихому океану шесть лет, обеспечив грядущих исследователей и моряков бесценным материалом для новых гидрографических изысканий и создания точных навигационных карт. Своей работой заложил общеупотребимый ныне принцип со-четанности навигационно-гидрографических и океанографических исследований. Деятельность Старицкого отмечена золотой медалью имени Ф.П. Литке Географического общества.
К слову, любезный моему сердцу Бронислав Пилсудский, как великое множество других выдающихся граждан отечества нашего, не названных здесь, - тоже смычка между Владивостоком и Николаевском. В будущую приморскую столицу с Сахалина Бронислав Осипович добирался через Николаевск-на-Амуре и Хабаровск.
Автор книги «Годы и друзья старого Николаевска» пишет, что ему «.очень хотелось бы надеяться, что через наиболее яркие эпизоды нашей истории, через ряд человеческих судеб наших земляков» он заставит читателя задуматься «о его личной роли и участии в настоящем и будущем нашей общей малой и большой родины».
И мы, авторы книги «Поклон адмиралу», -об этом же.
Как хочется взять земляков, соотечественников - каждого! - за руку и всем вместе оказаться в мире правдивого слова. В нём всё и все. Времена, люди. Прошлое и грядущее.
Войти в этот мир и не покидать его ни при какой погоде, ни при какой зарплате. Услышать, принять, помнить до кончины выстраданное слово Михаила Лозинского : «Конечно, жить в России очень тяжело. но не Родина там, где хорошо, и служение ей - всегда жертва. И пока хватает сил, дезертировать нельзя. каждый уходящий подрывает дело сохранения культуры; а её надо сберечь, во что бы то ни стало. Если все разойдутся, в России наступит тьма, и культуру её придётся вновь принимать из рук иноземцев. Нельзя уходить и смотреть через забор, как она дичает и пу-стеет. Надо оставаться на своём посту».
Об этом и о многом другом было время подумать, пока «Командор Беринг» поспешал в Де-Кастри.