Хоть и прошло с той поры более сорока лет, но и сейчас он стоит перед глазами: высокий, крепкий, русоволосый. На все годы учёбы стал он для нас не просто командиром и начальником, а вторым отцом, другом, наставником, защитником, советчиком.
Если сегодня меня спросить, каким должен быть настоящий офицер, первым, о ком вспомню, будет наш командир роты, наш Кэп, как любовно мы его между собой называли. Всегда подтянутый, всегда аккуратно выбритый, всегда начищенный и отутюженный, сдержанный и немногословный, тактичный и отзывчивый. Он стоял за нас грудью, никому и никогда не давая в обиду ни одного своего курсанта. И для нас тоже было немыслимо подвести нашего командира. До сих пор помню, как при каждом увольнении в город, после раздачи увольнительных записок и роспуска строя, кто-нибудь обязательно выкрикивал: «Мужики, только кэпа не подводите!».
Григорий Куприянович во всём показывал личный пример. Вот первый курс. Марш-бросок с полной выкладкой на десять километров. Пот застит глаза, противогаз бьёт по боку, автомат, ставший тяжеленным грузом, оттягивает плечо, ноги уже не слушаются и подкашиваются, дыхалка сорвана, и меня выворачивает прямо на бегу. Рядом бежит командир роты - бежит, хотя и не обязан, а может спокойно поджидать нас на финише. Бежит и подбадривает: «Держись, родной, дыши. дыши. носом. Вот так. Немного осталось!..» Это дорогого стоит!
А вот четвёртый курс, ноябрь 1972-го, свадьба Лёни Малькова, проходившая где-то в районе Дарницы в квартире обычного жилого дома. Приглашён весь класс, но во главе стола - наш Кэп. По окончании свадьбы, глубокой ночью, он строем приводит нас в училище, а потом заботливо укладывает наши нетрезвые тела по койкам. И сам, сидя на стуле, остаётся спать здесь, в кубрике...
Примеры выдержки и самообладания, которые в дальнейшем очень пригодились на службе, нам тоже подавал командир роты.
Начало мая 1972-го, конец третьего курса, цветут зелёные символы Киева - каштаны, наш класс заступает дежурным подразделением по киевскому гарнизону. В принципе, ничего нового и необычного - заступали и ранее. Как правило, принимали участие в официальных мероприятиях (типа возложения венков к Вечному огню или какому-то памятнику) в качестве почётного караула. Но главным было наше присутствие на похоронах - в качестве того же караула, отдающего воинские почести усопшему троекратным залпом из автоматов и прохождением торжественным маршем. Киев ведь город большой, военных, в том числе отставников, много, и хоронить их положено именно так. Этим целям, в основном, и служило дежурное подразделение.
И вот - ночь, давно был отбой, большинство ребят спит, как вдруг - «Боевая тревога!!!» Ну, нас-то ничем не удивишь - все тёртые, подготовленные, почти три года службы за плечами. Споро одеваемся, получаем в оружейной комнате автоматы, выбегаем строиться на плац. Здесь уже наш комроты и дежурный грузовик с заведённым двигателем.
Инструктаж короткий:
- Сынки, я и сам всех подробностей не знаю. На заводе «Арсенал» работали «партизаны» (так тогда называли солдат, призванных из запаса на переподготовку), им или не заплатили обещанного, или недоплатили, вот они и напились да бузу в городе устроили около КПП завода: стёкла бьют, хулиганят. Милиция особенно вмешиваться не хочет: мол, пусть военные с ними разбираются. Короче, едем туда и действуем по обстановке. Слушать мои команды и никому не высовываться! В машину по одному - бегом марш!..
Подъезжаем к КПП «Арсенала» и видим: все стёкла побиты, асфальт в радиусе пятидесяти метров усеян осколками. В окнах окрестных домов горит свет, из них кое-где торчат головы напуганных жителей. Из-за угла осторожно выглядывают человек пять милиционеров с пистолетами в руках. Неподалёку лежит на боку патрульный «УАЗик». Рядом с КПП - толпа пьяных солдат, человек семьдесят. Доносится такой мат, что даже у нас «уши вянут».
Выпрыгиваем из машины. Слышим крик:
- Зырь, матросики приехали! Ничо, щас узнают, чем ж. пахнет! Дмитращук внешне совершенно спокоен, но я вижу, как вздулась и
пульсирует у него на виске артерия:
- В две шеренги становись! Мы слаженно выстраиваемся.
- Первая шеренга - полшага вправо, вторая шеренга - полшага влево. Разомк-нись!..
Я делаю полшага вправо, стоящий мне в затылок Славка Русанов -полшага влево, и так весь строй, все двадцать шесть человек. Следующая команда:
- Примкнуть штыки!
Срываем с плеч автоматы, с лязгом примыкаем штыки, и наш строй сразу становится похож на большого ежа, а штыки под луной сверкают весьма зловеще.
- Оружие - к бою. Заряжай!
Мы передёргиваем затворы автоматов, хотя патронов у нас, конечно, нет. Но хулиганы-то об этом не знают!..
- Медленно, вперёд, шагом ма-а-рш!
И тут. что это?!.. Такого дружного топота я ещё никогда не слышал! Через двадцать секунд у КПП не было ни одного человека, только пыль столбом. Подошли милиционеры, поблагодарили и попросили помочь поставить на колёса машину. На «раз-два» подняли её. Лишь после этого Кэп снял фуражку и вытер платком лоб. Такой вот Человек. Воистину, прямо по Лермонтову: «Слуга царю, отец солдатам.»
Григорий Куприянович был командиром нашей роты все четыре года учёбы, до самого выпуска 12-го июля 1973-го. Выпустив нас, он служил недолго: ушёл в запас капитаном 2-го ранга в 1977-м. Работал секретарём парткома киевского объединения предприятий бытового обслуживания «Свитанок». Не стало нашего Кэпа 4-го февраля 1990-го. Похоронен он в Киеве, на Лесном кладбище.
Вечная память!..