Для научного решения русского вопроса - вопроса о русской нации -требуется рассмотрение и пересмотр понятий «нация», «этническая общность», типов этнических общностей. Нации весьма различны, и к ним нельзя подходить с единым шаблоном.
Существующие определения нации - а их великое множество -в большей своей части или слишком аморфны, или пригодны лишь для политических спекуляций и разработки популярных мнений - рекомендаций для политиков, а не для углубленного анализа и построения долгосрочных стратегий. Приведём основные подходы к понятию «нация». Все они делают акцент на каком-то одном «ключевом» признаке нации, а также на ограниченном наборе признаков.
1. Политический или традиционный демократический подход
(«государство-нация» «etat-nation» или, с оговорками, - «гражданское общество»). Понятие «нация как «согражданство» делает упор на определяющей роли государства и статуса гражданина. Первоначально понятие «нация» структурировалось во Франции, США, Англии и отражало опыт формирования наций в этих странах. Причина его успешности в том, что гражданские нации в этих государствах в значительной мере совпадали с их этническим ядром, обладавшим исторической, культурной, экономической инициативой. Они были удобной формой для симбиоза этнических ядер наций с их союзниками и далее с обширной этнической периферией французской, американской, британской наций. Следует отметить, что опыт этих стран отнюдь не является универсальным образцом для других. Чаще всего, гражданская нация - во многом идеологема, за которой скрывается сложное этническое содержание.
Тем не менее данный подход является классическим для западной политической мысли (науки и идеологии), он очень гибок и инструментален. С другой стороны, он является плоским, «идеологизированным», поскольку предлагает четко предопределенный ответ на сложные вопросы этногенеза. Нельзя игнорировать и тот факт, что большинство людей в мире этот подход не разделяют (в том числе и большинство обществоведов). Они относят себя прежде всего к народам, а потом уже к государствам.
В то же время он легко «закрывает глаза» на реальную этническую ситуацию в национальных государствах, игнорируя их сложность. Это ведёт его адептов либо к лицемерной, либо к самоуспокоительной позиции и позволяет считать её «золотой серединой». Данный подход доминирует во взгляде на русскую нацию в среде ангажированной западными концепциями гуманитарной интеллигенции как часть западной либерально-демократической идеологии.
Политический подход ведёт к формалистическому игнорированию специфики русской нации и в особенности в той драматической ситуации, в которой она оказалась сегодня. К тому же в России государство-нация заменяется идеологическим понятием «россиянин», что очень далеко от понятия «русский». В конечном счёте, в 2000-е годы стало ясно, что вопреки государственным установкам и пропаганде идея гражданской нации в России не прижилась: никто из граждан РФ не включает в одну нацию с собой представителей других национальностей РФ, а, наоборот, всячески подчёркивает различия даже в тех случаях, когда они номинальны.
То же самое случилось на Украине, как и в Казахстане, и в большинстве постсоветских государств. Исключение составляет разве что Республика Беларусь благодаря запрету А. Лукашенко на белорусский национализм. Однако объективной основой гражданской нации в РБ служит очень высокая степень этнической близости белорусов и великороссов. Концепция российской гражданской нации сыграла опасную роль: она существенно затормозила процесс созревания русской нации как внутри РФ, так и за её пределами, как, например, на Украине. В условиях политической активизации этничности с конца 1980-х годов подмена этнического политическим не снимает межнациональные вопросы, а обостряет их, доводя до конфликтов. Отсутствие сформулированного национального ядра внутри РФ сделало затруднительным его определение и вне политических границ государств.
Однако можно сказать, что политическая нация является постоянной формой существования некоторых крупных и влиятельных стран, но она характерна не для всех стран, в том числе не подходит России, а также её соседям: ближайшим (по СНГ) и более отдалённым (по Евразии). В любом случае за формой политической нации приходится искать другие формы этничности, например, взаимодействие различных национальных общин и регионов, входящих в страну.
2. Релятивистский конструктивистский технологический подход (нация, воображаемое сообщество и идеологический конструкт, «идея нации», овладевшая массами через посредство националистов или национальной интеллигенции). Ключевым признаком нации в релятивистском подходе является особый язык или языковые конструкты в виде текстов - носителей этнического сознания.
Обычно в связи этим подходом упоминается работа Э. Геллнера «Нации и национализм», которая положила начало новой парадигме изучения и практического моделирования этничности - конструктивизму. Конструктивизм восходит к слову «конструирование», и именно в нём видится суть наций как процесса их сознательного создания.
«Суть этого направления в изучении этничности заключается в том, что этническое сообщество, возникающее на основе дифференциации этнокультур, существует, базируясь на различных доктринах и представлениях, имеющих место в той или иной этнокультуре. В свою очередь, доктрины «изобретаются» интеллектуальной элитой этноса - писателями, учёными, художниками, политиками. Таким образом, получается, что этнос есть не что иное, как интеллектуальный конструкт элиты. Далее этот конструкт (этничность) транслируется на потенциальных представителей этноса при помощи различных средств, имеющих возможность воздействовать на сознание членов общности (СМИ, книги, фильмы, выставки и т.д.). То есть помимо того, что этничность есть вымышленный интеллектуальный конструкт, он суть «навязанная» социальность. Причём эту социальность часто используют различные лидеры для «этнической мобилизации» населения. Подобных индивидов, использующих этничность для достижения личных выгод, называют «этническими предпринимателями», которые являются центральной категорией, используемой одним из ответвлений конструктивизма -инструментализмом» 1.
Понятие нации можно свети к двум положениям Э. Геллнера:
«1. Два человека принадлежат к одной нации лишь только в том случае, если их объединяет одна культура, которая в свою очередь понимается как система идей, условных знаков, связей, способов поведения и сообщения.
2. Два человека принадлежат к одной нации лишь только в том случае, если они признают принадлежность друг друга к этой нации. Иными словами, нации делает человек; нации - это продукт человеческих
убеждений, пристрастий и наклонностей. Обычная группа людей становится нацией, если и когда члены этой группы признают общие права и обязанности по отношению друг к другу в силу объединяющего их членства. Именно взаимное признание такого объединения и превращает их в нацию, а не другие общие качества какими бы они ни были, которые отделяют эту группу от всех, стоящих вне её» 2.
Очевидна связь этой концепции с указанным выше подходом политической нации-государства или согражданством, что и использовали конструктивисты для расширения своей позиции. Конструктивизм является своего рода логичной критической реакцией на изначальную позицию 1 (гражданскую нацию) и объективизм (примордиализм) как часть своего рода мифологии творцов нации.
Этот подход очень хорошо выражает механизм формирования наций по заготовленному шаблону, однако очень слаб при анализе объективной обусловленности нации. Он соответствует «духу нашего времени», когда происходит весьма резкое и направленное переформатирование этносов и государств. Экстренное переформатирование и быстрое строительство наций имело место, конечно же, и раньше, например, французская революция конца XVIII века, однако в конце XX века приобрело характер глобальных пандемий. Развал СССР, Югославии и структурирование новых национальных государств происходили не без влияния этой ставшей популярной доктрины. Конструктивизм стал оружием циничных агентов влияния, консультантов и экспертов, стоявших у руля процессов распада и синтеза новых национальных государств. Большинство же интеллигентов-националистов свято верили в изначальность своего формируемого этноса.
В 2000-е годы наконец-то схлынула мутная волна постмодернизма, и конструктивизм перестал казаться таким уж блестящим теоретическим конструктом в этнологии. Но он остался, хоть и не догмой, но руководством к действию для национальных революций и их нацпроектов. Они вначале строились как воображаемые сообщества, и в тезисах сборников национал-интеллектуалы ссылались на работы классиков конструктивизма.
Не хотелось бы отождествлять научный подход с теориями глобалистов, действующих через национальные сецессионистские проекты, так как это оружие обоюдоострое и может использоваться для торпедирования конструируемых глобалистами государств и этносов.
Однако один из первых на постсоветском пространстве конструктивистский проект, требовавший именно конструирования, а не просто мобилизации национал-сецессионистов, был реализован не где-то, а в Российской Федерации. Это проект российской гражданской нации, более известный по эвфемизму «россияне», давно вышедшему за рамки простого политкорректного собирательного обращения власти к гражданам РФ.
Проект должен был убить одним выстрелом нескольких зайцев и «зайчиков». Так, например, легитимизировать создание отдельных наций на базе украинской и белорусской народностей и табуировать русский национализм внутри страны.
Подвергнутый мощнейшей критике в 2000-е годы, конструкт российской нации показал свою нежизнеспособность на практике благодаря росту антирусского национализма внутри РФ и ответной реакции на него ещё в 1990-е гг. Являются ли «россияне» воображаемым сообществом? В каком-то смысле да, но не совсем в геллнеровском. Во всяком случае, выйти из него для российского истэблишмента не так-то просто, скорее, даже невозможно.
Симптоматично, что к этой платформе принадлежал В. А. Тишков 3 - один из архитекторов национальной политики в период реформ 1990-х, министр по делам национальностей и по совместительству -идеолог конструктивизма в отечественной этнологии. Весьма вероятно, что дефекты в исходной теоретической платформе привели к дефектам в вопросе о русской нации и её соотношении с другими этносами в постсоветской истории. Главный дефект состоял в игнорировании объективной жизнеспособности этносов и склонности их к конфликтному противопоставлению друг другу, хотя бы и в рамках одного государства. Ставка делалась на технологии, а не на объективный порядок вещей. Максимальное принижение ведущей роли русских в Российской Федерации как этноса-гегемона, способного поддерживать порядок в стране, преувеличение роли этносов РФ в ущерб русским и другим этносам, игнорирование единства великороссов и белорусов, великороссов и украинцев. В общем, строительство из обломков нового целого создало нестабильное общество. Новое государство создано с дефектами, которые хотя и сглаживаются по ходу дела, но остаются. И вместо того, чтобы признать их и исправить, лишь обновляется фасад, что характерно для государства той поры, где пренебрегали качеством ради скорости.
Данная критическая точка зрения на отечественный конструктивизм разделяется многими учёными и экспертами и сегодня, хотя некоторые из них и склонны к позиции «российской нации» - «россиянства» 4.
Полезность конструктивизма бесспорна, что отнюдь не доказывает его монополию в этнологии. Среди таких «полезных вещей» - проектный подход к этническим общностям, когда они рассматриваются не как данность, а как проект.
3. Социально-объективистский подход. Под таким названием можно определить группу традиционных подходов к нации как к комплексному социальному феномену, сложившемуся на основе устойчивых длительных социальных связей. Этнос - это тотальная целостная общность, которая существует помимо индивида и над ним как данность. В этом специфика этнических общностей, в отличие, скажем от государства, которое индивиды способны менять. Динамика этноса и индивида, в том числе и по воле последнего, естественно, тоже имеет место, но она происходит как бы «внутри» целостности жизненного мира, из которого он не может «выскочить», как, например, из-под юрисдикции государства. Смена национальности, в том числе её названия, не ведёт непосредственно к смене этничности (новой идентификации). Сменить этническую принадлежность почти так же сложно, как и поменять черты личности, например характера, сформировавшиеся в раннем детстве. В этом, на наш взгляд, явное преимущество социально-объективистского подхода в понимании нации и принадлежности к ней как социального факта.
Главную роль в национальных признаках играет исторически устойчивое информационное культурное поле, структурирующее личности индивидов в соответствии с национальными стандартами. Однако не менее интересны и те связи, которые позволяют этому полю существовать: экономика, география, государство, семья. Первенство в социально-объективистском подходе, бесспорно, принадлежит марксизму, хотя сводить его к этой доктрине было бы ошибочно.
Марксистский подход является наиболее глубоким, так как позволяет отличать нацию от других этнических общностей, в особенности от народности. Ключевым признаком именно нации по сравнению с этносом в разных версиях марксизма является наличие развитой экономики и общения на основе современной культуры. Известное сталинское определение нации, к которому и ныне обращаются некоторые российские исследователи, является простейшим резюме подхода: «нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психологического склада, проявляющегося в общности культуры» 5. Хотелось бы обратить внимание читателя именно на это определение. Оно, на наш взгляд, наиболее подходит для определения русской нации после распада СССР, ввиду образования на базе русской отлич-ности новых государств. Исследователи отмечают отсутствие такого признака, как общее национальное государство. Частично оно идёт от австрийского социал-демократа О. Бауэра, хотя Бауэр немалую роль отводил национальному характеру и психологии в ущерб экономике и государственности, что в условиях Австро-Венгрии было немаловажным 6. Австромарксизм не считал обязательными признаками нации общность территории и экономики.
Социально-объективистский подход может включать в состав признаков нации различные как реально уловимые, так и трудноопределимые факторы социального порядка: от экономики до характера и архетипов, от языка до мифов. Принадлежность их к духовной или материальной культуре не столь уж важна. В дальнейшем эта теория получила развитие как в советском лагере, так и на Западе.
«Фактически официальным в отечественной этнографии стало представление об этносе, разработанное Ю. В. Бромлеем. Согласно его взглядам, этнос - социальная группа, характеризующаяся собственно этническими свойствами (язык, культура, самосознание, скреплённое в самоназвании), но эти свойства формируются только в соответствующих условиях - территориальных, природных, социально-экономических, государственно-правовых...» 7
«Наиболее последовательно эта позиция, трактующая нацию как исторически возникший тип этноса («этносоциальный организм» или «этносоциальная общность»), была заявлена в работах Ю. В. Бромлея, Д. М. Дробижевой, М. С. Джунусова, В. И. Козлова и некоторых других 8. Можно назвать ещё около 20 фамилий заметных советских теоретиков нации и этничности (С. Т. Калтахчян, Н. Н. Чебоксаров, Т. Ю. Бурмистрова, П. М. Рогачёв, М. А. Свердлин, М. И. Куличенко, А. В. Ефимов, А. А. Исупов, Н. М. Киселёв, Л. М. Князев, Э. А. Баграмов, С. И. Брук и др.), а также их коллег из стран социалистического лагеря (А. Козинг).
В действительности для нас важным является некий суммарный советско-марксистский подход к теории нации, который сформировался в результате научных дискуссий о нации в 1960-1970-х гг., о котором вполне можно говорить применительно к теории нации и классификации этносов. В частности дискуссия в журнале «Вопросы истории», о которой упоминал Ю. В. Бромлей 9. В этом случае те или иные авторы не играют такой уж большой роли, равно как те или иные дискуссионные признаки. Почему важен этот подход для нас?
Во-первых, он, как ни относись к наследию советского обществоведения в теории нации, является в наибольшей степени разработанным для России и её окружения и в наибольшей степени отвечает опыту русской нации, чем другие зарубежные подходы. И это - несмотря на советско-марксистскую специфику отношения к русским, принижения значимости по сравнению с другими народами СССР Она-то при ближайшем рассмотрении оказывается не такой уж важной и может быть отброшена; методология же сохранится.
Во-вторых, подход советской теории этносов позволяет в современных условиях сформировать взгляд на русскую нацию, альтернативный как отечественной олигархии, так и западному глобализму, в максимальной степени приближённый к пониманию массового русского, его заинтересованности в социальном и даже социалистическом подходе к национальной политике.
«В западной традиции наиболее яркой фигурой, представляющей примордиалистский подход, является Энтони Смит, который определяет этнос как «общность людей, имеющих имя, разделяющую мифы о предках, имеющую совместную историю и культуру, ассоциированную со специфической территорией и обладающую чувством солидарности». Э. Смит является представителем второго направления в примордиализме» 10. Определение Э. Смита во многом похоже на сталинское.
Марксистский подход рассматривается как эволюционно-истори-ческая разновидность примордиалистского подхода к этносу, делающая упор на объективные социальные признаки. Данный подход, конечно, нуждается в дополнении и может использоваться как базовый только при условии отказа от социально-экономического детерминизма - жёсткой предопределённости социальных признаков. На наш взгляд их исключать невозможно.
Обращаясь к социально-объективистскому подходу как к базовому, необходимо учитывать, что именно недостатки марксистского подхода фатально повлияли на дробление и торможение русского национального проекта в послереволюционный период. Многие национальные группы, которые должны были войти в состав русской нации, были переведены на «другие рельсы» и пущены по пути собственного нацстроительства в конкуренции с русскими.
Лидеры большевиков в 1920-е годы ошибочно считали, что рост национализма и социально-политической организации максимального числа народов СССР облегчит построение социализма и сломит сопротивление господствующих классов Царской России, имевших русскую идентичность. Для этого они искусственно стимулировали создание национально-территориальных образований, народностей и наций в рамках СССР на основе титульных этносов, политике «корениза-ции» (создание национальных языков и интеллигенции), развитии за счёт русского центра экономики национальных окраин до промышленного уровня, якобы соответствующего присвоенному народу статусу нации или хотя бы народности. Вопреки мнениям большевиков, но вполне в соответствии с марксистской теорией нации, построенная в СССР современная промышленность была экономической базой именно русской нации, а не других титульных наций союзных республик. Промышленность увеличивала массу русского и ассимилированного населения во всех республиках, а на Украине - русскоязычных украинцев, в Белоруссии - русскоязычных белорусов.
Принцип коренизации одностороннее применялся ко всем этническим группам, кроме русских. В действительности же ситуация была ровным счётом обратной: носителями социалистических отношений были в большей степени русские и ассимилированные ими группы, а в этнических автономиях процветали буржуазные и мелкобуржуазные кадры, местная промышленность обслуживалась русскими и была частью русской национальной экономики, в которую она была включена. В дальнейшем в 30-40-е годы сталинская верхушка была вынуждена вести с нацкадрами борьбу на уничтожение, что, как правило, ставится русским в вину современным поколением националистов.
Последствия этого подхода отрицательно сказываются до сих пор и будут сказываться в XXI веке на положении русских в РФ и других государствах.
4. Социобиологический подход (расовая теория, почвенничество и биосферный и антропосферный, биолого-географический подход). Наиболее широко он представлен консервативным почвенничеством, апеллирующим к расовым теориям как к ключевому признаку нации. Однако родовой и генетический подход естественным образом подкрепляется средой обитания, географией и территорией («кровь и почва» нем. Blut und Boden), а также якобы врождёнными культурными образцами. Исторически он восходит к немецкому слову «народ» (das Volk). В науке синонимом нации в социобиологическом и социально-объектвистском смысле является политкорректный термин «этнонация», на наш взгляд избыточный с точки зрения нецелесообразности «умножения сущностей».
Социобиологический подход в буквальном «чистом» виде представляет собой мифологему и к большинству современных наций и народностей не применим. Однако элементы этого подхода бесспорно существенны и играют важную роль в определении наций, в частности их биоантропологических и расовых характеристик. Раса оказывает непосредственное воздействие на биологический состав и возможности этноса.
Миф о нации как биологическом единстве соответствует менталитету националистически настроенной интеллигенции, представляя для неё своего рода эксклюзивный духовный продукт: последний довод в пользу отделения от чужих. Данный подход так же, как и политический, является сильно идеологизированным, но, в отличие от «государства-нации», представляющего либерально-демократическую идеологию современного капитализма, обращается к более архаичным пластам идеологии и мистики и к другой аудитории.
Особой версией этого направления является теория этногенеза и пассионарности Л. Н. Гумилёва как разновидность позднего евразийства. Наряду с марксистской теорией этносов Бромлея теория Гумилёва является достаточно оригинальным продуктом русско-советской цивилизации. Она заслуживает упоминания здесь в связи со своей популярностью среди русскоязычной интеллигенции и тем, что затрагивает именно проблему специфики русской нации как связанной своим жизненным пространством с Евразией.
Гумилёв рассматривал этнос как биологическое сообщество существа вида homo sapiens, подобно ареалу обитания животных. Началом
этногенеза он считал так называемый «пассионарный толчок» (некие космические излучения). Дальнейшее развитие этноса определяется территорией расселения и психобиологическими характеристиками пассионарности. В принципе, нетрудно заметить связь идей Гумилёва с русской традицией космических идей, представленных в частности С. М. Широкогоровым. 11 Нация предстаёт как этнос или, точнее, «этносоциальный организм» 12. Однако несостоятельность евразийства вообще и теории пассионарности Л. Н. Гумилёва в частности проявилась в опровержении теорий евразийского смешения народов как раз применительно к русским, которые, как это доказано физической антропологией и популяционной генетикой, не имеют значимых для себя смешений с монголоидными кочевниками и вообще с кочевыми народами Евразии.
Ещё менее состоятельны теории происхождения крупных этносов от группы носителей одного антропологического типа. Внутри всех крупных и средних европейских наций выявляются, как минимум, 3-4 различных типа, некоторые из них есть и у их соседей.
В заключение обзора, мы вкратце охарактеризуем социальную подоплеку этих теорий нации:
- «Нация-государство» является официальной идеологией западных демократий, в отношении которой сохраняется консенсус «священной коровы», который, тем не менее, регулярно нарушается и чем дальше, тем больше. Это своего рода объективный миф для массы, массами же в значительной степени разделяемый. Прежде всего это касается средних обывателей-потребителей, «среднего класса».
- Релятивизм является неофициальной идеологией большинства современных элит, а также постмодернистских интеллектуалов, занятых выработкой этих идеологий, прежде всего в секторе политического сервиса.
- Социальный объективизм - ранее господствовавшая марксистская, в том числе советская идеология (однако отнюдь не единственная, была в СССР и социобиологическая идеология почвы). Также такой подход характерен для части традиционных левых интеллектуалов. В России социальный объективизм привычен и распространен достаточно хорошо. На Западе он используется в некоторых государствах, ориентированных на однородность этнического происхождения своих граждан, особенно в Европе, например, в Голландии, Великобритании и в Германии, которые, однако, не могут всегда открыто проводить социобиологический подход.
- Социобиологический подход характерен для консервативных политиков и интеллектуалов, однако он присущ и массе, прежде всего находит отклик среди низов «трудящихся», ближе всего стоящих к «почве». Однако сегодня его не чурается и «средний класс», который легко откликается на него в кризисные моменты. Характеризуется с помощью ярлыков «расизм», «фашизм», что не всегда соответствует действительности, а может выражать лишь мифологию националистов, нацеленную на отделение от других этносов, и легко сочетаться с конструктивизмом на поле этих мифов. Все четыре подхода при внешней противоположности могут легко взаимодействовать между собой в текущем сознании, однако принятые правила политической и научной игры запрещают их полное смешивание.
Золотую середину мы видим в разумном прагматическом синтезе этих подходов, насколько это возможно и продуктивно для задач исследования современного состояния русской нации.
На наш взгляд, конфликтность методов является несколько надуманной и происходящей от идеологических, политических и научно-доктринальных цеховых установок.
Что нациям до научных споров? Споры в такой постановке вопросов нужны лишь владельцам кафедр, степеней и грантов, ну, ещё и агентам влияния, навязывающим определённые взгляды и методы интеллектуальной работы.
На самом деле не все подходы должны быть применимы в изучении этноса. Таким образом, конструктивизм, доказывающей, что этносы формируются людьми, показывает лишь внешний механизм формирования.
Примечания
1 Исхаков Р. Р. Этническая идентичность в полиэтнической среде (деятельностный подход). На правах рукописи. М., 2000 // iskhakov.narod.ru/diss.html.
2 Геллнер Э. Нации и национализм. М, 2001. C.22
3 См. Тишков В. А. Концептуальная эволюция национальной политики в России. Серия «Исследования по прикладной и неотложной этнологии». М., 1996; Очерки теории и политики этничности в России, М., «Русский мир», 1997.
4 Обширную критику В. Тишкова собрал и проанализировал один из «столпов» национальной политики ельцинской эпохи Р. Абдулатипов. См.: Абдулатипов Р. Российская нация. С. 40-47, 110-112.
5 Сталин И. В. Марксизм и национальный вопрос. ПСС, Т. 2, М., 1946. С. 297.
6 Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия. СПб., 1909.
7 Исхаков Р. Р. Там же.
8 См. Скурлатов В. И. Ежедневные заметки от 6января 2006года.
9 Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М. ,ЛКИ, 2008. С.174. См. о дискуссии о понятии нации: Вопросы истории. //1966. № 1, 4, 6, 12. 1967. № 1, 7. 1970. № 8.
10 Исхаков Р. Р. Там же
11 Исхаков Р. Р. Там же.
12 Бромлей Ю. В. Этнос и этнография. М., 1973. С. 42.