Рассмотрим советскую империю с точки зрения государственной формы развития русской нации.
Под советским проектом в национальном аспекте мы понимаем: 1) национальное устройство СССР, синонимом которого является термин «советская империя»; 2) проект создания «советского человека» как наднациональной общности будущего; 3) комплекс социальных преобразований, затронувших этническую структуру страны под названием «советский народ». Все эти аспекты достаточно тесно взаимосвязаны.
Развитие русской нации в советский период было противоречивым. В период 1918-1938 гг. русский проект понёс наибольший ущерб за всю историю этногенеза: произошли дробление территории на национально-государственные образования и откол от русского проекта всего, что только можно было отколоть. Советская власть интенсивно развивала другие этносы как политическую альтернативу великорусскому.
В начале 1990-х г. был осуществлён римейк антирусской политики раннего советского периода: следствием его был полный развал большого русского проекта под благовидным предлогом демонтажа империи.
На уровне практической политики эти действия были предприняты для получения поддержки национальных элит тогдашним руководством, и только!
В сталинский период большевики заменили идеологически господствовавший в Царской России триединый проект (великороссы, малороссы, белорусы) на проект советского народа, который был идеологически и практически более для них приемлемым, но по национальному содержанию выражал ту же суть. «После Второй мировой войны в бывшем Советском Союзе вся национальная политика строилась исходя из идеологической концепции формирования новой исторической общности (которая мыслилась как надэтническая общность) людей - советского народа... Цементирующей основой этой общности должны стать русские, а основным средством коммуникации - русский язык» 24. Что касается русского вопроса, то СССР и для русского этноса создал более широкие возможности развития, чем они были ранее в рамках Царской России. Основой всех этих возможностей была русская природа СССР как государства, несмотря на влияние представителей других этносов.
Образ русского в проекте «советского народа», конечно, выглядел по-другому. Он был мультиэтничен по своему замыслу и предполагал интенсивное смешение, которое, конечно, тормозилось объективными традиционными условиями жизни этносов и их искусственным ускоренным развитием. Но со временем он мог стать реальностью. В СССР же реальностью была по-прежнему триединая русская интеграция и ассимиляция.
Советская империя имела специфическую особенность по сравнению с колониальными и европейскими империями. Она заключалась в сравнительно слабых статусных позициях русского этноса по сравнению с имперскими этносами в других империях. Мультинациональное влияние в советском руководстве поставило русских в жёсткие рамки. Эта тенденция сложилась ещё в Российской империи, но после революции она многократно возросла. В то же время имперское бремя русских было тяжёлым. За счёт него ускоренно выравнивался и повышался экономический и социальный уровни других этносов. Это привело к небрежному и жестокому использованию русского этнического материала в интересах империи и её составных частей.
В отличие от других этносов, которые получили в СССР чёткие позиции, часто намного превосходящие их социальный потенциал, русская нация развивалась в латентном виде, как некая объединяющая всех наднациональная сила. К тому же было закреплено разделение на великороссов, украинцев и белорусов, которое коснулось не только государственной надстройки РСФСР, УССР и БССР, но и их экономики, культуры. Тем самым был дан старт этническим проектам, прямо конкурирующим с проектом большой русской нации.
Внутри РСФСР также возникло множество автономных республик титульных этносов, которые не способствовали развитию русских в этих автономиях, хотя и не смогли его предотвратить.
«Стремление сделать каждый народ страны всесторонне развитым, так что даже малые и отсталые народы приобрели быстро все те атрибуты, которыми обладали народы большие (академии наук, университеты, консерватории, учреждения власти и т.д.), принимало карикатурные формы, гипертрофически развивало самомнение этих народов, не соответствовавшее их реальным данным. Рассматриваемая установка практически оказалась нежизненной, как и общая установка на воспитание идеальных людей. Так что уже на уровне человеческого материала советский коммунизм имел мало шансов выиграть битву с Западом за мировую гегемонию». (А. Зиновьев).
И всё же Советский Союз был русской империей, укрепившей позиции русских и сплотившей их. В чём состоял, на наш взгляд, прогресс русской нации в рамках СССР по сравнению с Российской Империей?
Во-первых, русская расово-этническая «почва» (крестьянство) была втянута в управление обществом и его модернизацию. Это привело к большей гомогенности нации, её социокультурной сплочённости, что связано с резким усилением вертикальной социальной мобильности, когда произошла смена элиты и субэлиты. Разумеется, имелись и отрицательные последствия этого процесса, сопоставимые с позитивными и даже превышающие их, но факт остаётся фактом: «низы пришли», и это были русские национальные низы (великороссы, украинцы, белорусы).
Во-вторых, произошло интенсивное перемешивание великороссов, украинцев, белорусов, а также их территориальных подгрупп, диалектов, субэтносов, что усилило ассимиляцию примыкающих малых этносов, несмотря на их номинальное закрепление в национально-государственном устройстве. Это окончательно размыло привязку русских к определённой территории, то есть признаки народности
и родоплеменных групп. С этой горизонтальной мобильностью связаны и значительные культурные потери, в частности и в основном потеря пласта поздней народной языческой культуры и её региональных особенностей, а также частичное выпадение из православия. В долгосрочной перспективе было разрушено крестьянство и традиционное общество. Об активности вступления в браки русских с представителями других народов, а именно восточнославянских, в первые годы существования советского государства свидетельствуют следующие данные: в 1920-е годы в смешанные браки в РСФСР вступили 2 % русских, на Украине - 28 %, в Белоруссии - 34 % 25. Эти браки, дети от которых считались преимущественно русскими, вели ко втягиванию украинцев, белорусов и других этнических групп в общерусский проект.
В-третьих, культурная революция (образование и просвещение масс), значительно расширившая зону влияния русского культурного кода и его универсальность, утилитарную применимость в социальном и технологическом развитии, осуществлялась преимущественно на русском литературном языке. Русский язык стал высококонкурентным языком, легко вытесняющим диалекты и языки малых этносов. До культурной революции в ходе строительства социализма русский литературный язык был языком ограниченной верхушечной группы «образованного класса». Народ же разговаривал на диалектах и социолектах (языки социальных групп). Особенно это касается этнической периферии нации.
В-четвёртых, Советский Союз в результате победы во Второй мировой войне включил в состав государства значительные территории, вошедший в ареал если не русской нации, то русской цивилизации. Впервые все восточнославянские народы были объединены вокруг русских. К этому объединению примкнули индоевропейские народы, молдаване, например.
В-пятых, русские были втянуты в массовом порядке в глобальный обмен, что позволило укрепить культурную идентичность путём взаимодействия и отталкивания от других народов. Русские перестали быть «народом в себе», а стали центром глобальной империи.
Цена, которая была за это заплачена, огромна. Она касается практически всех структурообразующих признаков нации: от сокращения численности и генофонда до утраты многих культурных ценностей и общей усталости.
Форма СССР оказалась не оптимальной для русских и вместе с тем продемонстрировала свою слабость как форма глобальной империи с преобладающими горизонтальными связями (А. Зиновьев) как внутри СССР, так и в мировой социалистической системе. Не хватало силового стержня с этническим наполнителем. «Советский человек», представлявший собой «наскоро сколоченного», модифицированного русского, на эту роль не годился. Русские же не имели для этого командного статуса, так как он изначально принижался в структуре советского государства, и в результате они оказались не готовы к поддержанию длительной стабильности такого государства.
Вывод о неизбежности краха советского имперского проекта сделал А. Зиновьев - вообще-то противник мнений об обречённости и нежизнестойкости коммунистической системы: «Эта неудача не случайна. Создать единый народ тут было невозможно в силу геополитических условий, размеров страны и численности населения, этнических различий, различий в характерах народов и недостатка исторического времени. А для образования сверхнарода требовалось «вертикальное» структурирование населения, т. е. требовался народ-гегемон, какого в Советском Союзе не оказалось. Основной народ (русский) на эту ступень не успел подняться. К тому же он исторически привык выживать за счёт приспособления к условиям жизни на низшем социальном уровне, а политика власти и идеология сознательно препятствовали возвышению русских. Тут действовала установка на уравнение различных народов и этнических групп, на некое братство, причём большей частью - за счёт русских».
Таким образом, нереализованный проект советского человека и советского народа дал два побочных результата: 1) расширение и сплочение русской нации в лимитированных рамках перед лицом других растущих этносов; 2) создание суперэтноса или русской цивилизации в границах СССР. Оба этих результата сохраняются и сейчас - после развала империи. Рассмотрим один из них - русский суперэтнос.
Русский суперэтнос как социальная база евразийства. Историческая ограниченность евразийства и русского суперэтноса. Этносоциальные и политические процессы на постсоветском пространстве ведут к тому, что русский суперэтнос в конечном счёте до того сузится, что сольётся с русской нацией, но при этом большинство неславянских народов выделяется из неё. То есть представители окружающих этносов уже не будут чувствовать себя в русской орбите, а тем, которые примкнут к русским, всё сложнее будет находить общий язык со своими единоплеменниками. Наоборот, периферия русской нации консолидируется вокруг ядра.
Уже сейчас зона русского суперэтноса существенно «сжалась» за счёт экспансии этносов и разрушения советского проекта, а вместе с ним и интернационального наследства Российской империи.
Все «неславянские» республики из состава бывшего СССР стали этнократическими государствами. Некоторые из них весьма жёсткими, некоторые более мягкими, но все они проводят политику последовательного сокращения зоны русского социокультурного влияния. В ряде государств в силу политических, экономических и иных причин эта политика проводится замедленно, растянуто (Казахстан, Кыргызстан), но, тем не менее, неуклонно.
Русские и русскоязычные покидают эти государства. Русскоязычная культура межнационального общения перестала в них воспроизводиться, или воспроизводится только в численно преобладающей в русской среде.
В то же время подчинить эти государства и изменить их культурную политику русские не смогут, так как власть в них контролируют представители титульных этносов и прочность их гарантируют США, Евросоюз, многие международные соглашения.
Что такое евразийство применительно к этногенезу, русскому в частности? Это попытка взять за основу социальной теории суперэтнос, поставив во главу угла исторический релятивизм, при этом игнорируя устойчивую этническую основу наций. Моделью для этого ошибочно послужили кочевые племена азиатского (монголоидного) типа, обладающие низкой социальной сложностью, а также слабая этническая оформленность восточнославянских народов.
Стандартная западная идеология берёт за основу либо нации, либо интернационализм и глобализм. Своим мультикультуризмом евразийство приближается к глобализму, отрицающему традиционные западные подходы.
Вообще, евразийство - это утопия, сформировавшаяся как побочный продукт имперской теории и практики в её кризисный период, а именно, при переходе от царской империи к советской. Евразийство содержит много полезных идей, но в целом оно, скорее, ложно из-за своей идеи явно преувеличенного влияния кочевников на русских.
Именно с этой точки зрения нужно смотреть на евразийство как на идею русско-азиатского синтеза и оценивать его относительно
русского этногенеза. Мы говорим о евразийстве в широком смысле, а не только в утрированной форме идей единства монгольских народов и русских. До конца XX века это было актуально, пока шло расширение суперэтноса и, следовательно, зоны влияния русских. Русские теперь остались одни или почти одни в Евразии и вынуждены иметь дело с ними как с внешними контрагентами в лучшем случае, но часто и как с противниками. Переделать на свой лад и ассимилировать нам их уже не удастся.
Для русских сегодня важнее обоснование и освоение в контролируемом пространстве Евразии того антропологического материала, который включён в состав нации или будет в неё включён, без создания каких-либо новых этнических нерусских анклавов и увеличения их численности. Евразийский мультикультурный синтез русских и других этносов будет вреден.
Внутри России евразийство малозначимо, хотя и имеет определённый вес в национальной политике. Доля неславянских народов в населении России мала, они все лишь нацменьшинства, с которыми нужно ладить, но единение с ними вовсе не обязательно делать идеологией страны. Преувеличение значимости этого вопроса является даже вредным и ведёт к росту необоснованных амбиций этих меньшинств и продуцированию конфликтов на этой почве.
Но всё же русские - это евразийская нация, в том смысле, что это европейцы, живущие одновременно в Азии и в Европе как коренной народ, а не колонизаторы, имеющие вокруг себя суперэтнос в соседних государствах как свою питательную жизненную среду.
Суперэтнос, конечно же, нужно всячески поддерживать, но не делать на него ставку, так как он неизбежно будет сужаться до пределов нации.
Ставка на масштабный синтез с азиатами обречена, так как она поглотит нацию. Наоборот, нужно искусственно проводить политику «уплотнения» суперэтноса до нации, внушать гражданам СНГ, что они русские, тем, кто это может воспринять, рассеивать их иллюзии относительно двойного статуса, приветствовать смешанные браки, потомство которых будет русским, и всячески усиливать русскую интеграцию.
Чтобы сохраниться, мы должны получить пусть и государственно разделённую, но культурно и территориально объединённую нацию с преобладанием северных европеоидов.