«А вы, ребята, про меня напишите», — сказал вертолётный пулемётчик ростом метр девяносто, с огромной головой, которая плохо сочеталась с остальным его телом, и кривым частоколом зубов, которые всегда были на виду, потому что он постоянно криво улыбался мокрыми губами. Каждые несколько секунд ему приходилось вытирать рот тыльной стороной ладони, а во время разговора он всегда так сильно наклонялся к собеседнику, что мне приходилось снимать и протирать очки. Родом он был из Килгора, штат Техас, и шёл его семнадцатый месяц подряд во Вьетнаме.
— Почему?
— А я стрелок за всю херню, — ответил он. — Не вру ни разу. Полтораста гуков сделал. И пизьдисят оленей. — Он ухмыльнулся и тут же вытер слюни. — Все подтверждённые, — добавил он.
Вертолёт сел в Басое и мы собрались выходить, ничуть не жалея о том, что расстаёмся. «Вы там вон чё, — со смехом сказал он, — вы там на хребёте башку не суйте где попало, понял?»
* * *
«Слышь, а как ты стал ко-рес-пон-дентом и попал в эту сраную погань?»
Реально мощный негритос выглядел сурово, даже когда улыбался, а в левой ноздре его была золотая серьга в виде шарика. Я сказал ему, что фигею с его серьги, он сказал, что так и надо, все с неё фигеют. Мы сидели у вертолётной площадки на аэродроме северней Контума. Он летел в Дакто, мне надо было в Плейку, и нам обоим хотелось убраться оттуда до наступления темноты. Мы по очереди бегали на площадку к постоянно садившимся и взлетавшим вертолётам, нам обоим не везло, а после часа разговоров он предложил мне косячок, и мы закурили.
— Я тут уже девятый месяц, — сказал он. — В боях был больше двадцати раз. И почти ни разу не выстрелил.
— Как так?
— Ну блин, начну стрелять, я ведь могу такого же братана убить, понял?
Я кивнул, меня тоже ни один вьетконговец ни разу не назвал беложопым, а он рассказал, что в одной только его роте больше дюжины Чёрных Пантер, и что он один из них. Я промолчал в ответ, а он добавил, что он не просто Чёрная Пантера — он агент организации, и сюда его послали вербовать. Я спросил его об успехах, он сказал, что всё отлично, очень даже хорошо. Ветер задувал яростно, и косяк догорел быстро.
— Слышь, милок, — сказал он. — Я тебе наврал. Я ни разу не Пантера. Так, мозги попудрил, хотел посмотреть, что скажешь.
— Но у Пантер здесь есть ребята. Некоторых я знаю.
— Может быть, — сказал он, и мы рассмеялись.
На площадку сел «Хьюи», и он потрусил туда узнать, куда летит вертолёт. Оказалось, что в Дакто, и он вернулся за вещами. «Пока, милок, — сказал он. — Удачи!» Он запрыгнул в вертолёт, и когда тот поднялся над землёй, высунулся в дверь и со смехом согнул руку в локте, подняв к плечу крепко сжатый кулак, пальцами от себя — Знак.
* * *