Полковник, командир бригады в 4-й пехотной дивизии, рассказал мне: «Я уверен — ты давно хотел узнать, почему в этой части страны мы зовём их динками. Это я придумал. Знаешь, меня всегда бесило, когда их называли «Чарли». Понимаешь, у меня был дядя Чарли, я его любил. «Чарли» — слишком хорошее слово для этих поганцев. Вот я и подумал: а на кого они похожи, в самом деле? И придумал: «ринки-динк» [что-то вроде «хлам» — АФ]. Как раз про них: «Ринки-Динки». Только длинновато было, мы чуток обрезали. Вот так они стали динками».
* * *
Однажды утром, ещё до рассвета, Эд Фоуи, бывший начальник сайгонского бюро Си-би-эс, отправился на 8-й аэродром аэропорта Таншоннят, чтобы улететь в Дананг с одним из первых военных рейсов. На рассвете они загрузились, и Фоуи занял сиденье рядом с парнишкой в мятой форме, одним из тех солдат, усталость которых намного выше физического истощения, и так велика, что никакой сон не принесёт им желанного отдыха. Всякое их вялое движение говорит о том, как сильно они устали, и что так и будут усталыми, пока не выйдут их сроки, и большие птицы не унесут их обратно в Мир. От усталости этой глаза их мутны, лица одутловатые, и каждую улыбку надо принимать как дар.
Есть один стандартный вопрос, с помощью которого можно завязать беседу с бойцом, и Фоуи решил его задать. «Сколько ты уже в стране?» — спросил он.
Парнишка поднял голову; он решил, что это какая-то шутка. Ему было по-настоящему тяжко, и слова он выговаривал медленно.
«Целый день, бля» — ответил он.
* * *