УДК 93/94:322
ОЛИХОВ Д. В. (Омск)
Аннотация: Православная церковь включалась в политическую борьбу в период Гражданской войны, стремилась оказать серьезное влияние на характер и результаты проходивших в стране социальных процессов. Одной из главных задач церковной антибольшевистской борьбы в Сибири было противодействие партизанскому движению. Священники систематически давали информацию правительственным войскам о партизанских отрядах.
Ключевые слова: Русская православная церковь, духовенство, Гражданская война, Омск, партизаны.
OLIKHOV D. V. (Omsk)
Omsk Theological Seminary
Annotation: The Orthodox Church was involved in the political struggle during the Civil war, sought to have a major impact on the nature and results held in the country's social processes. One of the main tasks of the Church of anti-Bolshevik struggles in Siberia was a counter-guerrilla movement. The priests were systematically provided information to government forces about the partisans.
Keywords: Russian Orthodox Church, clergy, Civil War, Omsk, partisans.
Деятельность Русской православной церкви (далее - РПЦ) неразрывно связана с историей российского общества, на каждом этапе существования которого она играла важную роль, утверждая непреходящие ценности и ориентиры духовного развития человека. Нередко церковь активно включалась в политическую борьбу, стремилась оказать серьезное влияние на характер и результаты проходивших в стране социальных процессов.
В условиях революции 1917 г. и Гражданской войны РПЦ переживала период кардинальных институциональных изменений и параллельно пыталась выстроить новую модель взаимоотношений с государственной властью. Эти тенденции своеобразно воплотились в жизнедеятельности церкви на территориях, подконтрольных Российскому правительству адмирала А. В. Колчака. В 1918-1920 гг. здесь действовало Временное высшее церковное управление Сибири (далее - ВВЦУ), которое претендовало на всю полноту духовной власти над православными в восточных регионах страны.
Одной из главных задач церковной антибольшевистской борьбы в Сибири было противодействие партизанскому движению. Священники предавали анафеме партизан, именовали их «антихристами», сообщали властям о настроениях крестьян, подавали списки ушедших в партизанские отряды. По распоряжению ВВЦУ Сибири в епархиях организовывались дружины для защиты церквей и духовенства. Подобные отряды часто возглавляли сами священники, как, например, настоятели Усть-Тунгусской Спасской церкви Енисейского уезда и села Михайловское Каннского уезда [8, с. 78].
В условиях братоубийственной войны духовенство Сибири не оставалось в стороне от военных операций в тылу и часто принимало самое непосредственное участие в подавлении партизанского движения. Так, священник Тары Багинский возглавлял карательный отряд, расстреливавший восставших. Священник села Архангельское Семипалатинской губернии выдал казакам трех человек. Священник Данилов из села Фунтики (Алтай) провел в село правительственный отряд и указал место, где скрываются большевики, партизаны, которые были расстреляны. В селе Петропавловка Славгородского уезда местный священник и писарь встретили правительственный отряд колокольным звоном и вручили им списки партизан, которых затем расстреляли. Священник Меркулов вместе с карателями расстреливал бунтовщиков села Всесвятское. Вообще в воспоминаниях «красных» партизан Сибири и Дальнего Востока имеется немало материалов, показывающих, как православное духовенство оказывало всемерную помощь колчаковскому правительству в борьбе с волнениями в тылу [1].
По указанию штаба колчаковской армии ВВЦУ Сибири в июле 1919 г. направило во все епархии Сибири и Дальнего Востока циркуляр, обязывающий духовенство вести проповедническо-осведомительную работу [8, с. 79]. В епархиях Сибири были созданы осведомительные отделы при благочиниях. Они должны были собирать сведения о политических настроениях, принимать меры для подавления революционных выступлений, представлять командованию списки «неблагонадежных». В качестве иллюстрации данной темы можно привести так называемое «Дело Забайкальского епархиального совета» 1923 г. Оно было организовано органами ОГПУ уже после установления советской власти на территории всего Дальнего Востока. Газета «Дальневосточный край» в статье «Епископ и забайкальский епархиальный совет - семеновские контрразведчики» сообщала: «Местным отделом ГПУ арестованы епископ Софроний (бывший протоиерей Сергей Старков) и секретарь забайкальского епархиального совета Анатолий Попов. Арест вызван фактом участия Софрония и Попова в работе семеновской контрразведки. Софронию при аресте предъявлен был документ, подлинность которого ни он, ни секретарь епархиального совета не отрицают» [4]. На суде выяснилось, что в июле 1919 г. епископ Мелетий получил от Высшего временного церковного управления циркуляр, в котором во всех епархиях предписывалось организовывать проповеднические отряды для проведения работы среди населения и войск, распространение литературы, а также развёртывание осведомительной работы. В специальном предписании Забайкальского епархиального совета, направленном всем священникам, говорилось: «...во исполнение резолюции его преосвященства... духовенству епархии оказывать помощь осведомительному отделу при военном штабе» [8, с. 79]. Кроме того, были организованы группы проповедников, разъезжающих по приходам, железнодорожным станциям, воинским частям, где они вели агитацию и собирали сведения о партизанах [8, с. 80].
Большевики учитывали возросшую пропагандистскую активность православной церкви и, исходя из этого, строили свою контрпропаганду. «Даже духовенство, - говорилось в листовке Омского комитета РКП(б) (август 1919 г.), - которое читает священные слова Евангелия о кротости, смирении, о помиловании врага своего, о любви и лучшие слова Христа "Взявший меч от меча и погибнет" - и оно превратило амвоны храмов в митинговые трибуны и ведет политическую пропаганду о посылке на фронт агитаторов» [2, с. 150].
Священники систематически давали информацию правительственным войскам о партизанских отрядах. Иеромонах Исидор, арестованный в 1919 г., имел удостоверение белогвардейского командования, предписывающее «способствовать брату, иеромонаху Исидору организовывать комитеты по истреблению богоотступников, осведомлять о расположении войск противника» [7, с. 49]. Гарнизонный священник Барнаула 17 января 1919 г. устроил в полковой церкви собеседование. После его речи некоторые выразили отрицательное отношение к утвердившемуся Российскому правительству адмирала А.В. Колчака. Через 3 дня свыше 20 солдат и 2 офицера были арестованы, 18 из них расстреляны. С другой стороны, и священники гибли от рук партизан. Так, восставшие крестьяне села Картузы Минусинского уезда в ноябре 1918 г. вместе с партизанами разгромили отряд атамана Шонина, расстреляв его соратника священника Щербакова, который с церковной колокольни стрелял по наступавшим повстанцам и расстреливал партизан. Отряд Щетинкина 22 января 1919 г. разгромил в селе Ново-Еловское правительственное соединение карателей, в его составе священник Н. Фокин играл руководящую роль, участвуя в допросах партизан [5, с. 12]. Благочинный 5-го участка Енисейской епархии Т.Е. Кузнецов был предан партизанскому суду и расстрелян за стрельбу с колокольни. Всего по епархии пострадало за вооруженную борьбу против партизан 6 священников [9, с. 78-79].
По справедливому мнению А.Н. Кашеварова, многие священнослужители, оказавшиеся на территориях, занятых «белыми» армиями, совсем не являлись убежденными сторонниками «белого» движения. Часть духовенства сочувствовала этому движению лишь потому, что «белая» власть была хотя бы формально «верующей», в отличие от «безбожной» советской власти, развернувшей гонения против религии [6, с. 354]. Местные священники были глубоко аполитичны и даже неспособны повлиять на политические настроения своей паствы. Среди духовенства также существовали, по воспоминаниям митрополита Вениамина (Федченкова), опасения (и не без основания), особенно усилившиеся к исходу «белого» движения, жестокой расправы за всякую поддержку «белых», за любые действия, выходившие за рамки обычной церковной деятельности: специальные молебны для войск, участие в «белой» печати, произнесение «политически окрашенных проповедей», благословение вождей и т.п. Кроме того, многие архиереи, клирики и миряне бежали к «белым» не столько по своим политическим убеждениям, сколько вынужденно, спасаясь от «красного» террора и «ужасов чрезвычайки» [3, с. 356]. В то же время беженцы духовного звания, которых насчитывалось на Востоке до 3000 семейств, явились пассионарным резервом, наполнявшим ряды военного духовенства, организовывавшим деятельность братства святителя Гермогена и крестоносные дружины.
Список литературы:
1. Безбожник. 1933. № 10.
2. В борьбе с контрреволюцией: C6. док. материалов (1918-1919 гг.). Омск, 1959.
3. Вениамин (Федченков). На рубеже двух эпох. М.: Отчий дом, 1994.
4. Дальневосточный край. 1923. 10 февраля.
5. Енисейские епархиальные ведомости. 1919. № 1-2.
6. Кашеваров А.Н. Православная Российская церковь и Советское государство (1917-1922). М., 2005.
7. Парнищев А. Церковь, контрреволюция и гражданская война. М.; Л., 1930.
8. Флеров В.С. Контрреволюционная роль церковников и сектантов на Дальнем Востоке в 1918-1923 гг. // Ученые записки Томского Государственного университета. Томск. 1959. № 37. С. 71-133.
9. Эйнгорн И.Д. Очерки истории религии и атеизма в Сибири (19171937 гг.). Томск: Изд-во Томского университета, 1982.