Михаил после каждой встречи с Катей испытывал такой подъём душевных сил, что, казалось, мог бы свернуть горы. У него словно пелена спала с глаз. Он понял, что именно такую девушку, как Катя, ему давно хотелось встретить и полюбить. Он не думал о том, куда могут завести их взаимные чувства. Главное было – видеть её, говорить с ней, наслаждаться тем, с каким вниманием она слушает его и милой улыбкой встречает его шутки. Взгляд её дивных глаз так и проникал в душу князя. Его доселе свободное от трепетных чувств существо сосредоточилось на одном желании – быть как можно чаще с Катей и добиться от неё взаимной любви. «Наверное, это и есть подлинное счастье! – иногда приходила ему в голову мысль. – Большего мне и не надо. Лишь бы она была рядом, и я имел возможность слышать музыку её слов». Он испытывал при этом почти ощущение её близости. И это очень волновало его молодую кровь. Его воображение рисовало одну захватывающую дух картину за другой. От этих назойливых чувств он вечерами подолгу не мог заснуть. А проснувшись утром, сразу начинал думать о новой предстоящей встрече.
Его пленяла в ней нравственная и духовная глубина, прямота и чистота сердца. Катя с охотой рассказывала Михаилу о своей жизни вместе с родителями в Турции, о семейных традициях. Эти рассказы вызвали у него искреннее уважение к родителям Кати. Он понял, что от них она унаследовала очаровательную простоту в общении с людьми и ту природную доброту и приветливость, которые неизменно вызывали к ней симпатии окружающих. По мере общения с Катей ему становилось всё более ясно, что именно в семье Катя находила и нравственную силу, и чувство долга, и прочную основу своих принципов и своей неизменной доброжелательности.
Перемену в его настроении не мог не заметить Сандро, с которым они были близки и не скрывали друг от друга сокровенных чувств. Поначалу брат принял увлечённость Михаила прелестной фрейлиной как очередной флирт, не имеющий серьёзных последствий. К тому же в этот период Сандро был без ума от великой княгини Ксении Александровны, сестры цесаревича, любимой дочери императрицы. Она отвечала ему взаимностью, но долго скрывала это чувство. Как страшную тайну она однажды поведала об этом наследнику, который порадовался за неё, поскольку питал к Сандро искреннюю дружескую привязанность.