Визит царицы в русский госпиталь оставался несколько дней новостью номер один не только среди его сотрудников, но и в городе Пловдиве. Его жители, издали заметив идущих по своим делам врача или сестру милосердия, спешили оказать им свои знаки внимания то ли низким поклоном, то ли добрым болгарским словом. Некоторые состоятельные горожане привозили или приносили в госпиталь различные угощения: вино, соки, овощи и фрукты.
Врачи и сёстры милосердия были растроганы подарками, которые привезла жена Друме Вылчева. Он уже начал выздоравливать, когда Елена появилась в госпитале. Нелегко ей было в военную пору добираться сюда из далёкого селения Штипско под Варной. Когда по пути в Пловдив она просила какого-нибудь возницу довезти её с поклажей до очередного села или города, объяснив причину своего далёкого путешествия, то каждый старался ей помочь, если даже иной раз приходилось делать крюк в десятки километров. Ни суровые стремнины Балкан, ни осенняя беспутица по извивающейся змеёй горной дороге, ни сильные дожди, переходящие в мокрый снег, не могли остановить устремлённое к любимому сердце Елены. С первого момента, как только она узнала о ранении её Друме, Елена не переставала молить Господа о его спасении. Эта молитва была и для неё спасением. Она давала ей силы, чтобы не надломиться психологически, чтобы не потерять надежду на их будущую встречу. «Господи, – обращалась она к Всевышнему, – если Ты спасёшь моего Друме, я даю Тебе обет, что, когда война закончится и можно будет выехать в Обетованную Землю, я посещу Твою могилу, я помолюсь на ней, а весь обратный путь я, не переставая, без сна и отдыха, буду петь наши болгарские песни!»
О её появлении в госпитале дежурная сестра сразу же доложила Кате. Доступ посторонних к раненым был только с разрешения старшей сестры, поэтому Елену пригласили в её кабинет. В первый момент Елена стушевалась. Может быть, это случилось от её усталости и мучений, которые ей пришлось испытать за время пути; возможно, от того, что она впервые видела перед собой иностранку и не знала, как ей объяснить, зачем она сюда пожаловала.
Катя пришла ей на помощь. Она догадалась, что перед ней жена Друме, вспомнив, как он рассказывал ей о своей любимой. Её тёмные, как осенняя ночь, глаза излучали столько радости от близкой встречи с дорогим для неё человеком, что Катя без объяснений всё поняла и только спросила:
– Вы жена Друме Вылчева?
Радостной улыбкой осветилось лицо Елены, и она коротко ответила:
– Да...
– Сейчас вас проводят к нему, – сказала Катя, делая соответствующий знак находившейся здесь же дежурной сестре.
Позже Друме вместе с Еленой разносили незамысловатые подарки врачам и сёстрам милосердия. Было заметно по выражению их лиц, что они от этого испытывают не меньшее удовольствие, чем те, кто получал подарки.
Однажды, зайдя в палату, Катя с удивлением увидела, что Елена, чуть склонившись над лежащим на кровати Друме, вполголоса напевает ему песню, как это делают все матери мира у колыбели засыпающего ребёнка. Голос был бриллиантно прозрачен, мелодия нежная, грустная и незнакомая Кате. Она замерла у входа в палату и стала прислушиваться к словам. Это была народная болгарская песня. Одна из тысяч таких же прелестных и печальных песен, которые родил народный гений в годы мрачного чужеземного ига и многовековой героической борьбы против завоевателей.
Эту песню Елена слышала с младенческих лет от своей матери, а та от своей. «Енычари ходият, мамо, от село на село, – пела Елена. – Мыжки рожби вземат, мамо... Енычари правят...» Катя поняла смысл этой эпической песни, которая рассказывала о том, как янычары, которые были личной гвардией турецкого султана, забирали в болгарских сёлах младенцев в качестве живой дани, чтобы сделать из них таких же янычар. Все, находившиеся в палате, затаив дыхание, слушали прекрасное исполнение песни, вспоминая родимый дом, где в детстве матери им тоже напевали подобные.
Через несколько дней в сопровождении своей жены Друме покидал госпиталь. Его провожали все врачи и медицинские сёстры. Катя, с трогательной улыбкой обнимая Елену, наставляла Друме:
– Берегите свою прекрасную Елену!
Друме выполнил наставление своей сестры милосердия. Он не стал возражать Елене и тогда, когда после войны его жена собралась в далёкое и трудное паломничество в Палестину, чтобы выполнить обет, данный перед Господом. А возвращаясь домой после посещения Гроба Господня, она в течение трёх суток, не сомкнув глаз, где-то мысленно про себя, а где-то и во весь свой прелестный голос пела болгарские народные песни.