Сгущались тучи и на Западе. Все сильней и опасней для Руси становилась Литва.
Василий Дмитриевич был зятем литовского князя Витовта, но это нисколько не мешало Литве и Руси оставаться враждебными. Когда в 1386 году Василий Дмитриевич бежал из Орды от Тохтамыша, он вынужден был итти кружным путем, через Молдавию, Валахию и Литву. И здесь, в Литве, он дал слово Витовту жениться на его дочери. Когда Василий стал великим князем, он вынужден был осуществить в 1390 году этот дипломатический брак и женился на Софье Витовтовне.
Несмотря на родственные связи, Витовт оставался врагом складывающегося Русского государства, Витовт подчинил себе Смоленск, «повоевал» Рязанскую землю, претендовал и на Новгород, заключив для этого союз с немецким Ливонским рыцарским орденом, которому он обещал помощь в борьбе с Псковом. Договор Витовта с магистром Ливонского ордена сплачивал силы врагов Руси.
Блок враждебных сил не был прочен. Энергичные действия псковичей, оборонявших свои рубежи от грабителей-рыцарей, и противоречия внутри самой немецко-литовской коалиции привели к тому, что Витовт не смог реализовать свои захватнические планы. Тогда у Витовта зарождается новый план покорения Руси, план поистине грандиозный. Витовт решил подчинить себе Русь путем. .. разгрома Орды. Для русского народа этот план Витовта означал бы замену татарского ига игом польско-литовским. Но грандиозный план Витовта был основан на очень непрочном фундаменте.
[103]
Витовт пытался вмешаться в дела Орды, приютив у себя изгнанного Тимуром Тохтамыша, а затем предпринял поход против Орды во главе огромного войска. На берегах реки Ворсклы в 1399 году Витовт был разбит татарами и бежал в Литву. Неудачливый завоеватель притих. Прежде всего ему пришлось заключить мир с Новгородом. Отпал на время от Литвы Смоленск, и только измена некоторых бояр снова сделала Смоленск литовским городом.
Витовт, окрыленный возвращением Смоленска, усиленно разворачивал военные действия против Пскова, и так как Псков вскоре уже не смог один на один бороться с Литвой, то за него вступилась Москва. Василий Дмитриевич, некогда присягнувший своему тестю Витовту быть в мире с ним, снимает с себя присягу и идет походом на Литву. Московская рать осаждает Вязьму, Серпейск, Козельск, но хорошо укрепленные города обороняют многочисленные литовские гарнизоны, и Василий вынужден довольствоваться осадой.
Энергичные действия Василия Дмитриевича приводят к отъезду в Москву многих литовских и русских князей — вассалов Литвы, недовольных усилением власти Витовта. Так, в 1406 году приехал служить Московскому князю Александр Нелюб с многочисленными слугами: поляками и литовцами. Таких «отъезжавших» князей Василий встречал «честью и пожалованием».
В 1406 году на реке Плаве встретились литовские войска Витовта и русские рати Василия, усиленные татарской конницей. Боя не было, так как князья заключили мир. Такая же стычка была и в следующем 1407 году, снова закончившаяся миром.
В 1408 году «отъехал» на Москву брат короля Ягайло, Северский князь Свидригайло, а с ним вместе владыка черниговский со своим духовенством, шесть князей и множество черниговских и северских бояр со своими слугами. Чем объяснить такой грандиозный «отъезд»? Дело в том, что со времен Кревской унии 1385 года, соединившей Польшу и Литву, в Литве усиливается польское влияние и католицизм. Если ранее, при Миндовге, Гедимине и Ольгерде, захватывавшая русские земли малокультурная Литва подпадала под влияние русской культуры, то теперь усиливается польско-католическое влияние. Ранее в Литве господствовала русская куль-
[104]
тура, русский язык, русские порядки, обычаи и правы, русская православная религия, Многие литовские князья и феодалы русифицировались и принимали православие. Теперь же энергичные и жадные польские паны и католическое духовенство стремятся подчинить себе Литву, насадить в ней польскую культуру, язык, католицизм.
Ополячивается и окатоличивается прежде всего литовская княжеская и феодальная верхушка. Православный Витовт становится католиком. Все русское начинает преследоваться. Русских князей и бояр оттирают, отодвигают на второй план. Вместе с ними подвергаются преследованиям и обруселые литовские князья и бояре. Больше всего начинает ощущать новый национальный и религиозный гнет, переплетающийся с классовым угнетением, простой люд — крестьянство, горожане. Русские, белорусские и украинские крестьяне и горожане чувствуют всю тяжесть перемены, происходящей в Литовском княжестве в связи с укреплением польского влияния. Растет закрепощение крестьян, непосильными становятся налоги и повинности, падавшие на крестьян («хлопов») и простой («черный») городской люд.
В русских владениях Литвы было немало князей и бояр, русских и обрусевших литовцев, которые прекрасно понимали, что вместе с укреплением польского влияния падает и их значение, что место православных князей, бояр и «шляхты»(22) займут поляки и ополяченные литовцы— католики. К тому же они явно недоброжелательно относились к усиливающейся власти великого князя литовского Витовта, оставаясь, по сути дела, сторонниками сепаратизма и феодальной раздробленности. Хотя московский князь был враждебен сепаратизму и весь смысл своего княжения полагал в уничтожении его, в ликвидации раздробленности, в подчинении удельных князей, собирании земель и централизации власти, но тем не менее конфликт с ним на этой почве у «отъезжающих» из Литвы князей и бояр был еще в перспективе, а пока он был противником католика и «ляха» (поляка) Витовта, заклятого врага Свидригайло и всех князей и бояр Литовской Руси. Вот эти-то обстоятель-
[105]
ства и привели Свидригайло и его сторонников к отъезду в Москву.
Василий Дмитриевич был весьма рад приезду сильного союзника, очень популярного в русских землях, подвластных Литве, и дал ему «на кормление» Владимир, Переяславль, Юрьев, Ржев и другие города. В сентябре 1408 года Василий и Свидригайло выступили со своими полками в поход против Витовта. Польско-литовско-немецкое войско Витовта встретило их на реке Угре, но боя опять не было, так как оба противника помирились. Свидригайло был недоволен таким исходом, так как рассчитывал с помощью Василия вернуть себе былую власть в Литве, и в 1409 году опять «отъехал» в Литву.
После столкновения на Угре Витовт становится еще осторожнее и прекращает наступления на Москву. Под конец своего княжения Василий Дмитриевич восстанавливает дружественные отношения со своим тестем.
Заключение временного союза между Витовтом и Василием Дмитриевичем было вызвано агрессивными действиями рыцарей Тевтонского ордена,
Этим агрессивным действиям тевтонских рыцарей в начале XV века был нанесен сокрушительный удар объединенными усилиями русских, литовцев и поляков. Сигналом к борьбе послужило восстание жмудин.(23) Восставшие жмудины рассылали грамоты с призывом к совместной борьбе против немецких захватчиков. Они указывали, что рыцари «не душ ищут для бога, а земель наших для себя».
Тевтоны угрожали не только Литве, но и Польше. Ягайло, в то время уже польский король, и Витовт выступили против немецких рыцарей.
В июле 1410 года, у местечка Грюнвальд, недалеко от Танненберга, сошлись войска Ягайло и Витовта с войсками Ордена. У Витовта было много русских полков из завоеванных областей: смоленский, полоцкий, витебский, киевский, пинский и др. На помощь Витовту для борьбы с немцами пришли новгородские и псковские воины и чешские отряды. У рыцарей было более 35 тысяч войска, в том числе не менее 16 тысяч тяжело во-
[106]
оруженных всадников — рыцарей. Соединенное войско поляков, русских и литовцев, даже учитывая чехов и татарскую конницу, не превышало 50 тысяч человек.
Прекрасно вооруженные рыцари разбили литовцев и жмудин Витовта, кое-как вооруженных, обратили их в бегство, набросились на польскую конницу Ягайло и принудили ее к отступлению. Казалось, поле битвы останется за рыцарями. Но тут на сцену выступили грозно сомкнувшие свои ряды русские полки. Особенно отличились смоленцы, предводительствуемые Юрием Лугвиниевичем. О мужественное сопротивление русских смоленских полков разбилась, как волна об утес, вся энергия тевтонских рыцарей. Русские полки задержали рыцарей, начали их теснить; этим воспользовались поляки и литовцы, вернувшиеся на поле битвы, и довершили разгром Ордена.
Рыцари потерпели страшное поражение. Полег весь «цвет» Тевтонского ордена.
Убит был и сам «великий магистр» Ульрих фон Юнгинген.
Танненберг — Грюнвальд сыграл большую роль в судьбе Польши, Литвы, Белоруссии и Украины.
Экспансия рыцарей вторично потерпела поражение, наткнувшись на мужество и героизм русского народа.
Польша, Литва и русские земли, вошедшие в состав Литвы, были спасены русскими полками, давшими еще один исторический урок завоевателям.
В этой борьбе принял участие и Московский князь. Василий Дмитриевич помогает Витовту добивать немецких рыцарей и даже отдает своего малолетнего сына Василия под опеку Витовту. Последнее обстоятельство объясняется осложнением обстановки в самой Руси.
Издавна князь Московский опирался на церковь и в лице митрополита имел всегда сильного и деятельного помощника. Но православная русская церковь в те времена была поделена между Литвой и Русью. Митрополитом на Руси был Киприан, родом болгарин, по политическим симпатиям «литвин», который в угоду церковному единству не прочь был продать интересы Русского национального государства. Он хотел оторвать церковную политику от великокняжеской и быть митрополитом «всея Руси» (т. е. и Литовской Руси), а не только московским. Он старался, опираясь на Константинополь-
[107]
ского патриарха, провести в жизнь мысль о том, что митрополия — не русское религиозное национальное учреждение и тем более не орудие великокняжеской политики, а орган «вселенской» восточной церкви. Тогда, когда его интересы совпадали с интересами великого, князя, как, например, в вопросе о «владычном суде» в Новгороде и т. д., он помогал Василию, но часто выступал и против него, опираясь на авторитет константинопольского патриарха. Зато в делах литовских митрополит Киприан, бывший и митрополитом Киевским, не только не помогал Василию, но даже мешал ему. Киприан не прочь был заключить унию православной церкви с католической. Интересно отметить, что смерть Киприана (1406) совпала с разрывом между Василием и Витовтом. Его преемник Фотий в начале своей деятельности также не считался с национальными интересами Руси и стремился к единению западно- и восточно-русских церквей. Таким образом, в княжение Василия Дмитриевича старый союз Московского князя и церкви дал трещину. Дробление земель на уделы-вотчины, принадлежащие потомкам Калиты, братьям и другим родственникам великого князя, в корне противоречило складыванию единого государства и централизации власти. Это противоречие могло быть разрешено только в результате решительной ликвидации самого принципа деления на уделы-вотчины по духовным грамотам князей. Из-за этого порядка выделения уделов Василий Дмитриевич имел столкновения со своим дядей, Владимиром Андреевичем Серпуховским, удел которого стал почти самостоятельным княжеством внутри самого Московского княжества, со своими братьями, Константином и Юрием. Все это показывало, что назревал кризис и намечалось обострение борьбы между старым, отходящим в прошлое, удельным строем с присущим ему порядком наследования по старшинству в семье (от старшего брата к следующему по возрасту) и новым, централизованным, самодержавным, с единством «земли», владений и власти, с переходом престола от отца к старшему сыну.
Не только среди князей — родичей Василия Дмитриевича, но и в боярской среде было немало сторонников старых, отживающих порядков. Но симпатии князя были не на их стороне. В боярской думе, с которой советовался Василий Дмитриевич, особую силу приобре-
[108]
тают новые бояре, сторонники решительных действий против Литвы и Орды и укрепления великокняжеской власти, которые противопоставляются источниками «старшим боярам».
Это боярство сослужит свою службу преемнику Василия, когда снова временно попытаются перейти в наступление старые удельные феодальные элементы, возглавляемые братом Василия Дмитриевича— Юрием, еще при жизни Василия зарекомендовавшим себя противником новых порядков.
В 1425 году, во время эпидемии неизвестной болезни— «мора», умер Василий Дмитриевич. Преемником Василия Дмитриевича стал его сын Василий Васильевич.