В июле 1905 г. мы с женой самовольно исчезли из Сибири, пользуясь переводом нас из Якутской области в Енисейскую.
Проездом мы были в Нижнем. Через своего знакомого узнали, что в городе затевается покушение на губернатора Унтербергера. Наш приезд, как потом оказалось, совпал с происходившим в Нижнем совещанием членов боевой организации. На съезде был Азеф; он же, как выяснилось впоследствии, с провокационной целью предупредил участников о слежке за ними, и они разъехались, сопровождаемые шпиками.
Не увидавшись ни с кем в Нижнем, мы проехали в Ярославль. Азеф узнал о нашем приезде и просил через жену К. (рассчитывавшую догнать нас в Ярославле) передать нам, чтобы мы не ездили за границу и что он желает с нами увидеться. Зачем это нужно было Азефу — не знаю»
[ 39 ]
впоследствии нам не пришлось об этом с ним беседовать. В Москве мы ждали Азефа в условленном месте, но он не явился на свидание,
В Москве мы ознакомились в общих чертах с положением партийных дел и, между прочим, с ролью Азефа в партии. Мы не ожидали от него такого размаха. Вместо скромного и пассивного «толстяка», каким он был до самых последних дней расставания в 1901 г., теперь высилась фигура «организатора дела Плеве, князя Сергея» и пр. и пр.
Так отзывалась о нем не только молодежь, но и старики и не только активные члены партии, но и «сопутчики» ее. В этом же году мне пришлось быть в Питере в среде литераторов и прочей солидной публики, и везде при упоминании об Азефе чувствовалось молчаливое признание его больших заслуг, его «центрального» положения.
В августе мы приехали за границу, в Женеву. Центром жизни была квартира покойного М. Гоца. Тут была штаб- квартира заграничной организации, тут же был фактически центральный комитет партии.
Аэефа не было за границей. Мы жили недели две у его жены под Лозанной, в мест. Euquisbland. Он приехал в начале сентября. Встретился я с ним на квартире Н. С. Тютчева, тогдашнего уполномоченного Ц. К. за границей. Облобызались (Азеф вообще любил целоваться). Я напомнил ему прошлое и выразил удивление, что он создал вокруг себя такую славу. Самодовольно улыбаясь, он бросил фразу, которая запомнилась мне: «Было время, я был под вашим начальством, а теперь я вам начальство».
Жил Азеф в том же доме, где Гоцы, и мы встречались там. Во время одной из встреч Азеф повел разговор (который он неоднократно начинал со мною в последующие годы) о том, что ему трудно справляться с боевым делом, и я должен взять его обязанности. Не чувствуя себя год-
[ 40 ]
ным к этой роли и вообще к роли террориста, — я отказался.
Вскоре мне пришлось ехать в Россию по поручению Ц. К. и начать карьеру следователя.