ПУТЬ-ДОРОЖЕНЬКА. Повесть была напечатана в газете «Молодой ленинец». 1925. 25 апреля – 21 мая, №№ 93-97 , 99 , 101-104, 106-107, 109-114; отдельным издание вышла вторая половина повести под названием : «Против черного знамени», М.-Л., Госиздат, 1925; затем в сборниках: «Лазоревая степь», Новая Москва, М., 1926;»Лазоревая степь», Московское товарищество писателей, М., 1931; «Молодежь страны Советов», Молодая гвардия, М., 1947.
КРЕМНЕВ ПЕТР., семнадцатилетний постовал , которому отец обещает хорошую трудовую зиму, «казачки шерсть перечесывают, а наше дело- струну поглаживай да рукава засучай повыше, а то спина взмокнет!..» Петр обделывал колодку. Станицу занимали белые. Но красные со всех сторон наступали. Белые готовились к отступлению. Но жизнь повернула не так , как предполагали. Пришел хорунжий и сиделец из станичного правления и по приказанию станичного атамана и начальника интендантского управления приказали забрать весь имеющийся запас готовых валенок. На уговоры отца, что валенки – это их хлеб, хорунжий заявил, что раз он большевик, то придут красные и заплатят за валенки. И все выгребли , не оставив даже тех, которыми пользовался отец, « приношенные седые валенки». Тогда отец прижал сидельца, который тут же « ударил старика в лицо». Петька кинулся на помощь, но тут же получил удар рукоятью нагана в висок. Отца избили и забрали в тюрьму.
А вскоре Петр узнал, что отца несколько раз допрашивали, но он не отступился, а потом вывели его на сходку и убили, « кто колом, кто железякой, а то все больше ногами».
Петька затаил злобу. Но сосед, Иван Четвертый, уговорил Петьку идти навстречу красным.А сын его, Яков , предложил память о себе оставить, поджечь артиллерийский склад в станичных конюшнях. Так Петька и сделал, только, когда убегал, полоснула его вражья пуля. Зашли к лесничему Даниле, а там их уже ждали «станишники», пообещавшие направить их на «царевы качели», «Давно по вас веревонька плачет!..» Связали их и повели к станице, Яков перетер веревку, и они разбежались в разные стороны, а вскоре пришли красные. « Суют Петьке в непослушный рот жеваные сухари, колючими варежками трут обмерзшие Петькины пальцы. Хочет он что-то сказать, но во рту ржаное месиво, а в горле комом стрянут слезы.
Поймал жесткую черную руку и к груди прижал крепко-накрепко».
КРЕМНЕВ ФОМА, пятидесятисемилетний постовал. По-большевистски настроенный, ждет, когда в станицу придут красные. Но белые его ограбили, он попытался сопротивляться,но его избили. «Хорунжий бил старика хлыстом, хрипло, отрывисто ругался…Удары гулко падали на горбатую спину, вспухали багровые рубцы, лопалась кожа, тоненькими полосками сочилась кровь, и без стона все ниже, ниже к земляному полу падала окровавленная голова постовала…» В разговоре с сыном Фома сказал: - Мы, сынок, с малых лет работаем на богатых. Они жили в домах, построенных чужими руками, ели хлеб. Политый чужим потом, а теперича пожалуйте на выкат!.. По двум путям-дороженькам не ходят, сынок! Выпала нам одна , по ней и иди, не виляя, до смерти. Коли родились мы постовалами-рабочими, то должны свою рабочую власть поддерживать!» Не уступил Фома при допросах, отстаивая свою правду рабочего человека. И потому погиб от рук восставших казаков.
СИДОР-КОВАЛЬ приносит Кремневым известие, что красные наступают.Рассказывает, как к нему в кузницу прискакал полковник и приказал в два счета кобылицу подковать. И по всему почувствовал, что дело их гиблое, «дело ихнее – табак!» Расстреляли казаки и Сидора-коваля.
ИВАН ЧЕТВЕРТЫЙ И ЕГО СЫН ЯКОВ – соседи Кремневых, слушая приближение красных, казаки задумали пойти им навстречу. Подговорили и Петьку. Казаки наказывали Ивана Четвертого за непокорство, наказывали Якова, так что казаки «насолили им по первое число». Вся хитрость Ивана и Якова не удалась, попали они к леснику, а там их ждали казаки. При бегстве Ивана Четвертого убили, а Яков и Петька скрывались в подземных траншеях до прихода красных.
Во второй части повести Петр Кремнев – секретарь комсомольской организации. Яков Четвёртый – председатель станичного исполкома. Пётр Кремнев и Григорий Расков пошли отмерять землю дляоказательной обработки для ячейки и попали под обстрел махновцев, Григория убили, а Петра взяли в плен, хотели расстрелять, но пожалели, направили на перевоспитание к махновцу Долбышеву. Постепенно Пётр Кремнев своими разоблачительными разговорами склонил на свою сторону пулеметчика Манжуло, который своим авторитетом склонил и всю сотню махновцев. Штаб Махно отдал приказ взять совхоз. Три раза сотня ходила в атаку и три раза отступала до балки. Долбышева убили свои же, сотник , как только Петька обратился к сотне с призывом сложить оружие, вскинул винтовку, Пётр тут же выстрелил в него. Сотня целиком сдалась . В совхозе налаженная жизнь, ячейка рекомендует отправить Петра на излечение, а потом взять его на работу в совхоз. Но Пётр не остался в совхозе: - Спасибо, но я не могу остаться у вас…Я рад бы работать с вами…Но дело в том…дело вот в чем: у вас жизнь идет , как по шнуру, а там…в станице, откуда я…там жизнь хромает, насилу наладили дело, организовали ячейку, и теперь, может быть, многих нет… махновцы порубили…и я хочу туда…там сильнее нуждаются в работниках…
Провожать его пошли чуть ли не всем совхозом. И Петька пошел в родную станицу. «Без конца кучерявится путь-дороженька, но Петька твердо шагает навстречу надвигающейся ночи, и из голубого полога неба бледнозеленым светом мерцает ему пятиугольная звезда».