Божией милостью Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский, царь польский, великий князь финляндский, и прочая, и прочая, и прочая.
Смуты и волнения в столицах и во многих местностях Империи Нашей великой тяжкой скорбью преисполняют сердце Наше. Благо Российского Государя неразрывно с благом народным, и печаль народная — Его печаль. От волнений, ныне возникших, может явиться глубокое нестроение народное и угроза целости и единству Державы Нашей.
Великий обет Царского служения повелевает Нам всеми силами разума и власти Нашей стремиться к скорейшему прекращению столь опасной для государства смуты. Повелев подлежащим властям принять меры к устранению прямых проявлений беспорядка, бесчинств и насилий, в охрану людей мирных, стремящихся к спокойному выполнению лежащего на каждом долга, Мы для успешнейшего выполнения общих преднамечаемых нами к умиротворению государственной жизни мер признали необходимым объединить деятельность высшего Правительства. На обязанность Правительства возлагаем Мы выполнение непреклонной Нашей воли:
1) Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.
2) Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу, привлечь теперь же к участию в Думе, в мере возможности, соответствующей краткости остающегося до созыва Думы срока, те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив засим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному порядку.
3) Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от нас властей.
Призываем всех верных сынов России восполнить долг свой перед Родиной, помочь прекращению сей неслыханной смуты и вместе с Нами напрячь все силы к восстановлению тишины и мира на родной земле”.
В. В. Шульгин до глубокой старости считал, что “исторгли” Манифест у царя три лица. Это масон, беспартийный адвокат Г. С. Хрусталев-Носарь, в роли Петербургского Совета рабочих депутатов, организовавший грандиозную политическую забастовку, в результате которой не работали заводы, почта, магазины, железная дорога — даже Царское Село, резиденция Николая II, было отрезано от Петербурга. Это командующий Петербургским военным округом великий князь Николай Николаевич, не ручавшийся за свои войска и даже грозивший застрелиться, если не будет Манифеста. Это Сергей Юльевич Витте, настоявший на Манифесте, заключивший позже (23 августа 1905) года в США Партсмутский мирный договор с Японией. К Японии отошла половина Сахалина. За этот мир Витте получил графский титул. Людская молва присвоила ему свое звание — “Граф полусахалинский.”88