После роспуска I Думы в “верхах” активно обсуждался вопрос о необходимости нового избирательного закона, гарантирующего прохождение в Думу только нужных власти представителей народа. Столыпин представил царю всеподданнейший доклад, в котором изложил программу действий по отношению к Государственной Думе, два варианта мер. Первое — изменение избирательного законодательства. Премьер считал разумным вернуться к первоначальной системе выборов, разработанной Крыжановским еще весной 1905 года: все сословные выборы одного депутата в уезде и уменьшение участия в них крестьянства. Столыпин, хорошо знавший российскую жизнь, нашел в себе мужество признать: масса неимущих вынуждена протестовать против своего положения. “Большинство избирателей склоняется поэтому к подаче голоса за тех, прежде всего, кто обещает им улучшение их материального быта. Фабричный рабочий и у нас, как и везде, подает голос преимущественно за представителей социалистических партий; малоземельный крестьянин, сколь бы он ни был консервативен в своих политических воззрениях, неизбежно склоняется к подаче голоса за того, кто обещает “добыть земли”... Мало того, как указал уже опыт, крестьянин под действием этой причины легко расстается с привычным ему политическим мировоззрением и быстро усваивает сознание необходимости добыть и “воли”, то есть власти”.
Второй Столыпинский вариант,-- оставить старую избирательную систему, но взять избирательную компанию в свои руки и провести ряд активных мероприятий, влияющих на выборы, не выходя из границ дозволенного. Конкретно это выражалось в поддержке умеренной печати: “не останавливаясь в этом отношении ни перед какими затратами”, заранее отобрать нужных для власти кандидатов в депутаты и проталкивать их “всеми не противными закону способами”.208
Изложив Государю обе точки зрения, Столыпин высказался за второй вариант, и за должные меры к организации самих выборов. Гордившийся своим почитанием законов Николай II согласился с премьером.
Что же имел ввиду под принятием должных мер Столыпин?
Послушаем очевидцев.В. Набоков, А. Каминка: депутаты I Государственной Думы:
“Суррогатом изменения самого избирательного закона явился целый поток сенатских толкований и министерских циркуляров, явно стремившихся к тому, чтобы воздействовать на состав Думы... Сюда относится сенатское разъяснение, имевшее ввиду изменить главным образом состав земледельческой курии путем исключения из нее массы мелких крестьян (подобное “просеивание” электората было далеко не единственным. “Просеивали” и заводских рабочих и инородцев и др.: (Авт.).
Кроме того, царской администрацией широко использовалось “устранение кандидатур видных общественных деятелей путем привлечения к суду..., высылок и арестов, ... устранения законно выбранных прогрессивных выборщиков путем массирования (признание недействительными, (— Авт.) выборов уездными и губернскими избирательными комиссиями, под тем или иным предлогом...”209
П. Милюков вспоминал, что едва в интеллигентских кругах заговорили, что наилучшая кандидатура председателя будущей Второй Думы — российская и европейская знаменитость, историк, юрист и социолог М. М. Ковалевский, как власть нашла основание лишить его права избираться.
Партиям левее октябристов было отказано в легализации, и только официально признанным партиям разрешалось раздавать печатные избирательные бюллетени.
Такое вот принятие должных мер. Но и это еще не все. МВД распорядилось удалить из числа избирателей субарендаторов. Сенат признал, что в выборах не могут участвовать по городским спискам рабочие, вспомогательный персонал (дворники, швейцары, курьеры и т.п.), низшие железнодорожные служащие, а служащие в государственных учреждениях должны проникнуться видами правительства и принадлежать лишь к той партии, которая правительству угодна.
Все эти указания на местах исполнялись неукоснительно и “творчески”.
Во Владикавказе губернатор велел записать в “Союз русского народа” (организацию черносотенцев с монархической и шовинистической программой. (— Авт.) всех городовых и полицейских. В Ставрополе губернатор кричал “ура!” при открытии местной организации этого Союза. В Перекопе исправник обещал Союзу казенную субсидию. Киевский губернатор вычеркнул из списка избирателей более 13 тысяч человек, не соответствующих, по его мнению, цензу квартиросъемщиков. В Екатеринбурге вычеркнули 2 тысячи избирателей, принимавших участие в первых выборах...
Пункты съездов выборщиков часто не были точно обозначены, а если и указывались, то где-нибудь на окраине уезда, чтобы затруднить явку на них. Иногда съезд проводился раньше, чем был назначен: например, в одном из ростовских уездов съезд был назначен на 26-е, а состоялся 20 января.
В Минске уездная комиссия отменила итоги выборов, давших шесть просоциалистических “трудовиков” и одного кадета, но губернская комиссия эти итоги утвердила. Губернатор Петербурга устранил из губернской комиссии “протестантов”, “кассировал” выборы, а на повторных в депутаты прошли правые. Губернатор тотчас уведомил премьер-министра Столыпина о “благополучном исходе дела”, на что любимец “реформаторов” ответил, что он рад беспристрастию местной администрации и точному следование предписаниям закона (?!), что дало возможность избрать в члены Государственной Думы представителей, стоящих на высоте важной задачи, которую им предстоит исполнить.
Жесткие меры коснулись и предвыборных мероприятий. МВД обязало губернаторов строго следить за тем, что происходит на предвыборных собраниях, в случае угрозы “общественному спокойствию” собрания предписывалось немедленно закрывать. Для подкрепления действенности этой меры высочайшим повелением вводилось уголовное наказание за публичное восхваление “преступного деяния”. Полиция должна была присутствовать на предвыборных собраниях, наделялась правом закрывать их по широкому перечню нарушений.
“Эх, Россия, эх, народишко!” — сетовали на действие властей, описывая “технику выборов”, оппозиционные издания. Милюков разразился и по другому поводу: “Кажется, что наши российские чиновники читали все детали руководств по фальсификации выборов американских и английских...”210
В таких условиях разворачивалась избирательная кампания. К сказанному следует добавить, что в это время в России было уже около 40 различных партий и течений, 16 из них участвовали в избирательной кампании. При этом, как свидетельствует полный сборник “Платформы всех русских политических партий”, выпущенный в 1907 году, первенствовали социал-демократы, за ними шли социалисты-революционеры... Шестые в этом сборнике кадеты, а октябристы — одиннадцатые.
Еще до начала новой избирательной кампании газеты предсказывали, что первую скрипку во II Думе будут играть левые партии — социал-демократы и социал-революционеры. Они пользовались авторитетом у малоимущих, эсдеки завоевали заводы и фабрики, а эсеры — деревню. И те и другие поняли, как важна думская трибуна, для пропаганды своих взглядов в условиях свертывания революционного движения. Прекратили бойкот и участвовали в выборах во II Думу большевики. Конституционные демократы, по существу, находившиеся под запретом, шли в Думу “законодательствовать”, а не для того, чтобы делать в Думе революцию. Их тактикой стало “не штурм, а правильная осада власти”.
Противовес левым партиям — Партия мирного обновления, Партия демократических реформ и “Союз 17 октября”, которые отстаивали монархию. Лидер их, октябрист А. И Гучков, одобрил разгон I Думы, введение военно-полевых судов. 3 августа состоялась его встреча со Столыпиным, где был заключен договор о совместных действиях. В открытом письме князю Е. Н. Трубецкому Гучков заявлял, что он не только считает политику репрессий по отношению к революционному террору совместимой и вполне либеральной, даже радикальной общей политикой, но держится того мнения, что они тесно между собой связаны, ибо только подавление террора создаст те нормальные условия, при которых возможно широкое выполнение либеральной программы, и, с другой стороны, единственным оправданием мер подавления революционного движения может служить лишь бесповоротная решимость правительства укрепить у нас конституционный строй и провести целую систему демократических реформ.
Но одной опоры на Гучкова Столыпину было маловато. Октябристам предложили объединиться с представителями “Союза русского народа, Михаила Архангела”, другими монархическими силами. Программа октябристов, с которой они шли в Думу, была оглашена в Петербурге 5 ноября 1906 года. Выступивший на этом собрании с речью А. И. Гучков оправдал все действия правительства, подверг резкой критике программу и тактику кадетской партии, единый лозунг, под знаменем которого произошел, казалось бы, противоестественный предвыборный альянс правых либералов с правыми монархистами. Этим лозунгом стал, по его выражению, их общий “пламенный патриотизм”.
Совместные действия на выборах предложила октябристам и скандально известная Партия правового порядка. Эта идея нашла поддержку на II съезде уполномоченных дворянских обществ, состоявшемся в ноябре 1906 г. Собравшиеся признали “Союз 17 октября” “партией государственного порядка” и проголосовали за блок всех политических организаций правого лагеря, включая и октябристов.
Документ
Из общей предвыборной листовки “Союза 17 октября” и “Союза Русского Народа”, 1906 г.:
“Благодаря союзу левых партий и такому же правых, выбор для Вас значительно облегчается. Забыты борьба и разногласия между родственными партиями, и все они объединились на время выборов в две сильные группы: прогрессистов (кадетско-революционно-еврейский блок) и “Союз Октябристов и Русского Народа”.
Если Вы хотите новых потоков крови, расчленения России на отдельные государства: Польшу, Армению, Грузию, Литву, Финляндию, Лифляндию, Курляндию, Белоруссию, Малороссию, Сибирь и т.д., если Вы хотите предоставить еврейской эксплуатации еще не знающее ее ранее коренное русское население вне черты оседлости, если Вы хотите умаления власти Государя и замены его выбранным президентом республики, если Вы хотите умаления Православной веры, уничтожения религиозного воспитания детей Ваших, — словом, если вы хотите, чтобы от России осталось одно имя, — голосуйте за Прогрессистов.
Но если в Вас жива еще вера в духовную мощь русского народа, если Вы горячо любите Государя, даровавшего нам неизреченные милости, если Вы хотите видеть Россию великой, единой и нераздельной, не боящейся врагов внешних и внутренних, если Вы хотите мирного спокойного развития страны в духе русской народности сохранения нашей православной веры, мирного соседского общения со всеми населяющими Русь инородцами, если Вы хотите, чтобы Вами управляли не евреи, а русские люди, словом, — если Вы смотрите на Россию не как на добычу, а любите ее сыновней любовью — голосуйте за “Союз Октябристов и Русского Народа!”.