Помимо официальных мероприятий, Михалыч выполнил ещё одно поручение. Зарегистрировал в управлении погранвойск уведомление на дальнейшее плавание в Де-Кастри и Советскую Гавань. Капитан порта Андрей Александрович Спиридонов помог забункеровать яхту пресной водой, и мы могли выйти в море. Отход, в соответствии с графиком похода, назначили на 31 июля. Определили время - семь утра. Непонятно, на какой основе нас убеждали, что утром ветер гораздо слабее, чем днём. Какой там слабее! Свистело за двенадцать метров, разгоняя крутую су-лойную волну. Такие волны образуются, когда ветер дует навстречу течению реки. В час выхода из Николаевска-на-Амуре оба фактора присутствовали по полной схеме. Пришлось маневрировать по всему фарватеру, чтобы против ветра, хотя и по течению, пробиваться на выход. С трудом выгребли к устью, где площадь водной акватории значительно увеличилась, течение ослабело, и эффект сулоя ощущался гораздо меньше.
Невзирая на встречный ветер и сулойную волну, к мысу Пронге подошли быстрее, чем при движении к Николаевску, почти на три часа. Помогло могучее течение Амура. Южный фарватер преодолевали в светлое время суток уже по знакомому пути. Поэтому всё было спокойнее и проще. В 19-30 прошли траверс мыса Лазарева, то есть фактически вышли из лимана.
Рано утром следующего дня огляделись на рейде порта Де-Кастри в заливе Чихачёва и стали на якорь у острова Обсерватории. Когда окончательно рассвело и время приблизилось к началу рабочего дня, я позвонил капитану порта по телефону, номер которого в Николаевске-на-Амуре дал мне А.А. Спиридонов. Виктор Леонидович Зимин отозвался сразу и строго предупредил о соблюдении установленного порядка входа в порт - обязательное уведомление пограничников и диспетчера порта. Как нам становится к причалу, обещал проинформировать позже по телефону. Дождались звонка, связались с пограничниками и диспетчером, получили «добро» на вход и отправились к первому причалу, где в уголочке нам расчистили место для стоянки.
Приткнулись между кормой сухогруза «Ливадия» и углом причала. Места хватало, покой нарушало только одно неудобство. Вентиляторы машинного отделения сухогруза на кормовой надстройке создавали такой шум, что приходилось кричать, чтобы тебя услышали.
Встречать нас подъехал сам Виктор Леонидович, а через некоторое время принял и глава поселения Валерий Иванович Чебаргин. Сразу составили совместный план действий и назначили дату отхода на утро следующего дня. Тут же решили вопрос помывки членов экипажа на борту теплохода «Ливадия», капитаном которого оказался наш выпускник, однокашник Олега Степановича Парфентьева, бывшего капитана порта Владивосток. Прямо с судна позвонили общему другу. Олег был очень удивлён и обрадован.
После обеда за нами приехал глава поселения. Оставив на борту вахту, мы отправились в посёлок. Посетили культурный центр, малюсенький музей и библиотеку, всё в одном здании. Побеседовали, оставили свои сувениры и перебрались в стоящее по соседству здание администрации посёлка. Получив в кабинете главы поселения его роспись на памятном флаге экспедиции, продолжили экскурсию. Смотреть особенно было нечего. Посёлок небольшой, около трёх тысяч жителей. Работают два причала морского порта, принимая и отправляя суда с грузом леса-кругляка. Функционирует нефтеналивной терминал, перекачивая сахалинскую нефть на танкера. Словом, жизнь идёт. А какая тут рыбалка зимой! Это удовольствие я испытал дважды, приезжая на машине из Владивостока.
В заключение нанесли визит вежливости в администрацию порта. Посмотрели прогноз погоды, договорились о процедуре отхода на утро следующего дня. Капитан порта попросил нас пройтись под парусами по акватории порта и возле причалов. Так мы и сделали, благо ветер позволял.
Выйдя на парусах из залива, направились в Советскую Гавань. Путь не дальний, всего 150 миль. Ветер в начале пути не очень вредничал и, хотя не был попутным, разрешал идти почти по курсу. Скорость его постепенно возрастала, что вынудило взять две полки рифов на гроте. Но самое плохое, он опять зашёл и дул с той стороны, куда нам было нужно.
Лавировались (шли переменными галсами) до утра следующего дня, пока не уткнулись в мыс Сюркум, прикрывший яхту от ветра и волны. Спешить некуда, решили немного отдохнуть, половить местную рыбу и покушать в нормальных условиях. Стали на якорь, покушали, отдохнули, но рыба не ловилась, и мы пошли дальше.
Вид гуляющих за мысом «баранов», так моряки называют белые верхушки волн, не предвещал ничего хорошего. Паруса решили не ставить, двигались под двигателем. За мысом встретили крутая волна и ветер с юга при скорости 10-13 метров в секунду. Наш компасный курс на Советскую Гавань - 195 градусов, а компасный курс на юг 180 градусов. Поэтому пришлось терпеть «мордотык», как в понимающем народе зовут встречные ветер и волну. Зато яхта держалась на ровном киле и не рыскала по курсу.
После обеда ветер стал понемногу стихать, но это был только намёк на улучшение погоды. К вечеру опять раздуло. Идти оставалось совсем немного, примерно 10 миль до входа в залив, и уже работала сотовая связь. Я созвонился с Андреем Хлебодаровым, капитаном яхты «Сидими» из Советской Гавани, который обещал встретить нас и проводить к причалу яхт-клуба. Андрей не подвёл. В 22 часа мы стояли у причала.
Яхт-клуб расположен вдоль мелководной причальной линии с торца бывшего судоремонтного завода. Места маловато, но хватает всем, даже нас приютили. Здание завода и его основной причал защищали клуб от преобладающих здесь ветров, и на его акватории всегда тихо. Вот и мы угомонились в тихой гавани до утра.
Утром была суббота 3 августа. Поскольку здесь нас ждали только 5-го, два ближайших дня были свободны от официальных встреч и прочих программных мероприятий. Потратили их на себя: сходили в сауну, наелись береговой пищи в общепите и запаслись провизией на переход до Владивостока.
Михалыч и Андрей Голенищев занялись рыбалкой. У пирса, прямо с яхты, хорошо клевали корюшка и голубой окунь. Название последней рыбки местное, но она, и правда, голубого цвета, размером чуть больше крупной корюшки. Съедобно и то, и другое. Михалыч её и жарил, и варил в ухе. Всё необыкновенно вкусно!
Куратор экспедиции от городской администрации Василий Кисель не давал мне покоя ещё в Николаевске-на-Амуре, пытаясь уточнить дату нашего прихода. Когда же я позвонил из Де-Кастри и сообщил, что яхта, скорее всего, придёт раньше, чем было указано в разосланном заранее расписании похода, он очень удивился и настойчиво просил прибыть по графику. Понять его нетрудно - кому охота возиться с непрошенными визитёрами в субботу и воскресенье, если приход назначен на понедельник. Но нас поджимали обстоятельства. Находиться дольше в Де-Кастри смысла не имело, да и мешала яхта работе порта. Кроме того, у Михалыча разболелись зубы. С зубной болью путешествовать по морям я бы не посоветовал даже злейшему врагу.
В субботу я не стал тревожить Василия нашим приходом, а в воскресенье позвонил и доложился. Для него это уже не было новостью. Мы договорились о программе действий на понедельник, на дату нашего официального визита. Утром следовало отогнать яхту за мыс, чтобы её не видели встречающие. Затем поднять паруса и вернуться, обозначая приход из моря. Но швартоваться уже в другом месте, недалеко от яхт-клуба. Так и сделали. Мне кажется, получилась правдивая имитация прихода.
Встречали нас шикарно. Человек пятьдесят юных барабанщиков нещадно отбивали ритм, символизирующий, наверно, радостные чувства хозяев. Красиво одетые в русские национальные одежды девушки стояли в сторонке с хлебом-солью, ожидая приезда главы муниципального района, чтобы начать хлебосольную процедуру. По причалу носился телеоператор, снимая всё сразу: и наше шествие под парусами, и швартовку, и дефиле барабанщиков, и хлеб-соль. Мы тоже вырядились в парадные одежды, понимая важность события, и выстроились на причале возле яхты.
Наконец, прибыл Юрий Иванович Бухряков, глава Советско-Гаваньского района. Нам дали отщипнуть кусочек от каравая и куда-то его унесли. Юрий Иванович поздравил экипаж с приходом в замечательную гавань, которая во времена Г.И. Невельского с полным на то основанием получила название «Императорская». Мы в ответ поблагодарили за красивую встречу и вместе со всем народом отправились в город на митинг. Как оказалось, митинг был приурочен ко дню памяти канонизированного святого праведного воина Фёдора Санаксарского (адмирала флота Ф.Ф. Ушакова), храм в честь которого был возведён, но ещё не открыт на площади Победы. По случаю исторического события в Советскую Гавань прибыл митрополит Хабаровский и Приамурский Игнатий, состоялось богослужение. Меня и Владимира Михайловича представили архиепископу, и мы получили его благословление.
После богослужения и митинга - поездка в местный краеведческий музей и по другим историческим местам города. Замечательные места, что и говорить. Защищённые от ветра и волн глубоководные бухточки, покрытые сплошным лесом берега. Прекрасные места для стоянки судов и отдыха.
Последний экскурсионный маршрут лежал в бухту Постовую, уникальное создание природы, которую первым из соотечественников увидел сподвижник Г.И. Невельского Николай Константинович Бошняк. Бухта глубоководная, с глубинами более шестидесяти метров. Примерно на этой глубине затоплен знаменитый фрегат «Паллада». Такие глубины позволяли подводным лодкам, базировавшимся здесь, дифферентоваться прямо у причала и скрытно, в подводном положении, выходить в море на боевую службу. Советский Союз имел здесь замечательный военно-морской гарнизон с постоянным базированием надводных кораблей и дизельных подводных лодок. Заходили сюда оба авианесущих крейсера Тихоокеанского фота «Минск» и «Новороссийск», проданные потом Китаю на металлолом, и атомные субмарины.
Акцент на Советский Союз не случаен, потому что современная Россия эту базу уже потеряла. Нет кораблей, разрушена инфраструктура. От мощного военно-морского гарнизона ничего не осталось. Но остались люди, кто служил здесь в лучшие времена, и их стараниями ещё жива память и поддерживается надежда на возрождение флота.
Затопленная в бухте Постовой «Паллада» стала привлекательным объектом для дайве-ров различных мастей. В своё время, когда ещё было возможно поднять корпус фрегата на поверхность, от этой идеи отказались. В результате появилась масса желающих поднять со дна какую-либо часть корпуса, в основном с целью продажи как артефакта. Некоторые любители старины, добыв достаточное количество деревянных деталей, делали из них шахматные фигуры и с успехом продавали за приличную сумму. Сегодня свободный доступ к останкам корпуса запрещён, да сохранять там уже, по сути, нечего. Дерево либо сгнило, либо заилилось на морском дне так, что достать ничего нельзя. Но нам повезло и тут. Командир дивизиона спасательных судов, ещё базирующегося в бухте, подарил музею Морского университета кусок шпангоута и несколько гвоздей от обшивки корпуса «Паллады», точнее то, что от них осталось.
Вечером вернулись на яхту, чтобы пополнить запасы топлива и пресной воды, а также завершить официальную часть визита - получить подпись на музейном флаге главы администрации района. С бункеровкой здорово помог капитан «Сидими» Андрей Хлебодаров. Прямо на причал подъехали автозаправщик с соляром и автомобиль с канистрами пресной воды. Заправились, как говорят моряки, «под жвак». Переход предстоял достаточно продолжительный, до Владивостока оставалось более 500 миль.
Закончив погрузку припасов, направились в беседку, расположенную на этом же причале в ста метрах от яхты. Сюда на дружеский прощальный ужин и церемонию подписания флага пригласил нас глава районной администрации Ю.И. Бухряков. В отличие от Николаевска-на-Амуре здесь не было противостояния, а тем более какой-то борьбы между администрациями города и района. Всю организацию встречи взял на себя район. Городская власть не докучала, поручив заботу о нас Василию Киселю. Изначально он поддерживал связь с «Командором...», но в Совгавани мы его ни разу не увидели, хотя я лично пытался с ним встретиться и познакомиться непосредственно.
Встреча в беседке, где на просторном, не без изыска накрытом столе нашёлся не только каравай хлеба-соли, от которого мы отщипнули при парадной встрече, прошла весьма успешно. До братания не дошло, однако откровенный разговор состоялся, и по всем обсуждаемым вопросам достигнуто понимание. Роспись на флаге мы тоже получили, как и зарегистрированное у пограничников уведомление о выходе в море курсом на Владивосток. В Советской Гавани нас уже ничто не держало. Отход назначили на три часа утра - опять же в предположении, что утром ветер гораздо тише. На дорогу получили от провожающих множество вкусняшек, не тронутых во время вечерней трапезы, и прилегли отдохнуть.
Подъём состоялся в назначенное время, в 03-30 «Командор Беринг» отошёл от гостеприимного причала. Ветер был тише, чем днём, но это ещё ничего не означало. В закрытой гавани ветра вообще может не быть. Так и получилось. Едва яхта вышла на открытую воду, мы получили в нос по полной схеме и ветер, и волну. А в дополнение - густейший туман и ужасный холод. С четырёх утра моя вахта, и я попытался выяснить причину резкого похолодания. Всё раскрылось, как только нажал кнопочку на пульте для определения температуры забортной воды. Прибор показывал один градус по Цельсию! Можно, конечно, обвинить прибор во лжи, но откуда тогда собачий холод?
Сдал вахту, посинев, как в лютую зиму. За следующую вахту температура забортной воды поднялась на один градус. И лишь спустя ещё четыре часа доросла до шести. Причина такой аномалии, конечно, в холодном течении, идущем на юг вдоль берега фактически от Амурского лимана. Его следствия - густой туман и прохладная погода - сопровождали нас почти трое суток, вплоть до мыса Поворотного, где температура воды приобрела привычные для нас параметры. Зато за три дня мы отведали два новых блюда из меню В.М. Тыцких. Из закупленных в Советской Гавани продуктов Михалыч приготовил бешбармак по-казахски, а на следующий день плов по-узбекски. Обалденно вкусно!
От мыса Поворотного до Владивостока рукой подать, наезженная за многие годы знакомая дорога. Пройдя пролив Аскольд, сели поужинать и заодно отметить приход в родные места. Праздничный ужин готовил Андрей Лоскутов под патронажем шеф-повара. У Володи всё ещё болели зубы, он с удовольствием уступил почётное место у плиты молодому дарованию. Надо сказать, у Андрея получилось очень хорошо. Не просто съедобно, а вкусно.
В 00-30 десятого августа зашли в родную гавань и стали к причалу. Встречала нас Эльвира Васильевна Кочеткова с сыном Даниилом, а потом подъехали родственники Валеры Янченко и Серёжи Заики, чтобы развести мореходов по домам. Так закончилась морская часть славного путешествия по следам Великих Первопроходцев, подаривших России наш Дальний Восток.
Дополнение редактора
В конце ноября, накануне дня рождения адмирала Невельского, в библиотеке №10 во Владивостоке два Владимира - Гаманов и Тыцких на встрече с курсантами Морского колледжа и школьниками с Эгершельда (полуостров Шкота) расскажут о походе «Командора Беринга». Директор библиотеки Нина Дмитриевна Жирова, представляя Владимира Тыцких аудитории, скажет: «Вот он варил в походе макароны». Владимир Михайлович с улыбкой прокомментирует: «Да не варил я макароны, чего их варить, они сами варятся».
Вообще, «гастрономическая тема», похоже, была близка экипажам обеих яхт. Уделяет ей внимание в своих записках и Пётр Пасюков:
«Вновь надо мною пляшет палуба... Вновь кожей чувствую громадную энергию моря. "Отраду" снова облапил встречный ветер, ни пригнуться, ни проскользнуть...
- Фатальное невезение, - назвал складывающуюся ситуацию Лысенко.
Кончилась картошка. Одна большая картофелина сохранилась чудом. Она скатилась со стола и закатилась под завалинку, откуда утром торжественно и была извлечена. Сегодня она будет съедена с остатками капусты и консервированным мясом. Туда же летит фасоль. Она не успевает свариться и хрустит на зубах.
- Суп пикантный, - обозначает Леонид Константинович свои вкусовые ощущения.
На завтрак молочка - гречневая каша с сухим, разведённым в кипятке молоком...
На камбузе остро пахнет репчатым луком. В кастрюле плещется суп из морской капусты.
Ворочаю кастрюли. На ужин жареная кета...
Наблюдения помогают обнаружить предпочтения, связанные с приёмом еды. Пётр Журавлёв, например, любит острую пищу - на чашку борща он добавляет не менее полстакана майонеза, а кашу перемешивает с острым томатным соусом. Егор не выходит из-за стола без добавки...
Готовлю молочную кашу и оладьи на растительном масле.
Готовлю рыбный суп из консервированной сайры и компот. Курсанты как обычно моют посуду и чистят картошку.
Приготовил горячий завтрак. Колдовал над плитой-качалкой, упёршись спиной в переборку, за которой безмолвствует двигатель - топливо надо беречь. Сковороду с яичницой привязываю проволокой к плите...»