Раз уж речь зашла о Менделееве, то нельзя обойти вниманием и те годы его жизни, когда он создавал а затем и возглавлял (с 1893) Главную палату мер и весов. Ибо и эта его ипостась, как ни странно, тоже имеет к водке непосредственное отношение.
В то время в России, как и в большинстве других стран мира, действовала традиционная система исторически сложившихся или национальных мер объема, веса, длины и всего остального прочего, чем мерили зерно, сукно, вино… И как водится, у каждого купца был свой аршин и своя мера, которые, по их утверждению, были самыми точными. И бог бы с ними, с теми ушлыми купцами, однако Россия торговала и с другими странами, где в ходу были свои национальные меры.
Поэтому требовалось определить точные национальные эталоны всех тех мер, сделать их обязательными для всех поданных Российской империи и установить их соответствия с мерами других стран. Проще говоря, именно Менделеев основал русскую метрологию…(Что касается водки, то точная мера ведра была установлена гораздо раньше, по некоторым сведениям, - еще в 1835 г. Первые же упоминания о ведре, как мере хмельных питий, встречаются в летописях с конца Xв. - Прим. авт.)
Слово историку Вильяму Похлёбкину:
«…Ведро виноградного вина в XII веке имело объём 12,5 л. С XV века, когда появляется водка, мы встречаем уже уточненные указания о том, какое ведро имеется в виду: ведро питейного мёда, ведро церковного вина, а в XVI веке впервые появляется термин «указное ведро».
Говоря простыми словами, «указное ведро» вмещает в себя 12 кружек, кружка равна 1,1 литра, а кое-где - 1,2... С тех же времён начинает встречаться и термин «винное ведро», то есть явно водочное ведро, равное 12 кружкам, имеющим вес 35 фунтов, если мерить их кружками чистой воды. В XVII веке та винная мера остаётся неизменной, но ведро делят уже на 10 кружек, так что одна кружка XVII века имеет вес 3,5 фунта чистой воды.
С 1621 года появляется новое название того винного ведра - дворцовое ведро. Его же называли ещё питейной мерой, или московским ведром. Московское ведро в это время являлось самой малой мерой в России – чуть более 12 литров, в то время как в других губерниях ведро всё ещё колеблется в объёме от 12,5 до 14 литров, если считать на наши меры. Нетрудно понять, что московское мерное ведро вовсе не случайно выбрано наименьших размеров. Почему? Да потому, что единица оставалась вроде бы старая, большая - ведро, и брали за него почти ту же цену, но водки в нём вмещалось заметно меньше, чем, например, в тверском, 14-литровом ведре.
С тех пор местные губернские и прочие меры быстро исчезают: в качестве эталона все заводят у себя именно московское мерное ведро. Почему? Да хотя бы потому, что такая мера оказалась выгодной и для производителей хлебного вина, и для оптовых торговцев, и для кабатчиков. Чего, правда, нельзя сказать о российских питухах…
Таким образом, без особых указов, приказов и нажима из центра московское ведро, или, как его ещё называли, «ведро Сытного двора», коим в Кремле мерили хлебное вино, быстро распространилось как единая мера объёма жидкостей на всю территорию России. Водка быстро свела местные меры к единому стандарту, которые ещё долго бы держались, если бы дело касалось лишь пива, зерна, гороха и других продуктов. Почему? Видимо, потому, что оптовая торговая практика давно выработала манеру отмеривать сыпучие и жидкие объёмы «с походом» (с довеском. - Прим. авт.), не особенно чинясь из-за лишнего полуфунта…
Что касается хлебного вина, то его исстари мерили бочками и вёдрами, хотя эти меры особой точностью не отличались, так как изначально предназначались для оптовой торговли. Поэтому Менделеев начал с того, что установил государственный, единый для всех эталон меры объема, из которого следовало, что одно ведро (12,299 л) равнялось 10 штофам (от нем. Stof)… Каждый же штоф равнялся двум полуштофам (1/2 штофа), четырем косушкам (1/4 штофа) и восьми шкаликам или осьмушкам (1/8 штофа). Кроме того, один штоф равнялся десяти чаркам (1/10 штофа)…
Если обратиться даже к такому авторитетному изданию, как Толковый словарь Владимира Даля, то и в этом случае легче не станет:
«ШТОФ,
1. Мера питей, кружка, по 8 или ныне по 10 на ведро; осьмериковый штоф содержит две бутылки или 16 чарок, десятириковый - 12 чарок.
2. Стеклянная посуда в эту меру, четырехугольная, с коротким горлом, печатный штоф, или и вообще, посуда этого образца, немерная. Штофики, штофчики для погребца...»
Так как для нас это почти «китайская грамота», то проще «перевести» на наш язык те старинные меры. В результате пересчета получаем: штоф вмещал 1,23 л, полуштоф (он как раз и соответствовал наиболее ходовой таре в кабаках, а позднее - в винных лавках и трактирах) равен приблизительно 0,62 л, косушка - 0,31, а шкалик - 0,15 л. Что же касается чарки, то она вмещала 0,12 л. (И вот теперь становится понятным, почему наш шкалик (0,1 л) тоже называют «мерзавчиком» как и ту осьмуху: делиться-то им не с руки, и потому те осьмушки пили в одиночку, осознавая всю мерзость такого поведения. - Прим. авт.)
Что касается штофа, как меры, то это была металлическая, несколько суживающаяся кверху кружка с ручкой. По этому назначению он и использовался, если загулявшим славянам нужно было отпустить больше, чем полштофа. (1. Видимо, потому такие штофы украшал лукавый афоризм, выполненный витиеватой старославянской вязью: «Душа меру знает». 2. Любопытно, но наши современники вполне разделяют тот средневековый тезис, добавляя, правда, в него и долю юмора: «Когда пьёшь, знай меру: иначе выпьешь значительно меньше». - Прим. авт.)
Штофы и полуштофы, как стеклянная посуда, выпускались двух сортов: простые, четырехгранные по форме, и более изящные бутылки всевозможных типов и цветов, из разных видов стекла. Случалось, что простое стекло обрабатывали не только под «морозный узор» или «иней», но и под «перламутр». В старину же штофы и полуштофы делали из бесцветного и зеленого стекла.
Любопытно, но по своей форме - четырехгранные, с плавно закругленными верхними обводами и невысокими круглыми горлышками - штофы сильно напоминают архитектуру православных церквей вообще, и колоколен с шатровыми сводами - в частности. Если чего и не хватает, так это куполов… (Это, видимо, подтверждает причастность Церкви к изобретению русской водки. - Прим. авт.)
В XIX же веке их иногда украшали гравировкой, росписью или снабжали забавными надписями:
«Здорово, стаканчики, каково поживали, меня поджидали?»
«Вино старых молодит, вино душу веселит».
«А вот еще чарочку!»
«Пей, да меру разумей!»
«Пей, пей, увидишь чертей!»
Наиболее ходовыми сюжетами были растительные мотивы, фантастические животные, черти, вензеля и гербы. Штоф с водкой укупоривался корковой пробкой, сверху залитой смолкой или сургучом, к которой прикладывалась печать производителя, которая служила гарантией качества и количества напитка. Еще не один десяток лет водку в России будут укупоривать в соответствии со средневековой технологией. И именно по этой причине те бутылки можно было открыть, если умело ударить ладонью по донышку бутылки. (Бутылки, укупоренные пробками из алюминиевой фольги с картонной или пробковой прокладкой, появятся только в эпоху Сталина. Для сравнения: американский патент на подобную пробку датирован 1892 годом. - Прим. авт.)
Даже сейчас, век спустя, чувствуется путаница со всеми теми штофами, полуштофами и косушками. Как же выходили из положения наши предки? Видимо, точно так же, как и мы сами. Ведь когда кто-то говорит о бутылке водки, то обычно имеется в виду «поллитровка», ставшего своего рода эталоном, а не бутылка емкостью в 0,75 или 1 л. Похоже, что и в те времена именно полуштоф был таким же народным мерилом, хотя часто его называли и штофом.
Возвращаясь к запутанной теме, следует пояснить, что в штофных бутылках водку начали продавать в 1870-х годах. Тогда стандартная водочная бутылка имела емкость в 1/20 ведра, т. е. полштофа или 0,615 л. Половина стандартной бутылки, то есть 1/40 ведра, называлась сороковкой (0,31 л). Меньшие бутылки, в одну сотую и одну двухсотую ведра, назывались, соответственно, сотками и двухсотками.
Таким образом, в дореволюционной России водочные бутыли и бутылки имели емкость в 12,3, 6,15, 3,075, 1,23, 0,615, 0,3075, 0,153, 0,123 и 0,0615 л. Современные же бутылки емкостью 0,5 л появились только в 1920-х годах, что было связано с переходом на международную систему мер, в основе которой был метр и килограмм (литр). (Обратите внимание на «номинал» в 3,075 л, который составлял ровно четверть того пресловутого ведра. Именно поэтому и в наше время трехлитровые стеклянные банки или баллоны называют «четвертями». - Прим. авт.)
Закрывая эту нудную и путанную тему, остается добавить, что возглавляя Палату мер и весов, Менделеев на практике применил свои научные исследования в области спиртовых растворов и именно поэтому крепость водки определяется объемным соотношением чистого спирта к общему объему спиртового раствора или водки. Поэтому та «абракадабра» на этикетках, например, «40 % об.» - означает, что водка состоит из 40 процентов (или частей) чистого спирта и, соответственно, 60 процентов (или частей) воды. Именно это обстоятельство скрывается за таинственным сокращением «об.»
Существует малоубедительная легенда, в соответствии с которой те пресловутые проценты относятся не к объему, а к весу спирта. Это вряд ли. И хотя объем любой жидкости зависит от температуры - при повышении температуры объем жидкости увеличивается - однако на практике смешение спирта и воды по их массе приводят к таким заморочкам, с которыми предпочитают не связываться даже в наш век продвинутых технологий. К тому же возникает резонный вопрос: если проценты относятся к весу, то при чём тут объём?
Следует также пояснить, что в старину, когда спиртометров еще не было, контрольную крепость водки определяли разными способами, в том числе - взвешиванием ведра водки, вес которого был известен заранее.(1. Превышение веса (от давно известной нормы) указывало на то, что доля воды в ней завышена, а сама водка, соответственно, менее крепкая, чем должна была быть. 2. В настоящее время литр «сорокоградусной» водки весит ровно 953 грамма. - Прим. авт.)
Справедливости ради, надо отметить и другую маркировку, получившую широкое распространение: когда вместо заумных «% об.» ставят маленький кружочек (вверху и справа от последней цифры), точно такой же, как и при обозначении температуры, и потому называемый «градусом».
Ну а так как диссертацию Менделеева никто из нас и в руках не держал, то нам по своему невежеству проще считать в «градусах». Ведь если тех пресловутых «градусов» в чистом спирте 100, то в «сорокаградусной» водке собственно алкоголя 40 процентов, остальное - вода. Что и требовалось доказать: результат получается тем же самим. (За основу шкалы Цельсия принят разделенный на сто частей или градусов интервал от точки замерзания до точки кипения воды, и потому один градус соответствует одному проценту. - Прим. авт.)
В странах же, где приняты другие шкалы температур, картина иная. И например, там, где в ходу шкала Реомюра, наша водка, казалось бы, «автоматически» должна стать на четверть крепче, так как в той системе интервалу между точками замерзания и кипения воды соответствует всего лишь 80 градусов. Не тут-то было: там меряют крепость алкоголя в совсем иных «градусах», в так называемых «alcohol proof».
Что касается стран, где в употреблении была и есть шкала Фаренгейта, то ее изобретатель либо был безнадёжным трезвенником, либо, наоборот, страдал запоями и не закусывал. Ибо нормальным людям, даже выпив бутылку водки, не понять, почему его градус (1*F) равен 1/180 разности температур кипения воды и таяния льда, а точка таяния льда имеет температуру почему-то +32*F? (Здесь и далее, из-за технических ограничений публикаций в Интернете значок «градус» (маленький кружочек в верхнем регистре) заменен значком «звездочка» (*). - Прим. авт.)
Поэтому крепость алкоголя там тоже меряют в «alcohol proof», которые, правда, не сходятся с английскими. В этом отношении система, принятая в США, более понятна: там крепость в «80 proof» соответствует крепости нашей «сорокоградусной» водке.
При этом следует заметить, что, как уже было сказано, стандарт крепости русской водки является международным. По этой причине абсолютное большинство крепких сортов алкоголя, вырабатываемых в других странах, имеют привычную для нас крепость, в каких бы «градусах» ее ни мерили.
В действительности же, картина с теми пресловутыми градусами или процентами, куда сложней и запутанней, чем может показаться. Чтобы разобраться с теми нюансами, мало быть просто химиком, нужно быть химиком очень хорошим. Ибо любой из питухов наивно полагает, что если смешать литр чистого спирта (96*) и литр воды, то получится 2 литра водки крепостью 48*. Ничуть не бывало! Два литра водки не получится - ее будет заметно меньше. (При смешивании спирта с водой происходит так называемая контракция (объем полученного раствора как бы ужимается, причем довольно сильно) - это заметно даже на глаз. К этой напасти добавляется и другая: чем крепче спирт, чем сильней «эффект утруски». - Прим. авт.)
С теми пресловутыми «градусами» связаны и весьма распространенные заблуждения. Например, что «сорокаградусная» русская водка замерзает при сорокаградусном морозе. Это не так: она замерзает при температуре - 28,9*С.
А вот другое поверье - что водка горит, если в ней 40 или больше «градусов», недалеко от истины: водка или самогон крепостью менее 38-ми тех пресловутых «градусов» при комнатной температуре не горит. Поэтому самый популярный способ проверки самогона на крепость - путем его поджигания - достаточно точен.
Что же касается того, что срок хранения водки или спирта не ограничен, то это соответствует действительности - срока хранения не существует. Правда, при одном условии: водка должна быть герметично укупорена. (Чисто формально срок годности водки ограничен одним годом. - Прим. авт.)