«Перестройка, перестройка,
Взбаламучена страна,
Ты за водкою постой-ка -
Окосеешь без вина!»
Приход к власти следующего советского лидера заметно отличался от устоявшихся традиций. Проще говоря, партийный ареопаг шарахается из одной крайности в другую и назначает на пост генерального секретаря совсем молодого по их меркам функционера от сельского хозяйства - Михаила Горбачёва. Хотя знай тот ареопаг, чем закончит их протеже и к чему приведут его сумасбродные реформы, то уж точно - нашли бы другую кандидатуру, пусть даже лет на двадцать старше.
Причина столь неординарного решения - несомненно, в удручающей статистике «скоропостижно» правящих, престарелых генеральных секретарей ЦК КПСС, которые один за другим покидают нашу грешную землю и отправляются в мир иной, хотя в загробную жизнь коммунисты принципиально не верили. (Горбачёв Михаил Сергеевич (р. в 1931), советский и российский государственный и общественный деятель. Генеральный секретарь ЦК КПСС в 1985 - 91, президент СССР (1990 - 91). Инициатор перестройки, приведшей к значительным переменам в жизни страны и мира (гласность, политический плюрализм, окончание «холодной войны» и др.) Нобелевская премия мира (1990)… - Из Большой энциклопедии Кирилла и Мефодия.)
Новый советский лидер определенно вызывал смятение в умах не только простых людей, но и среди партийно-государственной номенклатуры. Мягко выражаясь, уже первые его заявления в качестве лидера Советской империи, зародили сомнения в его адекватности. Почему? Да хотя бы потому, с момента его избрания и до фактического одобрения Политбюро ЦК КПСС его «предложений по совершенствованию законодательства, направленного на борьбу с пьянством» прошло всего лишь около трех (!) недель. (Последний раз такую прыть показывал недоброй памяти Николай Второй, чьё бесславное царствование закончилось невиданной государственной катастрофой и неисчислимыми бедствиями для его подданных. - Прим. авт.)
Самоубийственно, но факт: спустя два месяца после прихода Горбачёва к власти, начнётся самая масштабная, самая всеобъемлющая и самая идиотская антиалкогольная компания в истории СССР.
Те же, кто знал историю России, были в полной растерянности. И не только потому, что начало его правления до странности напоминало ретивость Николая Второго, но и потому, что уж кто-кто, а они-то знали, чем кончаются «войны» с Зелёным Змием. Тем более, что за последние сто лет было столько всевозможных кампаний и реформ, что поневоле следовало бы опасаться подобных экспериментов - ибо ничего хорошего из них никогда не получалось.
До борьбы ли сейчас с пьянством, если скопилось невиданное количество серьезнейших проблем как во внутренней, так и во внешней политике дряхлеющей Империи? Если Советский Союз остановился в своём развитии? Если он медленно, но верно сдает свои геополитические и экономические позиции? Если падает уровень жизни советских людей? Если всё и вся стало дефицитом? Тут бы самое время засучить рукава и браться за разбор гигантских завалов, скопившихся за последние полтора десятка лет…
Ан нет! Вместо того, чтобы заниматься насущными проблемами, Горбачёв затевает доселе невиданную антиалкогольную кампанию, словно никаких других забот у него не было. Мол, навалимся на Зелёного Змия всем миром, укротим аспида, а уж там можно спокойно заниматься всем остальным…
При этом главный борец за трезвость старательно обходил стороной идеологически неприемлемые цифры о потреблении алкоголя в дореволюционной и послереволюционной России. Почему? Да хотя бы потому, что государство еще с ленинских времён вдалбливало в головы советских граждан свой порядком заезженный тезис: мол, при царизме народ попросту спаивали.
В сталинские же времена и вовсе поторопились отрапортовать, что с пьянством, как пережитком капитализма, покончено… (Ни в Российской империи, ни в эпоху Сталина потребление чистого алкоголя (без учета самогона) не превышало 5 литров в год (две бутылки водки в месяц) на душу населения. К началу правления Горбачёва этот показатель, если верить статистике, стал вдвое больше. - Прим. авт.)
В мае того трижды проклятого 1985 года на свет божий появляются печально знаменитые документы, положившие начало очередной антиалкогольной кампании. А именно: постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма» и одновременно постановление Совета министров СССР «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения», а также указ президиума Верховного совета СССР «Об усилении борьбы с пьянством».
Те законодательные инициативы были чем-то похожи на лихие кавалерийские атаки с шашками на паровоз. Ну а сами угодливо принятые законные и подзаконные акты сводились к непомерно высокому увеличению штрафов за распитие спиртных напитков в общественных местах, на производстве, равно как и за пребывание там в нетрезвом виде…
Поразительно, но факт: изготовление или хранение с целью сбыта самогона и прочих алкогольных напитков каралось исправительными работами на срок до двух лет (!) с конфискацией имущества либо без таковой, в лучшем случае - неподъемными штрафами, сопоставимыми с зарплатой за несколько месяцев.
Любопытная историческая параллель. В лихие времена Иосифа Сталина выкурка корчемного вина каралось много мягче. Из УК РСФСР (1928):
«Изготовление и хранение самогона без цели сбыта, а также сбыт не в виде промысла» равно как и «изготовление самогонного аппарата для личного пользования наказывается штрафом до ста рублей или исправительно-трудовыми работами на срок до одного месяца».
Не обошла своим вниманием антиалкогольная кампания и нетрезвых водителей. Пьяные вояжи стали наказываться гораздо строже: в лучшем случае можно было остаться без зарплаты - так как она уйдет на оплату штрафов, в худшем - без прав на управление транспортным средством на срок до трёх лет.
МВД тоже «порадовал» почитателей «аква виты» своим свежеиспеченным положением (1985) «О медицинском вытрезвителе», хотя предыдущее положение гуманностью не отличалось. В соответствие с новым положением, выпившим гражданам грозили обременительные штрафы и даже исправительно-принудительные работы сроком до двух месяцев, не говоря уж о «разборе полётов» на родном предприятии или в учреждении…
Что же касается незабвенного Минздрава СССР, то он остался верен своей наследственной патологии. Хуже того, - прогрессирующего слабоумия в его приказах стало заметно больше.
И бог бы с ними, с нетрезвыми водителями, - там алкоголю не место, но всё остальное было встречено народом с негодованием. Однако, как оказалось, это были всего лишь «цветочки» третьей по счету антиалкогольной кампании в СССР, на этот раз проводимой под лозунгом: «Трезвость - норма жизни». Ибо ее «ягодки» окажутся куда более горькими, чем «ягодки» предыдущих кампаний, создавших немало проблем любителям выпить в быту, на производстве и даже на отдыхе.
Ветераны, закаленные в минувших антиалкогольных кампаниях, отнеслись к официальному лозунгу без должного уважения. Мол, пережили две таких кампании, бог даст, переживем и третью. Очередная «кавалерийская атака» государства на многовековые питейные традиции представлялась им прогрессирующей формой олигофрении, имеющей реальные шансы закончится стадией безнадёжного идиотизма.
И потому выпивохи, умудренные житейским опытом, трактовали навязываемый им лозунг трезвенного жития совершенно иначе и не без саркастического диагноза:
«Трезвость это первая стадия алкоголизма».
А вот пересмешники помоложе в долгу не остались и бросили вызов идеологам на редкость дурацкой антиалкогольной кампании. В пику официозу они выдвинули свой лозунг, ухитрившись «пристегнуть» к нему и пресловутое Министерство здравоохранения, - видимо, из-за назойливости последнего:
«Минздрав предупреждает: алкоголь является причина многих увлекательных приключений!»
Это они погорячились. Более того - явно недооценили масштаб надвигающейся катастрофы. Ибо злополучная кампания окажется невиданной ни по своей дурости, ни по своему размаху, ни по своим последствиям.
Хотя, как ни странно, это можно было угадать даже по гастрономическим пристрастиям вновь избранного генерального секретаря. Если первое лицо государства обожает каши и кипяченое (!) молоко, что хотя и не идет вразрез традициям русской национальной кухни - особенно в отношение женщин и детей - однако плохо вяжется со вкусами пьющих, выпивающих, малопьющих и даже вовсе непьющих мужчин. И потому грозит неведомыми бедами и карами...
Кому-то такой вывод может показаться спорным, однако в нём есть какая-та логика... Ведь кулинарные пристрастия Михаила Горбачёва, сложившиеся задолго до его правления, определенно, наводили на размышления. Хуже того, - ничего хорошего советским гражданам они не сулили.
Почему? Да хотя бы потому, что из огромного разнообразия блюд, разносолов и деликатесов русской национальной кухни, он более всего любил каши: гречневую, перловую, овсяную... (Его личный повар в своих воспоминаниях обходит манную кашу молчанием. И, скорее всего, не потому, что Горбачёв ее не любил, а потому, что детское пристрастие умаляет достоинство любого взрослого мужчины, и уж тем более - первого лица государства. - Прим. авт.)
Сравните: абсолютное большинство россиян ненавидит манную кашу с детского сада, а перловую - с армейской службы. Что же касается стакана молока, да еще и кипяченого, то это больше похоже на диетический завтрак для больных, страдающих язвенной болезнью, гастритом и прочими хворями, чем на полноценный завтрак для здорового мужчины. Ведь не секрет, что практически все россияне, вышедшие из подросткового возраста, но еще не достигшие преклонных лет, завершают свой завтрак чашкой чая или кофе, реже - какао, и еще реже - стаканом сока.
Справедливости ради, следует пояснить, что на завтрак Горбачёву обычно подавали также омлет или яичницу. И в этом, казалось бы, нет ничего зазорного… Так, да не так: к тому омлету прилагалось не менее пяти (!) сортов каш, которые упревались в глиняных горшочках по старинным русским рецептам. И потому еще вопрос, что к чему подавалось: каши к яичнице или яичница к кашам?
Сравните. Еще Салтыков-Щедрин прозорливо замечал: «Знайте, что пьёт человек водку - значит, не ревизор, а хороший человек».
Ну а так как Горбачёв водку не жаловал, то отнести его к хорошим людям весьма проблематично.
…Но вернемся к главной теме. Мало было скандалов и драк в диких очередях за спиртным, так и винно-водочные магазины стали работать не с 11 часов, а с 14 до 19-ти.
Ситуация в начале антиалкогольной кампании чем-то напоминала отчаянное положение в первые недели Великой Отечественной войны: вероломное нападение на питейные традиции застало людей врасплох и вынуждало отчаянно сражаться в очередях за каждую бутылку вина или водки. И даже хуже - вынуждало совершать еще более отчаянные поступки. Как-то: «дегустировать» спиртосодержащие аптечные настойки, в познавательных целях принимать вовнутрь лосьоны, одеколоны, денатурат…
Также, как во время Великой Отечественной войны гражданское население прифронтовой полосы бросало все свои дела и в пожарном порядке рыло противотанковые рвы, так и застигнутые врасплох любители выпить в спешном порядке осваивали технологии изготовления браги, домашних вин, из подручных средств конструировали самогонные аппараты…
Народ, теснимый безжалостной государственной машиной, героически сдерживал вероломное нападение на свои исторические права и отчаянно сражался за каждую бутылку, за каждый стакан, за каждый глоток «аква виты». Парадоксально, но печально знаменитый приказ из трагического 42-го - «Ни шагу назад!» - в полной мере отвечал заветным чаяниям народа, который пытались отрезвить вопреки его желания. Народ с этим был категорически не согласен и грудью встал на защиту своих поруганных питейных прав. (В алкогольную вольницу 1990-х годов в продаже появится водка «Ни шагу назад!» Видимо, название отвечало заветным чаяниям запивших почитателей хлебного вина. - Прим. авт.)
Как и следовало ожидать, в первую очередь опустошительным набегам подверглись аптеки. Народ, измученный в очередях за водкой или вином, начал коробками скупать фанфурики с муравьиным спиртом и всевозможными спиртосодержащими настойками. Как-то: - настойки боярышника, шиповника, календулы и даже такой гадости, как настойка элеутерококка, которую из-за ее мерзкого вкуса и запаха в былые времена избегали употреблять вовнутрь даже алкаши со стажем. (1. Фанфурик (сленг) - аптечный пузырёк объемом 50 - 100 мл (граммов). 2. Муравьиный спирт похож на этиловый, но несколько кисловатый и более слабый. Кроме того, он заметно быстрее «выветривается» из организма. 3. Настойки боярышника и шиповника это наиболее качественный и приятный на вкус алкоголь в линейке лекарственных настоек, своего рода аптечный коньяк. - Прим. авт.)
Реалии той трудной поры дошли до нас в виде анекдота. Трое мужчин со знанием дела изучают ассортимент в отделе парфюмерии и делают заказ:
- Три одеколона «Шипр», пожалуйста, и один флакон «Ландыша».
- Ну так и берите четыре «Шипра»… «Ландыш»-то вам зачем?
- Как можно?! - удивляются те. - С нами же дама!
Маразм той безрадостной эпохи зашел так далеко, что в отделах парфюмерии появились таблички, из коих следовало, что часы работы отделов в точности соответствуют часам работы винно-водочных магазинов, то бишь: с 14 до 19 часов. Случались и казусы. Например, в таежных поселках, во время лесных пожаров, закрывались не только винные магазины, но и отделы парфюмерии. (Если этого не сделать, то мобилизовать людей на борьбу с лесными пожарами было невозможно. - Прим. авт.)
Безрассудно смелое наступление на позиции Зелёного Змия чем-то напоминало начало военных действий, разработанных штабными генералами, не нюхавших пороху и потому не представляющих, какому сильному и коварному противнику они бросают вызов. Если же проводить исторические параллели, то вероломно начатая война с российскими выпивохами была чем-то похожа на провалившийся план «Барбаросса», который, в отличие от полоумной кампании Горбачёва, был разработан по всем правилам военной науки.
Согласно же плана «молниеносной войны», разработанного «фельдмаршалом» Горбачёвым, - доселе невиданным, сокрушительным «артобстрелам» и «массированным бомбежкам» подверглись «укрепрайоны» отечественного Змия. Говоря же языком гражданских лиц, это означало, что ликёроводочные заводы либо закрывались, либо в приказном порядке переходили на производство соков и безалкогольных напитков. Хуже того, - началась массовая (!) вырубка виноградников; значительная часть винных заводов простаивала из-за отсутствия сырья; повсеместно закрывались специализированные магазины; рестораны и кафе становились безалкогольными… И так далее и тому подобное.
Народ в долгу не остался и тут же переиначил известный кавказский тост:
«В одной маленькой грузинской деревне был большой праздник… Встал тамада и сказал: «Если при рождении мальчика Господь Бог поцелует его в лобик - великим учёным станет тот ребенок. Если поцелует в губки - великим поэтом станет. Если поцелует в ручки - великим мастером станет… Так выпьем же за многоуважаемого Михаила Сергеевича Горбачёва, которого Господь Бог никуда не поцеловал!»
Также как и не в меру интеллигентные сторонники недоброй памяти антиалкогольной кампании «генералиссимуса» Николая Второго, фанаты кампании «фельдмаршала» Горбачёва, и по тем же самым причинам - из-за внезапности и вероломства - в первые месяцы упивались невиданным триумфом. Им казалось, что дни тяжело контуженного и почти поверженного Зелёного Змия сочтены. Язвенники, трезвенники, малопьющие партийные подхалимы и иже с ними заходились в восхвалениях государственного гения ретивого ратоборца с пьянством и отбивали себе ладоши в бурных овациях, которые, в соответствие с традициями той эпохи, переходили в долгие, продолжительные аплодисменты.
Во всяком случае, репортажи в газетах и на телевидении были переполнены восхвалениями в адрес идеологов и командующих «республиканскими, краевыми и областными антиалкогольными фронтами», рапортующих о славных победах над тем пресловутым Змием. «Верноподданнический» энтузиазм можно было наблюдать на собраниях передовых коллективов и на прочих антиалкогольных сборищах: городских, областных, всесоюзных…
Что же до многострадального народа, то в первые месяцы беспрецедентной в советской истории «антиалкогольной войны» - ибо по своей сути это была именно война, а не кампания - десятки миллионов (!) любителей выпить тоже были контужены столь циничным и подлым попранием их неотъемлемых прав, дарованных им еще на заре Советской власти. Многие из них припоминали известную русскую поговорку, относя ее на счет свалившегося им как снег на голову непьющего генерального секретаря: «Пьяный проспится, дурак - никогда!»
И они оказались правы: разоряя винно-водочную промышленность и круша казенные «кружала», Горбачёв начал доставать пьющих, малопьющих и всех прочих граждан новой утопической инициативой. А именно: словно издеваясь над страданиями любителей выпить, перебивающихся брагой, самогоном и прочими суррогатами, он озадачивает их своей очередной, как и ранее, гениальной придумкой - то бишь «обществами трезвости» образца 1985 года, куда в добровольно-принудительном порядке стали загонять всех коммунистов.
Хотя сами по себе, как уже было сказано, подобные общества были известны в России еще с XIX века. Правда, насильно в те общества никого не загоняли, понимая бессмысленность такого подхода к многовековым питейным традициям.
И чёрт бы с ними, с теми «мёртворожденными» обществами трезвости, - это беспартийные граждане как-нибудь пережили бы. Однако антиалкогольная кампания сопровождалась не только невиданно оголтелой пропагандой трезвости, доходившей до абсурда. Случились вещи и похуже: к примеру, начались гонения на свадьбы, банкеты по случаю юбилеев, защиты диссертаций… и прочая, и прочая.
Выражаясь языком спорта, советский народ, получив в первом раунде сразу несколько нокдаунов, на ногах всё же устоял. Потом очухался и нанес первые, пусть и несильные удары по вдохновителю безрассудной антиалкогольной кампании. Михаил Горбачёв получает ехидные прозвища: Лимонадный Джо - за то, что на киноэкранах вновь стали демонстрировать одноимённый заезженный вестерн, где главный герой ничего не пил кроме лимонада, и Минеральный секретарь. (Игра слов: занимая пост генерального секретаря ЦК КПСС, М.С. Горбачёв сказался трезвенником, за что и получил «безалкогольное» прозвище… - Прим. авт.)
По мере того, как маразм его оголтелой кампании крепчал, появляются более злые и хлёсткие прозвища. Например: Мишка Меченый - за родимое пятно на лбу, Горбатый - явная ассоциация с отрицательным персонажем фильма «Место встречи изменить нельзя», безжалостным убийцей и главарем банды…
Как поговаривали злые языки, в недрах ЦК КПСС готовилось постановление, строжайше запрещавшее употребление некоторых русских поговорок. Например, таких: «Бог шельму метит», «Горбатого могила исправит», «Пьяный проспится, дурак никогда».
Поработал народ и над ненавистной ему фамилией, «расшифровав» ее следующим образом: Г.О.Р.Б.А.Ч.Ё.В - «Граждане Обрадовались Рано: Брежнева, Андропова, Черненко Ещё Вспомните». (Был, правда, и другой вариант: «Готов Отменить Решения Брежнева, Андропова, Черненко. Если Выживу». - Прим. авт.)
Непостижимо, но факт: начальные буквы фамилий трёх (!) последних генеральных секретарей ЦК КПСС присутствовали в фамилии Горбачёва в точном хронологическом порядке.
Что касается взахлёб пропагандируемых и ретиво насаждаемых безалкогольных свадеб, то такая инициатива была расценена в народе не только как верх идиотизма, но и как святотатство, оскверняющее тысячелетние (!) российские традиции. Это вызывало законный протест и порождало недвусмысленные предупреждения зарвавшемуся генсеку.
Именно об этом пелось в одной переделанной популярной песенке тех лет:
«На недельку, до второго,
Закопаем Горбачёва,
Откопаем Брежнева, -
Будем пить по-прежнему!»
Немыслимо, но факт: доходило до того, что вмешательство нарядов милиции в свадебные застолья, устраиваемые во дворах частных домов, - на предмет изъятия со столов алкоголя - приводило к доселе невиданному отпору со стороны близких родственников молодоженов.
В первую очередь, за молодых вступалось старшее поколение, которое повидало на своем веку всякое и было неробкого десятка. Еще более опасные ситуации возникали в том случае, если этими родственниками оказывались ветераны Великой Отечественной войны, и которых невиданная наглость стражей порядка попросту выводила из себя.
Сюрреализм тех лет: убеленные сединами и увешанные боевыми наградами фронтовики с охотничьими ружьями (!) наперевес против мародерствующих нарядов милиции с табельным оружием. Доходило и до стрельбы поверх голов приборзевших стражей порядка… (Спиртное со свадебных столов изымалось вовсе не для того, чтобы вылить в канализацию, а чтобы употребить его по назначению - то есть вовнутрь да еще и на халяву. - Прим. авт.)