§3.2. Белорусский проект

Вторым по значимости для большой русской нации смежным проектом является белорусский народ. Контуры белорусского проекта особенно чётко просматриваются при сравнении с украинским проектом.

На фоне проблем русско-украинской этнической интеграции с белорусами всё обстоит иначе: при всей своей природной скромности они являются локомотивом общерусского проекта. Но как далеко продвинется и где остановится этот локомотив, прогнозировать сложно, так как в основном это зависит от движения русского проекта в целом.

В ельцинскую эпоху эфемерное химерическое российско-белорусское союзное государство осталось единственным «светом в окошке» для сторонников большой русской нации. Его идейное и психологическое значение неизмеримо выше его реальной политико-экономической пользы. Оно свидетельствовало о том, что русских не удалось совсем уж загнать в «медвежий угол» Евразии, и национальное самосознание теплится за пределами кухонных разговоров, бытового расизма и не ограниченными государственными границами. Однако сегодня очевидно, что Союзное государство РФ и РБ оказалось пропагандистским пшиком, несбыточной мечтой обывателя, которого обвели вокруг пальца. Основная заслуга этого проекта в утверждении официальной государственной идеологии темы надгосударственного национального единства.

Какие реальные этнические общности Белоруссии скрываются за политическими химерами?

Выявлены следующие варианты трактовки «статуса» белорусского этноса: 1) народность в составе русской нации; 2) отдельная этническая нация наряду с русской; 3) гражданская нация - государство-нация.

При рассмотрении социологических доказательств в пользу того или иного проекта неизбежно столкновение с серьёзными трудностями. «Как отмечал С. Паньковский, выяснить реальную численность сторонников и противников проекта «За Беларусь» уже практически невозможно -уничтожены необходимые для этого инструменты (независимые СМИ и социологические службы). При этом власти ничего не остаётся, как самой назначать себе проценты. На другом фланге «белорусский народ» представлен несколькими демократическими партиями с их известными лидерами, а также несколькими оставшимися общественными организациями.

Позиция 1. Белорусы - народность в составе большой русской нации. Формула «белорусы как народность в составе русской нации» соответствует классической дореволюционной трактовке вопроса. Несмотря на создание в ходе революции 1917 года белорусского государства и приобретение им независимости в 1991 году, статус белорусского этноса принципиально не изменился. Произошло лишь закрепление статуса народности, который до Советской России оставался под вопросом.

Аналитический бюллетень Белорусских фабрик мысли (БФМ) «Беларусь и мир» отмечает, что «в силу исторических условий белорусская нация ещё не сформировалась. Половина опрошенных считают, что белорусы являются одной из ветвей триединой русской нации. Более 60 процентов населения пользуются в повседневном общении только русским языком. И 83 процента поддерживают официальное двуязычие в государстве» 104.

В Белоруссии налицо вроде бы все признаки интеграции в русскую нацию наряду с сохранением некоторой самобытности и самостоятельного государства. Однако не все так просто, как может показаться.

Если позиции нации поддерживают националисты (пока без особого успеха), а нации-государства - Лукашенко (бесспорно, главный, хотя и далеко не единственный сторонник), то кто в Белоруссии поддерживает большой русский проект? Благодаря чему он живёт и побеждает?

Напрашивается только один ответ: это автоматически действующий социальный механизм при поддержке основной массы общества. Как говорили марксисты, объективный процесс. Однако это вовсе не значит, что сторонникам общерусского проекта в Белоруссии можно успокоиться и что он приведёт туда в любом случае. Вовсе нет. Общерусский проект в Белоруссии действует сегодня как часть стратегии гражданской нации -государства, в котором этничность белорусов отходит на задний план. Таким образом, основное определение в этом подходе будет: белорусы -в особенности русские.

Позиция 2. Белорусы - политическая (гражданская) нация, включающая представителей разных этносов. Эта позиция близка к мнению официального Минска в лице А. Лукашенко. Любая власть, взявшая под контроль Белоруссию, будет вынуждена придерживаться именно позиции гражданской нации как золотой середины, так как большинство населения республики с одной стороны не хочет ликвидации её независимости и этнического своеобразия, а с другой - не хочет и не может отказаться и от общерусского проекта. Если на смену Лукашенко пришёл бы проамериканский режим и приступил к активной «белоруссизации», то он также прикрывался бы нацией-государством на общерусской основе, иначе он не смог бы удержаться у власти.

Для нас очевидно, что вопрос о государстве Беларусь любой серьёзный исследователь отделит от вопроса о белорусах как этносе. Наличие независимого государства Беларусь с 70 % граждан, записавшихся при переписи как белорусы и с белорусским языком в качестве официального, хотя и малоупотребимого, ещё не говорит о наличии нации. Скорее, это предпосылки для народности, для которой есть все признаки: единство государственное, территориальное, языковое. Реально же на белорусском языке говорят 20-30 %.

Таким образом, нация-государство в Белоруссии не является пустой химерой, и власть РБ работает в направлении создания гражданской нации, поставив на службу этой идее, а вместе с ней и себе как воплощению государства, общерусскую идею союзного государства.

Распределение ответов на вопрос: «Что такое для вас белорусская нация?» 105

Аналитическая группа «Наше мнение» считает, что «ни одна из концепций нации не имеет в белорусском обществе абсолютного большинства, относительное большинство собирает определение гражданской нации -то, которое лежит в основе политики стран Европейского Союза».

Позиция 3. Белорусы - нация без великороссов (наряду и отдельно от них). Данная позиция представлена в книге Юрия Шевцова106 «Объединённая нация. Феномен Беларуси». Близкую к Шевцову позицию занимают авторы труда «Белорусы» (М., 1998) 107. Как мы видим, тема автономной нации представлена достаточно внушительными работами и маститыми авторами. Так, иностранный исследователь Дэвид Мэрплс хотя и говорит о слабости признаков нации у белорусов, всё же рассматривает их как нацию 108.

В действительности мы видим постсоветское продолжение советской линии на создание белорусской нации и белорусского государства. Однако после беловежских соглашений и получения независимости проект раскололся на две части: националистическую (прозападные движения националистов) и нации-государства (главный представитель - А. Лукашенко).

Попытка осуществлять это проект была очень активной при Шушкевиче (один из активных деятелей «Беловежья») и не прекращается сегодня. Основные усилия Запад прилагает для развития белорусской нации и поддержания националистов, находящихся в Белоруссии в заведомом меньшинстве. Более целесообразным и эффективным с точки зрения скорейшего достижения его геополитических целей было бы вложение в особое русское государство, не похожее на Россию, и лишённое её системных недостатков. Наличие «под боком» такого государства действовало бы на русских прямо разлагающе.

«Сергей Дубовец в программе Белорусской службы Радио «Свобода» «Вострая брама» под названием Незалежнасьць i «независимость» 109 напомнил основные черты другого политического проекта, популярного в начале 90-х годов - «незалежнай» Беларуси: независимость от России, белорусский язык и белорусская национальная культура. Причём основной опорой белорусской «незалежнасьщ», выступает белорусская «нация». С точки зрения проекта «незалежнасьщ», «независимость» Беларуси в версии Лукашенко оказывается всего лишь геополитическим суверенитетом и одновременно предательством подлинной белорусской национальной культуры. Этот политический проект направлен якобы против белорусского народа и ставит целью растворить белорусов в русскоязычном культурном пространстве. Как видим, «незалежнасьць» держится на белорусской «нации», а «независимость» - на белорусском «народе» и его «воле». Слишком тонкие для белорусского уха отличия, особенно если учесть, что в учебниках по государственной идеологии фигурирует такая серия тождеств: народ = общество = нация = государство... Замечу, что общим местом этих двух проектов является убеждённость в существовании белорусского народа/нации» 110.

В этой позиции, как мы видим, ключевую роль играет презумпция «нации» (нация есть, её не может не быть, хоть такая, но есть). От этой логики за версту разит конструкционизмом, который в данном случае неэффективен, поскольку противоречит примордиализму (теоретический тезис о том, что ускоренное конструирование нации эффективно в том случае, если оно опирается на достаточные примордимальные предпосылки).

Есть ли такие предпосылки в белорусском этносе и если есть, то для чего? Рассмотрим подробнее эти моменты и проблемные узлы.

Полное господство в Белоруссии русского языка в его версии, близкой к великорусской. По данным переписи населения Беларуси 1999 года из общего числа жителей страны (10 045,2 тыс. человек) белорусский языкявляется родным для 73,7 %. Из общего числа граждан: белорусы -8159,1 тыс., русские - 1141,7 тыс., поляки - 395,7 тыс., украинцы -237 тыс., евреи - 27,8 тыс., другие национальности - 80 тыс.

Языком, на котором обычно разговаривают дома, белорусский назвали: белорусы - 41,3%, русские - 4,3%, поляки - 57,6%, украинцы - 10,2%, евреи - 3,8%, другие национальности - 9,5%; всё население - 36,7%.

Последняя цифра показывает, что реальный ресурс строительства отдельной нации белорусов не превышает 36 %, фактически трети населения, что поставило бы эту группу, надумай она это делать, в жёсткую социальную изоляцию.

Показательно, что Еврокомиссия (хотя, видимо, эта инициатива исходила от Deutsche Welle), приняв решение о вещании на Беларусь на русском языке, поступила вопреки официально провозглашённым в ЕС принципам о необходимости поддержки национальных культур» (М. Плиско). М. Плиско, один из националистически настроенных авторов111, признаёт, «что большинство белорусов в силу ряда исторических обстоятельств стали разговаривать на русском языке. Но ведь если белорусы, которые в быту разговаривают на русском языке, при проведении переписи 1999 года указывали, что их родной язык - белорусский, то они, по моему мнению, не перестали быть носителями белорусской культуры, белорусского менталитета и национального белорусского характера» 112.

В Минске только 4 % школьников учатся на белорусском языке, остальные - на русском. Об этом заявил руководитель движения белорусской солидарности «Вместе» Вячаслав Савчик во время пресс-конференции в Львове.

Связь ответов на вопросы «Что такое для вас белорусская нация?» и «Каким языком, в основном, вы пользуетесь в повседневном общении?», % 113

Господство русского языка, тем не менее, не отменяет популярность самоидентификации граждан РБ в качестве белорусов. Представители группы «Наше мнение», проводивших данный опрос, отметают, что «большинство русскоязычных считают себя белорусами, а, по меньшей мере, половина из них являются и этническими белорусами. И они не считают, что использование русского языка исключает их из белорусской нации.

Для граждан, говорящих по-русски, РБ, этническая идентификация - одна из оставшихся возможностей осознавать себя белорусами 114.

Близость белорусского языка с русским языком. Численность белорусов в СССР по переписи 1959 - 7913 тыс. чел. Число говорящих на белорусском языке составила 6,6 млн чел. (по переписи 1959 г.). Белорусский язык распадается на северо-восточный и юго-западный диалекты, среднебелорусские и полесские говоры. Система звуков современного белорусского языка сохраняет исторически сложившуюся близость с фонетической системой русского языка: аканье, смягчение согласных перед гласными переднего ряда, оглушение звонких согласных перед глухими и в конце слов (А. Н. Булыко). Признана близость белорусского языка к южнорусским диалектам, московскому говору и литературному русскому, что облегчает замену его русским языком и создание смешанных вариантов (трасянки, аналога суржика), городских социолектов с использованием белорусского языка.

Белорусское государство - этническая природа. Современная политика белорусского государства является конструированием варианта русской нации-государства под белорусским названием. Открыто вопрос о национальном единстве русских и белорусов не ставится. Белорусское государство состоялось, а белорусская нация - нет. Получилось государство без нации, хотя и с населением. Создание БССР в начале 1920-х гг. привело не к консолидации белорусской нации, а к формированию народности на территориально-государственной основе.

Тезис о складывании белорусской народности уже в XVI в. и нации в XIX веке не выдерживает критики. Данная позиция прослеживается в официальной советской литературе 115.

Под влиянием социально-экономических факторов, в условиях порабощения и борьбы за независимость в XVI в. завершается формирование белорусской народности. Развивается культура белорусского народа; её выдающимися представителями были Ф. Скорина, В. Тяпинский, С. Будный. В XVIII в. после разделов Польши (1772, 1793 и 1795) белорусские земли вошли в состав России. С развитием капитализма окрепли экономические и культурные связи между населением отдельных областей Белоруссии, сложилась белорусская нация (XIX в.). После Великой Октябрьской социалистической революции в процессе социалистического строительства белорусы консолидировались в социалистическую нацию. (О. А. Ганцкая.). Никакая сколько-нибудь заметная преемственность - Великого княжества Литовского - в Белорусском государстве не прослеживается: ни в организации высшей власти, ни в общественном устройстве, ни в чём-либо другом. Она отсутствует даже на формальном уровне - в названиях, в художественных атрибутах государства.

Белорусский национализм? Для белорусских интеллигентов-националистов характерны рассуждения типа: «Нация мы или не нация?», постоянные сомнения, сожаления, колебания, жалобы 116. Пораженческий дискурс вызван отсутствием чувства почвы под ногами, то есть явных признаков нации, и необходимостью поддерживать население националистической риторики.

Деятели белорусского возрождения вышли из среды ополяченной белорусской шляхты, видевшей в развитии белорусскости реакцию против российской власти. К тому же «своей Галиции в Белоруссии нет» (напомню, что именно эта историческая область дала Украине самых активных деятелей национального «возрождения», по совместительству в большинстве своем - ярых русофобов). То есть белорусские националисты не имеют чёткой этногеографической базы.

Белорусский национализм говорит по-русски. Именно «вёска», говорящая в большинстве своем ещё по-белорусски, голосует за Лукашенко, и это не её национальная ущербность - это её политическая позиция. Не следует забывать: социологи давно уже установили, что «белорусский национализм разговаривает преимущественно на русском языке»117. Русскоязычность белорусского национализма сближает его с центральноукраинскими интеллигентами-националистами, которые также говорят и думают по-русски, но при этом отрицательно относятся к России (феномен русскоязычной русофобии).

Попытка реализовать проект нации в рамках сотрудничества с нацистами в 1930-1940-е гг. Единственным, пожалуй, крупным деятелем белорусского националистического движения века XX-го можно считать Ивана Ермаченко. Он был активным функционером Рады БНР, её генеральным консулом в Константинополе, организатором в межвоенный период в Чехословакии Белорусского сокольского союза, Белорусского крестьянского союза и Всебелорусского студенческого объединения, инициатором издания и редактором журнала

«Белорусский студент». Ермаченко соавтор дорогих для сердца белорусских националистов программных документов - первого устава Белорусского народного фронта, уставной грамоты Рады БНР, деклараций Рады БНР к Лиге наций, участникам Гаагской конференции и др.

Расовое единство белорусов с великорусами на североевропеоидной основе: валдайско-верхнеднепровского антропологического типа и его проявлений населении в более восточных регионах России. Степень влияния балтского субстрата.

Рассмотрим так называемый «балтийский» миф об этногенезе белорусской народности. Этногенез белорусов и западной части великорусов происходил на славянской основе, то есть славяне выступали синтезирующим элементом, а балты - субстратом, а не наоборот. Иначе бы вместо России и Белоруссии была бы Балтия (Ятвягия, Жемайтия).

Совершенно очевидно, куда клонит этот миф: раз белорусы - Балты, значит, они должны поступить как соседи - балты с российским государством и с русскими.

Археолог В. В. Седов в своих трудах обосновал субстратную теорию формирования основ белорусского этноса, согласно которой на территории современной Белоруссии славяне смешались с племенами балтской языковой группы, родственными литовцам и латышам. Ассимилированные потомки древних балтов привнесли в культуру и язык кривичей, дреговичей и радимичей самобытные черты, которые впоследствии не исчезли полностью в эпоху Киевской Руси и вновь проступили после её распада. Именно на их основе, согласно этой теории, произошла интеграция потомков указанных племён в единый белорусский этнос118.

В XII в. устойчивым был союз владимиро-суздальских и полоцких князей. Миграция населения с юга Руси на север и с запада на восток в этот период еще более усилилась, и население Северо-восточной Руси многократно выросло (в том числе и за счёт выходцев с территории современной Белоруссии). Участие предков современных белорусов в колонизации Северо-восточной Руси доказывается рядом языковых сходств белорусских и центральных русских говоров (См. http://by.ethnology.ru/ win/general.htm «Россия и Беларусь: этнокультурный диалог»).

Популяционная генетика показывает близость расового состава белорусов и великорусов и практически идентичность великорусов и восточных белорусов. Между белорусами и великороссами отсутствует чёткая расовая граница. И белорусы, и великорусы принадлежат к северным европеоидам.

Коренное население западных областей России (Смоленской, Брянской, Калужской, Тверской, Псковской, частично Новгородской) принадлежит к тому же антропологическому типу, что и белорусы - верхнеднепровско-валдайскому. В этих регионах проживает, по сути, вторая Белоруссия.

Этот же антропологический тип восточнее в трансформированном виде образует основную часть русских, вплоть до Ставрополья и Восточной и Южной Украины.

Наблюдается некоторое его изменение с запада на восток, связанное со сменой общего для белорусов, литовцев и западных великорусов валдайского типа на центрально-великорусский.

Белорусов и великорусов связала классическая северо-европеоидная славянская основа. Она и служит одной из глубинных этнических причин политической и культурной близости белорусов и великорусов даже в кризисные моменты истории и одной из причин того, что Белоруссия осталась единственным дружественным России государством после распада СССР и быстро восстановила пророссийский вектор внешней и внутренней политики.

Ситуация расового соотношения белорусы-великорусы принципиально отличается от русско-украинской, где контраст достаточно значителен из-за большой южно-европеоидной (балканской) примеси у украинцев, которая в целом у них доминирует. Однако с расово-генетической точки зрения все три народа образуют единую систему.

Направление распространения восточнославянских генов по линии белорусы-великорусы является классическим для русской нации.

В связи с вопросом о расовом составе белорусов нелишне отметить, что все основные этнополитические векторы экспансии в Восточной Европе были направлены в основном с Запада на Восток, но не наоборот. Это и Drang nach Osten немцев вплоть до Гитлера, это экспансия Польши и Литвы в средние века.

Основой временного успеха экспансии Великого княжества Литовского в землях Северной и Восточной Руси вплоть до западных и южных окраин Москвы была в том числе и миграция населения нынешней Белоруссии на восток и наличие большого количества ассимилированных балтов в этих землях.

Когда наиболее активная и пассионарная часть славян расселилась на востоке и создала собственное государство и народность, она стала неуязвимой для своих собратьев, оставшихся на Западе. Именно благодаря своей пассионарности и высокой энергии, новая нация была сильнее их и обладала большими ресурсами роста, а главное, имела внутреннее стремление к их освоению.

В этом залог побед России над Польшей и Литвой, экономического, политического, демографического и цивилизационного превосходства и одновременно резкого отличия от своих «родственников».

Попытки повторить их военными методами в рамках походов немцев, Речи Посполитой были обречены на провал, так как они не были подкреплены реальной народной и расовой поддержкой. Энергия славян ушла на Восток. С запада лишь была попытка повторить завоевание потомков тех, кто когда-то сам покорил эти территории. То есть завоевать восточных славян, мирно колонизировавших эту территорию, опираясь на уже подчинённые более западные группы в Правобережье Днепра. Однако эта стратегия была обречена на провал, так как феодалы Польши, Литвы и немецких государств столкнулись с заведомо более сильным противником, который нашёл поддержку и у западной части восточных славян.

В. О. Ключевский особо акцентировал внимание на осознании важности восточного вектора развития восточного славянства: «Чтобы оценить важность этого разветвления в нашей истории, достаточно припомнить численное соотношение трёх основных ветвей русского народа: великороссов приблизительно втрое больше, чем малороссов (в пределах России119), а малороссов почти втрое больше, чем белорусов. Значит, великорусское племя составляет девять тринадцатых, или несколько более двух третей, в общей сумме русского населения России»120.

Каково место белорусской народности в этом раскладе? В отличие от поляков, занимающих и поныне, как и 3 тысячелетия назад, в основном лишь исторический район формирования праславянской общности, белорусы представляют собой первый этап движения славян на Восток, мирной ассимиляции балтов и освоения пространств Восточной Европы. В этом плане предки белорусов - первопроходцы, проложившие дорогу великороссам.

Не удивительно, что попытки поляков и литовцев перетянуть на свою сторону белорусов в борьбе с русскими были обречены на провал

не только в культурно-цивилизационном и конфессиональном, но и в антропологическом отношении.

Общность территории русских и белорусов базируется на фактическом объединении пространства в широтном западно-восточном направлении (в отличии от Украины, где присутствует и довлеет меридиональный северно-южный вектор), а также миграциях. В настоящее время в России проживают более полутора миллионов белорусов. По численности они занимают пятое место в многонациональной Российской Федерации. Более 3 миллионов белорусов живут за пределами Республики Беларусь, что составляет почти треть всех белорусов (3 из 10 млн чел.).

«В соответствии с историческими, этнокультурными и лингвистическими критериями на территории Белоруссии выделяется шесть историко-этнографических регионов: Северный (Поозерье), Восточный (Поднепровье), Центральный, Северо-Западный (Понеманье), Восточное Полесье и Западное Полесье. Большую роль в формировании историко-этнографических регионов Белоруссии сыграли социально-экономические факторы. Границы историко-этнографических ареалов близко соотносятся с границами основных диалектов белорусского языка»121. Из 6 историко-этнографических регионов Белоруссии 2 составляют наибольшее этнокультурное и антропологическое единство с великороссами: Северный и Восточный.

Информационно-коммуникационное пространство. Согласно данным последнего исследования, проведённого в середине июля известными российскими социологами Леонтием Бызовым и Еленой Богуш, белорусское телевидение смотрят лишь 37,2 % опрошенных. Российское телевидение пользуется куда большей популярностью: ОРТ предпочитают 80,3 % респондентов, РТР - 64,2 %, НТВ смотрят 45,5 % опрошенных.

Стремление к политической и экономической интеграции. По данным Министерства статистики и анализа Республики Беларусь за 2005 год, на Россию приходится более 80 % экспорта товаров из Белоруссии и более 90 % импорта.

Конфессиональное единство на основе РПЦ МП.

«По данным Совета министров РБ, около 50 процентов граждан республики относит себя к верующим. Из них 80 процентов считают себя православными, 14 - католиками, 2 - протестантами, оставшиеся 4 процента поделили между собой представители иных религиозных направлений» 122.

Православные белорусы (бывшие униаты) имели иной, нежели великороссы, социокультурный облик. «Тех, кто приезжал из России и впервые знакомился с церковной жизнью и традициями в Литве в 40-е и 50-е годы, это знакомство, как правило, повергало в шок и заставляло думать, что воссоединение не принесло никаких плодов и было ошибкой. Слишком непохожи были Литовские православные на православных русских, слишком много в них было польско-униатского. Современные исследователи любят цитировать воспоминания русских наблюдателей и делать выводы о том, что бывшие униаты «больше склонялись к католическому костёлу, чем к православной церкви».

В феврале 1839 года в Полоцке на соборе униатского духовенства было принято прошение о присоединении к Православию. Прошение, естественно, было удовлетворено. Это стало вторым воссоединение западнорусских униатов, во время которого к Русской Православной Церкви присоединились 3 епископа, 1305 священников и 1607 приходов с 1 600 000 человек. Теперь в подавляющем большинстве это были белорусы 123.

Воссоединение униатов сдвинуло с мертвой точки искусственно замороженный в Речи Посполитой процесс превращения белорусской народности в белорусскую нацию. Но ликвидация унии в первую очередь усилила и участие белорусов в общерусском проекте через формирование народности, а не нации.

Это ситуацию можно назвать парадоксальной, так как с одной стороны сейчас мы имеем благоприятные политические условия для укрепления белорусской нации, которых никогда прежде не имели, а с другой стороны, такой русификации, которую мы наблюдаем сегодня, не было, наверное, даже при коммунистах.

В отличие от многих союзных республик процесс индустриализации и урбанизации в Беларуси не сопровождался формированием в городах белорусскоязычной среды и национально ориентированной интеллигенции и элиты. В городах, несмотря на приток белорусскоговорящих жителей из сельской местности, разговорным языком остался русский язык. Давление со стороны русскоязычных было настолько сильным, что сельские жители, попав в город, переходили на русский язык и постепенно утрачивали свою родную мову. Политику, которую в 50-80-х гг. проводило местное коммунистическое руководство, особенно при Машерове, с полным основанием можно назвать антинациональной и антибелорусской, что полностью устраивало Москву.

Очевидно, что процесс формирования белорусской нации далеко не завершился. Ключевым с точки зрения нашего исследования является вопрос: может ли сложиться особая версия русской нации на базе белорусского государства или белорусы гладко вольются в общерусский проект в качестве органической составной части?

Политическое развитие и Белоруссии, и России не исключают такого поворота событий. Пока Белоруссия политически отделена от России, она легко может стать добычей Евросоюза или американской политики. Создание этнически русского, но враждебного России государства, может быть желанной целью русофобов и вообще даже практических политиков Запада, не одержимых русофобией. С другой стороны, аншлюс Белоруссии - члена ООН - не представляется реальным. Любое политическое руководство Белоруссии будет заинтересовано в сохранении независимости - по причине материальных, статусных интересов и простой стабильности своего положения.

Граждане Белоруссии также будут не против евросоюзовских паспортов или хотя бы упрощённых гарантированных виз, при условии, конечно, сохранения такого же режима с Россией. В такой постановке русский вопрос в Белоруссии оказывается очень непростым.

Исторический опыт Белоруссии показывает, что такая возможность уже была реализована: противостояние Московскому царству, а затем и Российской империи белорусских земель и феодалов сначала в рамках ВКЛ (Великое Княжество Литовское, которое в значительной степени было русским государством, хотя и руководилось литовцами), а затем Речи Посполитой до конца XVIII века. Эпизодически противоборство происходило пять веков (XIII-XVIII).

Нужно отметить, что противостоящими России феодалами были этнические славяне западнорусских земель (а не только поляки, литовцы), нередко православные. Эти западные русские входили в другую геополитическую общность, государственную систему (типа современного Евросоюза), хотя и относились к древнерусскому суперэтносу.

При сравнении с украинцами исследователи отмечают менее слабо выраженную этничность у белорусов и ищут в этом исторические причины.

Сразу после возникновения, белорусский проект, начал конкурировать с двумя предыдущими гранд-проектами белорусской идентичности и поначалу преподносился как альтернатива по отношению к ним. Первый проект, разворачивался в качестве возможности обоснования генезиса белорусской нации, начиная с Великого Княжества Литовского далее в условиях дальнейшего формирования большинства европейских наций. Второй проект, связанный с возникновением СССР и господством марксистской идеологии, в которой субъектом исторических и социальных изменений считается класс, а не нация, стимулировал формирование коллективной идентичности в условиях «советского интернационализма». Этот проект выдвинул на первый план понятие народа как общности, стирающей национальные различия и межклассовые противоречия.

Таким образом, совершенный русский проект на территории Белоруссии развивается как наследник советского строя.

Несмотря на сохранение внешне «советских» декораций в самой символике белорусской государственности, она теперь не закрепляется за какой-либо конкретной общностью, которая взяла бы на себя миссию воплощения духа «нации» или «народа». Неопределённым остаётся прежде всего сам статус данного типа идентичности, который мы смогли бы достаточно чётко опознать как «белорусский».

Можно сказать, что белорусы нашли такой способ в уходе в глубинный подсознательный консерватизм, не дающий возможности ошибиться в определении «свой - чужой» или «своё - чужое» и соответственно закрывающий внутреннюю жизнь этнического сообщества от внешнего воздействия. Образно говоря, консерватизм привёл к тому, что белорусы с внешней стороны стали подобны мягкой глине, которой можно придать любую форму. Об этом ярко свидетельствует воспоминания тех, кто сталкивался с белорусами в повседневной жизни или изучал их историю. Например, в отчёт Виленского генерал-губернатора Ф. Я. Мирковича за 1841 год, опубликованном в журнале «Русский Архив», говорится, что политика русификации в крае, которая проводилась после восстания 1830-31 годов, вызывает крайнее неудовольствие в польском дворянстве и католическом духовенстве. При этом Миркович замечает: «Два эти сословия совершенно управляют умом, волею и совестию народа (т. е. белорусов), не имеющего никакого чувства самобытности и постоянно готового повиноваться той власти, которая его будет руководить». Также в данном случае невозможно изменить и природу ушедшего в консерватизм народа, который в частности сыграл злую шутку с униатской церковью. Её создатели, как мы уже отмечали, видели в ней средство изменения духовно-культурной самоидентификации народов бывшего Великого Княжества Литовского. Вместо этого уния в условиях цивилизационного давления оказалась убежищем для народа, который не хотел менять свою самоидентификацию. «Под покровом унии» они хранили свои древние традиции, культуру и «старые православные убеждения».

Вместе с тем нельзя не видеть, что побочным эффектом такого нутряного консерватизма является равнодушие. Оно защищало белорусов от чуждого духовно-культурного давления, давало возможность им переносить унижения. В последнее время эту черту белорусского народа назвали «памяркоунасцю» или «талерантнасцю», полагая, что это хорошие качества, которые отличают белорусов от русских. Однако очень скоро убедились, что такие качества не позволяют народу проявить серьёзную политическую волю к самоопределению.

Однако развитие белорусской народности навстречу великороссам в 1990-2000-х гг., а также провал попытки сколачивания новой малой нации Европы под контролем евробюрократии и НАТО, даже в крайне неблагоприятных условиях развала СССР показала жизнеспособность проекта большой русской нации на самом широком и глубоком народном уровне.

В ближайшее будущее в рамках проекта большой русской нации необходимо способствовать укреплению белорусской народности, её восточнославянской этничности, не пытаясь переделать её на московский манер. При этом, конечно, нужно способствовать развитию этнических особенностей белорусов. Белоруссия должна сохраниться в XXI веке как целостный этнокультурный регион.

Наиболее вероятным решением русско-белорусского вопроса является вариант конфедеративного государства с последующим развитием многоуровневого сотрудничества белорусских и российских регионов муниципалитетов.

Важнейшей исторической задачей всех русских во всём мире - исключить переход Республики Беларусь под контроль Евросоюза и НАТО. Создание враждебного России русского государства было бы трагедией для русской нации. Такой сценарий отнюдь не маловероятен,

так как Россия не научилась пока справляться с оранжевыми революциями и промывкой мозгов. Кроме того, население Беларуси в критический момент может быть просто куплено западными финансовыми структурами, учитывая сравнительно невысокий уровень жизни в этой стране.

Формирование единой общерусской идентичности у граждан России и Беларуси путем развития экономических, культурных, образовательных обменов.

Создание современной транспортной системы и системы связи центральной России со всеми регионами Белоруссии, прежде всего с Москвой и Подмосковьем, которая значительно сократила бы и облегчила передвижение граждан двух стран.