УДК 94(47).084.3:5
ПЛЕХАНОВ А. А. (Москва)
Государственный архив Российской Федерации
Аннотация: Раскрываются кадровая политика ВЧК-ОГПУ, новые требования к чекистам, формы и методы их подготовки, обучения и воспитания в условиях перехода от войны к миру.
Ключевые слова: Омск, спецслужбы, кадровая политика, советская власть.
PLEKHANOV A. A (Moscow)
State archive of the Russian Federation
Annotation: The personnel policy of VCheka-OGPU, new requirements to security officers, forms and methods of their preparation, training and education in the conditions of transition from war to the world have shown.
Keywords: Omsk, special services, personnel policy, the Soviet government.
Советское общество вышло из Гражданской войны, которая была логическим результатом основных социальных и экономически процессов и противоречий императорской и краткого времени республиканской России. Она на многие годы обусловила менталитет, поведение и действия политических руководителей и граждан страны. В.И. Ленин расценил положение России прежде всего с точки зрения военной опасности, и тактика РКП(б), по его мнению, должна была быть такой, чтобы «помешать западноевропейским контрреволюционным государствам раздавить нас» [15, с. 404]. Особенно сложной была обстановка в Сибири, где главную причину недовольства значительной населения, особенно крестьянства он видел в том, что оно не видело «улучшения от революции».
В борьбе с политическими противниками важнейшая роль принадлежала органам госбезопасности. Отсюда успех в решении задач, поставленных перед ними высшими органами власти и управления во многом зависел от уровня подготовки кадров. Поэтому забота о кадрах государственных органов (в том числе и чекистских) в двадцатые годы была «важнейшей задачей» [14, с. 436].
Решение кадровой проблемы в органах госбезопасности было облегчено тем, что в годы Первой мировой и Гражданской войн начал складываться новый тип людей, умеющих переносить тяготы военного времени и трудности мирной жизни, подчинявшегося силе и способного на насилие. Этот тип людей, преимущественно из рабочих и крестьян, писал Н.А. Бердяев, «прошел через дисциплину военную и партийную» [7, с. 101]. Большевики были глубоко убеждены в правоте своего дела, считая, что борьба против всякого рода угнетения ведется в интересах пролетариата и трудового крестьянства, то есть абсолютного большинства населения. Стремясь к созданию справедливого общества и к мировой революции, они были беспощадны к противникам и порой неразборчивы в средствах. И в аппарат органов безопасности подбирали себе подобных. К 1921 г. подразделения и службы губЧК были укомплектованы, преимущественно, такими людьми. Но это не означало, что все вопросы кадровой политики в этом ведомстве были решены. После войны выдвинулись новые задачи, исходя из чего, работа в ВЧК, как писал секретарь ЦК РКП(б) В.М. Молотов 26 апреля 1921 г., «приобретает еще большую важность,...усиление органов ВЧК и других карательных учреждений Республики поставлена, как наиболее спешная задача. Должен быть надлежащим образом налажен наш боевой аппарат борьбы с контрреволюцией на внутреннем фронте» [33, л. 7]. Поэтому нужны были только понимавшие политику партии и способные работать по-новому в иных исторических условиях. Ф.Э. Дзержинский писал И.И. Ксено-фонтову: «Работа чекистов тяжелая, неблагодарная (в личном отношении), очень ответственная и важная государственная, вызывающая сильное недовольство отдельных лиц и саботажных учреждений. Вместе тем, работа, полная искушений на всякие злоупотребления властью, на использование своего положения и одного факта службы в ЧК для личных выгод»[31, л. 72].
Требования к чекистским кадрам были определены решениями высших органов власти и управления, высказаны в выступлениях и статьях, приказах и циркулярах руководителей ведомства. В этих документах указывалось на необходимость исходить из исторической обстановки, учета выполняемых задач и перспектив использования сотрудников, обращалось внимание на то, что для работы в органах и службы в войсках нужны люди, преданные делу РКП(б) и социалистической идее, способные бороться с врагами Советской власти. Поэтому на первое место при подборе кадров ставилась идейная убежденность. «Каждый чекист, - писал Дзержинский, - должен быть человеком, имеющим перед собой великую цель, борцом в самом малом деле... Иначе ничего не выйдет» [27, с. 289].
На 1 января 1922 г. в Омской губЧК проходил службу 291 чел., из них 169 были коммунистами. В это время одновременно с совершенствованием организационной структуры чекистского аппарата началось сокращение его численности. «Первой ласточкой» было решение Малого СНК от 10 марта 1921 г., которое рекомендовало органам ВЧК «сократить число обслуживающих (курьеров, дворников, судомоек и т.п.) различных учреждений не менее чем на 25 %». В результате принятых мер к 1 июля 1922 г. в Омском губотделе ГПУ осталось 106 чел., из них 64 коммуниста[1, л. 84].
Ввиду сокращения численности сотрудников, в работе с чекистскими кадрами явно прослеживается тенденция перенесения центра тяжести на работу с агентурой. Как отмечалось в одной из инструкций, осведомительная служба считалась вспомогательным средством «секретными щупальцами органов ЧК, посредством коих мы должны видеть и все знать, что скрыто в обыденной жизни или скрывается от карательных органов советской власти».
Численность аппарата Омской губЧК и губотдела ГПУ сокращалась и потому, что его ряды покидали люди из-за трудного материального положения. При низком и не во время выплачиваемом денежном содержании они делали многочисленные отчисления для «красных» инвалидов, детских домов, для ликвидации последствий голода, бастовавшим немецким и японским рабочим, для нужд ОДВФ, МОПР, а также обществам ликвидации технической неграмотности, «Друг детей», Доброхиму и др. [11, л. 129; 32, л. 20].
Значительное влияние на численность ВЧК-ОГПУ оказывали партийные, административные и ведомственные проверки и чистки. Они были частью периодических политических кампаний по всей стране. В середине 1921 г. до всех парткомов было доведено решение ЦК и ЦКК РКП (б) от 25 июня по вопросу о проверке пересмотру и очистке. «Дело очистки нашей партии, - говорилось в постановлении, - есть самое ответственное дело, какое только нам приходилось выполнять за последнее время...» [14, с. 212].
ЦК нацелил Омский губком РКП(б) на то, чтобы в органах безопасности остались наиболее подготовленные коммунисты, понимавшие сущность НЭП и необходимость новых приемов работы с учетом перехода от войны к миру. В свою очередь, Сиббюро ЦК 21 февраля 1922 г. по докладу Каюрова предложило: «...3. Выработать меры борьбы: а) злоупотреблениями властью, вымогательством, взяточничеством; б) с карьеризмом, шкурничеством, в) пассивным членством. 4. Совершенно прекратить прием в партию личностей с темным прошлым» [10, л. 39].
В ходе партийной чистки были исключены из РКП(б): политрук А.В. Посконный за распространение ложных слухов про ЧК; оперативный комиссар ЧК А.Г. Скоропадза за «пассивное членство»; делопроизводитель ОРТЧК Д.И. Киселев, как примазавшийся, чуждый партии; агент ОРТЧК Л.Ф. Жуковицкий за халатное отношение к служебным обязанностям; сотрудник губЧК И.Е. Шмаков - за взяточничество [24; 26].
Помимо партийных в Омском губотделе ГПУ, как и в других губотделах, проводились и административные чистки по указанию Ф.Э. Дзержинского, который 31 марта 1924 г. даже составил специальный вопросник:
«1. Среда и лица, среди которых живет, с которыми связан сотрудник.
2. Семья.
3. Болтливость сотрудника, выпивает ли и если да, то с кем.
4. Берет ли на дом дела и документы.
6. Спаяность и близкая жизнь сотрудника вне работы.
7. Где живет, в общежитии или отдельно.
8. Падок ли к бабам или падка к мужчинам.
9. Интеллигент или рабочий.
10. Кого (из личной жизни) знает из враждебно к нам настроенных
11. Родственники - враги наши, члены других партий
12. Ходит ли в увеселительные места
13. Кого из врагов Советской власти изобличил сам помимо даваемых ему дел» [29, л. 7].
Из-за трудного материального положения, чисток и иных причин: естественной убыли личного состава, вызванных боевыми потерями, заболеваниями, вследствие большого напряжения в работе, отсутствия отпусков и выходных в течение нескольких лет, подразделения и службы губЧК и губотдела ГПУ Омска нуждались в постоянном пополнении кадрами. Поэтому губком РКП(б) 24 сентября 1921 г. предложил учраспреду выделить для усиления аппарата губЧК не менее 50 чел. [22, л. 68]. Но было немало случаев отказа об откомандировании коммунистов. Так, президиум Омгубкома РКП(б) 3 днями раньше с получением телеграммы начполитсекретариата ВЧК об направлении в ВЧК Гамазина, постановил: «Принимая во внимание полное отсутствие квалифицированных работников, в просьбе начполитсекретариата ВЧК об откоман-дировании Гамазина отказать» [20, л. 66].
С просьбой об усилении кадрами губЧК Сибири обращалось в ЦК партии и Сиббюро. 18 октября 1921 г. оно указало Оргбюро ЦК РКП(б) «на необходимость особое энергичных мер для усиления партийных организаций Сибири, в частности, на улучшение состава работников ЧК»[28, л. 58-60].
Ряды губотдела ГПУ пополнялись и практикантами из рабочих-коммунистов, красноармейцев и начальствующего состава войск, секретных сотрудников, обслуживающего персонала и, как исключение, беспартийными, «лишь из давно работавшими и проверенными сотрудниками». Вновь поступавшие на службу зачислялись в резерв назначения для двухнедельных испытаний с прикреплением к одному из опытных чекистов для теоретической и практической подготовки.
Значительную помощь чекистам оказывали общественные организации. Так, 28 марта 1922 г. Сиббюро ЦК РКП(б) направило телеграмму ЦК РКП(б) об организации бюро содействия ГПУ при хозяйственных, кооперативных и других органах. Фракциям советских учреждений Омска было предложено «принять меры к организации бюро содействия»[12, л. 33].
Омскими чекистами до начала мая 1921 г. руководил П.В. Гузаков, отозванный решением ВЧК и ЦК РКП(б) на должность ПредБашЧК, а с 18 мая -Тиунов. В состав новой коллегии губЧК, утвержденной ЦК РКП(б), кроме Тиунова вошли Никифоров, Григорьев и Филатов [17, л. 154, 175]. Виктору Фотиевичу Тиунову - выходцу из крестьянской семьи, было 34 года, в партии большевиков он состоял с марта 1917 г., служил в армии, в годы Гражданской войны был подпольщиком в тылу белых. В органах ВЧК работал с декабря 1919 г. Был опытным чекистом: в 1919 г. - секретарь СибЧК, впоследствии возглавлял Семипалатинскую и Иркутскую губЧК [16, с. 413]. Кстати, у него были непростые отношения с Омским губкомом РКП(б), что сказывалось негативно на работе сотрудников губотдела ГПУ.
В докладе ответственного секретаря Омского губкома в Сиббюро ЦК от 2 апреля 1922 г. отмечалось: «Создавшаяся группа во главе с председателем ГПУ тов. Тиуновым ведет подпольную работу против губкома.Эта группа устраивает совещания, строя козни против губкома и на общих собраниях отрыто выступая в оппозиции губкому» [9, л. 271]. Но серьезные критические замечания в адрес руководителей омских коммунистов отмечались и Сиббюро ЦК РКП(б), а партийная конференция протекала под флагом сплоченной оппозиции и даже ненависти к губкому, что объяснялось в значительной степени ошибками и бестактностью, допущенной ГК в его работе, и признала его работу неудовлетворительной [8, л. 42, 49].
Помимо подбора кадров в Омском губотделе ГПУ значительное внимание уделялось подготовке, обучению и воспитанию чекистов. Этого требовали новые условия борьбы с противниками советской власти, изменившаяся оперативная обстановка. В мае 1926 г. Ф.Э. Дзержинский говорил: «Прошли те времена, когда мы противопоставляли контрреволюции только беззаветную чекистскую смелость и большевистскую преданность. Теперь к этим ценным качествам необходимо добавить хорошую выучку, образованность, отличное знание своего дела» [23]. Безусловно, по элементарной логике, чем выше должность занимал сотрудник, тем более высокими знаниями и профессиональными навыками он должен был обладать. Однако даже среди руководителей встречались люди, имевшие крайне низкую подготовку. Поэтому требовалось обратить особое внимание на подготовку данной категории чекистов, особенно, тех, кто боролся с антибольшевистскими партиями. Сложно было провести вербовку меньшевика или эсера, это в 99% случаях было безуспешным делом, потому что в таких случаях они обычно говорили: «Я в тюрьме сидел не один раз, сидел в дореволюционное время, сидел и при вас, слава богу, и еще сяду». Нач. СО ОГПУ Дерибас и нач. 3 отд. СО ОГПУ Решетов отмечали: «...Обследование работы многих местных организаций показывает, что наши товарищи, ведущие борьбу на местах с эсерами, сплошь и рядом, об эсерах имеют весьма поверхностное представление» [5, л. 37].
После Гражданской войны ликвидация неграмотности чекистов и красноармейцев не была какой-то кратковременной кампанией, а работа велась постоянно. В губЧК и Омском губотделе ГПУ были созданы кружки и школы, проводились индивидуальные занятия с сотрудниками. Ликвидация неграмотности шла под лозунгами: «Безграмотность - родная сестра разрухи», «Где у неграмотного колос, так у грамотного два».
Во многих комячейках члены партии обязаны были посещать дважды в месяц общие собрания, 4 раза - собрания ячейки, 8 раз - кружковые занятия. Приказом ВЧК от 28 марта 1921 г. все чекисты, за исключением «секретных», были обязаны посещать сборы отрядов особого назначения [30, л. 95], в Омске 12 раз в месяц. Понятно, что времени для личных дел и отдыха, для воспитания детей у членов партии почти не оставалось. Поэтому были приняты меры по более равномерному распределению обязанностей в целях расширения и углубления партийного влияния на деятельность коллективов. Партийные организации стали работать под девизом: «Нет члена партии без партийных обязанностей». При этом обращалось внимание на то, чтобы партийная и другая общественная работа не мешали выполнению служебных обязанностей. Кстати, эта фраза постоянно упоминается в документах и в последующие десятилетия. Но до сих пор не понято, как это можно было сделать.
Командный состав войск ВЧК-ОГПУ готовился также на курсах усовер-шенствования РККА в Москве, Новочеркасске, Ленинграде по следующим профилям: строевому-тактическому, кавалерийскому, химическому, связи и физического образования [2, л. 59-62]/ До войск ОГПУ был доведен список военных школ, в которых лица командного состава могли сдать экзамен экстерном за полный курс военного училища: в Москве, Ленинграде, Саратове, Владивостоке, Тифлисе, Киеве, Полтаве, Томске, Ташкенте и в других городах страны. В академиях РККА шла подготовка высшего звена.
Важное значение придавалось профессиональной подготовке в самих отделах. Она шла, главным образом, по линии учебно-воспитательной работы. Спецподготовка в Омском губотделе ОГПУ делилась на теоретическую и практическую части. Теоретическая, заключалась в изучении места и роли органов безопасности в государственном аппарате, их истории, методов работы, основных направлений деятельности, тактики контрреволюционных организаций и др. Практическая - предполагала активное участие в проведении чекистских мероприятий. С конца 1923 г. была взята линия на военизацию чекистских органов. Более четко она сформулирована в приказах № 404 и 405 за 1923 г. В них отмечалось, что каждый чекистский орган постоянно нуждается в хорошо подготовленных кадрах, и сотрудники не могут быть оторваны от военной подготовки, в их работе должны быть объединены «методы специальной подготовки с борьбой с винтовкой в руках».
С июня 1924 г. также изменяется вся система политзанятий с постоянным составом, больше внимания уделяется изучению партийных документов и циркуляров ОГПУ с рекомендациями по проведению политики партии в жизнь [4, л. 116-117].
После Гражданской войны была перестроена воспитательная работа в органах и войсках ВЧК-ОГПУ. Она охватывала всех сотрудников и органически сочеталась с выполнением постановлений партии и правительства в жизнь. Следует иметь в виду, что на работе чекистских коллективов сказывались сложившиеся в годы Гражданской войны формы и методы, от которых часть руководителей не могла отказаться в короткий срок, а другая - не хотела. Ее содержание по-прежнему обуславливалось местом органов безопасности в советской политической системе, решаемыми задачами, реальной политической обстановкой и политикой правящей партии. Она велась в условиях тяжелого экономического положения страны, политической, юридической и всеобщей неграмотности населения, инерции старых традиций, последствий Первой мировой и Гражданской войн.
Система воспитания в ВЧК-ОГПУ должна была, с одной стороны, сформировать убежденного сторонника и защитника коммунистической идеологии, «политического бойца», с другой - сделать его «законопослушным» (точнее, «партийнопослушным»). В ВЧК-ОГПУ принимались меры к тому, чтобы вся воспитательная работа велась комплексно, с применением разных форм и методов, была систематической и охватывала весь личный состав. При этом обращалось внимание на учет специфики службы.
Вся воспитательная работа в органах и войсках ВЧК-ОГПУ находилась в центре внимания парткомов, которые приняли специальные постановления по этому вопросу. Несмотря на большую работу партийных комитетов, все же основные задачи воспитания чекистов решались первичными партийными организациями. Они нацеливали сотрудников на совершенствование служебной подготовки, укрепление дисциплины, ликвидации неграмотности, повышение общеобразовательного и культурного уровня, соблюдение законности.
Наиболее распространенными формами воспитательной работы в коллективах были общие и партийные собрания, лекции и беседы, индивидуальная работа и др. Характерной особенностью начала 1920-х гг. была большая открытость и тесная связь с ячейками гражданских и армейских подразделений и служб. Повестки партийных собраний свидетельствуют об интересе сотрудников к международному и внутреннему положению страны, к укреплению партийных рядов и дисциплины и ко многому другому. Вопросы, выносимые на обсуждение собраний, намечались, исходя из решений съездов, рекомендаций парткомов и пожеланий коммунистов. На общих и партийных собраниях всегда ставили в пример другим сотрудникам тех, кто честно выполнял свои служебные обязанности, не поддавался на провокации преступных элементов. Например, в Омске были намерения торговцев и контрабандистов подкупить чекистов. «Но каково же было их удивление и расстройство, - отмечалось на собрании коммунистов, когда со стороны чекистов, получавших скудный паек продовольствия... они встречали гневный отказ и возмущение» [3, л. 43].
В связи с восстанием крестьян Западной Сибири, 14 февраля 1921 г. общее внеочередное собрание членов и кандидатов РКП(б) 5-го района призвало всех без исключения коммунистов и кандидатов к сугубой бдительности и твердости...» [19, л. 40].
Общее собрание 3-го района РКП(б), куда входила ячейка ОДТЧК Омска, 26 августа 1921 г. приняло к сведению доклад Бальбатова «О борьбе с мелкобуржуазными партиями [18, л. 16].
Выполняя решение августовской IV-й Сибирской конференции РКП(б), обязавшей коммунистов на всех собраниях, «где бы и по какому бы поводу они не проходили, ставить вопрос о помощи голодающим», коммунистическая ячейка Омского ГПУ неоднократно обсуждала этот вопрос [25].
В центре внимания партийных ячеек была пропаганда НЭП. Через газеты «Правда», «Известия», «Беднота», «Советская Сибирь» до сотрудников и красноармейцев доводились важнейшие правительственные решения, материалы по вопросам воспитания. «Советская Сибирь» постоянно предоставляли свои страницы для публикаций статей о работе чекистов. Часть чекистов не поняла и не приняла НЭП, приведшей к денационализации многих предприятий и легализации частного капитала, совершила в их умах переворот. Для них было ясно лишь, что партия отступила, буржуазия победила, жертвы Гражданской войны напрасны и т.п. И многие чекисты чувствовали себя обманутыми и преданными вождями. Такое положение признавал и председатель ВЧК: «Были случаи, когда из партии в связи с нэпом, уходили те, которые дрались с Колчаком и в 17-м были с нами. Некоторые потеряли веру.» [21, л. 14]. Поэтому нередкими стали заседания комячеек, на которых рассматривались вопросы о покидавших ряды партии. Так, комячейка Омского губотдела ГПУ и 75-го дивизиона 5 августа 1922 г. обсудила вопрос о выходе из партии 4 чекистов. Все они объявили, что уходят в связи «с несогласием с НЭП». Президиум решил: «Таких товарищей в партии не задерживать, как излишний балласт для партии, и направлять их в военкомат» [13, л.54].
Следовательно, одном из важнейших направлений работы омских чекистов была постоянная забота о подборе, обучении и воспитании кадров. Это во многом способствовало успешному решению служебных задач в борьбе с преступностью. Самой отличительной особенностью Омского губотдела ГПУ, как и других, было то, что «личный состав органов безопасности РСФСР, а в дальнейшем СССР, без сомнения, был глубоко предан коммунистическим идеям. И хотя общеобразовательный уровень большей части руководящего, не говоря уже об оперативном составе, был невысок, четкая политическая линия, революционный пафос, чувство исключительности, прививаемое чекистам с первого дня службы, сделали советские органы госбезопасности в течение 10-12 лет одной из самых сильных спецслужб в мире» [6, с. 69].
Список литературы:
1. Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 87. Оп. 3. Д. 15.
2. Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 6. Оп. 1. Д. 150.
3. Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 14. Оп. 3. Д. 2.
4. Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 6. Оп. 1. Д. 136.
5. Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 87. Оп. 3. Д. 107.
6. Белая книга российских спецслужб. 2-е изд., перераб. М., 1996.
7. Бердяев Н.А Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.
8. ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 2. Д. 106.
9. ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 2. Д. 133.
10. ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 31.
11. ГАНО. Ф. Р-1204. Оп. 1. Д. 3.
12. ГАНО Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 35.
13. Исторический архив Омской области. Ф. Р-10. Оп. 1. Д. 212.
14. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 3. М., 1984.
15. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. М., 1970.
16. Плеханов А.М., Плеханов А.А. ВЧК. 1917-1922. Энциклопедия. М., 2017.
17. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 13. Д. 663.
18. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 13. Д. 670.
19. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 13. Д. 670.
20. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 13. Д. 664.
21. РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 2. Д. 87.
22. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 13. Д. 664.
23. Советская Белоруссия. 1971. 7 августа.
24. Советская Сибирь. 1921. 23 декабря.
25. Советская Сибирь. 1921. 24 августа.
26. Советская Сибирь. 1922. 1, 2 марта.
27. Ф.Э. Дзержинский и охрана границ Советского государства. М., 1976.
28. ЦА ФСБ России. Ф. 6. Оп. 1. Д. 103. Ч. II.
29. ЦА ФСБ России. Ф. 2. Оп. 2. Д. 5. Л. 7.
30. ЦА ФСБ России. Ф. 6. Оп. 1. Д. 102.
31. ЦА ФСБ России. Ф. 1. Оп. 5. Д. 37.
32. ЦПА ФСБ России. Ф. 19. Оп. 7660. Д. 10.
33. ЦГА СПб. Ф. 16. Оп. 1. Д. 375.