УДК 97(47). 084.3:5
ПЛЕХАНОВ А. М. (Москва)
Общество изучения истории отечественных спецслужб
Аннотация: Показана работа центральных органов ГПУ и сотрудников Омского губернского отдела по разрушению организации партии правых эсеров и прекращению ее деятельности в условиях новой расстановки политических сил внутри антибольшевистского движения.
Ключевые слова: новая экономическая политика, советская власть, со-циалисты-революционеры, спецслужбы, Омск, Ф.Э. Дзержинский.
PLEKHANOV A. M. (Moscow)
Society for the Study of the History of Russian Special Services
Annotation: Activities of the central bodies of State Political Administration abbreviation in USSR and Omsk provincial department staff of the right Social Revo-lutionaries party destruction and to the termination of her activity in the conditions of new arrangement of political forces in the anti-Bolshevist movement is shown.
Keywords: a new economic policy, the Soviet government, socialists-revolutionaries, special services, Omsk, F.E. Dzerzhinsky.
Одним из важнейших направлений деятельности советских органов госу-дарственной безопасности был политический розыск, который «вел, - как писал известный советский контрразведчик С.С. Турло, - борьбу с внутренним врагом государства», объектом его воздействия являлись «враждебные правительству политические партии, группировки, организации и отдельные лица, стремящиеся к свержению власти или к замене правительства, или добивающиеся нежелательных правительству реформ»[13, с. 394]. Следует иметь в виду, что спецслужбы являлись единственным институтом исполнительной власти, которые имели право по закону активно заниматься общественными организациями, движениями и экстремистскими группировками, внедрять в них свою агентуру и доверенных лиц для защиты существующей политической системы.
Окончание Гражданской войны привело к новой расстановке политических сил внутри антибольшевистского движения. Монархисты внутри страны не представляли серьезной угрозы. Многие сторонники монархической идеи стали бесповоротно на позицию власти. Церковь, будучи дезорганизованной, также перестала быть какой-либо политической силой. Другие, основные враждебные большевикам, силы, скомпрометировали себя, заигрывая с «белыми» и очень робко примыкая к «красным», не имея четкой программы. Такие слова, как «кадет», «меньшевик», «эсер», «кадет» были неразрывно связаны с понятием контрреволюционер. Разношерстность взглядов лидеров оппозиционных партий от соглашательства до непримиримой борьбы, обусловила множественность групп и течений внутри самих партий, которые то объединялись, то раскалывались, создавая временные аморфные образования. Белогвардейский журнал «Зарница», издававшийся в Константинополе писал: «Боже! Что за дикий гвалт, что за вакханалия, что за отвратительный шабаш! Эсеры правые, эсеры левые, эсеры - шанжан, меньшевики, энесы, кадеты правые, кадеты левые, махновцы, черносотенцы, петлюровцы, анархисты, авантюристы, жулики - хаос! И как все орут...» Прямо понять ничего невозможно» [7].
К 1921 г. в центре страны и в регионах выжили только эсеровская и меньшевистская партии, а в ряде районов остались малочисленные группы анархистов с громким названием «конфедерации». Но будучи явным меньшинством, анархисты объединялись с меньшевиками, эсерами, левыми эсерами, с максималистами под лозунгами: «Долой партийную диктатуру!», «Да здравствуют свободно избранные Советы!». Эти политические партии и группы предпочли бескомпромиссную политическую борьбу с большевиками, хотя силы были неравными. Следует иметь ввиду, что все оппозиционные политические партии, в том числе и революционно-демократические, большевиками признавались антисоветскими и им придан статус «враг народа». Впервые в Советской России он был применен по отношению к кадетам 11 декабря 1917 г.: «В полном осознании огромной ответственности, которая ложится сейчас на Советскую власть за судьбу народа и революции, СНК объявляет кадетскую партию... партией врагов народа».
С 1921 г. в области политического движения параллельно шли два процесса: распад антибольшевистских партий и борьба с ними чекистов. В ВЧК одно за другим шли донесения губЧК об арестах меньшевиков, эсеров, анархистов и др. Тюрьмы и лагеря пополнились новыми заключенными по политическим мотивам. Но заметим, что все же их численность постепенно сокращалась в тюрьмах и лагерях и увеличивалась в местах ссылки. Если в феврале 1921 г. в тюрьмах содержалось 1,5 тыс. меньшевиков, то в сентябре -846, в декабре - 262, а к 21 апреля 1922 г. - несколько десятков [5, с. 402-403].
В этих условиях руководство Партии эсеров (далее - ПСР) старалось принять адекватные меры, которые бы помогли сохранить партию от разгрома. Центральное организационное бюро ПСР 8 июня 1921 г. выпустило циркулярное письмо, в котором наметило меры борьбы с теми, кто покидал партию и мог выдать ее секреты, в целях «самозащиты против практикуемой правящей партией системы использовать в целях сыска и провокации лиц, уходящих из партии [6]. С учетом происходивших изменений в Советской России в своей практической деятельности меньшевики и эсеры не раз вносили уточнения в программу и тактику борьбы с большевиками. За редким исключением работа организаций ПСР, их пропаганда и агитация, распространение литературы носили ярко выраженный антибольшевистский характер и были направлены на самую решительную и непримиримую борьбу с партией коммунистов [12, с. 1619]. Из всех эсеров на крайне правом фланге стояла группа Б.В. Савинкова, готовая ради свержения советской власти на все - террор, поджоги и бандитизм.
В 1921 г. в ВЧК борьбой с членами различных политических партий занималось Секретное отделение. 31 января 1921 г. в циркулярном письме ВЧК № 10 «О партии социалистов-революционеров (правых и центра)» начальником СО ВЧК Т.П. Самсоновым перед чекистами была поставлена задача «вести работу на совершенное уничтожение и ликвидацию партии как таковой» [5, с.400]. На основании этого и других документов наряду с активизацией работы агентурного аппарата, чекисты вели наблюдение и регистрацию членов ПСР, под различными предлогами срывали их выступления в местной печати, на митингах, задерживали во время выборов на 24 ч., после чего отпускали, перехватывали и перлюстрировали корреспонденцию, готовили компроматы для печати, осуществляли репрессии и др. [11, с. 14-15]. Последние значительно усилились в связи с Кронштадтским мятежом и активизацией повстанческого движения в ряде районов страны.
После подавления мятежа борьба чекистов с оппозиционными партиями приобрела плановый характер. Уже 21 апреля 1921 г. ВЧК представила в ЦК РКП(б) примерный план своей работы, где были предусмотрены: «доликвидация» эсеровской партии, усиление надзора за членами, продолжение систематическую работы по разрушению аппарата партий, а также осуществление массовых операции в масштабе всей страны. В июле 1921 г. ВЧК обобщила накопленный опыт, борьбы с политическими партиями. На местах прошли съезды, конференции и совещания сотрудников ВЧК, на которых была всесторонне обсуждена эта проблема. Омские чекисты в своей работе учитывали то обстоятельство, что если до Февральской революции в городской подпольной организации было всего 15 чел., из них 15 интеллигентов и 5 рабочих, то к Октябрьской революции уже около 300 чел. [5, с. 402]. В годы НЭП они активизировали свою работу. В декабре 1921 г. агентурными данными было установлено, что в городе снова возник Омский горком ПСР, он вел подрывную контрреволюционную работу, поддерживая связь с центральными органами ПСР. При обысках и арестах 26 апреля 1922 г. у члена горкома ПСР Лунегова в тайнике были обнаружены материалы, свидетельствовавшие об этом, 7 револьверов с большим количеством патронов [1, л. 16].
Важнейшее значение в изменении направления удара по остаткам партий правых эсеров имела проходившая в августе 1922 г. Всероссийская конференция РКП(б). В ее постановлении «Об антисоветских партиях и течениях» говорилось о том, что репрессии против эсеров диктуются революционной целесообразностью, когда дело идет о подавлении отживающих групп, которые пытаются захватить старые, отвоеванные у них пролетариатом позиции. Однако партийные организации не должны переоценивать роль репрессий и должны твердо памятовать, что только в сочетании со всеми остальными вышеуказанными мерами репрессии будут достигать цели» [4, с. 54].
После партийной конференции конец 1922-1924 гг. были годами оперативной работы, направленной против правых эсеров повсеместно в СССР. Значительное внимание было уделено оперативному учету. В отчете о своей работе за первое полугодие 1922 г. Омский губотдел ГПУ сообщил И.В. Сталину: «...взято на учет эсеров различных течений - 274... в апреле и мае проведена ликвидация активных работников правых эсеров «центра», арестован городской комитет из 4 человек; несколько руководителей кружков и 13 активных работ-ников»[1, л. 75-76].
В 1922 г. началась подготовка беспрецедентного политического процесса - суда над ПСР - вчерашним союзником социал-демократов в борьбе с царским и Временным правительствами. В мартовских номерах советских газет были опубликованы показания главных «свидетелей» на будущем процессе Г. Семенова и Л. Коноплевой. В Омским губотделом ГПУ много внимания уделялось политическому обеспечению предстоящего суда. Эта работа проводилась партийными организациями, призванными всесторонне подготовить чекистов к восприятию официальной точки зрения. Вот почему все комячейки Омска провели собрания с повесткой дня «Эсеры и международная контрреволюция. К процессу ПСР». В принятых резолюциях доклады принимались к сведению и всем членам партии вменялось «в обязанность быть в курсе деятельности ПСР,... точно раскрывать истинную подоплеку предательства рабочих масс» [3, л. 13].
Суду Верховного революционного трибунала, проходившему с 8 июня по 7 августа 1922 г., были преданы 34 руководящих члена ПСР. Проблемы процесса не раз обсуждало Политбюро ЦК. И по существу, не судебная власть решила вопрос о мере наказания подсудимым, а руководство правящей партии. Решением суда за настоящие и мнимые преступления времен Гражданской войны многих членов ЦК ПСР приговорили к смертной казни. 8 августа 1922 г. Президиум ВЦИК РСФСР в отношении 12 чел. принял решение о приостановлении приведения приговора в исполнение с мотивацией: «Если ПСР фактически и на деле прекратит подпольно-заговорщическую, террористическую, военно-шпионскую, повстанческую работу против власти рабочих и крестьян, она тем самым освободит от высшей меры наказания тех своих руководящих членов, которые в прошлом этой работой руководили и на самом процессе оставили за собой право ее продолжать. Наоборот: применение партией с.-р. методов вооруженной борьбы против рабоче-крестьянской власти неизбежно поведет к расстрелу осужденных вдохновителей и организаторов контрреволюционного террора и мятежа»[8]. 14 января Президиум ЦИК СССР заменил 11 эсерам высшую меру наказания лишением свободы на 5 лет со строгой изоляцией, а остальным - сокращен на половину срок лишения свободы и после освобождения запрещено на 3 года проживать в промышленных центрах и «густо населенной местности», предоставить ГПУ право определения меры их проживания с надзором за ними местного отдела ГПУ [9]. Суд над ЦК ПСР еще не означал ликвидация этой партии. На смену осужденным пришли новые руководители, да и преданные суду не стояли в стороне от борьбы с большевиками. Поэтому было решено нанести удар по рядовым эсерам. И мерами не репрессивными, а демократическими, путем подготовки и созыва съезда рядовых эсеров. Это была одна из предложенных Г.Е. Зиновьевым «комбинационных мер».
Основные предложения по линии органов безопасности были направлены И.С. Уншлихтом в комиссию ЦК РКП(б) по ПСР 16 ноября 1922 г. Он подчеркнул, что следует учесть двоякое расслоение в ПСР: на членов этой партии, желающих работать в контакте с советской властью, и на работников подполья - врагов власти. Поэтому ГПУ считает весьма необходимым созвать легальный Всероссийский съезд эсеров этой первой группы. «ГПУ, - писал он, - полагает, что политическое значение проектируемого съезда Вам уже известно. Для планомерной работы по созыву съезда вся территория РСФСР разбита на 13 округов в соответствии с существующими военными округами и ПП ГПУ. В каждый такой округ командируется представитель Центрального организационного бюро по созыву съезда... Идейное руководство этой работой всероссийском масштабе ГПУ считает взять Вам. Техническое же руководство возлагается на ГПУ и проводится в жизнь через Центральное организационное бюро». Газеты начавшееся движение по созыву съезда бывших рядовых эсеров освещала так: у группы уральских рабочих возникла мысль сплотить рядовых членов ПСР; в середине декабря к этому движению этому примкнули Сибирь, Москва и Петроград.
18 декабря 1922 г. состоялось первое заседание инициативной группы, на котором было образовано Центральное бюро по созыву Всероссийского съезда членов ПСР: председатель В.А. Филатов, товарищ председателя Н.О. Голлендер, секретарь В.Ф. Моргенштейерн, члены: П.Г. Макарычев, В.А. Строкан-Овский, С.Е. Кононов, В.И. Шмелев, Н.И. Кудин. ЦБ существовало немногим более 2,5 месяцев, причем его члены в большинстве своем работали на местах, выполняя обязанности уполномоченных бюро. Но следует иметь в виду, что до этого сотрудниками Омского губотдела ГПУ уже была проделана значительная работа. В этот же день, 18 декабря, в Омске состоялось заседание инициативной группы рядовых эсеров, на котором было образовано бюро по созыву съезда рядовых эсеров. Работу чекистов возглавил сотрудник губотдела ГПУ Захваткин. Именно он предложил состав бюро из 3 чел.: В.М. Горбунова, В.Е. Волкова и С.И. Богомолова. Последний в сопровождении чекистов и за их счет съездил в Москву, где получил обстоятельный инструктаж о дальнейшей работе от Т.П. Самсонова и вернулся в Омск.
27 декабря 1922 г. ЦБ обратилось с воззванием к эсерам, в котором было указано, что образовавшееся в Москве ЦБ просит стоящих «приблизительно на этой же позиции, дабы еще до съезда восстановить органическую связь с единомышленниками путем обмена мнениями с товарищами на местах». В инструкции Центральному и областным бюро созыву съезда было указано, что «под бывшими членами ПСР надлежит мыслить не случайные элементы, хлынувшие в партию в период революции, а коренных ее членов, ушедших из партии по принципиальным мотивам,.все работы должны быть закончены к 1 марта. Днем созыва съезда считать 15 марта 1923 г. А в положение о выборах на съезд было рекомендовано избирать одного делегата от ячейки, имеющей от 10 до 24 чел., 2 делегатов - от ячеек, имеющих от 25 до 50 чел. [5, с. 420]. В повестке дня съезда было предусмотрено обсуждение: доклада ЦБ, доклады с мест, роль партии эсеров в революции, эмиграция и эсеры на Западе, а также вопросы «текущего момента».
ЦБ разослало на места своих уполномоченных, поручив им организовать областные бюро и районные ячейки. Они объехали Сибирь, Урал, Центральную Россию, Петроград, Харьков, Киев, Тифлис, Батум и другие города. В течение 10 месяцев продолжалась работа уполномоченных. «Совершенно ничтожными средствами» удалось охватить всю территорию страны, объединив до 2000 чел. и провести городские, областные и губернские конференции, на которых они заявили о полном разрыве с теорией и практикой ПСР и высказали просьбу о их приеме в ряды РКП(б). Так было не только в Омске, но и в десятках других городов [2, л. 431-440].
Вся работа Центрального и местных бюро велась под контролем чекистов и подкреплялась организационными мерами губотдела ГПУ. Так, еще 12 января 1923 г. Омский губотдел ГПУ получил телеграмму от зам. начальника ПП ГПУ по Сибири Кевейша с подробной инструкцией по подготовке эсеровского съезда. В ней предлагалось через свою агентуру из бывших эсеров приступить к выявлению отношения бывших эсеров к идее созыва съезда, из сочувствующих ей создать в губернском центре временное бюро из 3 чел., в его состав должны войти осведомители, пользующиеся авторитетом. Главная задача бюро - объединить сочувствующих идее и способных вести агитацию за созыв съезда. Проводить работу следовало, соблюдая конспирацию, без кампанейщины, не допуская вхождения в бюро элементов, способных сорвать работу съезда. Данные о членах бюро с подробными характеристиками предлагалось в 2-недельный срок передать в ПП ОГПУ [5, с. 421].
21 января 1923 г. организовали Всесибирское бюро, а в Омске учреждено районное бюро в составе 3 членов: Валерия Михайловича Горбунова, Василия Евдокимовича Волкова и Сергея Ивановича Богомолова. При этом последний был включен в состав бюро по рекомендации ГПУ. Он состоял в ПСР с 1904 г., подвергался преследованиям царского правительства, в 1917 г. был товарищем председателя Петропавловского ревкома, редактором газеты «Степная речь», с февраля 1920 г. работал в типографии Центросоюза Омска.
Стремясь как-то себя оградить от непредсказуемого поведения членов бюро, чекисты 24 января 1923 г. взяли с них подписку: «В интересах устойчивости и укрепления единой власти, отражающей интересы только рабочих и крестьян, а именно власти РСФСР, возглавляемой рабочей партией (большевиков) в интересах подрыва престижа ПСР, в интересах уничтожения влияния на рабочих и крестьян...увеличения влияния III Интернационала на трудящиеся массы всего мира, я вхожу в организационное бюро по созыву конференции бывших членов ПСР, которые вышли из последней по своей инициативе из-за солидарности к платформе РКП(б),причем конференция обязана сказать свое вето, которое определенно должно скомпрометировать ПСР, в чем и подписываемся»[5, с. 422].
11 марта 1923 г. состоялась Омская общегородская конференция членов ПСР. Она заслушала информационный доклад по созыву конференции, делегаты заявили, что считают себя «действительными борцами за идею освобождения трудящихся всего мира от гнета капитализма, вышедшими из ПСР, полагаем необходимым распустить таковую, находя, что ее программа и тактика изжили сами себя. Мы даем своему делегату с.-р., созываемого в Москве, зачисления нас в ряды РКП(б). Избранному делегату С.И. Богомолову дан наказ и выделены средства для поездки в Москву. Богомолов от зам. начальника губотдела ГПУ Новицкого получил официальное прикрытие, имея на руках документ, в котором указывалось: «Омгуботдел ГПУ сим удостоверят, что гр. Богомолов Сергей Иванович действительно следует в гор. Москву, в Госполитуправление для допроса по делу № 75. По пути следования туда и обратно просьба всем ЛООКТОГПУ оказывать гражданину Богомолову законное содействие».
Богомолов в сопровождении чекистов выехал в Москву. Вслед за ним начальник Омского губотдела В.Ф. Тиунов направил Т.П. Самсонову телеграмму: «С представлением сего сотрудником для поручений при СО ОмГПУ Захваткиным представляется в Ваше распоряжение делегат от Омской губернии на Всероссийский съезд бывших эсеров гр. Богомолов С.И.»
Заключительный, Всероссийский съезд рядовых эсеров состоялся в Москве 18-20 марта 1923 г. в актовом зале Дома Союзов под председательством старейшего члена партии, питерского рабочего С.Е. Кононова. На съезде помимо московских делегатов присутствовало 50 делегатов из провинции, в том числе и из Омска, они представляли 864 рядовых эсера. Съезд открылся исполнением пролетарского гимна «Интернационала», делегаты заслушали доклад ЦБ (В.А. Филатова) и отчеты с мест, затем состоялось их обсуждение. Итоги съезда подвел Моргенштерн. Он заявил: «Мы, съехавшиеся сюда, одинаково перестрадали отход от старой партии. Мы, продумав каждый порознь все пережитое, пришли к общему выводу, что не можем оставаться за бортом революции». Была принята резолюция, в которой единогласно осуждена теория и практика ПСР, объявлено о роспуске этой партии и создании единого с РКП(б) фронта; тех же эсеров, которые не подчинятся этому решению, «считать политическими врагами». Делегаты высказали просьбу принять их в РКП(б). Съезд прошел на высоком эмоциональном уровне. На нем присутствовал член Политбюро ЦК РКП(б) Н.И. Бухарин. Газета «Правда» писала, что в конце съезда многие делегаты плакали, пожимали руку вчерашнему политическому противнику Бухарину, целовались с К. Радеком и с чекистом С.Ф. Реденсом.
К решениям легального съезда ПСР на самом съезде, губконференциях и в индивидуальном порядке присоединилось 4256 чел., из них 2734 рабочих, 868 крестьян, 654 служащих. 21 марта 1923 г. Дзержинский писал Самсонову: «Безусловно, необходимо использовать съезд бывших эсеров для разложения сидящих в тюрьме, для того, чтобы многие из них покинули эсеров. Продумайте об этом. Я полагаю, что если на некоторых ошибетесь, то невелика беда. Посадите их обратно. Изловить их Вам не трудно будет. Я думаю, что в этом отношении можно пойти навстречу съезду».
Начальник СО ГПУ И.Ф. Решетов, подводя итоги работы чекистов по подготовке и проведению съезда, писал Ф.Э. Дзержинскому: «...Начавшийся 18-го и окончившийся 20-го сего марта съезд был высшей степени единодушным по решениям и однородным по социальному составу, так и по своему революционному прошлому... Практические выводы:
1) Работу по созыву легального съезда бывших чл(енов) ПСР признать весьма удачной, принесшей положительные результаты.
2) Решения съезда необходимо через советские и партийные органы широко распространить, а через агитпропы РКП широко пропагандировать.
3) Предоставить возможность всем эсерам, находящимся в местах заключения, ознакомиться с принятыми съездом решениями.
4) Согласиться на амнистию всех эсеров, гл(авным) образом, рабочих, признающих решения съезда правильными и безоговорочными к ним присоединяющихся. При условии подачи каждым эсером соответствующего письменного заявления прокуратуре Республики или в другие органы Советской республики;
5) Согласиться на организацию особых комиссий по осуществлению принятых съездом решений в центре, губернских городах и в крупных рабочих центрах, причем (в) состав этих комиссий ввести представителей от губкомов РКП обязательно;
6) Местным органам ГПУ дать директивы контролировать всю деятельность особых комиссий» [5, с. 423].
На докладной Решетова Дзержинский написал: «Т. Самсонову. См. мое мнение в тексте. Доложить Менжинскому и Уншлихту на распоряжение. 23 марта 1923 г.». В тексте же он сделал пометку (подчеркнуто выше): «Полагаю, что этого требовать не надо ото всех. Достаточно наше убеждение, что данный эс.-ер отошел от ПСР» [10, л. 12].
После Всероссийского съезда бывших рядовых эсеров в губернских губ-комах РКП(б) создали специальные комиссии по приему бывших эсеров в компартию. В ее вошли представители губернской контрольной комиссии, заместители секретарей губкомов и начальники губотделов ГПУ, а также по 2 представителя губбюро по ликвидации партии эсеров.
31 марта 1923 г. Богомолов сделал доклад о Всероссийском съезде бывших рядовых эсеров 18 марта в Москве. Постановили: «Вполне искреннее присоединится к резолюции съезда бывших рядовых членов ПСР, ячейку бывших рядовых членов ПСР в Омске распустить, членам же поручить вести работу среди других бывших рядовых эсеров».
В результате деятельности органов ГПУ-ОГПУ в 1923-1924 гг. все находившиеся под надзором на территории СССР антибольшевистские группировки были в стадии разложения. Некоторые из них почти сошли на нет, другие -с большим трудом старались сохранить организационные связи, основное ядро партийного актива. И это им удалось только отчасти. Сотрудники ОГПУ не ограничивались только оперативными мероприятиями, а участвовали и в подготовке агитационного материала по важнейшим группировкам, разрушали связи с заграничными центрами. Многочисленные провалы и выходы из их рядов опытных работников привели к тому, что среди оставшихся в оппозиционных партиях преобладало подавленное настроение. И все - от анархистов до монархистов - возлагали надежду на идейный разброд и оппозицию в рядах РКП(б).
Опыт чекистов, накопленный в борьбе с различными антибольшевистскими партиями, не был сдан в архив, политическое руководство страны активно использовало его теперь уже в борьбе с оппозицией внутри своей партии. Одним из последних в годы НЭП было обсуждение 29 ноября 1928 г. вопроса «О контрреволюционной деятельности Троцкого» - ярого борца с оппозиционными политическими партиями. Многозначительное чаадаевское предвидение: «Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники», начало сбываться [14, с. 555, 557, 606].
Список литературы:
1. Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 87. Оп. 3. Д. 15.
2. Архив УФСБ России по Новосибирской области. Д. 12922.
3. ГАНО. Ф. Р-36. Оп. 1. Д. 207.
4. Зиновьев Г.Е. Об антисоветских партиях и течениях. М.-Пг., 1922.
5. Плеханов А.М. ВЧК-ОГПУ в годы новой экономической политики 1921-1928. М., 2006.
6. Правда. 1921. 3 августа.
7. Правда. 1921. 2 июня.
8. Правда. 1922. 9 августа.
9. Правда. 1924. 15 января.
10. РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 49.
11. Социалистический вестник. 1921. № 5. 5 апреля.
12. Стеклов Ю. Партия социалистов-революционеров (правых эсеров). М., 1922.
13. Турло С.С., Залдат И.П. Шпионаж. М.,2002.
14. Чаадаев П.Я. Пол. Собр. Соч. и избранные письма. М., 1991. Т. 1.