Вероятно, такова психология человека. Когда он находится под властью чувств, он порой не замечает очевидного. Словно невидимая пелена закрывает от него реальность. Он идеализирует того, кто вошёл в его сердце. Иногда наделяет его несвойственными привлекательными чертами. Отгоняет от себя мысль, что в характере его любимого может быть что-то отрицательное. Всё в нём видится в радужном свете. Попытки близких людей предостеречь его от возможных неприятностей влюблённый человек встречает с обидой. Ему кажется, что несправедливо вторгаются в сокровенную сферу его души. А если чувство влюблённости не взаимное, то, как правило, для любящего человека эта история оканчивается драматической, а то и трагической развязкой.
Такое испытание непостижимый рок приготовил и Марии. Она стала замечать, что великая княгиня в последнее время начала прихорашиваться. Она уже не появлялась на людях, даже перед ней, как особо доверенной фрейлиной, в небрежном виде, непричесанной и не благоухающей изысканными парижскими духами. Мика ещё не знала, что дамы бальзаковского возраста могут переживать возвращение волнующих чувств своей молодости. Великая княгиня, выбирая себе наряды к вечернему чаю, на который она имела обыкновение приглашать не только своих фрейлин, но и адъютантов супруга, подолгу примеряла одно платье за другим, добиваясь того, чтобы скрыть предательскую полноту. Всё реже великая княгиня заговаривала с Микой о неверности мужа, о его любовной страсти. Она уже не упоминала о нём с прежним раздражением и холодным отчуждением. Уже не изводила окружающих упрёками в безразличии к её слабеющему здоровью. К ней возвращалось желание играть на рояле. Особенно в присутствии гостей. Она даже стала напевать романсы. В её глазах появились лукавые огоньки. И это при том, что до Петербурга по-прежнему доходили слухи о всё более откровенных любовных похождениях её мужа. Придворные из уст в уста передавали слова великого князя, сказанные им при представлении знакомым своей любовницы в крымском имении Ореанда: «В Петербурге у меня жена казённая, а здесь – законная».
И вдруг в Петербург из Ореанды прибывает великий князь. Он должен был принять участие в заседании Государственного совета. Невольно Мика становится свидетельницей неприятных семейных ссор великокняжеских супругов. Взаимные обвинения сыпались одно за другим. Они не стеснялись присутствия уже взрослеющих детей и прислуги.
Встретившись с сестрой, Мария с искренним огорчением посетовала:
– Я оказалась свидетельницей отвратительных сцен. – Она призналась в этом, несмотря на своё правило никогда не говорить ни с кем о происходящем в окружении великой княгини.
Не видевшая никогда сестру в таком возбуждении Катя с тревогой в голосе спросила:
– Что случилось? Ты чем так расстроена?...
– Не могу понять, как могут люди императорской семьи вести себя, словно одесские портовые грузчики? Помнишь, как маменька всегда просила нас побыстрее миновать одесский привоз?
– Да,можно понять великую княгиню... Весь Петербург уже знает, что для своей возлюбленной великий князь купил шикарный особняк на Английской набережной.
– Жена со слезами упрекала его в том, как мог он просить государя пожаловать своим внебрачным детям фамилию Князевы и потомственное дворянство.
Чтобы немного успокоить сестру, Катя сказала:
– Но ты же знаешь, такой прецедент недавно был, благодаря царской милости светлейшей княгине Юрьевской и её детям в Бозе почившего императора, – намекнула она на известную всем в столице историю.
– В гневе великий князь сам стал упрекать супругу в измене... Он набросился на неё с обвинениями, что она совращает его молодых адъютантов...
– А он назвал фамилию адъютанта? – испытующе посмотрела Катя на сестру.
Фрейлины царицы уже судачили об этой пикантной истории. И Кате было известно, кто стал тайным любовником великой княгини.
– Нет. Он только заявил ей: «Немедленно собирайся за границу, чтобы об этом моём позоре не узнали при дворе». И она начала собираться в Швейцарию.