Людей, подобных Витте, в наше время называют «агентами влияния». Исследования современных историков убедительно доказывают, что главным виновником вступления России неподготовленной в войну с Японией был именно Витте как изощрённый проводник интересов европейских финансово-олигархических кругов, использующих тайные масонские структуры. Стратегические планы этих кругов предусматривали втравливание России в войну на Дальнем Востоке, где с помощью их щедрых кредитов Страна восходящего солнца в краткие сроки модернизировала свой флот на верфях Великобритании и оснастила армию новейшим оружием. Витте тайно спонсировал американские банки в 1890-е годы, которые оплатили половину расходов Японии на перевооружение военно-морских сил и почти полностью обеспечили финансами «русские бунты» начала нового века. По данным современных исследователей, Витте сумел под вымышленными предлогами вывезти в Америку на 23 пароходах тысячу тонн золота, что, по тем временам, превышало миллиард золотых рублей.
Дипломатия Англии и Америки многоходовыми действиями подталкивала правящие круги Японии, с одной стороны, и России, с другой, к войне, которая истощила бы оба государства, открыв новые возможности дальнейшего англосаксонского проникновения на Дальний Восток.
Япония, стремясь заручиться поддержкой Англии в возможном конфликте с Россией, предпринимает хитроумный ход: проводит визит в Петербург председателя своего парламента Ито. Косвенным результатом российско-японских переговоров стало ускоренное решение Лондона пойти на договорённости с Токио, которые обеспечили японцам выгодные условия военно-технической модернизации.
Подталкивал русского царя к войне с Японией и Вильгельм II, рассчитывая на ослабление России, которая после войны уже не будет представлять опасности для Германии.
Так что приверженцы «теории заговоров» вполне могут найти достаточно оснований для утверждения, что Золотому Миллиарду, благодаря умелому использованию внутренних и внешних факторов, удалось побудить царское правительство пойти на военный конфликт, который приведёт Россию к катастрофе.
О полной готовности японской армии к войне доносил в своих депешах военному министру генералу Куропаткину полковник Самойлов из Токио, работавший в русской миссии. Однако Куропаткин писал на донесениях: «Полковник Самойлов ошибается!» Ни одно из них не было доложено императору Николаю II. После инспектирования русских войск на Дальнем Востоке и своей поездки в августе 1903 года в Японию Куропаткин дезинформировал государя о состоянии русской обороны, заявив: «Мы можем быть вполне спокойны за участь Приморского края, мы ныне можем быть спокойны за судьбу Порт-Артура».
Витте и Куропаткин были не единственными представителями так называемой «новой элиты» в окружении царя, вышедшей из разночинных слоёв и не связанной с самодержавием многовековыми традициями дворянской, служилой верности. В неё входила также «безобразовская клика», названная по имени её главы – статс-секретаря Александра Михайловича Безобразова. Хотя в частных вопросах восточной политики обе группы занимали противоположные позиции, но объективно они подталкивали императора к широкой колонизации Маньчжурии с последующим вхождением её в состав России под названием «Желтороссия». К тому времени уже были забыты пророческие предупреждения светлейшего князя Горчакова о том, что расширение территории ведёт к ослаблению государства.
Этим агрессивные планы «новой элиты» не исчерпывались. В перспективе предполагалось захватить Корею, затем Тибет. Внутриполитический аспект такой политики обнаруживает откровенное признание одного из членов «безобразовской клики» – министра внутренних дел фон Плеве военному министру Куропаткину:
После нападения японцев на русские суда в Чемульпо и на эскадру в Порт-Артуре в России развернулась небывалая пропагандистская кампания, призванная «поднять патриотические настроения в народе». Как только ни изощрялись «акулы пера» в унижении Японии! Газеты пестрили залихватскими статьями о том, что «мы этих япошек шапками закидаем».
План военной кампании, поданный государю Куропаткиным, «представлял собой пятистраничный документ голословной болтовни и завершался фразами о «высадке наших войск на материк Японии… и овладении обеими столицами и особою императора».
Последующие действия Куропаткина как командующего Маньчжурской армии (его назначение на эту должность было произведено тоже не без тайного содействия Витте и министра иностранных дел В.Н.Ламсдорфа) вели от одного поражения к другому, словно он сознательно согласно зловещему плану готовил катастрофическое поражение армии, прославленной воинскими гениями Суворова, Кутузова и Скобелева.
Газеты начали раздувать славу Куропаткина как «врождённого полководца». На вокзале на фронт его провожал «весь Петербург». Военный совет поднёс ему икону. Когда поезд тронулся, все кричали «ура» с воодушевлением, как будто он уже победил японцев.
По российским городам проходили многочисленные митинги ура-патриотов, группы демонстрантов с портретами царя, хоругвями и лозунгами, призывавшими «разгромить самураев», шествовали по улицам. Толпы добровольцев записывались в армию. В шовинистическом угаре, раздутым печатью, многим казалось, что «великая Россия за несколько недель разгромит крошечную Японию». Молодым хотелось побыстрее оказаться на фронте и заполучить вожделенного «Георгия». В эшелонах, направлявшихся на Восток, солдаты и офицеры беспробудно пьянствовали и веселились так, словно они уже возвращались с победой. На станциях их встречали и провожали депутации с молебнами и крикливыми, националистическими речами.
Но, как правило, пробуждение после запоя бывает тяжёлым и мрачным.