Светлое, радостное чувство испытала Катя, провожая на родину выздоравливающего Геништу. Сознание того, что полковника удалось спасти от неизбежной смерти в немалой степени благодаря и её заботам, придавало ей силы в кромешном аду человеческой бойни.
Доктор Силин, провожая полковника, говорил:
– Раньше я думал, что чудес не бывает. Но наша Катенька сделала чудо! Она, как мать ребёнка, выходила вас, Владимир Иванович… И заставила поверить в свои силы...
Слёзы благодарности блеснули в глазах храброго воина. Он с волнением произнёс:
– Она стала моим Ангелом-Спасителем, уважаемый Николай Иванович. Я был уже на краю могилы, а она не только выходила меня, но и душу мою спасла… Вселила в меня уверенность, что я поправлюсь и буду жить!...
Таким же лучиком света было для неё письмо из Иркутска, которое она неожиданно получила от Михаила Егорова. Когда в палате все уже спали, Катя распечатала конверт. Она увидела фотографию, на которой бравый казак стоял в военной форме. Из-под фуражки, лихо сдвинутой на левый бок, выбивался непокорный чуб волнистых волос. Это был Михаил. Его правая рука покоилась на плече сидящей рядом на стуле молодой красивой женщины.
Её пышную причёску из русых волос, открывающую высокий лоб и собрана сзади в тугой узел, прикрывала белая ажурная накидки. Светлая блуза с баской была декорирована кружевами, идущими от воротника к груди. Широкие рукава, собранные манжетой, нависали пышным буфом над кистями рук, которые были опущены на колени. Из-под полы юбки тёмного цвета выглядывали аккуратные полусапожки.
Кате нетрудно было догадаться: на фотографии Михаил изображён со своей суженой, о которой он ей рассказывал, боясь перед операцией, что потеряет ногу и тогда «он будет никому не нужен».
При слабом мерцании керосинового фонаря Катя с интересом читала письмо, написанное убористым почерком. Михаил выражал ей искренние чувства благодарности за то, что она помогла ему не стать калекой. Он вернулся в родную Сибирь, где его ждала любимая. Они поженились.
«Мы с Анечкой хотим взять из дома сирот приглянувшуюся нам малышку Лизоньку, – писал он. – Ей исполнился годик. Когда мы увидели её, она так смотрела на нас своими васильковыми глазками, что у нас у самих выступили слёзы».
Прочитав эти строки, Катя тоже не могла сдержать слёз. Она живо представила, как маленькая девочка протягивает свои нежные ручонки к Михаилу и Анне, чьи глаза светились нежностью и добротой. Ребёнок почувствовал это и с надеждой потянулся к ним.
Кате захотелось поддержать молодую семейную пару в добрых и милосердных чувствах. Она тут же принялась за ответное письмо Михаилу, в котором выразила благодарность за такие, как она написала, «богоугодные намерения удочерить Лизоньку».
Наверное, её письмо также сыграло свою роль в том, что в далёком Иркутске маленькая сиротка обрела своих родителей. Об этом Кате напишет Михаил в своём очередном письме, выразив от своего имени и от имени жены искреннюю признательность за добрый совет. «Мы заочно будем считать вас, ваше сиятельство, крёстной мамой нашей Лизоньки», – писал Михаил.