Если всё выйдет так, как задумано, то эта книга - предпоследняя в серии книг об автопробеге. Предыдущие восемь и похожи, и не похожи одна на другую. Некоторые созданы коллективно, большая часть принадлежит отдельным авторам, но и в них немало глав написано другими участниками праздника. Так сложилось само собой.
Девятая книга изначально замышлялась как сборник рас-сказов-воспоминаний многих людей. Такой представляется и завершающая, десятая - уже сейчас мы приглашаем принять в ней участие всех, кто пожелает и кому есть что сказать.
Практически все книги вышли за формальные рамки темы. По-другому и не могло быть. И культура, и родная речь, письменная и не письменная, положенная на музыку или звучащая в «простых» разговорах на путях-дорогах автопробега - предмет нашей пожизненной любви и главной заботы Кирилло-Мефодиевских дней, существуют не на облаке. Культура во всей полноте её, слово, с которого, как известно, начинается всё на свете, неразрывны со всем, из чего состоит жизнь страны и народа. Даже, может быть, являются самой существенной её частью и самой необходимой её основой. Это то, в чём, пока живы, мы все - неприкасаемо святые и заранее во всём виноватые, «красные» и «белые», «физики» и «лирики», «простые» и «великие», и т.д. и т.п. - должны быть едины. Хотя бы из естественного стремления сохранить себя.
На деле-то выходит: должны, да не обязаны.
День славянской письменности и культуры законодательно оформлен в 1991 году. Статус его (надеемся, пока) скромнее праздников, обозначенных в календаре красными днями, которым предписано быть общегосударственными и общенародными. Но даже и к этим праздникам отношение у людей противоречивое, часто - разное до противоположности, а то и до враждебности.
Мир велик. Многообразие людских мнений, даже и в тех вопросах, на которые объективно существует лишь один верный ответ, в равной мере жизненно важный для всех, есть факт, не упраздняемый ничем и никем. То, что отношение к нашему празднику - личное дело каждого, нас не может сбивать с толку уже потому, что любой из живущих имеет право на свою правду и на свои заблуждения. Едва ли устареют слова Максима Горького: «Люди вообще понимают лишь ничтожную часть того, в чём они живут, что видят. Думать о смыслах видимого - нет времени, человек кружится в тесном плену мелочных забот о себе, об удовлетворении своих физиологических потребностей, своего самолюбия и стремления занять в жизни более удобное место». Едва ли эти слова когда-нибудь устареют, да сегодня-то они, к беде нашей, стали актуальней, чем тогда, когда были произнесены! Так всегда было, так было везде, однако в нынешней России воцарились такие порядки, человек оказался столь обманут и принижен, что нельзя его порицать за ограниченные возможности, нечестно ставить в вину то, что многое сделалось ему недоступно для понимания.
Но трудно, даже невозможно оправдать равнодушие к дням культуры и письменности многих тех, кто позиционирует себя в качестве исключительных, безраздельно уполномоченных культуртрегеров, кто определяет политику творческих сообществ, главным, а то и единственным смыслом существования которых как раз должно быть развитие родной культуры и словесности в их первозданном значении, не зависящем, упаси Боже, ни от «новой моды», ни от «ветров современности», ни от указующей начальственной длани, ни - самое страшное - от надменного кошелька.
Ожидаемым и логичным было приобщение к празднику Дальневосточной государственной академии искусств, Дальневосточного отделения Фонда «Русский мир», Приморского краевого фонда культуры, Приморского краевого центра народной культуры, Русского географического общества, Центральной библиотечной системы Владивостока, многих и многих организаций, учреждений, частных лиц в городах и районах Приморского и Хабаровского краёв. Но в этом, слава Богу, немаленьком списке есть пустые места. Обо всех, кто не просто мог, но, по характеру своей деятельности, скорее даже был обязан оказаться на празднике культуры и письменности не случайным гостем, а постоянным активным участником, говорить не будем. Скажем только об одной уважаемой творческой организации - союзе писателей. Вернее, о союзах. Ибо он, писательский-то союз, у нас давно уже не один. Разве не нонсенс - российские писательские союзы в Приморском крае оказались в стороне от общероссийского Дня славянской письменности?
Два основные (фактически их больше) творческие сообщества - Союз писателей России (СПР) и Союз российских писателей (СРП) в крае насчитывают далеко за полсотни вполне дееспособных членов. И они, конечно, ведут какую-то небесполезную общественную работу, может быть, даже весьма значительную. Некоторые представители того и другого союза неоднократно принимали живейшее участие в проведении Кирилло-Мефодиевского праздника, кто-то из них все годы входит в состав автопробежной команды. Но - в порядке личной инициативы, которая не осталась незамеченной. Вожди местной литературной братии её, инициативу, восприняли с возмущением и откровенно осудили, настоятельно порекомендовав членам союза в празднике не участвовать. Между прочим, на отдельных членов это очень подействовало.
О сих делах не хотелось бы и вспоминать. Можно было бы вообще не заводить речь о позиции писательских организаций, о реальной их политике по отношению к Дням культуры и письменности. Ну не кажется им это дело достойным участия, пусть занимаются чем-то более важным. Праздник и прежде обходился, и дальше как-нибудь обойдётся без них. Но разве позволительно до бесконечности умалчивать о том, что делают писательские организации со своей историей, с именами и творческим наследием литераторов, ставших золотым фондом дальневосточной и всей русской литературы, которыми должно гордиться?
Практически утрачена традиция проведения юбилеев выдающихся мастеров слова дальних и не очень дальних времён. Даже таких мастеров, как Иван Басаргин, Александр Плетнёв, Геннадий Лысенко - список можно продолжать. Однако достаточно и того, что писательские организации за последние лет двадцать ни разу публично не помянули добрым словом даже Павла Васильева, талантливейшего, трагического русского поэта, литературная молодость которого крепчайшими узами связана с Владивостоком, с Тихим океаном, с землёй Приморья!
Нельзя, непростительно было бы закрывать глаза и на то, какие нравы, какие «человеческие» отношения утвердились в жизни официального литературного сообщества в качестве привычной, никем, кажется, уже не осуждаемой нормы. Нежелание показывать непосвящённым весь позор и цинизм этих нравов заставляет удержаться от подробных рассказов о том, как уходили из жизни не самые плохие писатели Владимир Тройнин, Анатолий Бочинин, Павел Гельбах, как «провожали» их в последний путь дорогие коллеги.
Эта тема - запредельная. Речь идёт уже не об элементарных приличиях, не о простой общечеловеческой воспитанности представителей одной из самых, как принято считать, гуманных профессий. Речь идёт о святом, перед чем всё прочее становится бесконечно малым, не имеющим ровно никакого значения - речь идёт об отношении к смерти. Есть ли в нашей жизни иной долг, так безоговорочно заставляющий любого нормального человека забыть обо всём, что может помешать исполнить его в предписанном тысячелетним нравственным законом порядке, кроме долга живых перед ушедшим?
Повторяю: это тема - запредельная. Потому, хотя она уже не однажды кричала о себе, трудно было решиться на её публичное обсуждение. И сегодня этот, более чем деликатный, вопрос не нашёл бы места на страницах автопробежной книги, если бы не новая история, показавшая в очередной раз подлинное лицо официального писательского сообщества, и если бы она не касалась человека, имеющего отношение к Дням славянской письменности и культуры на Дальнем Востоке.
Наша книга - не путевой очерк, не репортаж с «мероприятия». В ней находит отражение мир, каким он открывается нам день за днём, год за годом. И мы открываемся ему. Своими поступками, своими словами, становясь - каждый - частичкой этого мира.
Мы говорим о нём то, что думаем и имеем силы сказать. И должны быть готовы услышать, что он скажет о нас.